|
|
|||||||
Общий файл будет пополняться по воскресеньям :-) | |||||||
Часть 1. Кабы не было беды Глава 1. Плен, тлен и кое-что ещё ""Он пришёл, лишь на час опережая рассвет; Он принёс на плечах печали и горицвет... " 1 - задумчиво напевала девушка. Думы переплетались с воспоминаниями, выискивая решения и ответы на вопросы. Ответы искались плохо, решения не спешили находиться. А горечь недавней утраты не добавляло думам веселья."Ты чужой, ты другой, ты не мой, не любый...?, - прошептала напоследок и огляделась. Находилась она в полутемной каменной комнате, где из мебели были только стул, кушетка и тумбочка. Под потолком плавали три неярких желто-белых шара, света которых едва хватало, чтобы видеть очертания предметов. Сидя в полутьме на стуле, она смотрела на юную рыжеволосую девушку, которая лежала напротив на кушетке. От метаний собранные в косу волосы девушки расплелись и спутанными нитями раскидались по подушке. Зелёного цвета глаза сейчас были закрыты, а под ними чернели круги. Курносый нос слегка заострился, как если бы лежащую долго мучил тяжёлый недуг. Грязно-белая простынь укрывала молодую особу, усиливая белизну кожи и еще больше подчеркивая просвечивающие на тонких руках синие вены. Уже больше семи дней девушка металась, не находя покоя. То стонала, как от боли, то беззвучно плакала, так и не открыв глаза, то опять заходилась в бешеных метаниях и стонах. И вот теперь затихла. Сидевшая рядом с ней, поначалу испугалась, подумав самое худшее. Но дыхание девушки выровнялось. Напряжение с лица исчезло, оставив покой и умиротворение. И смотря на кукольное личико с мертвенно-белой кожей, можно было подумать, что на кушетке лежит прекрасная статуя, вырезанная искусным мастером в мельчайших деталях. В комнату почти бесшумно вошли и остановились рядом с кушеткой. - Как сегодня? - безэмоциональный мужской голос не смог её обмануть. Она знала, пришедший волнуется и переживает. И ещё как переживает. Этот белобрысый, черноглазый, с неординарной, пугающей внешностью сумасшедший сам ещё не понял, что в его бездушном, холодном до всего, кроме его экспериментов, сердце уже поселился вирус, которым заражено всё человечество. Чувства, доселе ему незнакомые, рождались сами по себе, не требуя подпитки новыми изысканиями. Каждый день он приходил в эту комнату, задавал один единственный вопрос и, постояв с полчаса, уходил. Иногда возвращался опять и, молча присев на кушетку или стоя в дверях, разглядывал девушку, витая в одних ему известных далях. Пару раз ей казалось, что он что-то хочет спросить, узнать, попросить, но мужчина молчал, а она сама не лезла. Придёт время, и он скажет, что хочет, а пока... Пока нужно ждать и верить в чудо. Она вздохнула и, встав со стула, подошла к девушке. - Сегодня спокойнее. Потрогав лоб, намочила тряпицу в тазике, которая находилась рядом на тумбочке, и отёрла лицо и руки девушки. Как и ожидалось, после этой фразы мужчина ушёл. Чтобы не впасть в уныние от бессилия, что не может ничем помочь, она в очередной раз стала прокручивать в голове все события, которые произошли, выискивая, что же сделала не так, не правильно. Некоторое время назад Веда Было темно. Ни звёзд, ни холода, ни шороха, ни дуновения ветерка. Одна сплошная темнота. Тело ощущалось парящим в невесомости, и страшно чесался нос. Веда подняла без усилий руку и почесалась. Затем, недолго думая, провела ею от головы по телу до самых пят, ощупывая, всё ли на месте. Мыслей не было. Тишина и спокойствие странного места не давили и не наводили страху. Она открыла глаза. Темно. "Одно из двух, - хмыкнула Веда. - Или я ослепла, или я опять у кого-то в гостях?. Полежав ещё немного, припоминая, как тут могла оказаться, но так ничего особо не вспомнив, Веда приподнялась, если так можно было назвать парение в невесомости. Поводив вокруг себя руками, она убедилась, что действительно висит где-то в пространстве. - Есть кто дома? - нарушила она тишину. "Походу, дома не все у меня?, - усмехнулась, посмеиваясь над собой же за дурацкий вопрос. Как и ожидалось, ей никто не ответил. Побарахтавшись, стараясь принять сидячее положение, но не преуспев, Веда откинулась назад, расслабляясь и смиряясь. Она еще раз всмотрелась в темноту. Тишина и пустота. Вздохнув и повисев немного в пространстве, Веда тихонько запела: "Тёмная ночь, только пули свистят по степи, Только ветер гудит в проводах, тускло звёзды мерцают... " 2.