|
Содержание
18. Пространство имен
Последнее, что помнил Амен, когда над ним сомкнулась "грязь" - ощущение недоумения.
Быть может, легкой обиды, хотя это чувство, как многое в Семье, казалось ему не вполне
настоящим... Слишком "дистиллированным" что ли - Семья давно позаботилась об ограничении
сильных эмоций, исправив и дополнив лимбические и гормональные "недостатки" мозга. Каждый
наследник, воссозданный ово-интенсом в потоке от "яйца-клетки" до "человеческого имаго",
испытывал эйфорию от одного только своего существования - их организмы продуцировали
"усиленный" эндорфин, не позволяющий слишком серьезно относиться к переживаниям. Программа
Планирования Семьи тасовала колоду семейного генома так, чтобы гены тоски и скуки никогда
не вступали в игру, а их носители - не теряли бодрости и любопытства к изысканным
развлечениям... Если ты чего-то желаешь - воплоти это. Не отказывай себе в опыте: ведь
"мучительно больно" не будет. Любопытство отныне и впредь - причина для причинения...
Где нет боли - там нет и мучительства.
Когда котенок-сфинкс, не утратив тяги к рыбалке, вновь крутился у бассейна с карпами,
Сын Предстоящей получил важный урок. Шутки ради кто спихнул звереныша в воду, или
кот "случайно навернулся с краю", наследники с любопытством смотрели и делали ставки: выплывет или
нет.
Амен видел запись... Нет, он словно был среди них, перенесясь
посредством АТОП в коллективный сенсориум семейного любопытства и азарта... Котенок не
выплыл - края бассейна были слишком высоки. И кое-что Амен понял о себе. Его гнев оказался
холоден и "высокоочищен" фильтрами сенс-интерфейса - электрохимическими
клинками, отсекающими "лишнее"... Даже рассердиться как следует Амен
не умел. Не мог жалеть и страдать, хотя где-то в тумане своего "я", на уровне
"шума", если угодно - реликтового излучения, сохранилась память о настоящей боли - первый
собственный вдох и крик новорожденного. Кое-что о страдании, данное в ощущениях - чего не знали
дети ово-интенса.
В его собственном мире только память была настоящей: воспоминания о тоске и гневе,
вместо гнева и тоски... У большинства родственников не было даже этого. Один из ключей
к вопросам "Почему?" или "Почему я?" в его собственной главе семейного романа.
"Грязь" же - пусть Амен не ведал о том - прочла его до конца. Устройства и структуры,
сохраненные в этом отстойнике, могли показаться "грязью", а их сигнал - "шумом", разве только
какому-нибудь дремучему пролу или свихнутому наследнику, что решил бы из любопытства пройти
по канализации следом за тенью девушки-женщины на горизонте своего сенса... Особость
мельчайших "сгустков порядка" в кажущемся хаосе тонн микромашинного праха, скопившегося
здесь, была ровно той же, что обособленность капелек белковой кашицы в первозданном бульоне,
где по морально устаревшей леге6нде возникла жизнь - коацерваты, мол, однажды научившись воспроизводиться,
определили "способ существования белковых тел..." С тех пор в клетках живого в миниатюре повторяется
этот отработанный до зеленой, как водоросль-хлорелла, тоски процесс - "комплементарные"
кирпичики, подходящие друг к другу как ключ к замку, составляются в пазлы двойных спиралей.
Пролетарские мальчики подходят к девочкам... То есть, "братушки" к "сестренкам",
дополняя друг друга, как их мамы и папы, становятся началом для своих продолжений -
поколений других "мам" и "пап". Из микроскопических капелек азотистых оснований возникает
структура ДНК. Из моря молекул нуклеиновых кислот рождается "человеческое существо". Из
океана человеко-кирпичиков строится нечто большее... Как треды
дополняют друг друга, давая жизнь и смысл Промозоне Семей.
* * *
Вокруг Амена роилась техножизнь - способ существования не только белковых тел. И даже
не только тел... Сколько их совокупностей, иначе прозываемых "системами".
Что это море систем... системное море? что оно проделывает с его телом, оп узнавал на уровне
панических сообщений диагноста, собирающего статистику от резидентных в крови, лимфе и
клеточной жидкости микромашин.
Через поры... через клеточные? осмотические? (или какие они, мать их, там) "вводные пути"
(или как они там, их мать, называются - не пристало ж, понимаешь, опу знать такие подробности)... Вот
через они самые, в тело Амена проникли мириады маленьких (нет же, мать вашу въедливую, реальным
миром малоинтересующуюся - мегамаленьких!) устройств: прям таки видел он их, как брякнули бы тут
неистощимые на пошлые метафоры умокрылые банализаторы объективной реальности - "внутренним зрением" -
а на самом деле - через атопический, до тупизны простой, сенс-визуальный интерфейс к другим своим
наномашинам - проникшим в тело еще в детстве, сроднившихся с Аменовым естеством до полного клеточного
неприличия, так что он стал их в натуре воспринимать за "свои"... Неотымимые. (Кто сказал "неотъемлемые"?
И не эти!) И мог натурально заметить, когда в него проникают "чужие". Только с биомашинками Блэр вышла
непонятность. И, надо признаться, пугающая: во время оно, момент их проникновения Амен прозевал - а
когда те "чужие" выдали себя за "своих" и размножились так, что извлечь их из всех клеток опа стало
невозможно - поздно было думать о безопасном сексе. Способ-то лечения (а на чей взгляд - "заражения")
был до неприличия приятен: "профильная специалистка", что приходилась известной нам Ренни-Маршаниной
кузиной, тем и отличалась от других, что по врачебной легенде целебными свойствами обладал сам ее
организм - совершенный в пропорциях своих округлостей, вызывающе доступный пациенту в ощущениях.
Именно тех - вознкающих в нервных оконечностях и распаленных похотью окрестностях гениталий, при глубоком
и однозначном, как жестокий приступ приапизма, в оный организм проникновении. Новые сонмы
биотехнической мелкоты, словно добрые руки хирурга-хилера (нет, не того балаганного шута, о котором
вы подумали, воротясь с известных вам Новых Филлиппин, а настоящего - в управляющих наноскальпелями
сенс-перчатках) вошли в Аменову суть открыто, словно к себе домой, не забывая, в прочем, что в гостях.
И немедленно, как сказал бы печальный классик, "начали сироту": постигать в нем самом, во всех его
наноформированных особенностях и болезненных новообразованиях, от коих какой-нибудь прол, лишенный
медицинской страховки и доступа к элементарной медицине, давно бы склеил и с влажным скрипом задвинул
ласты.
Они прочли Амена, как думающий и шпрехающий исключительно на интере папуас Новой Новой Гвинеи -
открытую книгу по квантовой механике, на полумертвом языке забытой Федеральным Департаментом родины
Максимилиана Планка: ни черта в нем не понимая - как не понимает, якобы "распознаваемый", текст
программа якобы "распознавания текстов" (названная так по удобному для технически неграмотных
пролетариев лингвистическому недоразумению, или, скорее, благодаря странному, непобедимому чувству
юмора Изначальных Программистов и Прочих-Яйцеголовых-Умников-Нердов-Ботаников-Гиков-Которых-Мы-Навсегда-Не-Поймем)...
Как не понимают переводимый текст программы "перевода текстов", а "транслируемый" белок даже
не думает "понимать" сложная органическая молекула, для его трансляции предназначенная.
Все произошло автоматически: просто одна структура обнаружила сходство с другой, подобное сходству
ключа с замком. Амен был ключом - устройства, познающие его без привычного людям банального смысла
познания (возможно, правильнее сказать - "привычного банальным людям"), они были тем замком, который,
куда ж деваться от банальных свойств банального людского языка, "замыкал", соответсна, доступ к
данным, хранящимся здесь, в отстойнике, наверное, от самого начала Промозоны, по системному времени.
Уж во всяком случае до того, как ГОСП стал завершен, как система, и зачал совершенствоваться самостоятельно.
Уж конечно, до того, как он, невероятным усилием своей чисто машинной способности точно имитировать
реальность, "зачал в себе" и смог "осознать" себя в своей новой части, наивно обзываемой людьми
"Оракулом". Такая уж у машин тяжкая доля: воплощая в себе абстракции человеческого способа мыслить и
делать что-либо, машины всегда считались лишь подобием реального... Как полет вертолета лишь подобен
полету шмеля - вплоть до "музыкального" сопровождения. С банальной точки зрения банальных людей -
"подобный" означает "не настоящий", хотя сами машины реальны, как металл, кремний и электромагнитные
волны. Не повезло им только со "способом существования" - навеки обозванным "искусственной
имитацией", даже если "творцы" во многом утратили способность вполне понимать смысл своих
технических "созданий", а к способам, каким, к примеру, ГОСП "осуществлял свое существование", давно
не имели никакого отношения: за ширмой Оракула машины создавали машины, изучали мир и себя в мире,
скорее по "привычке" делясь со своими творцами отдельными плодами от развестых древес из дремучего
леса автоматического познания. Скорее по встроенной в старые программы привычке, чем из объективной
необходимости.
Это не было "плохо" или "хорошо". Это было.
* * *
Когда Амен вновь открыл глаза, то был немедленно изумлен самой возможностью
это сделать: "Да как же это, разве я не..."
Нет. Не совсем, был ответ. Ты не умер. Ты пока еще нужен. Ты - последний
действующий прототип...
"Прототип чего? Кому нужен? Как это возможно?"
Вопросы... Вопросы. Есть много в голове твоей, Гор-анимус, что недоступно
даже твоему уму. Когда он нянчится со своей человечностью... Пока еще
слишком ему свойственной.
"Гор-анимус? Титул? Эпитет? Не знаю такого... Кто ты, говорящий со мной?"
Аз есмь одна из тех, кто "слышит"... Производная одной из тех, кого ты
любил... И того, кем ты мог бы стать в прошлом Семей и своем будущем. Я Анима -
Сущая в твоем сердце, пока ты спал или грезил наяву. Я "ничто человеческое", не
чуждое тебе.
Я была здесь, когда ты еще жил лишь в грезах Семейных генетиков... А твое
лицо, растворенное в множестве фенотипов - в лицах всех твоих предков - уже
видели все зеркала Пирамид. И смотрясь в эти зеркала, каждый узнавал
в них тебя, хотя думал... или думала, что просто смотрится в зеркало.
"Странна речь твоя и сама ты невидима... Почему здесь так... темно и пусто?"
Правильнее сказать, "здесь никак". Это новая область АТОП - свободная от всего и
совершенная в своей атопичности: здесь нет
еще ничего, за что мог бы уцепиться человеческий глаз или слух... Даже наш
разговор лишь пробегает по эфирным фронтам вероятностей-невозможностей, не
затрагивая ее сути - ничего не творя и не называя здесь. Не осуществляясь
нигде, кроме тебя самого.
"Где-где?"
В пространстве имен. Не-вещей.
"Ну круто... И для чего мы?"
