Часть 1. Глава 1. Это же Готэм
Глава 2. Вслед за Чеширским котом
Глава 3. Время взять чек
Глава 4. (Не) твой человек
Глава 5. Театр одного актёра
Глава 6. Мир людских зверей (часть 1)
Глава 7. Мир людских зверей (часть 2)
Глава 8. Кажется, пора заканчивать
Глава 9. Молчать нельзя говорить
Часть 2. Глава 10. Паранойя со вкусом яблочного джема
Глава 11. Грёбаные феи
Глава 12. Что ты делаешь?
Глава 13. Все получают кайф
Глава 14. Потому что я хочу тебя
Глава 15. Чёрная лилия
Глава 16. Ни там, ни тут
Глава 17. Беги. Пуля летит долго
Глава 18. Я выхожу из темноты
Глава 19. Ломая стёкла
Глава 20. Лакримоза
Часть 3. Глава 21. Чёрно-белые дни
Глава 22. Странное Рождество
Глава 23. Bad guy
Глава 24. Птичка в клетке
Глава 25. Благими намерениями
Глава 26. Дегенеративное искусство
Глава 27. Империи должны умереть
Глава 28. Цирк уродов
Часть 1. Глава 1. Это же Готэм
Хмурые, тёмные, тяжёлые тучи ползли по небу с самого утра в сторону кинотеатра, останавливались там ненадолго и, гонимые ветром, возвращались обратно к центру города. Кафе 'У Люсиль', которое находилось как раз где-то в центре, сверкало крохотной неоновой вывеской, освещая улицу, погрузившуюся почти в вечерний полумрак, хотя на улице не было ещё и десяти утра.
Первые капли дождя коснулись стекла ровно в девять сорок одну.
- Что ж, миссис Робертсон, вы сегодня хорошо поработали. Предлагаю вам и дальше вести дневник. Только на этот раз давайте сделаем с вами немного иной ход? Каждое утро после предыдущей записи выделяйте себе целую страницу, а вечером перед тем, как описывать прошедший день, или в течении дня делайте на той выделенной странице пометки о том, что сегодня с вами случилось хорошего.
Дотянувшись до столика, разделяющего нас с миссис Робертсон, я взяла блокнот и, вытащив из пружины ручку, нашла чистую страницу, выдрав её. Затем, повернув, разделила её пополам линией. На левой стороне большими буквами вывела: 'Хорошо, что', после чего поставила несколько палочек-закорючек, которые подразумевали пункты.
- И начинаете описывать всё с фразы: 'Хорошо, что'.
Женщину за соседним креслом перекосило, но она очень быстро взяла себя в руки и выдавила мученическую улыбку. Как и все до неё, сталкивающиеся с предложенным упражнением.
- Вы так смотрите на меня, миссис Робертсон, что у меня складывается впечатление, будто вы чем-то недовольны. Это так?
- Нет, - тихо ответила женщина, закинув ногу на ногу, поправила и без того идеально лежащие светлые волосы, коснулась длинной серьги-спирали и сложила руки на груди, всем своим видом опровергая сказанное.
- Хорошо. Тогда, как я уже сказала, начинаете записывать всё, что произошло с вами хорошего, с предложенной фразой. Ничего страшного, если первое время будет тяжело вычленить что-то позитивное, это абсолютно нормально. Скорее всего будет трудно. Потому можно писать даже, казалось бы, самые дурацкие ситуации, но они непременно должны быть значимы для вас. К примеру, я могу честно сказать - хорошо, что сегодня на улице идёт дождь, поэтому мне не придётся мыть машину и я могу на сэкономленные деньги купить вкусное пирожное в кондитерской за углом.
Похоже, мой повод для радости совершенно не вдохновил клиентку, которая вполне могла скупить половину ассортимента в той кондитерской и не заметить отсутствия в кошельке пары тысяч.
- Я обязательно попробую следовать вашим рекомендациям, - миссис Робертсон кратко кивнула. - Встретимся с вами на следующей неделе?
- Да, как обычно, во вторник в девять утра. Буду вас ждать.
Миссис Робертсон, владелица сети ювелирных магазинов в Готэме, жена не последнего менеджера в Уэйн Интерпрайзис, мать двоих прекрасных дочерей, роскошная и абсолютно разочарованная в жизни женщина с благодарностью посмотрела на меня. У выхода как обычно протянула чек за консультацию и, расправив плечи, которые с самого начала разговора пыталась словно втянуть в себя, вышла из помещения. За окном лило так, что не было видно соседнего здания, только светилась и мигала надпись 'У Люсиль'. Машину сегодня действительно мыть нет никакой надобности, да и домой, похоже, придётся добираться пешком. Вряд ли старая колымага, которую пришлось купить на оставшиеся после съёма квартиры и помещения под офис деньги, сможет завестись. Скорее всего, её вообще не стоило покупать, а пользоваться общественным транспортом, но старый вишнёвый кадиллак просто запал в душу. Поэтому за прошедшие три месяца, во время которых мы с ним пытались строить отношения, я очень надеялась на его порядочность и благоразумность, потому что иначе придётся отвезти его на свалку. Другого дурака, желающего отхватить полкило проблем, я в Готэме вряд ли найду. Ограбить банк, вложить всё имущество в пирамиду, напасть на полицейский отдел - всегда пожалуйста. Но купить ржавое корыто на колёсах - нет.
Законспектировав нашу встречу с миссис Робертсон, я убрала её файл в сейф. Следующий клиент должен был подойти к половине второго, до встречи с ним оставалось целых три часа. Потом рабочий день можно было считать законченным.
Вообще, вторник, можно сказать, был одним из выходных дней, тогда как на уикенд приходилось по четыре-пять клиентов в день. В какое ещё время ходить к психологу, как не в свободное? Но жаловаться не приходилось. Наоборот, я была благодарна любимым профессорам из вашингтонского университета, что обеспечили меня клиентами до отвала. Благодаря им мне не пришлось тратить свою заначку на чёрный день и давать объявление во все газеты, а вместо обычных работяг с проблемами ко мне с первых дней по приезду в город стали наведываться белые воротнички, жизненные невзгоды коих, увы, тоже не обходили стороной. Вообще, столкнувшись с ними, стало казаться, что чем больше у человека денег, тем и проблем у него, естественно, становилось гораздо больше. Но сам Готэм процветал, судя по заголовкам многочисленных таблоидов. Он рос, поглощая всё больше территорий, население увеличивалось с каждым годом, а закончившаяся две недели назад война между мафиозными кланами дала жителям города спокойно выдохнуть и продолжить жить дальше без страха, до появления нового короля. Не таким я помнила место своего рождения, когда уезжала отсюда много лет назад. Да и помнила ли вообще? В памяти оставались лишь редкие новости, которые удавалось урвать в детстве тайком от матери, потом начались вырезанные газетные страницы, собранные в коробке из-под обуви, которых с каждым годом становилось всё больше. Лишь университет дал вздохнуть спокойно, избавив от навязчивого хобби следить за родным городом, но, в конце концов, всё обернулось так, что я вновь каждый день ходила по знакомым улицам, ловя постоянное дежавю и без конца оглядываясь по сторонам. Я находилась там, где быть мне было абсолютно запрещено. Но прижиться в Вашингтоне я так и не смогла, а возвращаться обратно в Калифорнию к матери совершенно не хотела. Это и было моим первым и самым главным 'хорошо, что'. Второе - я ещё не встретила ни одного знакомого лица, кроме школьного друга, с которым мы продолжали общаться несмотря на то, что ещё в начальной школе семье пришлось уехать из Готэма. Третье - кофе из кафешки с яркой, надоедливой вывеской, которая в первую неделю работы напротив вызывала только мигрень. Но человек существо такое - привыкает к любым, пусть и не лучшим обстоятельствам в своей жизни.