К лёгкому удивлению девушки сверху то тут, то там стало появляться слабое мерцание, которое можно было принять за свет звёзд. Хмыкнув, Веда продолжила: "Я люблю свою Родину! Вроде бы Я полжизни рабом на заводе был " 3.И штаны носил прямо на скелет, Но теперь меня это не торкает! Сначала ничего не происходило. Затем на тёмном небосклоне, как мысленно определила его для себя Веда, звёздочками нарисовался небольшой скелет, который, надев штаны, бодро маршировал, пил, сидел, показывая сцены того, что пела девушка. Развлекаясь, она спела ещё парочку песен, неизменно наблюдая инсценировки. Повернувшись на бок, прикрыла глаза и, не обращая больше ни на что внимание, Веда понадеялась, что кто-нибудь всё же появится, не вечность ей висеть тут одной. Кроме того, ей нужно было подумать. Во-первых, где она и как тут оказалась? Воспоминания были какими-то обрывочными и смутными. Помнилось, что с Санни приплыла в гости к Тимке. Пришли воспоминания о том, как Тиней её отправил на "прогулку? по красным пескам. Как она повстречала нага, или кто он там был. Как она упала в бассейн и оказалась в заводи бабы Дуси. Вспомнила своё потрясение от увиденного (Хотя сейчас не понимала, что это на неё нашло. Она даже не попыталась разобраться, что вообще происходит, решив, что всё кончено). Всплыли воспоминания боли разочарования и предательства, непонятная отрешенность и её полет с утеса в озеро (сейчас эта идея уже не казалась хорошей. Веде вообще всё казалось странным и нереальным. Как нехороший сон, воспоминания о котором хочется побыстрей забыть). "Потом была темнота и... и голос?, - напрягая память, выуживая оттуда образы, вспоминала Веда. И в какой-то момент она добилась чего хотела. Разом, как будто кто-то открыл крышку сундука или переключил рычажок тумблера, позволяя воспоминаниям накрыть её волной. Веда замерла с широко отрыть глаза, невидяще уставившись в темноту. Картинка за картинкой проносились в голове, щедро делясь прошлым. Тем, что казалось ей сном, выдумкой, дурными мыслями. - Ммм, - хватаясь за голову, прикрыв глаза, тихо и обречённо простонала Веда. До неё дошло, у кого она оказалась в "гостях?. Это понимание породила множество вопросов, главным их которых оказалось знание, что делать и как отсюда выбраться. Ответов она не знала. Да и не понятно было, что гостеприимные хозяева этого места задумали, поместив её сюда. Долго раздумывать и убиваться горем ей не дали. Через приоткрытые глаза, даже в такой темени, какая была вокруг, она уловила движение, и открыв их полностью, Веда с удивлением обнаружила 'звёздного' скелета возле себя. Он так и остался контурным и мерцающим, но приобрёл объёмность. В штанах и галстуке знакомец сидел рядом на корточках и держал в руках ромашки. Девушка улыбнулась. Последняя исполненная ею песня была про ромашки для Наташки. Ей протянули цветы. Взяв их, Веда обнаружила, что они отнюдь не эфемерные. Запаха не была, но тяжесть и форма присутствовали. - Ты кто? - с лёгкой улыбкой решила она поинтересоваться. Скелет открыл и... закрыл 'рот', клацнув челюстью. - Понятно. Веда приподнялась и осознала, что сидит на полу, а не висит как до этого в воздухе. Решив проверить свою догадку, она встала на корячки и поползла вперёд. Но, как и ожидала, далеко не уползла. Мягко, но ощутимо упёрлась носом в невидимую преграду. Пошарив рукой по стенке, Веда приподнялась на ноги и огляделась. Ничего не изменилось. Вокруг темнота, лишь сиротливо в метрах двух от неё сидел скелетик в штанах и смотрел, что делает его гостья. Ориентируясь на него, как на центр, Веда держась рукой за преграду, пошла вдоль неё и вскоре выяснила, что находится в своеобразной сфере, так как обошла по кругу скелет и встала к нему лицом. 'Замуровали, демоны', - усмехнулась она. - Ну, что, голубчик, поздравляю. Мы в клетке. Что делать будем? Как и ожидалось, ей не ответили. Скелет сидел в центре и что-то выделывал своими призрачными руками. Побарабанив пальцами левой руки по поверхности сферы, служившей своеобразной камерой, и оглядевшись, Веда обратила внимание на смутно знакомую змейку, обвивающую её запястье. 'Сниму-ка я от греха подальше этот ценный дар', - решила она, быстро стягивая с себя странное украшение. Браслет легко снялся с руки и был убран в сумку. 