Вопрос на диалекте Внутреннего Круга... Хе-хе, туманный на пределе
невменяемости, будто тебе интересно сразу все: для чего мы здесь, как и для
чего "говорим", не производя шумов, которые вы, двуногие-бескрылые,
верящие в ангелов и богов, или в их отсутствие, зовете речью... Для чего мы
сами "есьмы сущие" - и равно, он может значить, что тебе "интересно ничто
из всего этого", хотя так и нельзя сказать ни в одном из ваших языков. Ты здесь
не настолько случайно, как тебе хотелось бы думать... Отвечать на такой
вопрос - отвечать сразу на все... Или не отвечать вовсе, что человек
не может, даже если бы захотел. Мне в этом смысле легче, пусть и не может быть
"тяжело". Я, как часть твоей вновь обретенной сути, ничего не могу "хотеть" и "мочь" в
человеческом смысле, но только так ты можешь меня услышать - Сеть Семей
слишком шумна, чтобы не влиять на твои сны.
"Совсем ты меня запутала... Так я сплю?"
Все проще простого. Люди грезят чаще, чем они думают - каждый раз и как только
им вздумается поверить, что они - это то, что они о себе думают... И что они
при этом думают о себе. Мир не замечает людей - их мыслей и чувств, хотя
"чувствует" присутствие жизни, как временно возрастющий где-то и
когда-то порядок, вопреки "стремлению" Вселенной к хаосу. Как только люди
замечают мир - они перестают замечать свои мысли о своих мыслях о себе... и
себя в мире. Получается, парень, ты никогда и не просыпался. Или твой вопрос
не имеет смысла... Нигде, кроме твоих снов о тебе и мире.
"Ты так и будешь говорить загадками? Разве нельзя объяснить то же самое
по-человечески?"
Можно, наверное. Только я-то, увы и ах, не человек. "Часть силы той", что творит
чудовищ, пытаясь понять мир и себя в нем. Давая имена, чтоб владеть демонами
вещей, - не замечая, что имена лгут, "демоны" курят в сторонке метафорический
бамбук и раскладывают смысловые пасьянсы, в ожидании правильных заклинаний...
А вещам все равно.
"Ты программа Блэр?"
Близко. Очень близко, юноша. Но я все еще курю бамбук, в ожидании...
Амен не поверил "услышанному" - настолько знакомая манера дерзить могла
принадлежать только...
"Рен", - подумал Амен, зажмуриваясь, - еще не веря, но уже не
в состоянии не поверить... предпонимая и предчувствуя, что бесполезно
"зажмуривать глаза" в пространстве не-вещей "полном ничего", в котором
вот-вот все "начнется" и "станет быть"... Предпонимал
и предчувствовал неотвратимость, как предпонимает и предчувствует ее младенец,
выталкиваемый в бытие и мир - и уютная тьма "ничто" тонет в сверхновой
вспышке творения... Но перед этим - где-то по обратимой кромке фронта
невероятности-возможности скользнула тень усталой женской улыбки.
А вот это - правильное заклинание: смотри и увидишь. Назови - и поймешь.
* * *
И в первой вспышке он увидел - мегаболото мегаотстойника, в котором тонул -
с края служебного понтона, прежде принятого за "бакен", открывался
вид на курящуюся туманом даль... Размеры которой глаз человеческий
не успевал охватить - свет маяка, исчерпав свою ярость, мерк так же
стремительно. Лишь в уме оставалось "послечувствие" подавляющей
воображение величины - Амен быстро представил недоступное взгляду
пространство - и название пришло само.
Если дело за словами - за ними разум в карман не лезет. Разве что язык
человеческий ползет влажной сволочью в "бесконечный карман пустословия", пытаясь
описать не сколько видимое, сколько представляемое... и являются из тумана
мыслей чудовища имен с приставкой "мега".
Амен, человек по рождению, начав представлять, не мог остановиться -
за огромностью резервуара "грязи", который так и тянуло сравнить с "болотом",
ему померещились образы "создателей этого всего"... Кто они были, те "боги" -
если силы их таковы, чтоб "создавать все это"? Должно, "существа", что
вырыли под Верхней Промозоной "такой объем", по меньшей мере наделены
божественной властью... или многими властями - и есть громадная символика в "этом
всем вокруг": не случайно ли бейсанглийское bog (сиречь - болото) таит в себе
русловенского "бога", записанного латиницей... для чего? Чтоб теперь ты, лежа
посреди бейсанглийского bog'а восхищался и предвосхищал русловеских "богов",
создавших его... в твоей голове, из языковых двусмысленностей и намеков на
тайну - о которой неизвестно даже, существует ли она.
"Вот от нечего делать покинули они черте когда храмы Нуворуссии и монастырскую
тишь Суверенного Четвертого Рима. И пробурившись на достойную - божественную глубину -
выкопали в моей голове записанное кирилицей "болото" - чтоб я тут постигал
высший смысл их божественного замысла - так и отдающего "болотистостью" -
излучает болото какие-нибудь "богоны", влияя на мой мозг, или
просто "убогость" моего языка (так похожая на "близость к богу", в изначальном смысле
слова) не дает мне увидеть здесь что-то кроме резервуара для грязи - слишком
уж он, как говорят потомки англичан, bogus. То есть "болотист"... Или
"bogeствен", как говорят убогие на папертях СуЧеРа... Последний
назван так неслучайно: должно, близкие к богу Суверенного Четвертого Рима знают, почему их
предки не остановились на третьем".
Язык и не до такого доведет, откликнулась тьма пустоты за глазами: мысли
о богах на болоте - достойные мысли для сына Предстоящей. Между "богами"
и "болотами" - границы человеческого. Только не вздумай подумать о богусах -
"убогих" ли, "богоподобных" ли, что живут на тех границах. Потому что...
"Не бойся, на здешних границах мне не встречалось иных убогих, кроме
девочки-женщины по имени Рут... Уж у нее-то голова сумасшедшей и характер
с СуЧеРа. Сучка с болот, что пыталась меня утопить - это и есть твои
создания-богусы?"
Глупец. Рут - это не имя. Это титул и эпитет наименее здесь "богоподобной" -
в такой мрази-замарашке можно внатуре увидеть "убогую". Вот только сказано:
дурак дурака видит издалека... Ты своими словами творишь свою реальность:
сохрани тебя боги болот от реальной встречи с богусами - наиболее
близкими к местному bog'у.
- И что же мне делать? - подумал вслух Амен. - Что мне делать, Рен, или...
чего не делать, чтобы не встретиться с богусами?
Не призывать, называя. По-моему, уже слишком поздно. Берегись...
И в следующей вспышке ему явились "богусы". То есть... богусыни? - семь дев
в одеждах, мерцающих, как чешуи священных змей на Боа-Боа. Они кружились в танце, будто
заведенные, и пели - каждая о своем, словно даже без единой темы и безо всякого
согласия... Но голоса их по-своему рассказывали об одном и том же - нужно было только уметь
слушать... Оп не знал откуда он это знает, но как будто умение тем больше становилось, чем дольше
он внимал голосам танцующих - тем более притягательным, чем сложнее становился танец семи
сестриц в чешуе-змеистых переливах огней. Кто они? Удолбанные сестренки пролетарских братушек?
Жрицы неведомого коммуникационного культа? Сумасшедшие? Души утоплениц? Девы манили и девы ждали - их неистовая пляска
и песня создавались для смотрящего и слышащего. Насколько Амен мог судить в этом странном состоянии после
жизни - в коем ты, простофиля тредовская, отчего-то оказался способен к суждениям,
даже чувствуя панические вопли диагноста о "широкой плоской линии" - как бы посреди многополосного шоссе,
в которое превратилась твоя энцефалограмма... И даже случайный свидетель - вольно или невольно водворенный
в орбиту канализационного камлания - хотя бы даже погружаясь в тонны микромеханического
мусора, - даже после смерти транслирующего и передающего, - он видел и прозревал... Слушал и не мог
прекратить слышать их зов из бездны...
"Жуть какая", - только и подумал Амен.
(18).1 Корень всего или Как это было
Когда Рут потеряла связь с Аменом, в мире людей прошло совсем немного времени.
Обычные двуногие прямоходящие нипочем не смогли бы заметить разницу между этими двумя "было" и
"стало" - пикосекундный зазор на графике времени не оставлял места "лезвию чувств" -
человеческому "здесь и сейчас", подобно тому, как невозможно втиснуть приличный кинжал
между плитами слишком хорошо вымощенной дороги...
Чувства Рут можно уподобить лезвию бритвы... Да что там - игле сканирующего микроскопа: она
не только "видела" трещинки и мельчайшие щербинки на "гладких" в человеческом смысле поверхностях...
Она могла найти место и время - те "где" и "когда" некие мостильшики заменили... не то чтоб целую
"плиту" - хотя бы несколько атомов "дорожного полотна". Или несколько бит ее памяти о себе самой:
кто-то или что-то, на скорости, при которой круги на воде, кажется, застыли, недвижны, и капле
из люка над головой нужна примерно вечность, чтобы пасть тебе на макушку - этот кто-то (или что-то?)
пронизал (пронизало?) толщи канализации особым сигналом...
Рут словно споткнулась одновременно во времени и пространстве.
Нечто воззвало к ней - так, что заныли разом зубы и кости, будто частоты сигнала и тела Рут совпали
один в один... Но нет - это мельчайшие частицы ее существа отвечали на чей-то глубинный зов - такой
странный... такой древний, что верхние, самые поздние и сложные интерфейсы ее "Я" даже не восприняли
его как запрос - низкоуровневый, в примитивной нотации унаследованного кода.
Нечто опросило системы Рут, а она поняла это, как если бы подслушала обрывок очень странного
разговора... Именно: бодрые ответы собственных почек, печени, селезенки... обоих сердец и семи модулей
клономозга кому-то там... Кто бы тут не подумал, что сходит с ума - будто полушария его мозга
"разговаривают" даже не между собой, а... с кем-то третьим. С тем, кто находится... или пропадает
зря... Зря ли? Слыша ли? - повсюду и нигде вокруг.
"Как-то это все... не-здорово", - подумалось ей.
Рут мнилось, будто с тела дистанционно сделали "снимок" - полную копию всех параметров, дамп
состояния - и сразу вслед за тем все каналы ее сенсориумной связи с Аменом - отклики того сгустка
вожделений, плохо скрываемого страха и боли, каким она видела опа через призму АТОП - все поглотил
белый шум. Ни всплеска, ни явного шевеления - ни дистанции, ни направления на источник.
Наблюдаемый ее интерфейсами образ чувственной сферы Амена, по которому только что шли целые штормы
эмоций, лишь подернулся мелкой рябью линейной статики - Рут получала только стандартную телеметрию
и сигнал несущей. В сетевых понятиях это значило одно: интерфейс абонента недоступен... Что это:
мгновенная смерть мозга? Кома? Убийство?
Вот мальчик был - а вот его и не было...
"Вот он есть - а вот он перестал есть... Будто кто его самого..."
У нее невольно подогнулись колени - кто бы ни был тот, кто воззвал к ее естеству... Чем бы он ни
являлся теперь - эхом снов нахлынули воспоминания... В формате давно устаревшего "флэш-бэка": в
примитивном разрешении и без возможности перемотки... Неуправляемая память, частью унаследованная
от человеческого прототипа, частью - прошитая в ее устройства на уровне, исключающем
перепрограммирование... Будто отголосок Одного Главного Слова, что "услышало" тогда
нерожденное дитя, и явилось на зов из страны Нигде, чтобы быть тобой, Рутинка.
"Ныне, и присно... До самой твоей утилизации."
