Доброе утро! 
Вечное утро, доброе. 
Младенца первый рассвет, 
Надеждой исполненный свет, 
гордым началом нового дня. 

Доброе Утро! 
Поверь в себя! 
От огня 
возьми себе искорку малую, 
и 
от меня 
немного любви и надежд. 
От весны 
прозрачную капельку талой 
воды 
испей и блистай, 
неси, 
дари, 
лети 
сквозь облако непостижимое 
к полям, 
где ждёт тебя 
новая дверь. 
Открой, 
и с улыбкой войди 
в неё. 

Смотри, 
и в то, что увидишь, 
поверь 
своим ощущениям свежести. 
Возьми 
в свои чистые руки её - 
- Планету, 
новорожденную в этой Вселенности. 
Вскорми 
ее грудью молоком нежности. 
Поцелуй 
невинное прикосновение, 
дай имя 
существу на Млечном пути 
и отпусти. 
 

Всё хорошо, и местами даже очень смешно. 
Это прошло - ощущение вечного "нo". 
Воздух полон цветов, диких кошек 
и закрытых зонтов. 
12 букетов за круглым столом 
и жёлтый фантом. 
Из-за угла 
пахнет свежим вином и летящим говном. 
Всё хорошо, только дети всё чаще смотрят вверх, 
за окно, 
туда, где светло. 
Там лежат облака, плывут корабли 
по стеклянной тверди Земли. 
На коньках, как по льду 
вырезают круги весёлые девки, 
наги. 
Или можно сказать, что там нет ничего. 
Кто-то видит, 
а кто - 
просто мнит. 
Но не зря за углом 
пахнет свежим вином, прилетевшим говном, 
ощущением вечного "нo". 

Этот смех не отсюда, 
и никто не живет, 
здесь ни свадеб нет, ни похорон. 
Этот смех вон оттуда, 
чуть выше ворон, 
но левее 
Небесного Ока. 

33 существа научились летать 
от безжалостной скуки ходить и терять. 
Там не дождь и не град, 
и не чёрный отряд, 
улетающий вдаль Семиург. 

Они летят на закат, 
исполнены сил
в добрых мыслях 
и созидающем гневе. 
Они выше себя, 
природы дитя. 
Догоняют Солнце 
обезьяны в небе. 
 

Что Любовь? 
- Абсолютная среда, 
может, 
мимолётная лихорадка плоти, 
когда весна,
или кровь распятого Христа, 
когда она просит тебя: 
*испей меня*, 
и даёт понять, что ты ему ничем не обязан. 

Ты можешь брать от жизни всё, 
ты можешь дать 
всё, что ты можешь. 
И даже, когда ты делаешь вид, 
что ты не хочешь ходить над травой 
от лёгкости 
невыносимой ответственности 
за грехи всех тех, 
кто смотрит тебе в глаза, 
чьи лица видишь, когда слеза 
встречается с губами 
того, кому нужна вода, 
твои слова, и путеводная звезда. 

А что Любовь? 
- Абсолютная среда, 
может, 
твоей кисти портрет, 
или твоего сна, 
писаный 
маслом, солью 
и кровью 
или 
жизнью, судьбой 
и болью. 

Расстегни свою плоть. 
(Если хочешь). 
Если видишь, как изнутри 
пробивается свет 
в эту ночь, 
как берёшь 
от этой жизни всё, 
что унесёшь. 
Как даёшь 
иссохшей Земле этот дождь, 
как прибывает с серебристой водой 
дух святой, 
и уходит в песок 
твой страх 
твоя смерть, 
твой плач, 
и уходит с тобой твой друг созерцать, 
как 
Иисус снимает плащ, 
что он хочет сказать, 
или просто летать. 
 

Я молод, 
я полон сил, 
и мне на всё наплевать. 
Сколько можно бояться того, 
чего никогда не узнать? 
Ведь нужно всего лишь 
понять или верить, 
хотя легче 
сбежать и проверить. 

Бегу 
по песку. 
Бегу по песку. 
Бегу по песку, обгоняя тоску. 
Бегу по песку, обгоняя тоску, под стук колёс 
в сбежавшем мозгу. 
Прибежал, 
дышу. 
Дышу, 
жду совета. 
Смотрю, 
оглянулся, 
а там наступил 
конец света. 

Давным-давно, 
в пыльном ветхом завете, когда-то 
один еврейский мальчик убил своего брата. 
Я плюнул 
на это. 
Я плюнул на это, потому что внезапно 
я посмотрел вперёд, 
и увидел там Завтра. 
Их много, 
чудесных, 
поют свои песни. 
Но там, 
за последним, 
коротким и тесным, 
стояла незримая тёмная тень. 