'Там целее будет'. Закончив с этим и вернувшись к скелету, присела рядом. - Ну что, Бедный Йорик, - начала Веда и осеклась. Скелет действительно выплетал из контурных ромашек венок. При этом, сплетая несколько бутонов, он прикладывал его к себе, как будто примеряя, и продолжал плести далее. Потом всё повторялось. Наблюдая за манипуляциями плетельщика, Веда вдруг поняла. - Так ты девочка? Скелет кивнул, не прерывая дело. Только галстук и штаны исчезли, явив немного удивлённому взору девушки прозрачную пышную юбку на длинных бретельках. Веда хмыкнула. - Надо же. Да ты, Ромашишка, модница. Скелет скривился. Нет, правда. Веда могла бы поклясться, что ему, то есть ей, не понравилось такое имечко. Решив проверить свои ощущения, она спросила: - Не нравится имя? Скелет покачал головой, подтверждая Ведины выводы. - А как тебя зовут? Девочка-скелет пожала плечами-костями, продолжая плести венок. - А хочешь, мы тебе имя придумаем? Скелет замер. Оторвался от своего занятия и кивнул. - Маша, - сходу брякнула Веда, но уже поняла, что не угадала. Её оппонентка покачала в отрицании головой. - Надя? Надежда? Надюша? Подумав пару минут, скелет опять отрицательно качнул головой. Так продолжалось некоторое время. Веда выдавала девичьи имена, а скелет-привереда (точно женского пола) неизменно отрицательно качала головой, отвергая имена. От простых Ань и Тань перешли к разным Анжелам и Марианнам, но и эти имена не устраивали скелета. - Аполлинарией будешь, - устало укладываясь на пол, пробурчала Веда. - И то ей не так, и это не эдак. Вредная ты, как кошка, ей богу. Будешь вредничать, так и назову - Кошка. Она облокотилась на руку, подперев голову, и повернулась к той, кому сейчас выбирала имя. - А что? - Веда ещё сама не до конца осознала свою задумку, но продолжала говорить: - Ты же у нас костяшка? Была бы мальчиком, назвала бы Костиком. Котя. А так будешь Кошка. Котёнок. Ты же маленькая... Озарение, как вспышка, посетило Веду в очередной раз. - Маленькая... Ты маленькая... как котёнок... Катенька... Катюша. Екатерина! - торжественно закончила она свою мысль, приподнимаясь и садясь. - Ну, как тебе? Скелет, сидевший до этого неподвижно, покрутил головой, как будто выискивая что-то или кого-то, а затем повернулась к ожидавшей её ответа девушке и согласно кивнула. - Правда? Тебе нравится? Катей будешь? - Веде даже не верилось, что такое просто имя пришлось этой привереде по душе. Ей снова кивнули. - Ну вот и отлично. Веда села по-турецки, подогнув под себя ноги, сожалея, что Катя не может ей рассказать, что это за место. Вторым вопросом, которым она озадачилась, было, зачем её тут держат? Но задавать не стала. Вместо этого проворчала: - Эх, креслице бы сюда и... Веда не договорила. Её легонько похлопали по руке. Обратив внимание на сидящую рядом нечаянную компаньонку, она пронаблюдала пантомиму, поняв её как: 'Думай головой, и всё у тебя будет'. На озвученное ею понимание Катя затрясла в отрицании черепом. - Нет? Ну, тогда, - задумалась Веда, как можно интерпретировать касание рукой головы, т.е. черепа, грудной клетки и откидывание назад, как на спинку кресла. - Тогда, может быть... может быть, тогда... Под её задумчивым взглядом ей повторили пантомиму, добавив прикосновения к рукам, вдоль всей кисти и ногам. - Прикоснуться нужно что ли? - удивилась она. Скелет, взявшая на себя труд объяснить неразумной девушке что-то, сложила руки - кости на грудной клетке и покачала опять головой, указывая на неправильность догадки. - Касаться не нужно? - озадачилась Веда, не понимая, зачем же она тогда ей это показывала. Ей в очередной раз кивнули. - Мда. Ты решила все мои проблемы. Катерина надела венок и, коснувшись руками груди, развела их в стороны. - Да. Так стало намного понят... Но она не договорила. - Прикосновения - это не действие, - пришло понимание. - Прикосновения - их чувствуют. Нужно почувствовать? Череп качнулся в согласии, а Веда продолжила: - Нужно представить в голове, - она дотронулась до головы рукой, а потом перенесла руку в район сердца, продолжая, - и почувствовать это, а затем... И она тут же стала проверять свою гипотезу. Первым делом, прикрыв глаза, представила большое мягкое кресло, какое было у неё в детстве, с толстыми подлокотниками и подушечкой для головы. Добротное, коричневое, с лёгкими потертостями и с заплаткой на спинке в районе головы. Это братец постарался, решив, что для его аппликации нужна ткань именно такого цвета и текстуры. Но кресло всё равно осталось одной из вещей, о которых она