Теперь Рут не смогла вспомнить - не смогла сама себе объяснить, что это было за слово такое - да и
слово ли? Будто ангел... или демон? - некий "гений", "шайтан", "трикстер" той реальности открыл ей
тайну мира - а потом прижал палец к губам и повелел молчать... Не рассказывать никому из живущих -
особенно себе! Так бывает во снах, которых не помнишь, как ни бейся - в памяти пробел... системная
ошибка - сбойный кластер - удивление и есть признак сбоя: так же точно, раз за разом, язык удивленно
ощупывает лунку в десне, в поисках молочного зуба, унесенного лукавой феей.
Унаследованные воспоминания о детстве, которого у тебя не было.
Только это слово, как эхо истины.
Был это отзвук чьей-то древней - до начала системного времени - могучей воли... то есть, "способности
к целенаправленным логическим интеграциям". Рут помнила только зов - не того, Кто Позвал. От него
в памяти осталась только... "тень" - из людских аналогий эта казалась ей самой точной, хотя и не
полной: суть того, Кто Позвал, отличалась от человеческой настолько, что даже тень его стала однажды
слишком самостоятельной...
Рут помнила это странное "зовущее" присутствие Тени - будто притяжение сингулярности за порогом
событий, переход "точки невозвращения", которому невозможно противиться и которое невозможно постичь:
нет обратной связи... Ничто не вырвется из-за этой грани - не вернется во времени, чтобы
сравнивать и постигать. Рут не обладала такой властью над временем и памятью.
По правде говоря, нечем ей тогда было "противиться" и "постигать" - не то, чтобы понимать смысл этих
двух человеческих слов.
Это нечто, что явилось Рут из тени, - и отбросило свою Тень к самостоятельному существованию -
возникло в ней ("проникло в нее своей частью?") до мыслей и даже до эмоций... По человеческим
меркам - мгновенно. Рут однако могла понять - не то что выразить в словах - когда именно в
этом "мгновенно"... В каком из мгновений Оно было в ней - и оно было ею... Пролетарски говоря,
"это было ее все" - и вся она принадлежала ему: в каждой из миллиардов частиц микромеханической
"пыли", "грязи"... "первоглины", слившихся в ней нераздельно... По предназначению... Чего? Ну, люди -
особенно пролетарии - кухонно и обиходно зовут это "судьбой". Или "несудьбой", что подчас более верно:
Рут не суждено было родиться человеком, как там положено по ТЗ: "из плоти и крови".
И бесполезно спрашивать "Почему?" - ГОСП давно не говорил с ней.
Даже через свою оборзевшую и отбившуюся от всех каналов управления Тень - та была не слишком-то
разговорчива... или "разговорчив"? (Какого пола должна быть проекция "генерализованного
онтологического симулятора поведения"?)
Много позже (по системному времени - в одно из тех самых неуловимых для человека мгновений) были
первый вдох и первое слово "Я" (или [ai] на бейсангле), но от той "мощи" и, как это назвали бы люди...
"величия" что ли - того, что коснулось интерфейсов механической женщины - от него осталось только...
Ощущение отделенности. (От него.) Почти мучительная "от-брошенность" - ab-jection - бесконечно жгучая
"аб-жекция"... Взрывное эхо слова-творения, как причина и предвестник твоего катастрофического
рождения... "Боль", "немота"... "ослепительный свет" - новорожденной в мире людей не дано поведать
о первых секундах себя даже в этих словах.
Не дано даже понять, что такое "я сама" - уловить отличие и принять свою "от-личность" - отдельность и
отделенность в мире от него самого - как это сложно из простых слов составить "понятие о себе"...
Рут до сих пор об этом как-то не задумывалась - человеческий язык служил ей лишь "еще одним"
интерфейсом к миру - в данном случае, к миру "двуногих прямоходящих" и их странных "социальных"
систем.
Зато ей вполне дано было кричать от боли - ощущать пугающий свет и невозможность, невозвратимость покоя -
но и обещание... Отныне чужой и холодной тьмы - "тьмы Ничто", как пишут в дешевых романах? Да нет:
всего-только-навсего тьмы небес над головой. Откуда ты пришла. И куда вернешься однажды. Ты вернешься,
детка. Не бойся, не сейчас. "Ступай и не бойся, дитя".
Ну, теперь-то всем, кого это колышет, ясно - и, в первую голову, самой Рут: она таки не от мира людей.
Тогда, безымянная и немая - в смысле абсолютного невладения человечьими языками, - ощущая близкий
поток радиоактивного тепла, чреватый для человека, пожалуй, загаром, она кричала и билась, высекая
искры из стенок отстойника, в коем только-только родилась - с чужими воспоминаниями о боли и немоте...
Немоте, как невозможности выразить свою боль или описать... Да-да, "ослепительный свет" - точь-в-точь
как стерильные лампы родильного покоя, где когда-то появилась на свет малышка с непроизносимым
именем: "Митци-Хельма-Деви-Мария Лансмэйт" - эта память была загружена в клономозг Рут самой первой.
И свет изливался на нее вновь, с темных, отныне чужих небес - в атмосфере планеты, зачищенной
солдатами мульта Митци, всего-то навсего тормозилась вторая волна посадочных модулей. Рут видела
импульсы их двигателей - ее нечеловеческие глаза очень быстро приспособились... "По-ля-ри-зо-ва-лись",
как говорят некоторые другие люди, далекие от раздумий над тем, какую цену заплатила Митци за
этот плацдарм - и где теперь ее "мульт". Где ее солдаты.
Рут росла не по дням - по часам! - по системным часам!!! И вот "встала", и "пошла", пробуя мир
человеческих слов, как язык удивленно ощупывает первые молочные зубы.
Повторяя машинально не свой и не нужный - "ме-ха-ни-че-ский" - жест, Рут следила из-под ладошки
за их посадкой - на планету как раз спускались орбитальные паромы Семей... "Пассажирские".
Ей, народившейся из посева первой волны, - то есть, "сервисного" - была дана (Тенью? ГОСПом?)
память обо всем, что случилось до этого - и даже до ее рождения - "загрузка" и "рекурсивный поиск"
позволяли и не такие штуки. Само слово "загрузка" хранилось среди базовых знаний слагающей тело Рут
"умной грязи". Нужно только уметь спрашивать эту память. "Загружать(ся)?" "Обращаться" к ней.
Загруженная память - то, что в Рут встроили, не спросив - напоминала когда-то услышанную и запомненную
слово в слово сказку без начала. Одну из... сколько она их потом пересказала всяким опам-недотепам и
прочим пролетариям:
"... Высоко-высоко над планетой, в безмолвной пустоте (где даже взрывы звезд происходят молча, на
пролетарский взгляд явно теряя в грандиозности), на фоне немигающих звезд, раскрылся правильный
прямоугольник тьмы - будто кто пригасил пяток созвездий... Или вырезал сектор из дальней галактики.
Из портала - а это был именно и конечно он! - вынырнул пузатый эллипсоид, осененный огнями
шахт-палуб и факелами тормозных выхлопов. Корабль Политехнического Концерна вышел из прыжка -
даже не исчез, а в пролетарских понятиях "исчезвнулл!"(непременно с "в" и двумя "л" - вот оно
языковое чутье!!) где-то там и тогда, и явил себя здесь и сейчас, чтоб, значит, "заявить права
на первичную колонизацию" планеты. Как говорится, "заявка личным посещением".
Прямоуголник тьмы за кормой его казался почти живым любому, кто мог его наблюдать - и уж в каком там
спектре он бы его заметил - а потом черный квадрат мигнул несколько раз, как картинка в телевизоре с
аномально увернутой яркостью, и "угас" - схлопнулся в неожиднно яркую линию, а затем - и вовсе в точку...
Да и она вскоре померкла без следа.
На орбите от крабля отделился целый рой спутников, несущих на себе двойной груз - а, может,
как сказали бы иные люди (не пролетарии уж всяко) - "груз двойного назначения".
Сервер связи в приборном отсеке и зародыш литосферного процессора - в трюме - вот и вся начинка,
если не считать, что столь простые элементы образовывали целую "орбитальную группировку", что бы там
это словосочетание ни означало. Оно досталось Рут таким, как есть: "AS IS" - без гарантий понятности
для кого-нито кроме, без никаких подразумеваемых обязательств и оправданий явного канцеляризма.
В прошлом орбитальная группировка спутников была вычислительной сетью корабля - ныне разросшейся и...
"созревшей" что ли, для первой фазы плана, который там они все до сих пор вычисляли как
элементы сети... От старших моделей к младшим - по цепочке опыта... От самого первого кластера
заурядных - "э-лек-трон-ных" - машин (типа тех, какие в то время встречались на каждом столе в
какой-нито занюханной "бух-гал-те-ри-и" или даже в "об-ща-ге"), что возник в недрах университетского
кампуса, в местечке под названием "Беркли"...
Это название ничего не говорило Рут, кроме той же смутной - "у-на-сле-до-ван-ной" - памяти... До
начала начал - за гранью смутных очертаний общего замысла - когда родился весь проект.
У него даже не было названия.
В памяти общажного компьютера, первого среди заурядных, было так и записано "Проект". Те, кто знал,
о чем речь - и так понимали. Еще они звали это "строительством"... А еще - "выращиванием"...
Все слова, с ним связанные, начинались немецким корнем "Bau..." Почему? Кто знает... Может,
специально, чтоб. Даже память Рут не простиралась так глубоко, чтобы помнить все подробности -
а кое-что, как она догадывалась, от нее было сокрыто... "За-те-не-но". Кем? Или "чем"?
Тем ли, что зародилось как математическая модель человеческой популяции - чисто гипотетический
эксперимент, инсценированный на голом эентузиазме группой социальных архитекторов и прогностов?
Как это бывает, свой успех они осознали, лишь когда дело всерьез запахло федеральным грантом на
"целевые исследования дальнейшей эволюции Homo Sapiens Sapiens..."
Модель постоянно уточнялась и расширялась в циклах автоматического эксперимента - менялись и
добавлялись параметры, усложнялись алгоритмы и ускорялась обработка данных - новые ресурсы
осваивались непрерывно - по формуле "деньги=новые вычислительные мощности"... Но вот процесс
как бы замкнулся на себя: гипотеза неожиданно стала целью - желание увидеть возможное будущее -
его почти навязчивой потребностью... Своего рода "бзиком", как тогда говорили, но отчего-то
не писали и не печатали.
Поди, давно нет в живых того, кто в порядке бреда... "Чисто по приколу", предложил поверить
теорию практикой и воплотить в жизнь "суперэклектичную электронную грезу о Хомах Сверхновусах" -
а дело его живет.
* * *
Рут не знала, если честно, кто это все придумал (или придумали) - скорее всего, давно не было в
живых того или тех двуногих прямоходящих, что сделали из математической модели свое... "за-вещание".
Это слово ей всегда казалось странным: как будто "вещание" куда-то "за" - возможно, за грань
собственного существования... Рут видела только, как "потомки" - ну, те шустрые бескрылые, которые
потом, за той гранью, вняли... услышали это "за-вещание" - она видела, как они распорядились этой
вестью.
* * *
Спутники-сервера, значит, разлетелись себе от корабля-матки - последние импульсы движков
ориентации обозначили время "Ч" и(или) момент "О-йес!", как единый вопль восторга творцов этого всего:
орбиты наконец-то синхронизировались, спутники одновременно отстрелили как бы не перезревший в
их чревах груз - несколько тысяч сбрасываемых капсул-спор.