У меня 
есть день, 
для того, чтобы жить, 
целый день я могу мечтать и курить, 
и ещё всю ночь я могу вспоминать, 
смотреть на звёзды, а потом летать. 

У меня 
есть день, 
чтоб умереть и поспать, 
и ещё земля, где спокойно лежать, 
чтобы видеть звезды, а потом летать. 

Как меняется смысл того, что было вчера, 
так охотника от зайца спасает нора. 
Я сегодня смотрю на прожитый день, 
как огонь на траву: сожрать или лень?... 

...сбежать и проверить... 
а лучше всего, 
остановиться и посмотреть на него. 
Когда выйду из дома 
с улыбкой на фото, 
властелин Энтропии скажет мне что-то. 
Когда это случится - я засмеюсь, 
он прослезится, 
и включит Boombox за тёмной спиной. 
Танцуй со мной. 
Я буду плясать под Natural blues, 
потому что 
я молод, 
и полон сил. 
Потому что сегодня почти не пил. 

Я уважаю закон 
хода времен, 
но он порочен, как последний поклон 
за зеркальным стеклом. 
 

О Смерть, 
как ты прекрасна в розовых шелках, 
а в чёрном бархате, 
и в крупных жемчугах... 
На побережьи, освещенная кострами, 
в упругом теле женщины, 
несущем страсть и страх. 
Так мог быть совершенен мир, 
но не в трёхмерных снах, 
а за закрытыми глазами. 

Я проиграл. 
Теперь ничто не сможет сделать больно 
моим рукам, что нежно гладили 
твои холодные закрытые глаза. 
Прозрачная слеза 
всё преломила, 
всё то, что ими видел я - это часы и зеркала. 
И я - как вечный идиот, 
и ты - как тот, кто смотрит только на восход. 
А вот - тожественный Прости, 
который крутит колесо, 
он не успел кого-то там спасти, 
и дым - вот этот стал Огнем, 
и пыль - кому-то повезло - он стал землёй. 
А те, кто рядом плыл, 
но не намокли, 
не захотели стать рекой  
- их выловил рыбак, 
они остались быть собой. 

Забыл то, чего на самом деле не было. 
Купил то, давно что было продано. 
Увидел отражение знакомого движения, 
но всё это сомнения в принятии решения 
за деньги искупления? 

Я сломлен. 
Нет, не атрибутами забвенья. 
Механика чудес не признает 
ни скорбь, ни плач, ни поцелуй в холодный лоб. 
Электрошок, 
как светский способ развлечения, 
способен вызвать электрические сны, 
пусть даже не было войны. 
Твоё присутствие отмечено стихами, 
твой дорогой парфум одних бросает в дрожь, 
другие просто знают, и преспокойно наблюдают 
за тем, кого ты пригласишь на белый танец. 
И, зная правила игры, в заказе парные цветы 
в твоем театре с жутким именем 
*Прощай*. 
Прощай,
сегодня в моде смерть за правду, 
как верный путь попасть 
в высокий рай. 
Могу просить о снисхождении: 
пообещай, 
что ты придёшь ко мне, или за мной 
в упругом теле женщины, 
несущем страсть и жизнь. 

...Хотя, 
не много-ль песен той, 
пред чьим лицом не отвернусь. 
О смерть! 
Тебя я больше не боюсь, 
твои холодные уста 
теплее льда, 
в котором варится Полярная звезда, 
а уж она-то знает смысл слова 
*никогда*
в изобретенной ей самой-же 
вечности,  
где то, 
что никогда не началось, 
не станет смысл искать в конце 
и восклицать: 
*Сбылось!* 

Сошла с умов последняя теория народа 
невозвращения 
и неухода. 
Поэтому возьми свои часы и зеркала, 
открой глаза,
послушай соловья. 
 

Как обыденным стало то, 
во что все играют всю свою жизнь. 
Ложись 
под колёса осенних снов. 
Нелюбовь, 
ты не знаешь на что я готов. 
Без слов. 
Каждый раз, когда ты летишь 
из окна, 
говоришь, как в последний раз: 
- жизнь одна. 
На могиле своей поёшь- 
-как врёшь 
свою песню о том, что мир 
так похож 
на тебя, когда ты летишь 
из окна,
и на меня, когда я вхожу 
в тебя. 

Без моих дураков эта осень бездарно 
умрёт. 
И без красивой смерти в полёте эта жизнь напрасно 
пройдёт. 
А прохожий не спрячет свой нож 
в твой крик. 
Только злые дела знают цену 
добра, 
или тот, кто решил что сегодня - 
- вчера 
я в последний раз ухожу 
из окна, 
чтобы завтра войти в твою дверь 
и сказать: 
ты одна.