вспоминала с улыбкой и теплотой, не смотря на годы и непрезентабельность. После того, как картинка явственно увиделась и закрепилась в сознании, Веда представила свои ощущения, когда она туда садилась. И каково же было её удивление, когда она это реально почувствовала. Она ощущала себя сидящей в кресле. Веда открыла глаза. Кругом было так же темно и пусто. Ни кресел, ни стульев не появилось. Но она ощущала, что действительно сидит в своём большом мягком кресле. Взглянув на Катю, улыбнулась. - Я могу управлять пространством? - радостно прошептала она, устраиваясь поудобнее в кресле с ногами. Новопоименованная обладательница имени Катерина отрицательно мотнула головой. - Не могу? - не поняла Веда, но вспомнив, что сидит, и у неё получилось, предположила, что, видно, её учительница имела в виду нечто иное. - А что тогда? Катя указала на свою звёздную руку-кость и на глазах у Веды распылила её в пространстве. - Ух ты! - восхитилась она, загораясь, как малый ребёнок идеей. - А я так смогу? Скелет опять покачала головой в отрицании. - Жаль. Но... что ты этим хочешь сказать? Я же представила кресло и сижу в нём. Вернее, сижу как бы в нём, но это не важно. Я его ощущаю. Тогда что это такое? Ей опять продемонстрировали руку и распылили на глазах. - Не понимаю, - немного расстроено проговорила Веда. - Кераэн дершемак карриэнн держиден, - услышала она рядом, а встроенный наушник с функцией переводчика, над которым поколдовал Карыч, услужливо перевёл: - Это всего лишь энергия. Веда вздрогнула и обернулась. В метрах в двух от них стояло высокое, белое существо, отдаленно напоминающее человека. Смоляные, чёрные глазницы пугали. Ни белков, ни зрачков, одна темень на белом, как мел, лице. Белый балахон и длинные пепельно-белые распущенные волосы свободно спадали вдоль спины. 'Альбинос', - пришла мысль к поражённо разглядывающей существо Веде. - Шшшто? - только и могла выговорить она. - Км... карриэнн, - ответили ей. Наушник-переводчик и тут не подвёл, перевёл: 'Энергия'. Веда оглянулась, ища поддержку у новоиспечённой Катерины, но не обнаружила её рядом. Вместо этого с удивлением пронаблюдала, как Катя, подобно песчаному смерчу, собирается из мириад звёздочек возле альбиноса. А потом спокойно впиталась в него, чтобы через пару секунд опять сидеть возле Веды с венком на голове и в пышной прозрачной юбке. - Ээ... аа... м... На большее она пока была не способна, переводя непонимающий и немного настороженный взгляд со скелета на альбиноса и обратно. Существо постояло немного, как будто давая Веде дорассматривать себя, и не торопливо двинулось к ним. Невидимая преграда легко пропустила его, как и Катерину до этого. И вдруг в мозгу у Веды что-то щёлкнуло. Как будто кто-то переключил программу, давая успокоиться, прояснить мысли и вспомнить то, что она когда-то узнала из энциклопедии Легенд, Мифов и Сказок Мира ДаакРо РенИтон. 'Мистические существа, имя которым Канээрры, - всплывали в памяти строчки из книги: - Они живут в Межмирье, в пространстве между мирами и не относятся ни к одной из рас. Они не живые существа из плоти и крови, а разновидность разумной жизни в виде 'сгустка энергии', приходящие по своему желанию в разные миры с исследовательскими целями...'. Веда еще раз оглядела их, но уже более спокойно. - Так значит, вы и всё здесь - энергия? - спросила она, представив и ощутив своё любимое кресло, и вольготно устроилась в нём. Ей кивнули. Притом оба и синхронно. Веда улыбнулась. Страх пропал. Проведя рукой вдоль невидимого, но ощущаемого ею подлокотника кресла, она, всё еще улыбаясь, продолжила негромко говорить: - Вы - энергия. Всё в мире энергия. Весь мир - энергия. Так почему же вы до сих пор живёте не в ладу с миром? Почему не найдёте золотую середину, живя в гармонии с другими существами? - А почему вы, люди, так же не найдёте эту вашу золотую середину? - услышала она в динамик перевод холодной и безэмоциональной речи. - Ну, человечество ещё не осознаёт себя в мироздании. Оно считает себя венцом творения, и это их ошибка. Ей ничего не ответили, а прошли и уселись в невидимое кресло. - Человечество много ещё чего не осознало, - продолжил тему её собеседник после непродолжительной паузы. - К примеру, что вы осознали о себе? Немного странный и неожиданный для такого места вопрос удивил. Но раз задали, надо отвечать. Веда вздохнула, задумываясь, параллельно смотря вглубь себя и уже