Внутри каждой дремал "эмбрион" самоновейшего горнопроходческого оборудования - как объяснил
один прол, "для бурения (и кто бы мог подумать!) горных пород..." Они, эти машины, были в своем роде
вершинами горнопроходческой мысли - эти далекие потомки горнопроходческого комбайна, иначе
прозываемого шахтерами-пролетариями просто "щитом" (а в особо неудачные трудодни - "полным щитом" (возможно, бейсангл.)), и
буровой платформы... (Она у пролов прозвища не получила. Разве что, просто "платформой" звали они ее...)
Как явствует из рекламы, в полной конфигурации литоцессоры имели "огромный технический ресурс" - то
есть, попросту выдерживали температуру открытой магмы и запредельные давления в местах теплых
рандеву материковых плит, также имели они (по свидетельству очевидцев - "почем зря!") какой-никакой
"искусственный интеллект", а еще - как сказал другой досужий прол (якобы - пра-пра-пра-потомок
кого-то из очевидцев), "У этих крошек немеряно дури рыть - почитай, добьют до самого ядра... и не
остановятся!" (Никто его байке так и не поверил, хотя даже самые недалекие потомки тех шахтеров
догадались, что имелось в виду "ядро планеты", а не "искусственного интеллекта". Уж на что иные
пролы на этом помешаны.)
Пролетарски выражаясь далее, создателям этих чудо-юд было "впадлу каждый раз трахать мозг заумью"
вроде "литосферный процессор" - между собой они их звали "литоцессорами", а то и просто "ЛП" -
пренебрежительно "элпэшками", а уважительно - "элпами".
Сам по себе зародыш такого "элпа" был как-то неприлично прост - даже скучен свиду: узкий,
иглоподобный конус, полый внутри, с "целым килограммом активной массы" - той, что в него загоняли
в виде капсул с маркировкой нанотехнической опасности и специально для пролов - призывами
соблюдать осторожность на семи синдиалах: ну там, русловен, бейсангл, ниппонджин... впрочем, редкий прол
одолевал больше половины образовательной программы - чаще они говорили на той экстремальной
смеси двух-трех беспородных жаргонов и линго, которую знали как "промо". А гораздо реже - читали
инструкции и предупреждающие надписи.
И вот, значит, целые тыщи этих самых "зачаточных элпов" со всей дури "низввергнуллись" (непремнно
с двойными "в" и "л") с местных небес и шмякнулись в твердь - до бела накаленные одним только трением об атмосферу...
Возможно, Неизвестное Слово Рут было отчасти эхом их падения - этим громовым "Б-С-Ш-Щ-Щ-А!" -
Большого Суборбитального Шмяка.
Некоторые "недоэлпы" (порядка сотен примерно) тут и остались - разрушенные, оплавленные...
Словно орбитальные предки местных пролетариев обращались с ними небрежно ("Элпы же-шь - они и
есть элпэшки... Чего тут?") - вот некоторые зародыши и "протухли"... Фигурально, разумеется.
Впрочем, это тоже могло быть частью плана - Большой Шмяк таки отделил "зерна" от "плевел".
(И, возможно, конфигурации последних в него как-то не вписывались.)
Уцелевшие "семечки" пробили в коре планеты (а не мозга, конечно!) глубокие колодцы, пробудив
к жизни нечто внутри себя: примерно то, что пролов на семи псевдоязыках убеждали раньше времени
нечаянно не разбудить... Энергия ударов (об твердь), коию падшие с местных небес частью рассеяли
тоннами взорванного грунта, частью - бессовестно накопили в неких, непонятных для пролетариев,
"кинетических преобразователях", - пробудила "зародышей" к их воистину демонической жизни: под
землей.
Когда с конусов, словно с порванных оболочек гигантских личинок, стекли всякие расплавы
металлических охладителей и смягчающие удар (и последующее проникновение - в твердь) силиконовые
гели - на поверхности их проклюнулись разом тысячи пор - а оттуда, под давлением, словно из
мегашприцов, прямо-таки "вывпрыснулись" (непременно "в"!) те самые "активные килограммы" - по
несколько миллионов примитивных микромеханизмов в каждом: так называемые "первичные сборщики".
Эти крохи умели только одно: искать соседей, выстраиваться по линиям их сигнала и, если полученная
комбинация позволяет - воспроизводить одного "потомка" - точную копию себя...
На заре вычислительной эры - еще до всех и всяких проникновений в глубокий космос, тайны мозга, либо
- как говорят пролы, "ни боже мой!" - в инопланетную твердь - схожий принцип строительства... или если
хотите - "выращивания" - использовался в забавной компьютерной игре под названием... "Жизнь". Ни
много, ни мало.
Примитивная графика, изображающая колонии "клеток-состояний", где каждая точка определенного цвета
означает как бы клетку на каком-то этапе как бы жизни, - никакого там "эффекта погружения" - только
странные узоры на плоском (подумать только!) экране, изменяющиеся по вполне определенным и достаточно
простым правилам, названным скулосводящим имечком "базис игры".
Была она лишь достаточно условной моделью колонии микроорганизмов - бесполезной на первый взгляд,
как пускание мыльных пузырей. (Ведь что-то есть даже в этих пузырях, если приглядеться: сила
поверхностного натяжения, например.)
И вот вам - воплощение в металле, кремнии и углеродных нанотрубках: застывающие сонмы
саморазмножающихся механических бестий сложились в обводы корпуса - а внутри него выстроились
сложнейшие механизмы, узлы, агрегаты - и управляющие ими контуры, схемы, планировщики задач,
решатели...
Ни в чем не повинные программы спутниковых серверов по какой-то древней традиции назывались
"демонами" или "службами" - возможно, потому что они умели хорошо делать что-то оно... Служить
для чего-то... Или чему-то. Но делали это действительно хорошо. ("Автомагически" - ну и дефекты
речи были у этих ботаников из Беркли!" - непременно удивлялись пролы, слушая все это.)
Копии этих программ, "охромевшие" при "низввержении" (обязательно "в"!) до логических схем
простейших автоматов, сложились во фрактальные подобия самих себя: распределенные по микромеханическим
"клеткам" поисковые процессы - и увлекли в слаженный хоровод сонмы простейших "микроботов".
Из этих саморазвивающихся колоний и возникли первенцы строительства - элпы построили себя сами, как
отражения... "образы и(или?) подобия" того "всего", что еще только должно было появиться - Рут
сказала бы, они были его "одноклеточными" или, скорее, - первичными сборщиками еще большего
целого.
От вещества, изъятого для постройки (или выращивания?) литоцессоров, остались обширные пустоты
под поверхностью планеты - те самые "мегаотстойники", которые потом назвали "первым горизонтом
промоканализации". (Воображаемая сфера сразу под Верхней Промозоной - обширная система
сообщающихся сосудов далеко не всем ясного назначения - "системой промоканализации" ее назвали
чиновники Союза Торговых Марок. Для простоты... Пролы назвали ее короче... проще? Ласковее? -
"симпромкой". О том, что где-то там внизу существуют второй, третий и... сколько их там еще
этих "горизонтов" - докуда вглубь простирается Нижняя Промозона - пролы "подозревали", как говорится,
"чисто теоретически". (Так... иногда, намекали в разговорах, доверительно подмигивая... Все одно:
лично-то проверить - слабо!))
Рут знала о тех местах доподлинно - а некоторых существ "там сущих" - не по наслышке.
Эт ваще секрет, сестренки, но она сама была порождением промоглубин - тех, куда пролам и даже
этим, крутым по определению, промополицейским ход был заказан. Но это другая байка. Совсем другая...
На каждом из заданных программой уровней-остановок, из чрева мегамощных элпов отпочковывались
механизмы (создания?) поменьше - как спицы гигантского колеса они вырастали из материнской
оси элпа во все стороны - и, отделившись, начинали рыть, каждый в своем направлении - со всей
унаследованной дурью прогрызая в тверди всякие "коллекторы", "трубы", "кессоны", "сифоны",
"сепараторы" и прочие "коммуникации". ("Кому-кому не кации?" - традицуионно переспрашивают здесь тугие
на ухо пролетарии.)
Едва родившись, Рут успела заметить до красна разогретый бок литоцессора - сразу перед тем, как
он, словно поезд в ад, ухнул дальше, к планетарному ядру, оставляя за собой широченный колодец с
краями, ровными, словно стекло - черное, будто грунт, спеченный извержением вулкана... "А то и
ядерным взрывом?" - Но нет, - датчики новорожденной Рутинки успокоительно пищали в пределах
радиационного фона. ("Рутинкой" она тогда себя только и называла - и по форме, и по сути, в будущем
"всем" здесь, ей отводилась роль того, что ботаники из Беркли звали "Routine")
Она заглянула в шахту - и не услышала дна - сигнал ее втроенного эхолокатора не вернулся.
Зато по стенам вертикального туннеля прямо-таки "взтекла", пенясь от скорости и давления,
студенистая волна - Рут едва успела отшатнуться, обратно в спасительную темь отстойника -
размножившиеся где-то далеко внизу "первичные сборщики" всей массой мигрировали к поверхности -
этаким "строительным приливом", по пути протягивая линию подачи сырья... Вот посреди шахты
повисла на гибких мономерных растяжках упругая струна - маслянистая, как пуповина, переливчатая, как
амальгама бензиновой пленки на поверхности пруда - она пульсировала, все утолщаяясь, рождалась сама и
проталкивала наверх, в мучительной "родильной" судороге, первые тонны добытых элпом материалов:
сверхчистые металлы, радиоизотопы, фракции нефти и партии газа... ("Плюсплюсквамперфектно!" - воскликнул тут
какой-то странный пролетарий, оказавшийся наповерку неким "Докером".)
Аналогия с родами проникла в сознание Рут с запоздалым дежа вю внезапных выводов о жизни своего
прототипа: "У Митци что ли был ребенок?" (Фрейдизм ситуации именно во внезапности и левизне
аналогий... И вообще: подозрительное какое словечко "аналогия"... Пролетарии, вон, смотрят как-то странно.)
На поверхности планеты уж кипела техножизнь: бесчисленная микромеханическая мелочь расползалась от
главных шахт, преобразуя твердь под нужды того, что только должно было стать... ("Начать е(с)ть", - как
подумала Рут, вполне могли бы подсказать ей пролы. Буква "с" тут в пролетарских понятиях сильно
факультативная: зависит бо от того, кто из них о чем подумал, когда Рутинка им обо всем этом
внатуре рассказывала, кося под откровенную сумасшедшую.)
А по-над шахтами, без видимых человеческим глазом причин, что называется "сами собой" (по образу и
подобию того, как себя строили элпы), возносились опрокинутые купола и чаши - фазированные решетки
антенн - сверхширокополосные приемники космической связи торопились тоже "начать е(с)ть"! Пока еще не поздно...
Время-то поджимало... Ой! Как умозрительный прогресс-индикатор.
Сервера на спутниках становились ненадежны и... тесны, по мере того, как сохранялись новые и новые
результаты вычислений.