- Капучино с лесным орехом, - я кое-как выбралась из чрезмерно большой накидки от дождя, смяла её и сунула в пакет, взобралась на большой стул за стойкой.
- Помогает? - бармен Тодд с улыбкой кивнул в сторону жёлтой трагедии, которую пришлось надеть, чтоб добраться до кафе, и поставил чашку в кофемашину.
- Лучше, чем у того мужчины, - я едва оглянулась к выходу, где под звон колокольчика раздавались тихие отборные ругательства. С очередного посетителя струями текла вода и помочь ему могла бы сейчас только центрифуга в прачечной. Я же, благодаря большому жёлтому пакету с рукавами и капюшоном, только слегка намочила носок правого ботинка. - Да и зонт я где-то оставила на той неделе.
- Чёрный со слониками по кругу?
- Да. Именно такой.
Зонт мне не то, чтобы нравился, я ненавидела его всей душой за чрезмерную тяжесть и дурацкий рисунок, где были изображены по кругу цирковые слоны на шарах, и на протяжении вот уже десяти лет мечтала о том моменте, когда он наконец-то сломается, но от его потери всё равно было грустно. Это был подарок брата на день рождения в то время, пока мы ещё общались.
- Эй, выше нос, - Тодд поставил передо мной дымящуюся чашку с кофе и исчез под стойкой. Что-то звякнуло и через пару секунд передо мной опустилась пропажа. - Держи и больше не оставляй его, где ни попадя.
Очередное 'хорошо, что' подняло и без того прекрасное настроение. Сунув зонт всё в тот же пакет, я сделала глоток кофе.
Мы болтали с Тоддом как обычно обо всём, что попадало на глаза. Он успел пожаловаться на посетителей, которые только забегали в кафе прятаться от дождя и ничего не заказывали. Наконец речь зашла о том, кто чем занимается. Он поведал о том, что является племянником владельца кафе и помогает дяде во время отпуска, пока тот ищет замену старому бармену. Сам же Тодд в свои двадцать девять занимал должность заместителя главного редактора в готэмском вестнике и за пару недель 'У Люсиль' успел собрать кучу материала для новых статей. Моя профессия его впечатлила, и, сверкнув глазами, он попытался вызнать, кто же из сливок города посещает консультации психолога, но я быстро свернула эту тему. Неловкое же молчание сгладили начавшиеся новости. Тодд ловко прибавил звук, не отрываясь от приготовления какого-то слоёного безалкогольного коктейля.
Меж делом на экране появилась журналистка, прыгающая между пожарными и полицейскими машинами у сгоревшего недавно ломбарда. Хозяин в ярости послал её и, взревев, бросился подальше от камер. Зато сотрудник оказался более словоохотлив, намекнув на то, что здание загорелось не само по себе. Наконец журналистке удалось подобраться к полицейским машинам, и она нагло схватила одного из служащих закона - высокого мужчину за сорок в шляпе и с рыжеватой бородой, которую слегка тронула седина. Он был весь мокрый. Репортаж шёл в прямом эфире. Странно, как в такую погоду что-то вообще могло загореться.
- Детектив Буллок, каковы будут ваши комментарии? - журналистка ткнула упомянутого микрофоном в грудь. - Это вновь проделки банды 'визиточников'?
Детектива перекосило так, будто он только что проглотил добрых пол-лимона. Он отпихнул от себя микрофон.
- Не знаю, о чём вы говорите, мэм, но следствие разберётся. И сделает это гораздо быстрее, если вы не будете ему мешать.
- Но детектив Буллок!
Девушка понеслась за мужчиной, который сначала скрылся за пожарной машиной, а затем, зажатый полицейской с одной стороны и журналисткой с другой, закатил глаза, но вдруг просиял.
- Джим! - воскликнул он и сам теперь потащил журналистку. - Лучший из наших детективов ответит на все ваши вопросы. Уверен, он уже смог раскрыть дело. Джим!
Смотреть дальше не было никакого смысла. Я отвернулась от телевизора и запустила ложку в почти что пустой стакан кофе, начиная размешивать остывший напиток, а с экрана лилась очередная бравада о законе и справедливости. Чуть ли не по нескольку раз в неделю лица доблестных рыцарей мелькали то в телевизоре, то на фотографиях в газетах, и каждый раз речь сводилась к тому, что один грозился очистить Готэм и лично прийти за каждым из преступников, другой - тупо стоял в стороне с таким выражением лица, будто он просто хотел отлить где-то неподалёку, но его зачем-то приплели к очередному висяку. Естественно, висяк обязательно раскрывался в течении пары дней, ведь за него брался небезызвестный Джеймс Гордон. Иначе быть просто не могло.
- Хороший мужик, - раздался голос Тодда и вернул к продолжающимся новостям и барабанящим по асфальту каплям дождя.
- Извини, ты что-то сказал?
Я подняла голову к телевизору, где шёл уже какой-то другой сюжет о том, как пожилой журналист сачком вытаскивал мусор из реки.
- Классный спец этот детектив Гордон. Не просто рот разевает, а ещё и делает что-то.
- Да ну? - пришлось вытащить ложечку из стакана, чтобы допить кофе. Она как-то слишком громко звякнула, соприкоснувшись с блюдцем.
- Не любишь копов? - я отрицательно помотала головой. Тема разговора начинала заходить куда-то не туда и, похоже, пора было перевести её в другое русло. - Поверь, все в городе знают, что если за дело берётся детектив Джеймс Гордон, то преступники точно будут наказаны. У остальных, правда, как повезёт. Будешь ещё кофе? - Тодд забрал у меня пустой стакан. - Естественно за счёт заведения.
- Не откажусь. Но большой с солёной карамелью с собой и ещё цезарь, и сэндвич с индейкой. Работа не ждёт.
- Заказ принят, - Тодд было встал в позу для поклона, но с другой стороны стойки затребовали бармена.
Из-за усилившегося дождя, хотя, казалось, куда уж больше, кафе очень быстро наполнилось посетителями. Если бы не настенные часы, показывающие без пятнадцати двенадцать, вполне можно было подумать, что уже давно наступил обед. Пришлось даже освободить соседний стул, где лежал пакет с зонтом и дождевиком. Все вокруг галдели, почти из каждого угла слышались обсуждения о поджогах. Банда 'визиточников', как её прозвали в прессе из-за того, что они оставляли владельцам заведений карточку с номером телефона, работала в основном с мелким бизнесом, с людьми, которые сами покупали, продавали, а после работы убирали, являясь и начальником, и уборщицей в одном лице, как и всем остальным персоналом тоже. Людская молва разлетелась быстро и вот уже две недели, как полиция делала вид, будто ничего не происходит, а образ бандитов обрастал всё новыми и новыми слухами. Говорили, что они пытались подмять под себя несколько районов города, выбиться в авторитеты, поэтому приходили к тем, кому было абсолютно некуда деваться, и за грабительские проценты предлагали надёжную крышу. Если человека такой расклад не устраивал, то через сутки его магазинчик или склад загорался, словно неудачно украшенная на Рождество ель. По крайней мере, уже семеро человек успели лишиться дела всей своей жизни, сколько согласилось на их условия - оставалось тайной покрытой мраком. Благо действовали визиточники на севере города и бояться было нечего.