по-другому воспринимая всё ранее произошедшее. - Я человек, - усмехнулась, отвечая на вопрос Снежка. Так она обозвала его про себя, поскольку тот не озаботился представиться. - И это всё? - безэмоциональный вопрос звучал скорее как утверждение. - Нет. Не всё. Хотя... один из основных моментов. А всё остальное: энергия, опыт, чувства, случайности, которые не случайны, и так далее, только помогают мне оставаться человеком. Ей не ответили. Лишь чёрные впадины ничего не выражающих глаз смотрели холодно, рождая иррациональный страх. И Веда отвернулась, выискивая глазами Катерину, увидев которую, немного успокоилась. - Вы странная, - услышала тихое совсем рядом. Слегка повернув голову, Веда столкнулась почти нос к носу со Снежком, который придвинулся к ней очень близко. В голове появилась бредовая мысль, что сейчас Канээрр полезет лобызаться. Некстати вспомнилось о любви этих существ ко всяким родам экспериментам. Внутренне сжавшись, она приложила неимоверное усилие, чтобы не отшатнуться. Но Канээрр только наклонил голову и замер, выжидающе смотря ей в глаза. И снова волна страха стала подниматься внутри. И захотелось отодвинуться, а лучше вообще исчезнуть отсюда куда-нибудь подальше. Но выпрямив спину и сцепив руки в замок, Веда ответила: - Какая есть. Снежок, посверлив ещё немного девушку взглядом, отодвинулся и опять занял удобную для себя позу в 'кресле'. Стараясь не привлекать внимание, Веда незаметно выдохнула и попыталась расслабиться. - Вы испортили нам уже четыре эксперимента, - вдруг начал Канээрр. - Уничтожили многовековые изыскания. Растворили столько материи, что... Он запнулся, как будто заставил себя остановиться и не наговорить ничего лишнего, но уже через пару секунд продолжил: - И вот попали сюда, к нам. И должны бояться. Но не только не страшитесь, а ведёте себя так, как будто ничего не произошло. Веду удивило, что эта пылкая по посылу тирада вообще не была окрашена никакими эмоциями. Глухой, монотонный голос выдал ей всю эту информацию, как будто компьютер обрабатывал введенные в электронную базу данные. Казалось, ему всё равно. Но в глубине его черных глаз скользнул интерес. Или ей это всего лишь казалось. 'Экспериментатор фигов', - мысленно парировала она, а вслух продолжила: - Жизнь - это не опыты и исследования. Жизнью надо жить. И радоваться ей. А не изыскивать что-то там. - Смелая, - прокомментировали её ответ. - Или глупая. - Нет. Просто говорю то, что думаю. - А думаете над тем, что говорите? 'Сарказм? От кого? От Канээрра?'. - Бывает, - усмехнулась она, предположив, что, может, не всё так плохо, и за столетия исследований эти горе-экспериментаторы кое-чему научились от своих подопытных. - Всегда? - не унимался Снежок. 'Ишь, разговорился. Ему что, просто поболтать тут не с кем?'. - Нет. - И чем же мы заслужили чести узнать ваши мысли? - уголки его тонких губ скривились в подобие усмешки. 'Хоть какая-то эмоция', - мысленно вздохнула она, параллельно отметив, что Канээрр называет себя во множественном числе 'мы'. - Стараюсь не врать без надобности, - ответила Веда, вставая. Она отошла от Снежка и прошлась вдоль невидимой стены. - Не советую, - услышала вдогонку и обернулась. Канээрр сидел в той же позе, но пристально следил за ней. - Что? - не поняла его девушка. - Не советую выходить из этой зоны. Там не безопасно... для вас. Веда взглянула на невидимую стену и, обернувшись, с подозрением посмотрела на Снежка. Нет, выходить она не собиралась, тем более преграда её и не пропустила бы. Но вот странное предупреждение и особое уточнение, что опасно для неё, вызвали закономерный вопрос: с чего это Канээрр заботится о ней? Или тут что-то другое? И с чего это он решил, что она собралась уходить? 'Может потому, что всё же преграда может пропустить при некоторых условиях, а Канээрру это совсем не нужно?' - ответила себе же. И не откладывая в долгий ящик догадку, она, повернувшись, сделала шаг и ожидаемо наткнулась на преграду. Потрогав её и представив, как рука свободно проходит сквозь оную, словно нож режет масло, ощутила, что стены её 'клетки' стали мягче и податливее. Заинтересовавшись результатом, Веда надавила посильнее, и рука почти беспрепятственно прошла границу её камеры, освобождаясь от ощущения 'киселя'. Но радовалась она не долго. Что-то очень сильно, подобно крапиве, обожгло пальцы, и Веда выдернула руку из стенки, зажав ладошкой больное