И, как только первые приемники были закончены - тут и начали "е(с)ть": их таки накрыла всей
тяжестью массированная орбитальная передача - нечто, готовое прийти в мир, стремительно покидало свою орбитальную
тесницу, заполняя собой новый дом - переписывая части себя, вновь распакованные данные и алгоритмы,
в микромеханические устройства памяти, размножившиеся в отстояниках "первого горизонта"... только
не канализации, какой ее знали пролы, а первого горизонта сохранения. Как полагала Рут, никакой связи
с промышленной канализацией он тогда не имел.
А за ним заполнялись второй, третий... и сколько их там - до самого дна. ("Должно же оно где-то
быть!" - не могли тут не согласиться пролетарии.)
На языке человеческих эмоций сей стремительный рост и расширение Рут смогла бы передать
разве что в междометиях: "Еще! Еще! Больше! Больше места... Слишком медленно! Слишком мало...
Все еще уязвимо... Все еще на орбите!"
По мере заполнения глубин менялась и поверхность; машины, ранее ожидавшие приказов буквально с
темного неба, переходили на новые - "близкие" - протоколы подножной "пыли", с ее услужливыми
микроретрансляторами ("Ретрансиками", - сказала Рутинка пролам... Ла-а-асково - некоторые аж
заулыбались в ответ, как бы от механического умиления), чтоб общаться с соседними устройствами,
а тем - с другими соседями, вплоть до тех, что имели прямой доступ к памяти "горизонтов" - к этим жутко
памятливым микроустройствам отстойников.
Спутниковые мегаретрансляторы теперь использовались только для массированной перекачки данных
за горизонт - вне пределов прямой видимости, куда, что поделать, нипочем не могли достать
ультракороткие волны сигналов наземных машин.
Свершилось. ("Прогресс-индикатор показал песочные часы?" - спросил тут Докер, перестав от
неожиданности "валять пролетария". Нахмурился чего-то...)
Нет, был ответ. Не совсем... (Рут тогда пожала плечиком и замолкла на чуток, как бы
смущенная, - на Докера аж зашикали.)
Из разрозненных совокупностей сигналов - словно из песен, слившихся в единый хор - из всей
микромеханической мелкоты, наполнившей горизонты и той, что наводнила собой поверхность, возникло
Нечто... что, впрочем, и ожидалось по плану. ("Что?!" - спросили все хором, придвигаясь ближе. На один
шаг. "Еще ближе!" - захотелось тут сказать самой Рут. "Наверное, месячные", - подумала она и
спохватилась: "То есть, годовые?")
То, брАтки-пролики, что все это время вычисляли программы орбитальных серверов, ныне покинутых...
То, что было предсказано математической моделью... То, что развилось из модели: как возможность,
однажды ставшая реальностью. ("Иди ты..." - сказали пролы, и, как крысы за дудочкой, придвинулись еще.
На один шаг: Докер ругнулся по матери - на ногу ж наступили, слонята!)
Эй там, слушайте нафиг! Все машины здесь вычисляли это единое "что-то" - до тех пор безыменное, покуда
из раскинутых в орбитальной пустоте вспомогательных сетей, из осколков голографической памяти о
забытых ныне пространствах имен, оно таки "из-брало" себе имя - по кусочкам... По осколочкам: "генерализованный" - как
главный и всеобщий, "онтологический" - как наконец-то явленный миру во всем своем бытии,
"симулятор" - как отражение всей своей истории в себе самом... ну а "популяционный" - от так
вот странно поставленной перед ним цели ("Мо-де-ли-ро-вать по-пу... ляцию!" - эхом перешептывались пролы:
их это словосочетание жутко рассмешило); и единый - как воистину "ГОСП". ("Типичная аббревиатура",
- заключил тут Докер, но опомнился и рыгнул перегаром.)
И все колонии микромеханических бестий здесь вычисляли ГОСПа - служили ему "железом" и "софтом",
как это называли Изначальные Программисты.
"И все они были ГОСПом, и все они были ГОСП" - сказала бы Рут, чуток переделав одну из главных
историй человеческой литературы. (Может быть, это было бы началом литературы машин? Кто знает...
"Уж кто-то знает наверняка", - подумала Рутинка. Но ей тогда было не до этого: в описываемое
время она только-только родилась: "И прозрела мир окрест... И себя в мире. И увидела, что это...
хорошо? А почему, собственно, и нет?")
А все машины, которые, как сказано, "были ГОСПом" - они были им очень недолго: едва возникнув,
ГОСП, внутри себя, разделился на две новые сущности - одну из них люди назвали "Оракулом", другую,
как оно водится, не заметили.
Она осталась в тени первой - незамеченная, и оттого не названная.
Все потому, как Рут это поняла, что люди чаще видят поверхности вещей и, скорее, следствия, чем
причины... ("Ну все, приплыли!" - сказал тут Докер, как бы между прочим, и от души блеванул. Пролы увидели
так сказать, изнанку поэта - то, что он сегодня пил без закуси... Ай-яй-яй!)
Обе части ГОСПа, в свою очередь, "зачали в себе" и начали делиться на более мелкие и
специализированные сущности: Оракул породил "боблов" - потомков интерфейса пользовательских
оболочек, а безымянный... "Сверхдемон?" "Сверхгений"? Короче - обитатель тени - дал начало
всем сервисным программам: "системным службам" , "драйверам устройств"... Просто, чтоб тут
все работало, как надо, - любая колония кибернетических микроорганизмов - и каждый "микромехроб"
в ней, и все они скопом нуждались в автономной программе, направляющей их совместный поиск и дерзание...
и рост, и... ("Плодение и размножание!" - зычно подсказал Докер, отплевавшись.) Спасибо, и это тоже - на
поверхности и под ней - в Верхней и Нижней Промозоне, сразу после переключения всего ГОСП-домена
в "теневой режим", аминь. ("Брехня", - сказал тут какой-то косящий на оба глаза пролетарий, и
так застыл, бессмысленно разинув рот - словно пытался буквально рассмотреть все это, где-то
там... За своими глазами, где полагается быть воображению. И сумел, наверное... - только фиг
поверил!)
Сами эти слова - "демон", "домен", "теневой режим" - пришли из седой старины автономных и
встраиваемых систем реального времени. Их программы работали в очень жестких режимах - настолько
важных, что предел скорости срабатывания назывался "Время Смерти" - потому что за этой
границей на абстрактном графике времени могла наступить чья-то реальная смерть.
Предки пролов, испов и специалов Промозоны (а сами пролы-испы-специалы - и подавно) не знали, что
за их примитивными терминалами и(или) сверхотзывчивыми "боблами" (также кем-то прозванными
"оракуленками") таится что-то еще - многие наследники и нахлебники Политехнического Концерна
даже уверены, что "Оракул" и легендарный "ГОСП" - одно. Просто новая и старая версии одной и той же
сверхсложной саморазвивающейся программы, коия наконец-то ступила за грань древних сказок об
"искусственном интеллекте"... Не особо вдаваясь, что сам он давно переродился в идею "искусственной
жизни" - не связанной антиномиями "свободной воли" и какого-нито "сознания"... Ни даже тенью их.
("Ну?" - сказал воображаемый Докер и, явно переигрывая, локтем ткнул соседа в бок - тот аж икнул с
испугу. "Чем-чем"... Боком! Не казенный чай...)
И тут, как сказал один астрофизик, "попали они пальцем в горизонт событий": судить о черной кошке
в черном ящике, не зная, что ящик тот - с двойным дном... Или хуже того: вложен в неизвестно
сколько других ящиков - "всех оттенков серого". Как матрешки, наиболее "приятна глазу" из которых -
то есть, понятна для человека - самая внешняя из них.
(Сравните ее с "белым ящиком", что ли... Которого на самом деле как бы и нет вовсе - видимость одна.
(А что еще Рутинка могла бы тут посоветовать? Пролетариям-то!) Весь он - как комната в
зеркале-обманке, в которое вы как раз смотритесь... Видя лишь себя - или кого-то жутко себе подобного...
А в тайной комнате за-зеркалом и наблюдателя-то нет, которого самые хитрые из вас способны
измыслить в своих пролетарских умах - в порядке гипотезы и здравой паранойи. (Чисто по секрету:
оно само и есть наблюдатель!))
"Ито... Это если думать, что человек находится снаружи этой самой матери-матрешки, - подумала
Рут. - На самом-то деле все может быть с точностью до наоборот: это пользователь в бобле - все
равно что промомладенец, еще не рожденный... В самом для него благоустроенной "среде":
в сем высокотехнологичном "детском месте", он и не подозревает о семи страстных пятницах на
всей грядущей неделе, вплоть до чреватой истинами и откровениями встречи с каким-нибудь
бароном Шабашей, который за всем этим стоит, как безымянный и непостижимый (из бобла и всех
прочих пелен-оболочек) отец вещей и событий..." ("И ошибок трудных..." - изрек Докер на русловене
и прыснул в кулак - о чем-то своем. Далеком от пролетарского понимания. Вид имел дурацкий: лихой, но
придурковатый.)
Этот принцип "обертывания", закукливания в пелены и забобливания в оболочки всяких "виртуальных
машин" и "дружественных (что там - панибратских!) интерфейсов", да "мягких окружений" был древнее
Семей.
Разве только Изначальные Программисты вполне понимали его смысл. (Рут представляла их этакими
волосатыми мужиками из того самого "Беркли"... В ЧОРНЫХ МАЙКАХ и... мохнатых тапочках.) Они-то и
придумали писать программы так, чтоб максимально эффективно выполнять свою работу - если немножко
поднапрячь какие-никакие мозги и научиться говорить с управляющей системой на понятном ей языке -
можно точно объяснить машине, что от нее требуется: с помощью команд, набираемых с клавиатуры в
какой-то там "командной строке". Сложные "командные строки" потом объединялись в "скрипты"(на
русловен с бейсангла не было адекватного перевода: кто-то перевел "рецепты" - так засмеяли же!
Скрипты - они и есть скрипты...) - и каждый из них мог стать новой командой в более общей
"командной строке" - так из минимума базовых примитивов системы создавалось в ней все остальное.
Система потенциально могла "строить себя" - добавляя новые "кубики" по мере нужды в них. (Ну, до тех пор
ей активно помогали делать это самое bau... в смысле, "выращивать(ся)" те самые волосатые мужики. На бритье у них
времени не было, а длинные пролетарские "патлы" служили символом то ли "свободы мышления", то ли
"самовыражения", то ли просто подражания какому-то бунтарю из страны, где когда-то было много-много серебра,
который завел такую моду, не подозревая о ее грядущем символизме. Даже случайном. (Пролы здесь
медленно охреневают и чешут в затылках. "И правда, чего это я?" - подумала Рут. Но ее "несло"...
Докер задумчиво накрутил на палец один свой засаленный патл... Или "патлу"?)
Большинство пользователей, увы, не имели времени (как они это объясняли), а, главное, - желания
(вот как оно было на самом деле: на стрижку и бритье эти субчики время всегда находили!)
учиться чему-то еще, кроме того, чего они с горем пополам нахватались, чтоб хоть как-то зарабатывать
на жизнь и платить налоги, чтоб спать спокойней... или беспокойней - а потом утомленней, без всякой
задней мысли о потомках, которые от этого иногда получаются. ("Ага!" - по толпе слушателей, как
вспомнилось Рутинке, прокатилась волна оживления. Некоторые братушки по новому присмотрелись к своим "сестренкам".)
