|
|
||
Слепой старик.
Однажды старец на заре, слепой,
Судьбу жестокую кляня,
Стучал клюкой по мостовой,
Брёл тихо, дьявола броня:
За что ж ты, подлый, смрадный бес,
Не дашь ни жить мне, ни пропасть?
Видать и тот слеп, что воскрес, -
Калеку отдал в твою власть.
Никто не держится меня -
Нет к гуслям тяги, нет к труду,
В крови ни искры нет огня,
Когда ж я вовсе про-па-ду?
Так отмеряя шаг за шагом
Свой скорбный путь, старик стенал.
Пока не вздрогнул доходяга,
С ним рядом голос вдруг: Ты звал?
Ничуть! опешил дед. И кто ты?
Стоишь преградой предо мной.
Неужто нет другой заботы?
Я говорил лишь сам с собой!
Ты, старый, не шути со мною,
Тяжелый голос отвечал.
Ты помянул? Я пред тобою,
Ответь мне, для чего позвал?
Слепой поежился, он понял,
Кого в безмозглых он речах,
К себе из пекла сдуру поднял,
И к горлу подкатился страх.
Да как же? Но, гляди ж, дозвался
И как не звать, когда вокруг,
Нет подле, кто бы задержался.
Всех распугал мой злой недуг.
Да ты лукавишь? Слышат тени!
Забыл? Лишь мир свой начал путь,
Я есть творец лукавства, лени,
Кого ты хочешь обмануть?
Ты немощен, слепец, с того лишь,
Что с дня рождения до сих,
Одни проклятья балаболишь,
Не то про близких, про родных!
Но, раз призвал меня усталым,
Дабы не слушать ложь твою,
Хочу я откупиться малым,
Давай тебя одарю?
Поскольку твой язык несносный,
Доселе гнал всех от тебя,
Повелеваю детям, взрослым -
Теперь внимать тебе, любя!
Пусть каждый преданностью платит,
За желчь и яд в твоих словах.
А надоест, так скажешь: Хватит!!!
И дар сей превратится в прах.
Вот дрогнул воздух нет Чужого,
Страшащий голос вдруг исчез.
Старик пождал еще немного,
Его оставил грозный бес.
И вот, как водится не ново.
Слепому дар сей вышел боком.
Где б ни был он лишь скажет слово,
За ним идут, как за пророком.
Шло время, а людское море,
Вокруг него все прирастало.
Мечта вдруг обернулась в горе,
Совсем житья ему не стало.
Теперь не спрятаться нигде!
Да уж, сбылось, о чем мечталось.
С трудом укрыться по нужде,
Лишь час от часу получалось.
Что ни скажи ликует люд,
И хвалит старого за мудрость.
Будто прозрели сами прут,
Зовут других. Сколь их собралось?
Слепой повертит головой,
Прислушается шумный гомон.
Бредёт в воде реки людской,
Куда не знает по урёмам[1].
Вошли в болота. Смрад и гнус.
Завязли люди, где-то тонут.
Уже не радует искус,
Слепой от горя просто стонет.
Когда ж десятки чьих-то душ,
В жиже болотной он истратил.
Вдруг взбеленился Мудрый муж,
И закричал истошно: Хватит!!!
Очнулись люди, осмотрелись,
Застыли возле старца кругом.
Их души гневом разогрелись,
Опережая все друг друга,
Вдруг стали старца поносить,
И упрекать его в тревоге.
И вывести с болот просить,
(Никто ж не знал домой дороги).
Когда устали гомон стих,
Слепец поднялся на колоду.
Взирая из глазниц пустых,
Так обратился он к народу:
Куда вы шли? За кем вы шли?
Зачем надеялись на что-то?
Да разве ж что-то я сулил?
Привыкли вешать на кого-то,
Свой тяжкий путь, свою судьбу -
На черта, духа или бога.
Хоть у кого-то есть во лбу,
Своих мозгов? Ну хоть немного?
Кому вверяете вы жизни?
Доверие монета злата.
И от рождения до тризны,
Идет доверием оплата.
Да разе звал я вас с собой?
Старик с увечьем пёс бродячий.
Так кто ж из нас тогда слепой?!
И разве хоть один тут зрячий?
9: 50 17.10.2023
Урёма (тюрк.) густой пойменный лиственный влажный лес с высокотравьем и тростником, а также пойменный таёжный лес. В Западной Сибири У. сфагновое лесное болото с сосной, в том числе кедровой
|