Землина Диана Викторовна
Альтернативный круг. Глава 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фанфикш по книге Мариам Петросян "Дом, в котором..." Новые герои появляются из-за занавеса: Пиратка, Бродяга, Вилка, Волчица... Кто они? И зачем прибыли в дом? Догадываются ли остальные о последствиях такого визита?... Рассказ не завершен. Будут ещё главы.
  
  Дом. Интермедия.
  Ведьма.
  
  Я слышу, как колотится её сердце. Я знаю этот запах. Запах страха...страха изнанки. Мы не распространяемся об этом среди своих. Тем более не посвящаем в это малышню. Но она... Она сама стала... ходоком. У меня не укладывается в голове, как то могло произойти, хотя вижу - дом принял её больше, чем нас. Чем это вызвано? Если бы мы могли знать. Если бы она знала... Это опасно. Мне жаль её. И я разделяю её страх. Стать его любимицей подобно смертному приговору. Он будет в тебе. Он станет тобой. И ты никуда и никогда не сбежишь. Ведь если он выбрал тебя, то будет с тобой до конца. Подхожу к ней. К сжавшейся в чёрный комок маленькой перепуганной девочке, продрогшей до нитки под барабанящими по спине тяжёлыми каплями октября. Пытаюсь развернуть этот комочек. Но она не даётся. Даже в таком виде сильная и упрямая. Стойкая и решительная. Не по годам взрослая и жестокая. Но при том чуткая и скорбящая, когда это кому-нибудь нужно. Что меня, собственно, удивляет? Может поэтому он её и выбрал? Понимает ли маленькое дитя, какую силу содержит в себе?
  - Ты видела его? - склоняюсь еще ниже, пытаясь заглянуть ей в глаза. Серо-зелёно-голубые. Удивительные цветные глаза. Холодные, одинокие, отстраненные. Она не отвечает, - Ты видела лес? Была в нём? Как далеко ты зашла? Скажи, как далеко ты зашла? - я не выдерживаю этого отторжения, срываюсь и трясу Пиратку за плечи. Но она терпит и молчит. Стискивает зубы так, что я слышу их скрежет. Её начинает трясти от холода, похоже, у неё начинается жар, - Пойдём, - меняю тон на ласково - материнский. Но не нахожу в этом существе отклика. Лишь вижу, как её белые руки обагряются чем-то тягучим, тонкими струйками стекающим по запястьям и падающим на землю. Встаю и решительно иду в Дом. Это было последней каплей моего терпения. Я так больше не могу. Я сделала всё возможное, чтобы помочь...
  
  Дом. Интермедия.
  Вонючка.
  
  В стае сегодня траур. Я виновато собираю сумку с провизией. Может зря я тогда ушёл? Но...
  - Она сама мне не отвечала. Что я должен был сделать?! - кричу я на Горбача, смотрящего на меня со своей полки так обвинительно, что аж кишки внутри в узел завязываются. Остальные тоже скорбят, но не так демонстративно. И честно говоря, спасибо им за это. Слон от моего крика вздрагивает и прячется под новое одеяло. Кузнечик, прислонившись спиной к стене хмуро обозревает потолок. Все молчат. Волк мерит шагами комнату, слоняясь из стороны в сторону и жутко раздражает. Сиамцев унесло обчищать запасы столовой. Такое ощущение, что мы на войну собираемся, а не в гости к старому другу. Хотя, если задуматься, Могильник - он похуже войны будет. Удивляет, что даже Спортсмен сегодня на обеде смотрел на нас вместе со всем Хламовником как-то сочувственно. Но у меня это вызвало скорее панику, чем чувство поддержки извне.
  Лось зашёл ближе к вечеру. Обнадежил, что жить Пиратка будет, и может быть, даже долго и счастливо. Но никто из наших ему не поверил. И радоваться мы не торопились. В Могильник просто так не попадают.
  Попытались выведать, надолго ли её заперли. Слепой даже специально в кабинет к нему сходил. Но никакой информации. Темно и глухо. Как у негра в одном месте.
  Мы со Слепым решили её навестить ночью. Остальные идею поддержали. Кузнечик, правда, немного повозмущался, что это против всех правил, но быстро затих. Больше для приличия спорил. Он давно таких вещей не сторонится. С тех пор как к Седому стал наведываться.
  Сладостей мешок, колода карт, несколько затёртых томов её любимой книги, отмычки, блокнот и связка разноцветных ручек. Я был готов к походу. О чём гордо всем и сообщил. После отбоя мы выждали несколько часов. И включив свет фонариков, двинулись в нелёгкий путь.
  