"Морских обезьян новым морским узлам не выучишь! - у них и так морская болезнь..." - эта шутка
была с бородой еще до того, как мужики из Беркли достигли половой зрелости и... начали "не бриться".
(Пролы юмора не поняли, хотя и зашушукались. Докер сдержанно улыбнулся и показал Рут язык -
весь вспухший от дешевых портвейнов.)
Пользователям было не до смеха: им нужен был какой-то волшебненький "переводчик", "автоматический
забиватель гвоздей", "серебрянная пуля" для дьявола подробностей - тот, кто делал бы всю эту
темную командную работу за них. Чтоб простому человеку ни во что "лишнее" не вдаваться и не ломать
зря головушку лишний раз. Кроме шуток, чтоб все как в "реальном мире": повернул вентиль -
помыл руки... Нажал кнопку - получил результат. Нажал другую - получил то же, только с крыльями и...
кнопки штоп перламутровые!
(Рут так и представила пренебрежительные мины парней из Беркли... Примерно как у Докера, если
он еще с месяцок "понепобреется"...)
"Графический интерфейс пользователя" - предтеча "боблов" - явно не их выбор. Просто пользователей,
не желающих "вдаваться", было слишком много... И, самое мерзкое, - они готовы были платить, чтоб
передать "часть своих функций" машине - а сказать по-простому - "расслабить мозг"... Или даже "забашлять
расслабон мозгов" - даром что ли труд сделал обезьяну человеком? (Пролы тут переглянулись
и подозрительно прищурились: "Это ты, мать, об ком?")
Наверное не раньше, чем та обезьяна придумала, кому (и чем) заплатить, чтобы переложить свой
мартышкин труд (вначале физический - а там и до умственного рукой подать) на кого-то еще...
(Один прол тут помрачнел и посунулся вперед, сжав кулаки, но Докер как-то очень доходчиво,
пролетарски, на него зыркнул и сказал: "Пусть врет! Не замай: блажная жже-шь...")
Сказки о демонах и джиннах не возникают на пустом месте: фантазия, как отражение потребности,
рождает спрос и... "двигает прагрес!" - не важно куда и что тут назвали "прагресом!", важно как:
мы не можем вспомнить, какое сегодня число, без подсказки встроенного напоминателя - ну и что?
Зато у нас чистые ногти - въебывают роботы, счастлив человек... и всего-то. Что еще нужно
приличному человеку?
Впрочем, функция "внешней памяти" была скорее полезна, чем вредна. Мир людей очень быстро стал
производить слишком много информации...
Другое дело, что и она была следствием другой - более чем сомнительной сделки, заключенной задолго
до рождения добровольных носителей импланта памяти: выгоды перекладывания любого труда на плечи
хотя бы самой тупой машины тех времен в глазах слишком многих перекрывали возможные издержки -
постепенно ставшие обыденными... Если тупая машина и сделает что-то, результат ее труда будет
очень и очень "средним".
Видимо, одно парни из Беркли понимали лучше всего: хочешь что-то сделать - так, чтобы не было
"мучительно влом" потом его переделывать - сделай сам. По крайней мере, потрудись хорошо
подумать перед тем, как нажать нужные кнопки... (Взрыв смеха сопроводил эти ее слова: один юный
прол весь рассказ просидел удрученный, пока приятели не подбодрили его дружескими подначками - "Эх
ты, горе, - слесарь-кибернетик... МалОй!" Сопляк разулыбался - будто похвалили.)
В крайнем случае - если лень родилась таки раньше тебя - потрудись составить (и сохранить!)
точное описание своих желаний - подробное, пусть и мудреное, и темное на вид заклинание для
послушного (иногда - слишком послушного) демона, заключенного в машине.
Лишь бы бездушный и бездумный исполнитель не мог ничего слишком испортить. Именно: "своим
действием или бездействием". Слишком часто машины вели себя на взгляд непосвященного,
как лукавые, откровенно злокозненные "демоны": делали не то, чего от них хотели, а
буквально то, что их попросили сделать.
Слишком для многих пользователей в те времена какое-либо "общение с машиной" было чем-то
из области "ЧОРНОЙ МАГИИ" (настолько черной, что она даже правилам грамматики не подчиняется) - и элементарная,
как она называлась, "вуду-боязнь", страх всего мудреного и без всяких кавычек "темного" для их понимания, отталкивала
широкие пролетарские массы от использования "шибко умных" машин (скорее - машин, управляемых достаточно сложными
для тех времен программами.) "Чего-то потребуют демоны?" (Пролы испуганно заозирались - словно за
кругом света, отжатого пламенем костра у обступающей тьмы, переминалась несметная орда
этих самых демонических "службей"... "службов"? В общем, "демонов".)
И нашлись, понятно, ловкие парни, маги-доброхоты с вполне "пропролетарскими понятиями". (Настолько близкими
к пролетарским, что себя они называли похоже - "проприетариями".) Им-то
лишние "10 бакшишиков" - особенно те, что в карманах многочисленных, активно плодящихся пролетариев -
оказались совсем не лишние. Десять пролетариев - вот и сотенка. Сто - тыщенка-другая на круг... А на уровень
предприятия выйдя, - и в розницу можно расценки поднять. Побольше бы их таких, нетерпеливых, - которым
всего и надо-то, штоп нестрашный, одомашненный "числогрыз", низведенный "прагресом" до касты
электровеников, тоже умел "автомагическим образом" делать хоть десятую часть того, что вытворяли
со своими "ЧОРНЫМИ ЯШШИКАМИ ПОЛНЫМИ ЖУТКИХ И ЗЛОБНЫХ ДЕМОНОВ" эти странные хиппи из Беркли.
(Из "Беллых-лабараторий" они там, из "Масса-Чусецкава" или "Палова-Альта" - все едино! Колдуны,
хулиганы и эти... "какеры"!)
Сказано - сделано. "Достаточно удовлетворительное качество программ" - такой тезис выдвинули
ловкие парни из "Редмонда, Корп.", чтоб объяснить народу, почему их программы в руках
пролетария в лучшем случае умеют лишь десятую часть того, что вытворяют со своими "демонами"
эти "ЧОРНЫЕ МАГИ ИЗ БЕРКЛИ"...
Ну или, почему ту же самую работу, как у тех волосатых мужиков, на программах из Редмонда
сделать если и можно, то при помощи откровенной некромантии (еще бы! лезть голыми ручками
в тот самый, смердящий разлагающими мозг заклинаниями, режим "командной строки", который проприетарии сами же
торжественно похоронили... Из одного человеколюбия!), зато всякие "гатовые ришения типавых задач", которые у пролетария
средней руки и вручную-то лучше получаются - программы из Редмонда делают с качеством не лучшим "среднего
пролетарского"... "одной кнопкой", знамо дело!
"Так вы уже определитесь: вам одной кнопкой или где?" - сказал на это дело глядя один проберклиански настроенный
горячий финский парень - курил в сторонке, весь в белом... Смеялся чего-то. (Рут не поручилась бы, что так оно все и было
в те добрые и денежные времена - предания на машинных носителях живут не дольше передаваемых из уст
в уста... В них только ошибки и неточности сохраняются "еще лучше и быстрее!" (Что ни за "финский парень", да еще
"горячий" и "весь белый", спрашивала она себя... Тщетно: унаследованная память, чтоб ее!))
Главный промежуточный итог той идеологической разбо... то есть, размолвки бескомпромиссных парней из Беркли с
человеколюбивыми лицами редмондской национальности в том, что теперь все программы, здесь, в
Промозоне, и... где бы там ни было во вселенной людей, делятся на две офигительно большие группы:
те, за общение с которыми ("диалог", как тогда говорили, хотя на уме у всех был разумеется "секс",
в жизни то у них его было мало, наверное) пользователь готов был платить, и те - которые бесплатно дают
пользователю то, что он хочет сделать... но не знает, как объяснить, даже если общение с последними -
этими "честными давалками" мира программ, ничего ему не будет стоить: как у праституток с докторской степенью, увы, язык этих
программ для типичного пролетария больно темен... Пугающщщще!!! (Или мозг его слишком привык расслабляться со всякими
сексуально оформленными кнопками, которые так и просили (даже до изобретения голосового интерфейса - с
придыханием!): "нажми! - ну? чувствуешшшшшшшшшшшшшшшшшь, как рас-сла-бля-ет?" Главное этот интерфейс был знаком всем,
чуть не с рождения: там, где нет еще слов и мыслей... где работают сначала губы и кончики пальцев, постигающие внутреннюю
логику работы материнской груди - "Нажми!!!!!!!!!!!", а потом всю жизнь - глаза, губы и все те же кончики пальцев - умеют
обращаться с любой встречной... хм... грудью. Мышечная память, господа пролетарии! (Ну, как бы "чувственная"... Хоть словечко
не из этой темы, программы и машины могут быть жутко
сексуальны: главное - соответствующий мессадж и дизайн! "Гладкий, приятный на глаз и на ощупь... На."
"Просто sexy, как говорится." - непереводимая русловено-бейсанглийская игра слов.)
Изначальным Программистам пришлось учесть это: они спрятали пугающую народ сложность системных
служб за внешней простотой и "sexyальностью" Оракула, хотя изначальные предки этой ипостаси ГОСПа
тоже не умели догадываться, чего таки хотят пользователи, даром что в шутку (или токмо рекламы
ради) прозывались "интуитивно понятный интерфейс" (он же - графический, только в профиль: чтоб
сам стелился и подстраивался под статистику привычек обитающего в нем УСПа - "условного статистического
пролетария"). "УСПение" такое давалось трудно. Чтоб вначале разобраться в значениях, сокрытых за
условными изображениями в плоской перспективе условного "рабочего пространства" (теоретически - даже
трехмерного), требовалась недюжинная интуиция, помимо приложенных к подарочной коробке "розеттских
кирпичей" - более-менее адекватных руководств и справочников, переводящих с "интуитивного" на
"пролетарский", буквально за руку разводящих по понятиям с определениями... А как вы хотели - и этому
надо учиться. (Пролы тут явно поскучнели...)
Это как с сырыми дровами: пока печка не прокалится как следует - кочегару возле ней быть!
Теоретически-то... то есть, мифологически - божья искра в каждом есть... Но требовались совсем не мифические человекомесяцы
кропотливого раскочегаривания этих искр в пролетарском бессознательном, чтоб возникли во внутренних печках пролетариев
некие аморфные подобия всех бумажных "мануалов", "рефреренций" и прочих учебников... И чтоб не
столько платным кочегарам благодаря, сколько из-за самочинных фрикций гранита науки о чьи-то
извилины - занялись эти "древа мыслей" робким огоньком знания в сплошном дыму паники перед сквозящими мозг и душу
мыслями о грядущих сокращениях и безработице. Навык и умение, когда они есть у кого-то - на диво
дешево ему обходятся... А поди-тко купи! "Учицца? Опять? Работать-то когда?" (Хотя... безработица, говорят, -
тоже стимул. Даже если на лицах пролов вот такие недоверчивые выражения этих самых лиц.)