место. - Я вас предупреждал, - прозвучал сзади сухой, лишённый каких либо эмоций голос. Девушка потёрла пальцы, успокаивая жжение, вернулась обратно в своё кресло. Не зная, что сказать, и не предполагая, сколько здесь задержится (очень хотелось верить, что не долго), а общаться как-то нужно (не рискуя пока обзывать его Снежком), она представилась: - Веда. В ответ никто не спешил представляться. - Хорошо, - так и не дождавшись никакой реакции, предприняла следующую попытку девушка. - Что дальше? И опять тишина. Только леденящая пустота чёрных глазниц на алебастровом лице и где-то поблизости мерцание Катерининых звёздочек. Смотреть в черноту у Веды не было никакого желания, и прикрыв глаза, она погрузилась в светлые воспоминания. Перед мысленным взором тут же предстали её солнечный мальчик Санни, мамино лицо со всепонимающими глазами и доброй улыбкой, баба Дуся в своём излюбленном кресле, Верунька, мило краснеющая от нежных слов, которые ей шепчет Алекс, Карыч со своей озорной улыбкой и неиссякаемым позитивом, Лео, Тимка, и много кто ещё всплыл в памяти. Лицо только одного человека она гнала из своих грёз, не разрешая себе ни думать, ни вспоминать, ни чувствовать. 'Потом. Всё потом', - говорила себе, переключая внимание на другие воспоминания. Рядом что-то хлопнуло и обдало Веду холодом, выводя её из воспоминаний. Приоткрыв глаза, она увидела, как вокруг, то сгущались, то распылялись в пространстве серые 'облака'. Дымчатая полупрозрачная масса закручивалась по спирали снизу вверх, высветлялась, утончалась и таяла наверху, оставляя после себя морозную свежесть и лёгкое мерцание. Что это, Веда не знала. А по внешнему виду происходящее почему-то напомнило ей круговорот воды в природе. Правда, без воды, но что-то очень близкое. Канээрр, всё также не обращая внимания на происходящее, смотрел на неё. Катерины нигде не было видно. - Что это? - спросила она, но была уверена, что и на этот вопрос ей не ответят. Так и произошло. Понаблюдав ещё какое-то время за творившимся и не увидев для себя никакой угрозы, она собралась опять вернуться к воспоминаниям, но почувствовала, что замерзла. 'Медотрезвитель, блин, на выезде', - посокрушалась Веда, не веря, что если попросит убрать холод, её просьбе внемлют. Обхватив себя руками, стараясь согреться, она вспомнила, что в сумке есть плед. Улыбнувшись, быстро достала и укуталась в него. Представив себя на мягком диванчике из кабинета в доме виконтессы Велтэр, который она специально установила туда, чтобы отдыхать и наслаждаться видом из окна, Веда улеглась и укрылась с головой. Минуты через две её слегка потормошили. Высунув нос, она узрела перед собой Катерину, которая куда-то ей указывала. Приподнявшись и посмотрев в ту сторону, ничего для себя интересного не увидев (Канээрра она уже рассмотрела вдоль и поперёк, и желания дальше лицезреть его постную мину у неё не было), Веда улеглась обратно и опять укрылась одеялом. Её опять стали тормошить. - Что? - не вылезая из своего укрытия, буркнула Веда. Ожидаемо ей не ответили. Но через несколько минут предприняли очередную попытку привлечь внимание. - Катюш, отстань. Тут холодно. Дай согреться, - всё также из-под одеяла попросила Веда. Последовавшие за этим тишина и бездействие скелета подарили надежду, что её оставят в покое. Но она ошиблась. Через секунд десять с Веды сорвали плед и откинули далеко за границы их оазиса, ставшего для неё клеткой. - Что?! - рассердившись, раздражённо посмотрев на Катерину, спросила Веда. Ей опять указали на находившегося неподалёку Снежка. - И что? - взвилась она, не понимая, что от неё хотят. Веда поднялась и села, ожидая пояснений, которых не последовало. Ей снова указали на Канээрра. - Да идите вы лесом, - вскакивая и направляясь за улетевшим одеялом, бухтела она. - Я вам что, в шуты нанималась? Или в угадай пантомиму играть? Вам надо, сами себя и развлекайте. А я спать буду. Подняв плед, раздражённая и недовольная Веда вернулась туда, где её ожидала Екатерина. По дороге отметила, что одеяло кое-где сильно протёрто, а в некоторых местах как будто обожжено. Появившийся вопрос 'Есть ли в этом месте моль?' вылетел у Веды из головы, когда, устроившись поудобнее в представляемом диване, она укрылась и закрыла глаза, собираясь и дальше не обращать внимание на этих двоих, как её настигло осознание произошедшего. Подскочив и уставившись на сидевшую перед ней