Наконец Тодд поставил передо мной пакет с заказом и подставку с кофе. Я отсчитала купюры, добавляя двойные чаевые. За полторы недели, что он тут работал, я выпила столько бесплатного кофе, что заведение того и гляди грозилось обанкротиться и без всяких там подозрительных личностей.
- Спасибо, - облачаться в мокрый дождевик оказалось делом малоприятным, но жизненно необходимым. На улице было почти цунами местного происхождения. - Хорошего дня.
- И тебе, - Тодд отсалютовал и выдал подошедшему мальчику кипу салфеток, после облокотился на стойку, почти ложась на неё. - Слушай, Кэй, вчера вышла классная комедия. Хочешь сходить вечером? Часов так в шесть.
- Я подумаю, хорошо?
- Я позвоню, - одними губами прошептал Тодд, прикладывая большой и указательный пальцы к уху, затем помчался куда-то на другой конец кафе. Вроде бы его звали туда ещё минут десять назад.
Очередное 'хорошо, что' щёлкнуло где-то в глубине души, а щёки запылали. Даже ливень не смог их остудить. Пребывание в Готэме среди серости, разрухи и колоссально возросшим за последние годы уровнем преступности с каждым днём становилось только лучше. Знакомые когда-то улицы открывались с новых сторон, работа шла в гору, теперь вот, похоже, на горизонте появился поклонник. Успешный, молодой, красивый, а главное не связанный крепкими узами с законом. Кино? Почему бы нет. Комедия? Вообще отлично! Возможно после удастся прогуляться, если закончится дождь. Нет, можно будет посидеть где-нибудь и продолжить разговор. Тем более Тодда было очень интересно слушать, казалось он мог ответить на любой вопрос. Просто парень - мечта. Самое то, чтоб разбавить одинокие вечера за бесконечными учебниками, которым не было конца и края, и коими я добровольно обложилась много лет назад.
Ключ в замке не повернулся, заставляя меня отпрянуть на пару шагов назад. Похоже, я забыла закрыть за собой дверь, когда уходила. Странно. Вроде бы я точно запирала её, между тем как воевала с широкими рукавами дождевика и прокручивала в голове последний раз встречу с миссис Робертсон, чтоб отложить воспоминания о ней до следующего вторника. Но чем дольше я пыталась вспомнить последовательность действий, тем более размытыми они становились. Возможно, я могла оставить дверь не запертой, такое уже случалось пару раз, особенно после тяжёлых консультаций, когда жажда кофе была сильнее инстинкта самосохранения. А миссис Робертсон как раз входила в группу особо тяжёлых клиентов. Да и всё равно красть в моём кабинете было нечего, поэтому его можно было вообще не закрывать. А древний неподъёмный напольный сейф, если кому-то и удастся утащить, то его содержимое горе воров вряд ли порадует. Папки с описанием психологических консультаций вряд ли могли куда-то сгодиться тем, кто жаждал наживы в виде ценностей. И уж не настолько известные личности ходили ко мне, чтоб красть их данные. В конце концов, у меня в кармане лежал перцовый баллончик, куда я и сунулась, но сначала положила все свои пожитки на пол и в очередной раз повоевала с дождевиком. Уж лучше прослыть живым параноиком, чем мёртвым недотёпой.
Толкнув дверь носком промокшего ботинка, я заглянула в образовавшийся проём. К счастью внутри никого не обнаружилось, что значило только одно - пора было обзавестись таблетками от склероза и заняться упражнениями для улучшения памяти. Странно, но раньше со мной никогда не происходило ничего подобного. Хорошая память вообще была одним из моих достоинств, но, похоже, переезд и работа двадцать четыре на семь подкосили и её. Всё-таки надо было выбрать день, когда можно устроить законный выходной. А пока нужно вернуться на рабочее место, подкрепиться и дождаться мистера Спайка. Судя по нашей прошлой встрече, сегодняшняя будет носить заключительный характер, и мы расстанемся с ним, возможно, навсегда.
Чья-то ладонь вдруг резко закрыла пол-лица, в глаз кольнуло что-то мягкое отчего пришлось зажмуриться. От резкого запаха бензина голова пошла кругом. Я вцепилась в руку, пытаясь отодрать её от себя, но вместо этого взлетела в воздух, заваливаясь на бок. Попыталась сгруппироваться, чтоб не разбить весь бок при падении, только оно всё никак не наступало. Вместо этого меня втащили в кабинет и мягко прикрыли дверь, запирая её на ключ. Чья-то воняющая ладонь всё продолжала елозить по лицу. Отодрать её не получилось и во второй раз, вырваться тоже. Меня так крепко держали за талию, что каждое движение грозило разрывом внутренних органов или сломанными нижними рёбрами. На помощь. Нужно срочно кого-то позвать на помощь! Как раз соседнее помещение снимает бригада по ремонту квартир, вроде один из тех мужиков постоянно таскает с собой огроменный гаечный ключ. На помощь!
Желаемый громкий крик превратился в глухое протяжное 'у-у-у-у', после чего державший тряхнул меня так, что выпитое недавно кофе встало в горле, смешавшись с запахом бензина. Я укусила ладонь и жадно глотнула свежего воздуха под недовольное 'ай'. Через секунду после этого пальцы больно впились в скулы, с силой сжимая их, затылок оказался крепко припечатан к чему-то твёрдому.
- Прикинь, сучка кусается, - раздался над ухом обиженный мужской тонкий голос.
- Простим её, Роб?
Справа мелькнула фигура. Полный мужчина среднего роста в маске с прорезями для глаз и рта прошёл рядом и остановился напротив, присаживаясь на подлокотник кресла. Тёмные мокрые джинсы прилипли к ногам, по старой кожаной куртке стекали оставшиеся капли воды. Он сделал глоток из моего стакана с кофе. Я нервно сглотнула несуществующую слюну, во рту пересохло. Судя по продолжающимся шагам, кто-то ещё остановился рядом, но я его не видела.
- Привет, - мужчина передо мной помахал мне и растянулся в пренеприятнейшей улыбке. - Извините за вторжение, мисс. Мы вовсе не хотели вас беспокоить, поэтому заскочили ненадолго. Правда, Роб?
Над ухом раздалось писклявое громкое 'угу'.
Я крепко сжала кулаки в надежде на то, что это позволит хоть как-то скрыть дрожание рук и мечтала только об одном - не отъехать прямо сейчас. В голове шумело, сквозь виски с боем пытался прорваться пульс, запах бензина затмил всё. Я уже перестала моргать, чтоб не упустить ни единого движения человека рядом, слёзы из раздражённых и чешущихся глаз катились по щекам. Кто эти люди? Что им здесь нужно? Что им нужно от меня?!
- Эй, Роб, тебе не стыдно? Ты напугал нашу красотку до полусмерти, - хохотнул мужчина в маске. - Уж извините его. Он большой, но безобидный. С вами ничего не случится, если кто-то случайно не попытается вытащить очередную игрушку, - он сунул руку в карман куртки и извлёк мой перцовый баллончик, кидая его на кресло. - Договорились?
Я смогла только моргнуть, лишённая возможности кивнуть. О том, чтоб продолжить вырываться или просто шелохнуться, и речи не шло. Тело онемело настолько, что я не чувствовала правую ногу, нижняя часть спины казалась тоже не моей, а все ощущения были сосредоточены на чём-то твёрдом, что упиралось в левый бок.