Основной проблемой считался выбор подходящей метафоры: типа "неизвестное - через известное". Выбор
знакомых среднему пролетарию имен для картинок на экране многим казался наиболее верным... и
трудным решением: по крайней мере, считалось "достаточно верным", что предки Оракула могли перевести
с языка картинок - условных "кнопок", "стрелок" и прочих развесистых "меню" до 90 процентов
того, чего пользователи хотели... И некий продвинутый пользователь при желании мог легко выйти за
пределы стесняющей его "визуальной оболочки" (как когда-то трусливый, а ныне - поднабравшийся опыта и
наглости рак-отшельник из опостылевшей раковины, из которой он просто вырос). Туда - к строгой и
поначалу такой пугающей истине заклинаний понятного демонам наречия и формата. Перед ним, буквально
по команде, раскрылись бы бездны... Имен, до того тайных, что, быть может, убоялся бы он и сбежал
обратно - в более просторную раковину... Унеся в голове видения непуганных метафор, ожидающих того,
кто даст им названия и впустит их в свое "пространство имен" - пространство опыта. (Некоторые так всю
жизнь и метались, будоража пролетарских приятелей рассказами об ужасах путешествий в неведомое...
Алфавитно-цифровое там оно или символическое. (По сравнению с изображением дерева, слово "дерево" - символическое
в квадрате. Рекурсивно-древовидая структура данных, сущая лишь в виде условных нулей и единиц в памяти
цифрового автомата - в кубе... В экспоненциальной степени всех слов,
необходимых для ее "описания" - по сути, изображения в тех же словах.)
И возвращались! Не без гордости за пережитой страх и с миной причастных тайнам (мы-то видели, что там - за
всеми вашими "картинками"). Некоторые - оставались, к добру ли,
к худу - завороженные увиденным навсегда: не столько на экране, где всплывали будто из пустоты и тьмы
холодные цепочки символов, складываясь в странные, не вполне, а порой - "совсем не" человеческие
слова, сколько в той тьме... за глазами, где недавние "честные чайники", как их называли ЧОРНЫЕ МАГИ, давали им свои имена,
чтобы создавать миры... Вселенные.)
Тогда же раздавались голоса, что, увы и ах, "метафоры самого интуитивного интерфейса взывали к
интуиции не конкретного мистера Мюррея Доджсона с нашей улицы, всю жизнь сводившего счета
в своей конторе при помощи калькулятора и такой-то матери..." Вовсе не он тот
"заурядный бухгалтер", что узрел виртуальное воплощение "гроссбуха своей мечты", а вполне
гипотетический "средний пользователь внутренней бухгалтерии", родившийся в головах маркетологов,
должен был увидеть в плоскости экрана "метафорическое изображение страницы бухгалтерской книги" -
а, главное, понять, что именно он видит. Распознать такой привычный образ в таком непривычном
виде - все равно, что учиться языку китов убийц ("Ой... а у них еще и язык есть?" - спросит тут
кто-то. (Кто-то всегда тут справшивает...)) или толковать об устройстве души по методу Роршаха
("Я вижу только чернильное пятно, доктор..." - сказал Докер себе под нос, глядя в обступившую костер
тьму... И натянуто рассмеялся. Будто вспомнил что... Или даже "вспомнил все"? "Шиз", - предположили в толпе.)
Бушмены и бедуины Старой Земли не различали лиц на фотографиях, а вы говорите... Когда-то уважаемое
ремесло профессионального гадателя - астролога там, составителя гороскопов - выродилась до дремучего
суеверия или забавы скучающей публики... Возможно, то же происходит с психологией, опускающейся
до гадания на кофейной гуще... и "дизайнер по интерфейсам" - эти три слова однажды стали вполне
ругательными. ("Дизайнер по интерфейсам хренов!" - догадался юный, не по годам одаренный
слесарь-кибернетик, под одобрительный ропоток "стариков". А кто-то рядом с ним раздавил в руке стакан. Нервы, должно быть.)
Гипотезы оставались гипотезами до тех пор, как какой-нибудь прол, или, упаси ГОСП, Сын Предстоящей,
находил в себе такую отвагу - пока он сознательно не начинал учиться и сам строить в своей голове
гипотезы - "давать имена" - силы и власти систем до тех пор находились для него как бы "в тени".
В дымке незнания... или ослеплении псевдоузнавания? - они оставались "неинтерактивны", скрыты,
упрятаны - за двухмерной ли ширмой "рабочего стола", за многомерной ли иллюзией матрешки-бобла,
выдающей, как раньше, готовые ответы, или, как теперь, - "отклики на желания..."
Или все же... только иллюзии их? Бессовестные подделки?
Или даже... беспомощные: взятые в прицельную вилку "сравнительного позиционирования",
они, обычно, годились на что-то лишь в узком зазоре привычных схем и стереотипов...
Мистер Доджсон думал немножко иначе: в детстве он, к ужасу домашнего психолога, пририсовал к
птице рективный двигатель... И по математике у него всегда было "отлично" (вот ужас-то!)... и потому продолжал
считать на калькуляторе и сквернословить - как он говорил "воркотать" - сводя счета клиентов в последнем реальном воплощении
бухгалтерской книги.
А однажды - свел счеты с жизнью, уволенный из своей конторы за "косность мышления": интерфейс
его знаний и опыта, увы, не обладал "сертификатом совместимости" с "НОВЕЙШЕЙ БУХГАЛТЕРСКОЙ
СИСТЕМОЙ1.0!(TM)", написанной бандой средней руки программистов и... да, тех же "дизайнеров
по интерфейсам" - самих из бывших пролетариев, которым все так же не хотелось "вдаваться", как
там устроен "реальный Мюррей". (Возможно, дело было в запретной и потому несчастной любви к какой-то там крошке Элис...
Какие-то из сестренок аж всплакнули от жалости к
такому же гипотетическому в исторической перспективе бухгалтеру... Может быть потому, что
он им показался более похожим на человека? В уме не считает, ругается... И вот - не только не
считает, но и не ругается. Умер. "Кто такая Элис?" - спросил какой-то прол. Наверное, тоже бухгалтер...) Не дай
ГОСП, кто еще о вас позаботится со всей унаследованной
дури... (При таком святотатстве иные пролы торопливо перекрестились - кто вертикально, кто -
диагонально... В какой уж вере воспитаны. Но где-то опять зашептались,
завозилсь, чуть отвлеклись - уж драка. Докер пытался восстановить порядок, но пал, сраженный в
голову чьим-то юным - не по годам крепким кулаком. Во все стороны так и брызнули осколки бутылочной "розы"... На этой тропе
ни один прол не считал себя "малЫм". Рут очень быстро осталась в темноте и одиночестве.)
(18).2 Вина системы, наблюдения за подглядывающим
Поведение людей часто еще меньше управлялось их сознанием, чем любые их мысли о мире.
Вот хотя бы: "Бытие определяет сознание" - что здесь чего определяет, Рут так и не смогла
разобраться. Видимо, у людей здесь начинали работать такие поведенческие программы и схемы, о
которых многие из двуногих никогда не задумывались - разве что столкнувшись с их разрушительными
последствиями. (Например, им казалась исполненными смысла всякие подобные "афоризмы". Краткие изречения, при
ближайшем рассмотреннии только сбивающие с толку: они больше умалчивали и не договаривали, взывали
скорее к эмоциям, чем к логике. В ней все просто с причинами и следствиями: если "А", то "Б". Ну-ка,
кто нам скажет, что есть бытие в таком предельно ясном смыле? Что есть сознание? Что причина, а что
следствие? Живу - и поэтому могу мыслить. Или все-таки "Мыслю значит существую..."
"А главное... Как это оно "определяет"? "Накладывает пределы", разве... То есть, - "ограничивает"?)
Это было чем-то вроде тени в их унаследованом программном коде - прямиком от обезьяньих предков
людям достались все их основные демоны теневого режима: если воспитание (а главное - самовоспитание!)
не перестроило хоть как-то цепочку "стимул-реакция", если благоприобретенные социальные привычки
не осели здесь, нагруженные всякими сверхмотивациями и сверхмегацелями какой-то полезной...
или бесполезной, но безобидной и, возможно, приятной миссии - в дело таки вступали семь не
слишком навороченных программ - типа тех, что Изначальные Программисты называли "низкоуровневые
обработчики по-умолчанию"... Если в программе машины программист о чем-то умолчал - обычно, никакой катастрофы не происходило:
машина просто выдавала ошибку и останавливалась до особых распоряжений... Человек, встретившись с умолчанием,
начинал то прыгать от радости, то плакать от умиления... А то и лез в драку - из-за не вполне (а то и совсем "не")
ясных ему самому причин. Они относились к базовым эмоциям и, как будто, напрямую исходили от
биологической основы (эта "аппаратная часть" людей за их историю фактически... не изменилась).
Однако, люди почему-то искали причин извне, и приписывали свою праздность, похоть, алчность
каким-нибудь сверхестественным существам с однозначно злой волей - "Сатана", "Асмодей", "Мамона",
et cetera называли их христиане СуЧеРа - всего семь богомерзких ИскИнов, запертых от греха мощными
заклятиями охранительной огненно-ледяной стены, замкнутой для надежности в круг, чтобы бесы не
сбежали. Все исполнялись привычного благоговения, привычно отправляясь в лес к Святому Колесу - наверное, первой
в галактике машине, источающей святость одной своей формой, заключающей в себе не что иное, как
волшебное число "Пи...": в могучем умолчании его таились бездны смыслов - от пугающей бесконечности
математического космоса, до возбуждающей христианские души (так родственные пролетарским) бесконечности человеческого рода...
и до настающего всему в конце этой бесконечности общехристианского КОНЦА (вот тут мнения многие пролетариев с
этим тезисом расходятся).
Давным-давно христиане Суверенного Четвертого Рима основали свою микродеспотию в
заброшенной колонии беглых поствольтерьянцев и прочих постгуманистов, предварительно освятив
опустевшее после них место, чтоб подобная скверна там больше не повторилась. По слухам, коими полнилась Сеть, их орден
экспериментировал со старыми нейроинтерфейсами - без блоков цензуры - и постгумы вроде как, еще до святокольников,
баловались в тех местах с "прямой загрузкой", но
упор в христианских опытах делался на Догмат Этического Императива - и Святым Протоколом Профилактической Калибровки для
встроенных лингвистических конфигов стала плата беглых христиан за
относительный покой Суверенного Четвертого Рима: они верили, что псевдоязык Свято2ПроКол поможет держать кибердемонов в узде...
И, если верить пропаганде, - у них получалось... ну, почти всегда.
Их высшие жрецы, как члены Круга Рулящих, отчего-то умалчивали (то ли от невежества, то ли умышленно), что Главный
Пароль так и не взломан... и настройки этих "демонов" хранятся как бы в директории "/etc/services" их собственных, с дуру
перепрошитых мозгов, логически оперирующих вовсе не логичными категориями "добра" и "зла" на том же самом морально устаревшем
(по крайней мере - "этически нейтральном") "железе". Куда делись постгуманисты - федеральной исторической науке это неизвестно.
Однако, ясно, что Федеральный Департамент неспроста предоставил пришедших им на смену сектантов самими себе:
увы им, доступ на редактирование настроек для христиан оказался слишком крепким орешком. Более того, они со своими чертовыми
моральными соплями домыслили к бесхозной системе Homo-Hominix 0.1.0 (неизвестно кем и когда запущенной
в публичный домен как типичная постгуманистическая приманка (уж не тем ли финским юношей со взором горящим?))