девочку-скелета, Веда перевела взгляд на Снежка и прищурилась. - Опасно, значит, да? Вопрос остался без ответа. Вместо этого рядом со Снежком в угольной дымке, появившейся из ниоткуда, материализовалось ещё одно действующее лицо. Двойник Снежка. В отличие от сидящего здесь, вновь прибывший был абсолютно чёрен, лишь серовато-белёсые без зрачков провалы глазниц контрастировали с чернильным окрасом его тела и одежды (таким же балахоном, как и у Снежка). Присмотревшись, Веда обнаружила, что длинный балахон двойника скорее тёмно-серый, и поэтому она смогла хорошо рассмотреть новенького в темноте. Длинные волосы Черныша, как сразу окрестила его Веда, слегка отливали синим и были собраны в высокий хвост, как у китайских самураев. Тонкая линия губ мерцала перламутром. Он ничего не выражающим взглядом неотрывно смотрел на Веду. Но почему-то в нём девушка ощутила агрессию и злобу. Казалось, будь его воля, Веды уже бы давно тут не было. Её бы нигде уже не было. Стало как-то не по себе. Передёрнув плечами, она закуталась поглубже в одеяло. Черныш отвёл от неё взгляд и посмотрел на собрата, который продолжал молча следить за Ведой. Постояв, ожидая непонятно чего, вновь прибывший проплыл (как показалось Веде) и сел в 'своё кресло', молча уставившись на девушку. И если взгляд Снежка рождал иррациональный страх, то взгляд Черныша наводил ужас. В памяти всплыли слова бабушки, что молитва разгоняет любой сумрак, особенно в душе. Слова 'Отче наш' звучали в голове сами собой. Оба Канээрра, как только Веда мысленно закончила одну молитву и перешла к другой, посмотрев друг на друга, синхронно встали, но уходить не спешили. Они перевели свои взоры на девушку и застыли в ожидании. Наблюдавшая из своего укрытия, Веда продолжила нашёптывать, что вспоминалось. Она не осознавала иной раз, что проговаривает: молитва, мантра, слова любимой песни. Да и особо не задумывалась, откуда всё это знает. Было сильное желание, чтобы это состояние закончилось. Как утопающий хватается за любой шанс выжить, так и она шептала и шептала, отстраняясь от охватившей её паники. Знала, что это не выход, но ничего с собой поделать не могла. В какой-то момент, как будто очнувшись от кошмарного наваждения, Веда обратила внимание, что от молитв и мантр перешла к скороговоркам. Она как раз по шестому разу проговаривала: 'В недрах тундры выдры в гетрах тырят в вёдра ядра кедров'. И осознав абсурдность всей ситуации, не сдержавшись, громко рассмеялась. Вся тяжесть и темнота ощущений разом исчезли. На душе стало легко и спокойно. Рядом появилась Катенька, и ей почудилось, что скелет смеётся вместе с ней. Два изваяния самим себе всё так же безмолвно наблюдали за происходящим. Отсмеявшись и поправив сползший плед, Веда устроилась поудобнее и уже без страха, даже с улыбкой посмотрела на Снежка и Черныша. - Я сошла с ума. Какая досада, - хохотнула она. - Ну что, товарищи, что дальше? Я хочу домой. Если вопросов нет, отправьте меня обратно, где взяли. И сложив руки поверх пледа, стала ждать реакции, которая тут же последовала. Ничто и нигде Наблюдая за странным человеком (по всем признакам женского пола), не известно, по чьей воле оказавшимся в этом месте, они ловили себя на мысли, что что-то с этим существом не так. Ещё ни одни человек не мог так долго находиться в первозданной материи, соприкасаться с чистейшей энергией и не раствориться в ней. Частичка этой материи там у них в мирах делала из любого существа, будь то человек или кхен, безвольных марионеток (дело времени). А тут... Веда. Странное имя. Хотя в разных мирах не такое ещё можно услышать. И её поведение. Интерес, чередующийся с лёгкой меланхолией, любопытство и восторг от нового для неё и возмущение от осознания, что её водят за нос. А её обращение с энергией. Найти к ней подход, вступить в контакт, придать форму и дать ей имя. Ни страха, ни ужаса. Да и их совместное с Вовкренсом влияние на неё не продлилось долго. Она просто рассмеялась и потребовала отправить её домой. Девчонка или не дружит с головой, как говорят в человеческих мирах, или что-то знает. Хотя, что она может знать? Складывается такое ощущение, что это вообще не человек. Но все показатели говорят, что перед ними именно человек и никто иной. Почти забытое, давно не испытываемое чувство нетерпения, страстное желание, ощущаемое покалыванием в кончиках пальцев, начать исследование нового и такого манящего своими загадками объекта охватило их. Но, как всегда, Вовкренс возжелал разобрать на атомы это создание, вместо того, чтобы провести иные исследования. Понять, разгадать её тайну, использовать для своих целей. Нет, в этот раз я не дам второй своей стороне всё испортить. Такого объекта для опытов и исследований у них ещё не было. Однозначно. Ни за одно столетие они не сталкивались с таким занимательным существом. Домой? Нет. У нас на тебя, Веда, другие планы. Веда 'Дом, в котором я живу, называется Дурдом! Хочешь я тебя с собой возьму? Хочешь разваляю дом?...' 4- наблюдая происходящий сюрреализм, тихо напевала Веда.