- Отлично, - мужик сделал ещё один глоток кофе и поставил стакан на столик между двумя креслами. - Позвольте представиться - Майкл. Сразу к делу, чтоб никого не задерживать. В городе наступили неспокойные времена, Марони убит, Фальконе свергнут. Скоро придёт новый самодур, захватит власть, установит свои порядки, начнёт взымать дань. А что вы сможете ему дать? - Майкл театрально обвёл раскрытой ладонью помещение. - Что вы тут вообще делаете? Роб.
Роб плавно переместил ладонь от моего рта под подбородок. Одно движение - и он мог свернуть мне шею, даже не прикладывая особых усилий.
- Ну, так чем вы тут занимаетесь, мисс Кэй Джи? - повторил вопрос Майкл более настойчиво, требуя ответа.
- О...оказываю психологическую помощь, - слова вырвались сами собой. Голос хрипел, говорить было неудобно и больно из-за крепкой хватки, сдавливающей всё от подбородка до груди. Ещё и острый локоть упирался в живот.
- Социальная служба значит? - я попыталась активно закивать, но мою голову вновь очень быстро зафиксировали. Мужик в маске тяжело вздохнул. - Вот и что, скажите мне, мисс, вы сможете дать новой власти, когда она придёт к вам? Наскоро крашеные стены и пятьсот баксов, которые вы зарабатываете в месяц? Вряд ли их это устроит, мисс Кэй Джи. Ничего, что я так к вам обращаюсь?
- Всё нормально, - пискнула я.
- Хорошо, очень хорошо. Так вот, о чём это я, мисс Кэй Джи. Новой власти будет выгоднее устроить здесь адвокатуру или поселить дорогущего психоаналитика. Это вам не дон Фальконе, обожающий всех страждущих Готэма. Настают другие времена, и вы в них не вписываетесь. Понимаете, к чему я? - Майкл поправил съехавшую маску. - Нам с ребятами тоже не нравится подобный расклад, поэтому особо дорогим нашему сердцу лицам мы предлагаем помощь, защиту от наглецов, что уже запустили свои грязные ручонки в людское добро. Гарантируем, что никто не придёт к вам и не потребует убраться отсюда. А тех, кто попытается обобрать до цента, вежливо попросим убраться нахрен. И всё это всего лишь за небольшой процент от прибыли.
Ситуация начинала казаться страшно знакомой. Страх слегка отступил, правую лодыжку закололо, и я смогла чуть сдвинуть ногу в бок. Если передо мной были те, о ком я думала, те, кого активно показывали по телевизору, те, кто быстро стали героями новостей, сменив пресловутых свергнутых донов, то опасность мне не грозит. По крайней мере сегодня я точно смогу уйти домой живой и невредимой, даже переживу завтрашний день. Но вот дальше...
- Всего сорок процентов и мы с вами лучшие друзья на век, - мужик в маске закончил распинаться передо мной, объявив, наконец, условия. 'Вполне по-божески' - мелькнула в голове шальная мысль. - Что скажете?
Повисло гробовое молчание, нарушаемое лишь биением пульса в висках. Странно, что от такого грохота не прибежали из соседнего кабинета те самые ремонтники. Обычно они делали это, стоило только уронить на пол чашку или начать двигать кресла. Но теперь, когда они так нужны, их нет. Поэтому приходилось ждать. Ждать, пока мне предложат дальнейший план действий, сунут под нос визитку, которую давали всем. Но что если... Нет, быть такого не может. Это точно они! Ведь подражатели не появляются, пока их кумиры ещё в деле. Правда ведь?
- Вижу, вы слегка озадачены, мисс Кэй Джи и вам нужно подумать, - уже не так задорно проговорил Майкл, встал, подошёл вплотную ко мне, после вытащил из кармана кожанки заламинированную карточку, блестящую в лучах искусственного света. - Думаю, вам хватит суток, чтоб принять решение. Жду вашего звонка завтра вечером.
Карточку сунули мне в руку и похлопали по плечу. Майкл кинул на меня взгляд, который я ни раз видела раньше во время работы, взгляд хищника, что загнал жертву в угол и давал ей последние минуты перед тем, как разорвёт на части с превеликим удовольствием. Но этот растянул агонию, ставя троеточие звуком тихих удаляющихся шагов. За ним проследовал третий, которого я не видела, оставляя позади себя тяжёлые, звонкие отголоски. Роб выпустил меня также неожиданно, как и схватил до этого, ударяя локтём в живот.
Удар выбил остатки равновесия, вес переместился на правую ногу, всё ещё онемевшую и не мою. Схватившись за воздух, я рухнула на колени прямо перед креслом, проезжая лбом по шершавой коже. Под рёбрами жгло, боль волнами расходилась в разные стороны, искажая место возникновения. Обхватив себя руками, я подтянула колени к животу, уткнулась лицом в плечо, в мокрый дождевик, что шуршал при каждом движении, перекрывая возникающие всхлипы.
Как, как вообще подобное могло случиться? Ведь банда визиточников действовала в северной части города - менее благополучной, более коррумпированной. Медики ездили туда с меньшей охотой, копы задерживались минут на десять-пятнадцать. Но ведь я сняла долбаный кабинет на западе, всего в получасе ходьбы от башни Уэйна, совсем рядом с элитным районом. Совсем рядом, нет, на границе с северной частью города за большие деньги в старом, давно неремонтированном трёхэтажном здании, сдающим офисы.
'Это же Готэм' - фраза, которую произносили все вокруг словно мантру, вдруг обрела смысл.
Город, где не было никакого смысла делать что-то, кроме одного - носить за пазухой пушку, ещё же лучше держать в машине гранатомёт. Так всегда говорила мать, стоило только заикнуться о том, что я хочу съездить на могилу отца, навестить его. Беспощадный город, где правит тот, кто умнее, хитрее и быстрее других. И ведь, чёрт побери, эти трое придурков в масках первыми выползли на сцену после свержения старых правителей. 'Кто же займёт место Фальконе - остаётся только гадать', - сказали по телевизору в день, когда он покинул Готэм две недели назад. Вот кто! Мелкая шушера, что оказалась проворнее всех заместителей вместе взятых.
Когда пульсирующая боль утихла, я села, облокачиваясь о спинку кресла. Карточка, которую мне дал мужик в маске, так и оставалась в ладони. Белая, без всяких прикрас, только номер телефона, выведенный на всей поверхности. Даже если не захочешь, всё равно разглядишь. Звонить по нему я не собиралась. Отдавать даже сорок процентов доходов было слишком большой роскошью. Да и кто знает, как быстро они превратятся в половину, затем в восемьдесят процентов, в отъём всех кровно заработанных? Ну уж нет! Пусть ищут себе других дураков.
Вытащив из кармана джинс телефон, я набрала номер.
- Служба спасения, - раздался бодрый женский голос на том конце. - Говорите.
- Я...
- Да, говорите, я вас слушаю.
Кабинет начал расплываться перед глазами, превращаясь в допросную, где вымытая из памяти фигура отчётливо произнесла, чтоб я не лезла туда, куда не стоит. Что уже ничего не изменить, и мой парень сунул нос туда, куда не следовало. Вашингтон. Вряд ли здесь, в Готэме, будет по-другому, ведь бравых Джеймсов Гордонов на всех не хватит.
- Служба спасения, говорите, - девушка всё надрывалась на том конце.
Я отняла телефон от уха.
- Извините, случайно набрался номер.