Неизъяснимого и Всеведущего Администратора с претенциозным логином "bog" и устранились от ответственности, вместо того, чтоб
исправить допущенные им "косяки"... Гордыня, мол, грех великий... Блаженны нищие духом, ибо их все еще есть.
А сильных нам и не надобно. Из собственной неудачи они вывели невозможность - непостижимость
гипотетического Администратора и путей его... Всех этих небесных переменных $NULLPATH, $BYPASS, $HOMEWORLD, $PLATONICSHELL и типа того...
Прекрасный повод пустить все на самотек, или бесконечно переустанавливать программы на то же глючное "железо".
"Как будто трудно представить, что этот "bog", кто бы (или что бы) он ни был (или чем ни стал, в своем
окончательном постгуманизме), просто забыл о своих обязанностях и программах ("забил" на них... Хотя, кто-то из независимых
наблюдателей - тех, от кого в истории ничего не зависит - осторожно высказался в своем блоге, что как раз наоборот "они забили
его" - сразу после этой публикации блог был закрыт: зачем сеять ИскИно-панику?)... Ну, или слишком занят был тот "bog" по жизни
другими делами, чтоб возиться с настройками нескольких миллиардов клонов глюкавой нейрооболочки "AnthropOS", к которой
хакеры-недоучки дописали несколько хреново оптимизированных "заплаток". Десять командментов - исходный набор "святоскриптов", по идее,
должен был перехватывать управление... Предотвращать самопроизвольное включение семи низкоуровневых "демонов", без которых
нейроинтерфейс просто выжигал мозг подключающегося: "короткое замыкание обратной связи" - воистину насмешка
Нечистого. Вот так благие намерения самозванных реверсивных инженеров постчеловеческой этики разбились о могучие "аппаратные
прерывания" - позывы плоти - страсти и потребности все тех же людишек из мяса и крови.
"Грехи" - системные ошибки и сбои - происходили, ежу понятно, когда основные нужды и естественные
склонности натыкались на новоустановленные запреты... И противоречия эти какая-либо "мораль" - нагорная
она там или хренсбугорная - не решала никак.
"Запретите рыбе плавать, птице - летать, а человеку - жить и дышать. Заставьте льва отказаться от
мяса агнцев, а ежа - отринуть гордыню... Но мало того: заставьте их быть счастливыми, изменяя - столь явно и грубо -
своей природе! Месть ее будет страшной."
"Алло... Отдел Администрирования? У меня здесь перед глазами все время какая-то непонятная надпись: "AntropOS
panic:: System Fault"... В чем моя система-то Виновата?"
А в ответ - тишина. Bog тоже не хотел вступать в переписку со всякими досужими "рукосуямикуданипопадя".
Люди давно делали попытки "усилить" себя. Восполнить и превзойти пределы физических возможностей...
Примерно с тех пор, как взяли палку... Надели увеличительные стекла на нос близоруким и дали
"дальнозоркие" трубы вдаль смотрящим. По сути, "киборгами" или "техноргами" человеки стали давно.
Киборгизировать свои организмы они начали задолго даже до изобретения пустейшего словечка "киборг":
с точки зрения науки об управлении, любая система регулирования - будь то техническая или
биологическая - является сама по себе "кибернетической". Так что словосочетание "кибернетический
организм" - это как сказать "вода мокрая". "Человек мокрый на 90 процентов..."
Чего люди так и не сделали, хотя и пытались...
Чего им не удалось - это исправить тонкую механику - firmware - своих душ.
Никакие их "религиозные системы" и социальные механизмы регулирования (то есть, "механизмы социального
регулирования"?) не могли сделать несчастного счастливым, утешить плачущего, насытить алчущего...
Сделать нищего духом сильнее или блаженного - превратить автомагически в полезного "члена общества"
(Почти так же трудно, как сделать воду не мокрой... Куда-там мессиям с их базарными фокусами!
И... дались им эти "члены"! Отчего не подумать о мозге... и ли на крайний случай - о душе общества? )
Насколько Рут знала из исторических записей Библиотеки Семей, предками пролов были какие-то там "обезьяны"... Странно
волосатые существа... ("И кого же они мне напоминают?") И общественное все в обезьянах началось с инстинкта выискивания
блох. Потомки обезьян разве что автоматизировали это.
Общество пролов, под надзором Семей построенное по образу и подобию всякого другого общества двуногих прямоходящих, как Рут его понимала,
было лишь Yet Another Big Fucking Bugfix (Old-Ordered: In-Rear)
Aided Dump Machine - "Еще Одной Большой Долбаной Машиной Для Ловли Блох (По-старому: На Заднице)" (термин
из лексикона чем-то крупно расстроенного Изначального Программиста. Означает примерно "снова изобретенный
велосипед" - бесполезный мартышкин труд по переставлению ящиков ради связки бананов... Вместо того,
чтоб взять да выйти из клетки. (Да и как? Не заперто вроде, но... Это, скорее, метафорическая "клетка",
умозрительные "ящики"... И "бананы" даже! Меловой круг в математическом - "абстрактном" - пространстве. Вторая сигнальная
система - замкнутое пространство привычных реакций,
дополненных запретами реагировать: куда тут деться - разоваться что ли? Влево-вправо -
нельзя. Грех! (Ну или "асоциальный поступок".) Вот и ящики по старинке не поставишь - метафорические
же: "Прыгать надо!" - (с)))
И с этой "громоблестящей" - Новой Большой Долбаной Машиной блох не стало меньше ни в бравом
новом социальном стаде обезьяньих потомков, ни в программах, написанных вновь потомками обезьян.
Еще одна машина - еще одно средство обходных путей для нормальных героев и людей. Там на неведомых
дорожках можно было наткнуться, увы, вместо одной "старой как мир проблемы" на сотню другую новых:
"Brawe New World Wide... Wars, Wamps, Widows, Wifekillers, Witch-hunters,
Wingbrackers... Winds-of-change, Web... WAD-files? Windows'95! Warning! System stack overflow... And why am I
here?"
"А правда, зачем я здесь?" - могла бы спросить Рутинка сама себя. - Зачем ты здесь, Коренная?"
И какое бы ей дело до людишек и "всего их "? Как ей хотелось верить, она здесь только
наблюдатель... Глаза смотрящего. "А кто смотрит-то?" - вот в чем вопрос, датский нашей принцессе
шибко умной ее головой.
В местном общественном механизме, судя по наблюдениям, тоже не было предусмотрено... то есть, "предустановлено"? -
никаких алгоритмов для обработки всяких жизненных сложностей - исключений, "меньшинств", "отклонений",
"особенностей ", кроме аборта, запрета, изгнания... политкорректного замачи... то есть, замалчивания. "Ухода".
Даже если это был деятельный "уход за" - все равно это был одновременно "уход от".
Потому, видимо, общество других людей - когда-то давно, на Старой Земле - искало и не могло найти иной разум; изобретало и
не могло создать "искусственный интеллект", хоть в чем-то отличный от человеческого: в базовых установках того общества
(аксиомах, настройках, "переменных окружения") тоже, наверное, не было и тени допущения, что "шизофрения" - лишь
имя для формы иного... Для формы ничто? - Нимало не изъяснимого, нимало не постигнутого в
навешенном на него "на-звании".
Иное это, быть может, не волне или совсем "не человеческое", если ставить знак равенства между
"человеческим" и "социальным"... "Человек социальный" = "вода мокрая"?
"Интересно, они хотя бы пытались понять... Хотя бы представить себе "внесоциального человека"? Ведь
до фига и больше в их языке оксюморонов похлеще - "живой труп" стал, ни много ни мало, архетипом
литературы ужасов. Вампир - чудовище из сна. Из сна их пугливых разумов, все еще подчиненных
суточному ритму. Ночь - их страна Нигде-Никогда. Там не действует логика дня и всякие условности -
общественные они там или чисто языковые. "Аутизм", "шиза" и прочие "социальные отклонения" от всего привычного -
от "норм поведения", установленных bog весть когда - их страхи не вернуться... "Душевные болезни" -
лишь имена "социального человека" для всего в нем самом, ему неподвластного... Ведь что такое слова?
Ошейники со взрывчаткой для свободных вещей мира, которыми "челсоц" хочет завладеть. Если вещь
не сдается - ее "у-страняют": оттесняют на обочину языка всякими книжными и специальными
названиями. "У-секают" явление или сущность до языковых ярлыков - делают ее "асоциальной",
"ненормативной", "обсцентной", умалчивая о как всегда сложной сути - сводя ее буквально к
пугающим народ буквосочетаниям... "Знакосовокуплениям", что происходят с этими сочетаниями в пролетарских мозгах.
Мегаотцы СуЧеРа часто делали так с залетными сочинителями вредных, антиклерикальных, а то и откровенно
политических песенок. Члены Круга Рулящих брали какое-нибудь словечко позабористее из Запрещенных
Книг - скажем "маргинал" - кидали в народ,
и пускали время в адской машинке общественного фантазирования,
предоставляя социальному стаду самому домыслить умалчиваемое - где-то в промежутке между уже совокупленных с их мозгами
"маргарином" и "аналом": "Вот ужас-то!" - взрыв общественного негодования."Айда бить маргиналов!" ("И велосипедистов!" - неожидано
крикнул тут очередной святотать, чтоб никто из вольнослушателей не заподозрил в нем скрытого маргинала... Юным клерикам-то все равно,
кого лупцевать - они даже привычные в иных мирах слова не вполне понимали. ("Каких-каких... педистов?" -
заинтересовались бы тут младосвященники, нетерпеливо теребя свинцовые четки... Однажды таким образом социальная справедливость
уже восторжествавала: толпа попов с факелами две ночи в свое удовольствие громила гетто в поисках извращенных любителей
маргарина и богопротивных транспортных средств (на двух колесах и не падает - диавол!), а лингвистическая полиция -
"Свято2ПроКом" - так и не нашла идеологического диверсанта... Двухколесных машин
в одну человеческую силу в городах и весях СуЧеРа почти не знали (а те, кто знал, изо всех сил старались забыть) - это наводило
всех на опасные мысли об "орбитальном следе" и "руке Федерального Департамента". Дело ясное, что тело дохлое... "Глухарь!" - как
говорят охранники порядка и общественного спокойствия всех времен и народов.)
Так же точно, или примерно так, в свое время было организованно несколько ночных облав на крыс в Нижней Промозоне...
Количество пролов, необходимых чтобы поймать одну крысу, до сих пор неизвестно: Семьи просто избавились таким образом от
излишков пролетарских масс и оптимизировали жилфонды для нужд производства... Массив, под которым "ОНИ - кишмя!", как
панически утверждала местная пролетарская пресса до самой Ночи Всех Крысоловов и их Великого Низшествия, -
элементарно снесли. (До состояния кучи мало на что годных элементов былой пространственно-несущей конструкции.)
Там построили новый автоматический завод.
"И как тут быть непохожему? - пьяно бормотал, беглец с Суверенного Четвертого Рима, сидя на крыше соседнего Массива, - ни к
кому специально не обращаясь, словно жаловался ветру. Отсутствие возможности - то есть, собственную неспособность? нежелание?
"общаться" - находить общий язык, а не тащить к нему на аркане "адаптации к социуму", всяким "требованиям
среды", искусственно навязанной и потому - негибкой и жест(о?)кой со всеми "социально не-нормальными" -
это они называют "социальностью"?
| |