  Дом. Время потерянных странников.
  Размышления Табаки. День первый.
  
  Прошёл месяц, как мы вернули Лорда. Он уже почти пришёл в себя: волосы отросли до плеч (удивительно, как у некоторых они быстро растут! Иногда я начинаю ему люто завидовать!) и стал чуть огрызаться, когда что-то происходит в разрез его представлениям и желаниям. Конечно, от прежнего Лорда он сильно отличается, но это хоть какой-то прогресс. А то мы уже паниковать начали, что ему в наружности голову чересчур попортили.
  Новый закон перевернул здесь всё вверх дном. Девчонки гуляют по мужскому этажу как по бульвару. Рыжая прописалась в нашей комнате, жутчайше раздражая тем самым Курильщика. Несколько раз была угроза нашествия Габи, но, слава богам, пронесло. А вот Стервятнику не поздоровилось, к Птичьему Папочке-то Длинная прилипла капитально, клещами не оторвёшь. Не успели мы привыкнуть к переполоху, нараставшему день ото дня с этими нововведениями, как пожаловала ещё одна новость. Она сама себя представила Бродягой. Новость оказалась длинным тонкокостным парнем с коротким высоким хвостом апельсинового окраса, перевязанного тугой чёрной лентой, белым кукольно-восковым лицом, выраженными высокими скулами, большими глазами непонятного цвета на половину этого самого лица, с тёмными лукаво изогнутыми бровями, пышными каштановыми ресницами, и тонкими розовыми губами в постоянной ехидной ухмылке. Он был едва ли не прекраснее Лорда, что в принципе ранее считалось невозможным. Помимо внешности его дополнял и столь же противный характер. Парень был упрям, неуравновешен, непредсказуем и о-о-очень деятелен. Бродяг, по моим ощущениям, в комнате металось не один, а сотня или ты тысяча, занимая всё наше пространство. Ни вздохнуть, ни подумать чего лишнего в его присутствии. Он переставил наши кровати. Выбил никому не ведомым образом лишнюю кровать у Ральфа и переселил к нам свою спутницу, пришедшую в Дом вместе с ним.
  С Бродягой спорить получалось с трудом. На его левой руке блестели пять массивных металлических колец с опасно-острыми длинными изогнутыми когтями. Украшение служило в драке кастетом и веером лезвий в одном флаконе. По наблюдениям, являлось опасной манёвренной штуковиной. Никому не советую с ним связываться. Чёрный уже успел опробовать изобретение на своей челюсти, доблестно сплюнув пару передних зубов. Чего они там не поделили? Точно не в курсе. По-моему, наш новорождённый вожак решил окрестить новичка гомиком, узрев, как часто и недвусмысленно тот косится в сторону Лорда. Парню эта кличка явно не понравилась, и рыжая бестия, отстояв своё мужское начало, остался Бродягой. Факт беспрецедентный. Первый раз за всю историю Дома кто-то выбирает себе кличку сам. На моей памяти так точно. По слухам также.
  Не смотря на всю его спесь и гонор, неуправляемый взрывной темперамент, он мне не противен, а скорее нравится. Более того, показался близким, тёплым, уютным, своим. Ну и что, что второй Лорд. Лорд-то остепенился слегка. Значит выживем. Надеюсь...
  Крёстной его спутнице, как и многим в Доме стал я. В первый же день назвал её Вилкой. У девушки были смоляно-чёрные длинные пряди, которые она лениво закручивала в старческий пучок. Она каждый раз закрепляла его обычными столовыми вилками крест-накрест. Мне это показалось забавным и оригинальным. Я оценил.
  Сама девчонка красотой сияла адской, затеняя ею даже Лорда. Синие глаза, как море, глубиной ему не уступая, пленяли серьёзностью и мудрым одиночеством. Вилка в противоположность другу молчалива и (на вид) степенна. Это если не вдаваться в подробности и не следить часами, как я, то можно подумать именно так! Тонкие телеса и пышную грудь она скрывала серым балахонистым халатиком, затёртым и замызганным, в некоторых местах дырявым, на что детка не обращала ни малейшего внимания. Ей это было не важно. Не нужно. Она забивалась у нас в самый дальний угол и молчаливо взирала из него на происходящее. Не вмешивалась. Не говорила. Созерцала и только. Я заметил лишь, что она неприветливо хмурится, когда в комнату заходит Рыжая. Её лицо, белое и чистое, как у ребенка мгновенно сереет и покрывается сеткой уродливых морщин. Она злится, скаля зубы. В тот момент девчонка напоминает волка. Только звери умеют так натурально скалиться. Виню себя за поспешное присвоение клички. Вилка не самое удачное прозвище, а менять поздно - устоялось. Мрачно взираю на взбешённую прекрасную деву под покровом вечернего сумрака. Им с Курильщиком явно надо подружиться. Они найдут общую тему для разговора...
   Бродяга и вилка пришли в Дом тёплым весенним утром рука об руку. Все считали, что они пара. Но нет. Оно могло бы быть так. И должно, наверное, быть. Ведь они стоили друг друга. Красивая пара и... темпераментная. Но... И НО большое, между ними как между Рыжим и Рыжей была крепкая, стальная дружба. И ничего более. Они являлись теми, что дружат до гроба, неразлучно и самозабвенно, никогда не переходя границы, ими же нарисованные. Значит, выбор её падет на кого-то другого. И осчастливит непременно. На кого? Наблюдаю дальше. Внимательно. Любопытство подтачивает как голодная крыса, хочется спеть. Делаю вдохновлённое лицо. Сфинкс и Волк тут же накидываются на меня с угрозами. Мол, не порти им столь редко мирный и весьма тихий вечер. Хочу сказать что-то едкое и колкое, но давлюсь возмущением и закашливаюсь. Момент наступления упущен.
  Лорд с Волком уходят в излюбленный клуб картёжников. Лэри - к логам. Чёрный - к Псам. Остальные на удивление рано ложатся спать. Я против, но меня никто не слушает. Становится скучно. Теперь я тоже делаю вид что сплю, накрывшись одеялом и оставив маленькую щель для таинственного подглядывания. Вилка пересаживается ближе к другу. Опирается о стену и застывает, уставившись в окно. Бродяга сидит на кровати, подогнув под себя ноги, и рваными резкими движениями чертит-рисует что-то у себя в блокноте. Ого! Ещё один художник на нашу голову. Все такие талантливые! Не продохнуть.
  