Я сбросила номер и утёрла всё ещё катившиеся по щекам слёзы. Запах бензина впился в нос, его привкус осел даже во рту, хотя я никогда не пробовала его на вкус, и грозился остаться со мной ещё не пару долгих дней. Около двери валялись пакеты, из одного торчали листья салата. Обед не удался. Кое-как встав с помощью всё того же кресла, я, хромая, добрела до выхода и вытащила закрытый зонт со сморщенными слониками, наезжавшими друг на друга со сломанными носами и кривыми шарами. Нет, чуда не случится - Джеймс Гордон не приедет, а кучка уродов подожжёт мой офис к чёртовой матери послезавтра с утра из-за того, что я не позвоню им в обещанное время. Будут долго смеяться, глядя по новостям, как молоденькая репортёрша будет брать интервью у испуганного, убитого горем молодого психолога, которая решила работать сама на себя вместо того, чтобы тихо сидеть в задрипанном кабинете соц.службы с ещё двумя недовольными жизнью и деятельностью тётками, мечтающими убить каждого, кто приходит к ним на приём. И как только те трое идиотов решили, что я оттуда? Нет, смеяться они будут точно не так громко и задорно, как могли бы, осознав свою ошибку.
Кое-как выбравшись из дождевика, я медленно вернула обстановку в кабинете к привычному виду. Хорошо, что умники решили не громить помещение, а только наследили, но это было не страшно. Сэндвич на удивление остался жив, хоть и смят. Стащив ботинки, я забралась с ногами в большое кресло, устраиваясь так, чтоб бок и шея не давали о себе знать, и откусила большой кусок, вытаскивая зубами лист салата. Идеально свежий и хрустящий, а главное совсем не вписывающийся в происходящее. Ещё полчаса назад меня пытались запугать, возможно, покалечить, теперь же я как ни в чём не бывало устраивала небольшой ланч из остатков, абсолютно спокойная и равнодушная к происходящему. Хотя один урок из произошедшего я успешно усвоила - надрывно рыдать после удара в живот просто больно. И больше испытывать подобное я не хотела.
Вновь схватив телефон, я выбрала нужный номер и, досчитав от десяти до одного, нажала вызов. Гудки тянулись вечность, начало казаться, что сама судьба пытается сделать всё, чтоб я не осуществила задуманное, но усталый мужской голос окликнул меня по имени:
- Кэйтлин, я в суде.
- Прости, Томас. Я быстро и срочно, - разговаривать во время работы старый школьный друг не любил, особенно, если находился не в коллегии адвокатов, и я прекрасно это знала. Вероятность благополучного исхода благодаря этому понижалась. - Ко мне приходили бандиты из телека, требовали деньги.
- Что? - парень зашёлся кашлем. Пролепетал кому-то 'спасибо' и вернулся к разговору, переходя на шёпот так, что я сама его еле слышала. - Как ты?
- Всё хорошо. На удивление, - я усмехнулась и почувствовала фантомную хватку у себя на горле. Накрыла это место свободной рукой, поглаживая раздражённую кожу пальцами.
- Мне нужно приехать?
Всё внутри сжалось от его вопроса, к глазам вновь подступили слёзы. Желание рухнуть в объятия друга оказалось настолько сильным, что пришлось прикусить нижнюю губу, чтоб хоть как-то сбавить его градус. Закрыть глаза, набрать полную грудь воздуха и постараться не разрыдаться, потому что реветь в данной ситуации, как уже показала практика, было больно.
- Нет. Всё хорошо.
Томас тяжело вздохнул.
- Надеюсь, ты вызвала копов?
- Ты сам знаешь ответ на свой вопрос.
- Кэй, - недовольно зашипели на меня из трубки. - Ты понимаешь, что это необходимо?
- А ты понимаешь, что они не будут этим заниматься? - я скопировала его тон. - Две недели прошло, их ещё не поймали. Твоим копам не до них! Сам прекрасно знаешь.
- Тогда позвони...
- Нет! - грубо оборвала я Томаса. - Я лучше буду платить, отдам кабинет, чем буду просить его о помощи!
- Ты упёртая идиотка, Кэй. Что ты хочешь от меня? Я не могу сидеть у тебя на пороге с ножом и отгонять любого, кто подозрительно выглядит. Я адвокат, а не телохранитель.
- Вот именно - адвокат. И знаешь многих в городе.
- К чему ты клонишь?
- Я говорю прямо. Том, дай мне того, кто сможет меня защитить. Я лучше буду платить тому, кто действительно сможет это сделать, чем соглашаться на предложение тех, кого, возможно, к вечеру уже не станет. Я знаю правила игры.
- Дура!
Короткие гудки вновь ударили под дых и гораздо, гораздо сильнее того урода. Ощущение безысходности навалилось вместе со страшным желанием прополоскать рот, чтобы убрать мерзкий привкус бензина, и поднимающейся тошнотой. Я еле успела добежать до общей уборной на этаже и виной тому был вовсе не испорченный сэндвич. Тряслись уже не только руки, липкий страх уже полз вверх по спине, готовый вот-вот впиться в глотку. Но он-то уж точно не остановится, доведёт дело до конца, прикончив добычу, загнав её в угол. Вновь лишит разума и способности мыслить. Заставит опять оглядываться по сторонам и прислушиваться к каждому шороху, ожидать, что кто-то выскочит из-за угла и будет очень милостив, если просто даст по голове арматурой, а потом ещё раз наверняка. Добьёт, не оставит мучиться всю оставшуюся жизнь.
Может, Томас прав и звонок копам решит все мои проблемы? Остались же ещё в мире неподкупные, честные люди, в конце-то концов. Поймают тех ребят, отправят за решётку и скажут, что теперь можно ни о чём не беспокоиться? Да, конечно же, так и будет. Только ещё режиссёр взмахнёт рукой и крикнет: 'Стоп, снято!'. Уж лучше сразу повесить на дверь табличку 'закрыто', заявиться в местную ассоциацию и сказать: 'Всё, ребята, баста. Консультируйте дальше сами своих готэмитов'. Написать заявление о прекращении частной практики и залечь на дно в какой-нибудь школе. Хотя непонятно, кто хуже - бандиты или дети.
- Эй, психологиня, всё ок? - в отражении небольшого зеркала появился один из тех самых ремонтников из соседнего кабинета. - Выглядишь паршиво.
- Погода. Голова трещит.
- Понимаю. У меня жена тоже ходячий гидрометцентр, - хохотнул он, переминаясь с ноги на ногу. Я как обычно не закрыла за собой дверь.
Включив воду, оторвала несколько бумажных полотенец и направилась к выходу, пожелав коллеге хорошего дня.
Телефон, оставшийся на столе, надрывался, вибрируя и катаясь по гладкой поверхности. Звонил Томас.
- Да, - я больше не старалась сдерживаться и выравнивать тон голоса.
- Дери тебя черти, Кэй! Я почти вызвал к тебе неотложку!
- Лучше сразу катафалк. Всё равно мне никто не поможет.
Томас зарычал. Он явно был в бешенстве.
- Ладно, хрен с тобой. Кто тебе нужен?
- Я же говорила - тот, кто сможет меня защитить.
- Капитан Америка подойдёт?
- Мне хватит и более мелкой сошки. Ты ведь знаешь адрес, Том. Просто дай его и всё. Я тебя не сдам.
- Скажи мне, Кэйтлин, есть хоть крохотная вероятность того, что ты, - Томас запнулся, - что ты передумаешь и позвонишь копам?
- Нет.