Дурдом, не иначе. Ну, а как назвать творимое безобразие? Войну белого и чёрного, борьбу стихий, мечту безумца, взрыв чёрно-белых красок, непостижимую игру сумасшедшего художника-абстракциониста? После просьбы Веды вернуть её домой Черныш взорвался. В буквальном смысле слова. Бах! И его нет. Одни только угольные облачка по всему пространству её клетки. Веда даже побоялась сделать вдох (а вдруг бы задохнулась?). Но через секунду несостоявшийся камикадзе материализовался прямо возле неё и заскрежетал металлическим голосом. - Да кто ты такая, что позволяешь себе указывать? И кому? Нам! Мне, Вовкренс... Веда, не сдержавшись, прыснула со смеху, перебив набирающую обороты тираду. Попыталась прекратить (ну, не культурно мешать человеку, пфу, Канээрру, когда он так старался, негодовал, возмущался). Поджала губы, сделала серьёзное лицо и... и снова расхохоталась. На неё смотрели со смесью непонимания и интереса, а также с желанием придушить (она явно увидела это в белёсых глазах Черныша), но это уже не страшило её. Когда смешно, не страшно. - Вовкренс... ха-ха... Вовчик... ха-ха... Ну, хоть буду знать, как тебя зовут, - вытерла слёзы Веда. 'Раз он на 'ты', то мы люди не гордые. Поддержим начинание', - всё ещё посмеивалась она про себя. - А то в партизанов играете. Ни мене здрасти, ни как ваше имя-отчество. Ни где обитаете, ни каковы сейчас удои. Ни на один вопрос не ответили. И как с вами общаться? - показательно вздохнула Веда, понимая, что несёт чушь (но увести разговор от опасной темы надо). - Где ваше хвалёное гостеприимство? Хлеб, соль и всё такое? Эх, отстали вы от жизни. Всему вас учить придётся. Ни о каком гостеприимстве тут и не слыхивали, но с Ведой в экстренных ситуациях, когда она волновалась, всегда происходило нечто подобное. Нагораживала всякого, и обычно это ей помогало выкрутиться. Вот и сейчас, долго не мешкая, решила добить Вовчика своим радушием. - Я Веда, - она протянула руку, не надеясь, что её поймут и пожмут в знак приветствия. - Будем знакомы. Черныш молчал и, по ощущениям Веды, зло смотрел на неё. Она же, опустив руку, повернулась к Снежку и с улыбкой спросила: - А вы представитесь? Или так и будете ходить Снежком? Только задав вопрос, она поняла, что сболтнула. Но никуда не деться. Слов не воротишь. Остаётся только принять отповедь альбиноса за нахальство. Что он станет недовольным награжденным прозвищем, она была уверена. Молчание длилось не долго. Раздавшийся рядом тихий смешок, походил на звон колокольчика. Веда даже не стала обращать внимание, если бы Канээрры не повернулись на его звук. Проследив, куда смотрят эти двое, никого кроме Катерины она не увидела. Но тут под её удивленным взором девочка-скелет в пышной юбке, с венком на черепе засмеялась. И звон колокольчика опять наполнил всё пространство. - Что...? Веда так и не поняла, кто из этих двоих (а может оба) удивился происходящему, да особо и не интересовалась этим, поскольку на глазах у присутствующих 'звёздный' скелет преобразился. У Катерины появились вполне видимые очертания, с лёгким синеватым свечением. Руки, ноги, стройное девичье тело, на котором миленько смотрелись маечка и пышная юбка до колен. На голове, помимо глаз, носа, рта и ушей, появились длинные до пояса волосы, заплетённые в косу, а голову украшал венок из ромашек. И вот это юное создание звонко и мелодично смеялось. Не понятно, что больше поразило Канээрров (да и Веду тоже), то, что скелетик превратился в девушку, или то, что теперь Катя могла говорить (смеяться так точно), или то, что при всём при этом девчушка оставалась прозрачной, словно привидение. Все смотрели на Катерину в недоумении. - Снежок, - наконец смеясь, проговорила девочка-приведение. - Аха-ха... Точно. Лекресантолекс, ты холоден, как снег. А Вовчика...