  Дом. Интермедия.
  Вонючка.
  
  Медленно ползём по коридору, стараясь создавать меньше шума. Фокусник цокает своим костылём и это ужасно бесит. Почти под конец встречаем воспитателя. Вовремя выключаем фонарики и, прячась за раскидистым фикусом в большой кадке, замираем и задерживаем дыхание. Мимо нас проходят, не замечая. Как только опасность скрывается за горизонтом, облегчённо вздыхаем.
  - Сегодня нам повезло, друзья. Мы достигли цели, - тихо, но торжественно произносит Волк. Мы стоим у дверей Могильника. Оказывается, Волк заранее догадался написать письмо Рыжей и она открывает нам дверь. Теперь у нас есть проводник. Ёжась от удушающе сильного запаха хлорки, проходим по длинному белому коридору. Паучиха спит на посту, сладко храпя и капая слюной на яркий женский журнал под щекой. Мы проходим дальше и с душераздирающим скрипом отворяем указанную нам дверь. В ужасе оглядываюсь назад, стараясь прикинуться мебелью, но толстая тётка в белом противном халате продолжает видеть сны. Гурьбой вваливаемся в палату, и наши взгляды сразу упираются в единственную кровать. На ней не спят. Она сидит в лунном свете такая худая и бледная, перебирает пальцами булавки и не поднимает на шум головы. Отстранённая, холодная, как снежная королева. Её руки перебинтованы по локти, а тело устало сгорблено.
  - Привет, - громко шепчу ей я, - а мы пришли развеять твою скуку!
  Теперь она нас слышит. Отрывает взгляд от перекрученных друг с другом булавок и еле заметно улыбается. Лицо её такое замученное, со впалыми поблёкшими глазами и внушительными синяками под ними. Протягиваю сумку с подарками, перечисляя по ходу содержимое. Она неподдельно радуется и благодарно кивает. Приглашает сесть на кровать. На одной кровати всем не хватает места, я остаюсь в коляске, а Волк стадится на пол прямо перед её взором. Широкая улыбка Пиратки не вяжется с болезненным видом. Её руки всё время трясутся. На мгновение она снова задумчиво замирает, затем резко срывается с места и бежит к шкафу. Оттуда выуживает блестящий прозрачно-серебристый комочек и подносит мне. Это оказывается морской кораблик, умело свитый из тонких булавок. Я завороженно гляжу на рукотворное чудо.
  - Спасибо! - разглядываю его невесомые очертания.
  - Нравится? - с надеждой спрашивает она у меня.
  - Очень! - честно отвечаю, - Этот кораблик погружает меня в непередаваемый восторг.
  - Было скучно, и я сплела его для Вас. Пускай напоминает обо мне, - грустно шепчет нам Пиратка. Мы стараемся заверить её, что наверняка скучать осталось не долго, и скоро она вернётся в ряды Чумных Дохляков. Но тут подруга начинает неистово мотать головой и беззвучно роняет слезы мне на жилетку.
  - Мне придётся уйти из Дома. Они сказали, что через неделю переведут куда-то ещё. А до того момента нужно сидеть здесь, так как я больна и мне нужна помощь. Я не хочу уходить! И не хочу оставаться в этом ужасном месте! Оно какое то нехорошее...
  Я улавливаю почти беззвучный плачь и вижу, как она закусывает нижнюю губу, чтобы не разреветься сильнее. Мы все обнимаем нашу единственную девчонку. Стая подавлена и растеряна не меньше. Утешить и вдохновить не получается. Так до утра, утопая в общем горе, мы прощаемся. Потому что с рассветом обязаны покинуть Могильник.
  