- Скину адрес в сообщении. Но если к восьми ты не выйдешь на связь, я пойду в полицию.
Короткие гудки вновь поставили точку в нашем разговоре.
Глава 2. Вслед за Чеширским котом
Томас не соврал и выполнил обещание почти молниеносно. Уже через пятнадцать минут я сидела возле расстеленной на полу карты Готэма, пока позволяло время, и пыталась определить место, куда нужно было ехать. Необходимый дом нашёлся за городом; прямо по шоссе до развилки, там повернуть направо и ехать до самого озера. Ошибиться было сложно, точка дома на карте в том месте стояла в гордом одиночестве. Случись что, и на помощь никто не придёт. Оставалось ещё достаточно времени, чтоб передумать, найти иное решение.
Как и сказал слесарь из-за стенки, выглядела я действительно паршиво. Под рёбрами уже начинал желтеть и расползаться синяк, двигалась я со скрипом. Глаза покраснели и опухли. У линии роста волос вниз по лбу тянулась небольшая ссадина от встречи с креслом при падении. И если первые два фактора могли игнорироваться, то последний атрибут внешнего вида нужно было как-то замаскировать, особенно перед встречей с клиентом, который пытался выстроить отношения с собственной дочерью, которую бил муж. Мистер Спайк совсем не переносил вида даже самого маломальского синяка, и мы уже проходили с ним ситуацию, когда вместо работы над своей проблемой он целый час возвращался к моей гематоме на руке. Но тогда я действительно неудачно попыталась стереть дома пыль со шкафа и всё выглядело именно так. Теперь же придумать сносную причину ссадине на лбу я, как не старалась, не смогла, да и врать собственным клиентам не входило в правила. В конце в ход пошли ножницы, и чёлка, которую я пыталась сравнять уже несколько лет с общей длинной волос, теперь доходила до бровей. Так я первый раз в жизни пожалела о том, что не пользовалась косметикой.
Когда сидеть просто так и ждать стало совсем невыносимо, я откопала в коробке, служившей складом для всяких важных бумажек, визитку кондитерской, расположившейся за углом, и попросила собрать набор из шести шоколадных капкейков с мятным кремом. Пятьдесят баксов за кучку крохотных пирожных. На эти деньги вполне можно было есть целую неделю и пару дней ни в чём себе не отказывать, но в гости с пустыми руками не ходят.
К половине второго я уже выглядела так, будто первая часть дня была самой скучной в моей жизни. По крайней мере, я очень на это надеялась. Работа же окончательно сделала своё дело, пришлось собрать всю волю в кулак и задвинуть проблемы в самый дальний ящик. К трём, когда с делами было покончено, дождь успел утихнуть. Туча ушла куда-то в сторону, о недавно случившемся мини-апокалипсисе напоминали только гигантские лужи, больше походившие на моря. Желание размяться и пройтись до кондитерской пешком отпало сразу же: перейти на другую сторону улицы не предоставлялось возможным. Машина, на удивление, завелась с первого раза без уговоров, торгов и угроз. Выглядело это слишком подозрительно, особенно в свете сегодняшних событий. Но пирожные уже были забраны, и я направлялась в сторону выезда из города, разгоняя повисшую тишину кассетой с альбомом 'Back in Black' (1). Одноимённая песня из него засела на повторе, крутясь и в голове, и на языке.
Я вернулся во тьму!
Отправился на боковую.
Меня долго не было, и я рад вернуться.
Готов спорить, ты знаешь это. (2)
- Здравствуйте, у меня дело к мистеру...
Нет, не то! Слишком тихо и неуверенно. Так не то, что выслушать, близко к порогу не подпустят.
- Здравствуйте, - повторила я в очередной раз фразу, которую репетировала вот уже с полчаса, пока плелась по городу. - У меня дело к мистеру...
Нет. Тоже не пойдёт. Слишком наигранно. Нужно быть более уверенной, более наглой, как героини во всех фильмах про мафию, как ненавистная Сабрина Грин на первых курсах университета, расстёгивающая до предела дозволенного пуговицы на блузке и идущая сдавать экзамены, ни разу не открыв учебник. Всё-таки хорошо, что утром я выбрала свитер крупной вязки.
- Добрый день. Мне необходимо поговорить с вашим боссом.
Теперь звучало немного лучше. Оставалось отрепетировать новый репертуар за оставшееся время, а его, судя по всему, оставалось не так уж и много. На удивление огромный кусок дороги до развилки я преодолела минут за пятнадцать, хотя на карте он выглядел раза в два больше отрезка, по которому пришлось тащиться по городу. Но доехать до указателя, гласившего, что скоро будет мотель, если повернуть налево, я не смогла каких-то жалких пары десятков метров. Под капотом сначала что-то громко застучало, потом раздался хлопок и обзор заволок чёрный дым. Я резко вдавила педаль тормоза в пол, дыхание на секунду оборвалось и потребовалось невероятное усилие, чтобы вновь сделать вдох. Боль под рёбрами опять начала пульсировать с такой силой, будто я снова получила удар. Сил хватило лишь на то, чтоб отстегнуть ремень безопасности и откинуться на спинку сидения, а дым всё продолжал и продолжал валить из-под капота. Вот ведь грёбаная колымага!
Робкие капли упали на стекло, откуда-то сбоку донёсся раскат грома. Судя по звуку, гроза была ещё далеко, но дойти до точки назначения пешком я вряд ли успею. Да и не бросать же машину посередь дороги, пусть она и заслужила своей выходкой отправиться прямиком под пресс.
- Мне это совсем не нравится, дорогая моя, - я ткнула пальцем в руль, вновь сжимаясь от нахлынувшей боли. - Не нравится. Не нравится!
Страшно хотелось закричать что есть мочи. Выскочить из машины, со всей дури хлопнуть дверцей с надеждой на то, что она отвалится, пнуть по колесу, затем ещё раз и ещё, пока не станет легче, пока скопившаяся внутри злость до конца не выйдет наружу. Проклинать старое корыто на чём свет стоит до состояния сорванного голоса. Но вместо этого я лишь обхватила себя руками, начиная прокручивать в голове те доводы, что приводила себе в момент покупки машины. Ни одного сносного в очередной раз не нашлось, а имеющиеся выглядели жалко. Ещё более жалко, скорее всего, выглядела сейчас я, сидя в сломанной машине на пустой дороге перед начинающейся грозой. Все планы, естественно, вновь летели в тартарары. И обвинить в этом Томаса я уже не могла. Вряд ли он мог додуматься до того, чтоб доехать до моей работы и испортить двигатель, или что там сейчас активно пыталось окончательно сдохнуть. Ладно хоть почти перестало коптить.
Нужно было что-то решать, куда-то двигаться. И раз вселенная в очередной раз давала от ворот поворот, то, видимо, придётся ей всё-таки подчиниться. Вернуться домой, позвонить Томасу и зазвать его к себе с парой пачек китайской еды и пивом. Уж вдвоём-то мы точно придумаем, как спасти мой маленький кабинетик от неминуемого пожара. Но телефон в момент, когда я стала набирать давно заученный наизусть номер эвакуатора, показал отсутствие заряда и, мигнув, вырубился. Долгие нажатия на кнопку включения так и не помогли, как и полёт телефона на заднее сидение. Больно больше не было.
Я с силой дёрнула за ручку, пытаясь открыть дверь, но она не поддалась. Лишь в пальцах осталось что-то длинное и холодное, что при ближайшем рассмотрении оказалось той самой ручкой.
- Дерьмо! А-а-а-а!
Это было уже даже не смешно. Кто-то невидимый, похоже, решил поиздеваться надо мной сегодня всласть. Только за какие грехи я заслужила подобное отношение? Хорошо! Если сегодняшний день закончится сносно, если вообще закончится, я отправлю деньги на благотворительность. Главное не сойти с ума и не удавиться ещё до захода солнца. И как теперь только выбираться из колымаги?
Вставить ручку обратно в дырку, где она крепилась раньше, как я и предполагала, не получилось. Наоборот, было бы странно, если бы та встала на место и начала работать вновь. Долбление ей по внутренней стороне дверцы тоже не дало никакого эффекта, зато принесло массу морального удовлетворения, когда пластиковая панель сдалась после очередного удара и треснула. Всё, пора становится героиней тех самых пресловутых мафиозных фильмов. Полностью опустив окно, я высунулась наружу и наконец смогла высвободиться.
- Йес! - вроде бы что-то подобное кричали герои, которым удалось выжить в ситуации, когда не оставалось ни единого шанса на спасение. Кричать, правда, я не стала, но раз уж подражать, то подражать до конца. Нужно бы ещё поднять руки и потрясти ими - истинная поза победителя по жизни. Но с ней я решила немного припоздниться до момента, когда открою капот.
Перед глазами уже стояла картина валяющегося на дороге листа металла, когда я пыталась подцепить крышку капота. Нащупала пальцами выемку, плавно потянула её на себя до щелчка, зажмурилась. Грохота не послышалось. Приоткрыла один глаз - ставшийся под капотом дым валил вверх.
- You win!
Вскинув руки вверх, я отвернулась от машины, показывая невидимым зрителям жест козы. Лезть внутрь и пытаться разобраться с поломкой не было никакого смысла. Я всё равно ничего не пойму, а если меня вдруг осенит, что маловероятно, без эвакуатора точно не обойтись. Даже выросший из-под земли автомеханик вряд ли поможет без сухого гаража, потому что дождь вновь начинал расходиться. Мелкая частая морось уже покрыла шапочкой волосы, неприятно попадала за ворот светло-бежевого цвета пальто, оставляла тёмные мелкие точки на рукавах и подоле. Вдалеке сверкнула молния, завершая и без того прекрасный пейзаж - пустая дорога по одну сторону которой стояли реденькие, страшненькие, кривые деревья, с другой - некогда бывшее поле, заросшее по пояс травой. Просто щикарно, как любил говаривать наш профессор по современной философии.
Оставалось лишь ждать. Должен же кто-то рано или поздно проехать рядом, а заодно остановиться и помочь хоть чем-нибудь. Благо в Готэме имелось столько водителей, содержащих дряхлый автопарк, что чуть ли не каждый второй на дороге просто был обязан заглянуть к тебе в салон, если ты припарковался у обочины, каждый третий ещё и извинялся, если вдруг чему-то помешал. В воздухе висел только один вопрос - когда ожидать тех самых добрых самаритян? Потому что за всё время поломки рядом не проехало даже захудалого велосипедиста. До конца рабочего дня оставалось около двух часов. Может всё-таки отправиться пешком уже не важно в какую сторону?
Но планам как обычно не суждено было сбыться. Раскат грома положил начало столбу дождя, загоняя меня обратно в развалюху. Радовал тот факт, что печка и радио работали. Будет чем обогреть замёрзшие пальцы и занять себя в ближайшее время. Тем более в бардачке валялся третьесортный детектив, оставшийся в наследство от бывшего владельца машины. Точно такой же потрёпанный, ободранный и с выпадающими листами, на первой странице которого неровным почерком было выведено: 'Научись уже читать, Билл! Это классно'. И ведь не поспоришь.
Когда под ухом что-то застучало, я кое-как разлепила глаза. На улице начинало темнеть, книженция валялась в ногах, а на коленях осталась лишь пара отклеившихся страниц. Шея затекла от долгого нахождения в неудобной позе. Кассета в магнитоле играла фоном уже по сотому кругу. Похоже, я уснула.
- Мэм, - стук раздался вновь со стороны затылка.
Медленно, опираясь на руки, я развернулась к стеклу и чуть не подпрыгнула от страха. По ту сторону машины на меня таращились два огромных выпученных глаза с таким напором, будто хотели сделать рентгеновский снимок. Абсолютно лысый череп ярко контрастировал с верхом лакового блестящего жилета, стилизованного под змеиную кожу, что выглядывал из-под не до конца застёгнутой чёрной куртки.
- При-ве-е-ет, - растягивая слово, мужчина помахал рукой в чёрной кожаной байкерской перчатке с обрезанными пальцами. - Помощь нужна?
Он кивнул головой в сторону всё ещё открытого капота, который я оставила для привлечения внимания.
- Я... э-э-э-э... - я было хотела отрицательно замотать головой и послать куда подальше желающего предоставить помощь, но быстро остановила сама себя, начиная опускать стекло. Мало ли кто как выглядит в наше время, в конце-то концов. Вдруг он первый и единственный живой человек, что проедет здесь сегодня. - Здрасьте, - явно туповатая улыбочка растянулась на лице, когда на глаза попались завершающие образ чёрные брюки, а отполированный до блеска череп уже не показался таким уж устрашающим из-за искажения в стекле. - Спасибо, что остановились. Не представляете, сколько времени я уже тут сижу.
Порыв ветра кинул в меня запахом одеколона с нотками хвои.
Я подарю кучу впечатлений,
Ты любишь Зло - значит ты мне друг,
Мой белый свет рассекает тени,
Бог далеко, только Я вокруг! (3)
Проревела магнитола под запилы электрогитары. Я быстро стукнула по нескольким кнопкам сразу, вырубая музыку, боясь спугнуть моего спасителя. Вдруг он подожмёт губы, хмыкнет и скажет, что выручает только дам, слушающих классическую музыку, а к моему большому сожалению кассеты с Вивальди и Бетховеном остались в кабинете.
- Люблю эту песню, - как-то сквозь зубы процедил незнакомец и выпрямился. - Я посмотрю.
Не дожидаясь ответа, он отправился к капоту и скрылся за поднятой крышкой.
Отлично.
Я быстро потёрла ладонями закрытые веки, прогоняя остатки сна. Наскоро расчесала волосы, что спутались после пребывания под дождём и высохли в таком состоянии. Вытащила из рюкзака широкий вязаный шарф и, обмотавшись им, вылезла наружу с помощью открытого ранее метода. Отломанную ручку сунула в карман, крепко сжимая её. Кто бы что не говорил о взаимопомощи и доброте душевной, только мужик, разбирающийся с моей машиной, не производил впечатления учителя истории или бухгалтера в столовой.
- Как там она, док? - я поравнялась с ним, оставляя между нами добрых пару шагов. - Жить будет?
Ответом мне послужил вырванный откуда-то шланг.
Мужчина оторвался от капота и, слегка вытянув руку, осмотрел деталь, которую держал в руках. По неподдельному удивлению на его лице можно было предположить, что он считал её явно лишней.
- Упс, - запоздало выдал он. - Боюсь, мне уже не спасти. Простите.
- Ничего. Я всё равно не надеялась, - и это была чистая правда. - Вы могли бы дать мне позвонить? Нужно вызвать эвакуатор, а мой телефон сел.
- О, да... Конечно.