  Дом. Время потерянных странников.
  Размышления Табаки. День второй.
  
  Отношения Лорда и Рыжей на глазах стремительно развиваются. Теперь они уходят от нас во двор, чтобы там бессовестно обниматься и поддаваться весенним порывам. Сегодня Рыжая приходит рано. Лорд только проснулся, потому ещё не оделся и просит подождать за дверью. Надо же?! Наш покоритель дамских сердец стесняется своей наготы! Хотелось бы спросить, чтобы он делал, если б Рыжая сегодня ночевала у нас?! И чего они там перебрали в своём картёжном бедламе? От Волка и Лорда разит за версту обширным алкогольным супермаркетом.
  Вилка сонно разлепляет веки, и, стремительно выпадая из одеялки, летит к двери. За дверью слышится ругань и визг, затем грохот. Выезжаю следом. Застаю картину великой битвы. Вилка, катаясь по полу вместе с Рыжей, выдергивает огненные волосы, последняя, обороняясь, кусает ту за вездесущие руки. Не помогает. Вилка начинает её душить. Рыжая отбивается уже ногами. Встаёт. Но наша черноволосая зверюшка не уступает ей победы и ставит подножку. Рыжая падает, в воздухе махая руками, словно мельница и налетает с размаху на батарею. Слышится гулкий звон. Тут из-за двери выскакивает одевшийся Лорд и бежит их разнимать. Подхватывает за талию Рыжую, и я вижу, как по её вискам струится кровь. Наверно рассекла об угол батареи. Нужно позвать медсестёр. Кричу Лорду, что позову Паучих и скоро вернусь. Разгоняю Мустанг, и скрываюсь за поворотом.
  
  Дом. Время потерянных странников.
  Лорд.
  
  Вилка с ума сошла. Орёт благим матом, понося Рыжую на чём свет стоит. Не обращает внимания даже, что та на ногах не держится. Пытаюсь отвести свою девушку в спальню, но мешает костыль и Вилка, которая накидывается сзади. Из столовой возвращается Бродяга, и, видя нашу сцену, бросается спасать свою подругу. Конечно, он решает, что во всём виноват я. Налетает на меня, не разобравшись в чём дело. Рыжая выпадает из рук. Вилка, судя по звукам, пытается у меня за спиной добить её. Я зверею. Отшвыриваю со злости Бродягу, и он бьётся хребтом о стену. Слышится хруст. Парень кривится от боли и падает на пол. Ну, я не виноват. Он сам полез! Стою, не соображая кому помогать. Рыжая вроде жива. И Вилка затихла, ошалело глядя на происходящее. Решаюсь подойти к Бродяге. Посмотреть, что ему сломал. Подхожу, а этот чёрт пружинит от пола и прыгает на меня. Падаю. Он сверху. Зло рычит и полосует лезвиями по лицу. Урод.
  
  Дом. Время потерянных странников.
  Размышления Табаки. День второй.
  
  Возвращаюсь из Могильника в сопровождении нескольких Паучих. И тихо фигею, видя как, сменись действующие лица ледового побоища. Теперь уже Лорд с Бродягой пытаются поубивать друг друга. Момент, и огненный берсеркер победно седлает Лорда и бьёт того по лицу своими неприятными кольцами. У того от гнева расширяются зрачки и остаётся след, как от медвежьей лапы, рассекающий левую щеку сверху вниз. Кровь сочится тонкими струйками, пачкая новую атласную рубашку Лорда. В ужасе молчу, не ведая, что сказать на такое.
  Все расходятся в стороны. Обидчик помогает Лорду встать, и как-то виновато косясь на его лицо, протягивает костыль. Паучихи причитая и кудахча, уводят под руки Рыжую. Доброе утро, нечего сказать... {Продолжение следует...}
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"