Мужчина осмотрел сначала один карман куртки, затем второй. Расстегнул молнию и проверил внутренние кармашки. Раскладушка в конечном итоге обнаружилась в заднем кармане брюк. Он протянул её мне, слегка улыбаясь, отчего стало жутковато. В голове щёлкнуло, перед глазами вырисовался образ Чеширского кота. Ну просто одно лицо, отличие лишь одно - отсутствие какой-либо волосатости.
Взяв телефон, я быстро набрала номер и шагнула на дорогу, продолжая сжимать ручку от дверцы, невидимую чужому глазу. Её прохлада успокаивала, придавая уверенности в себе. Трубку в мастерской, как назло, долго никто не брал. Потом пришлось объяснять своё местонахождение сначала одному водителю, затем второму. В конечном итоге управляющий автомастерской наскоро и очень сбивчиво объяснил мне, что они не могут приехать, так как не имеют договора на обслуживание того участка пригорода и повесил трубку. Нет бы сразу сказать, что просто не хотят работать, а не придумывать различные глупые отмазки. С каких только пор общественная дорога вдруг перешла в чьи-то владения? Даже если так оно и было, то почему нельзя было сказать номер того, кто мог бы приехать и забрать чёртову колымагу?!
- Идиот!
- Что-то не так?
Я вздрогнула, резко оборачиваясь. О незнакомце, который уже закрыл капот и уселся на него, я успела благополучно позабыть, хотя уже несколько раз прогулялась вдоль его машины. Длинные плавные линии, мягкие изгибы, отполированные до блеска чёрные бока и натуральная кожа внутри салона. Самая настоящая красавица, особенно по сравнению с моей.
- Они не хотят сюда ехать. Говорят, не их район, - я протянула телефон владельцу. - Спасибо.
Настроение опустилось ещё на пару отметок, почти достигая асфальта. Открыв дверцу, я стиснула зубы, встречаясь взглядом с выглядывающей из пакета коробкой капкейков и плюхнулась на сидение. Вряд ли они могли сейчас хоть что-то исправить, даже если съесть все шесть штук сразу.
- Забери машину у развилки, - раздался рядом голос. - Вишнёвый шевроле камаро, Джи, Ти, Эй, один, один, четыре, восемь. Сейчас, - последнее слово с нажимом. Раскладушка захлопнулась. - Вопрос решён, мэм.
Мужчина появился в поле зрения, подходя к своей машине. Чёрный змеиный жилет мягко переливался в свете от двух салонов, притягивая к себе всё внимание. Я быстро отогнала возникшее странное желание коснуться его.
- Большое спасибо, - я окинула взглядом гриндера (4), начищенные, но явно потрёпанные жизнью и уж точно никак не подходящие к остальному более-менее классическому образу, и метнулась к спокойному лицу. - Если бы не вы, то, видимо, пришлось бы ночевать здесь. Сколько я вам должна?
Уголки губ незнакомца дрогнули, только вот от радости или недовольства - вопрос.
- Не имею привычки бросать дам в беде, - похоже, я всё-таки оскорбила его. - Отдадите десятку за погрузку. Будут просить больше, скажите высокому дохляку в синем комбинезоне, что Виктор передавал привет.
- Да... Да, спасибо ещё раз.
Мужчина кивнул.
- Удачи.
Одёрнув куртку, без всяких прощаний он направился к водительскому месту, огибая свою машину в свете встречных фар. Пикап по началу сбавил скорость, но потом, поравнявшись с нами, перешёл на третью космическую, и уже через пару секунд его почти не было видно. Мужчина уже потянулся к дверце, чтоб открыть её. Не пройдёт и минуты, как и он тоже скроется из виду, оставляя меня одну на пустой дороге в сумерках.
И тут вдруг стало так запредельно страшно. Деревья позади под порывом ветра застучали ветками, трава по другую сторону дороги склонилась вбок, будто кто-то целенаправленно примял её. Что-то сверкнуло в ней, похожее на два красных звериных глаза. Лиса, бездомная собака или бешеная кошка? Мужик в маске со своими подельниками, вскрывшие утром замок в моём кабинете. Вдруг в пикапе ехали именно они и узнали меня, поэтому так быстро скрылись? А что будет, если они вернутся, решив, что могут и не ждать вечера завтрашнего дня? Да и банда визиточников явно не единственная в городе. Даже будь в том пикапе кто-то другой, где вероятность того, что они не соберутся ограбить меня или это не сделает кто-то другой?
- Подождите, Виктор, - я сорвалась с места, выкрикивая имя, оставшееся в памяти. - Сэр!
Мужчина, почти севший в машину, ухватился рукой за крышу автомобиля и с лёгкостью вновь оказался на дороге.
- Ага? - он с интересом смотрел на меня, не спеша помочь продолжить законченный разговор.
- Извините, но вы не могли бы подождать со мной эвакуатор? Уже темно, а я одна здесь, впервые. У меня даже оружия нет, - если не брать в расчёт дверную ручку в одном кармане и перцовый баллончик в другом. - Пожалуйста, - голос предательски дрогнул, а реакции со стороны незнакомца всё ещё не было. Он будто уснул с открытыми глазами. - Могу угостить вас пирожными.
В ход пошёл последний весомый аргумент. Заплатить ему я вряд ли могла бы после покупки сладостей. Ещё как минимум десятку нужно было отдать за эвакуацию машины, ремонт тоже встанет в копеечку, и надо будет оставить в предоплату хоть какую-то весомую сумму, а не жалкие пять баксов. Хотя я не представляла останутся ли они, и сколько вообще денег сейчас было с собой.
- Подождать - нет, - сквозь зубы процедил мужчина и внутри всё оборвалось. - Могу подбросить.
- Правда?!
- Ага, - он облокотился о крышу машины. Ни выражение лица, ни тон его голоса, казалось, совсем не менялись и было очень сложно понять издевается он или действительно хочет помочь. - Куда вам? За стену? Новые жильцы?
- Нет, нет.
Теперь странный внешний вид незнакомца, будто его собрали из частей от разных пазлов, и дорогущая машина как-то соединились вместе. Похоже, я подцепила какого-то крупного бизнесмена или ещё какую шишку, обитающую за городом в элитном коттеджном посёлке в трёхэтажном доме с бассейном и садиком размером с два футбольных поля. Как раз в одном из таких домиков жили и мэр, и главный прокурор, и все остальные известные личности, предпочитающие уединение и сокрытие истинных доходов от жителей города.
- Мне в другую сторону, к озеру.
- К озеру? - переспросил незнакомец так, словно пробовал слова на вкус. - Не знал, что там кто-то живёт.
- А-а-а-а... да. Дом купили совсем недавно, - я отвела взгляд в сторону и сунула руки в карманы. Похоже, нового владельца он не знал. Старого - возможно, но это было неважно. - Всего несколько недель.
- Ладно. Садись.
Мужчина забрался в машину и дотянулся до пассажирской двери, открывая её.
Я быстро сунулась в свою, судорожно соображая, что нужно взять. Телефон в карман, рюкзак, пакет с пирожными. Книжка осталась валяться на полу, вряд ли кто-то позарится на неё. Забрала ключи. Осмотрелась в последний раз и открыла кассетник, доставая недавно вышедший альбом AC/DC, бережно переписанный собственными руками. Его и протянула первым делом, меняя одно транспортное средство на другое.
- За беспокойство, - скинула в ноги рюкзак, и там ещё осталось свободное место. - Первый раз встречаю человека, которому нравится подобная музыка.
- Я был на их концерте в семьдесят седьмом, - мужчина пальцами отстучал по рулю кусочек знакомой мелодии. - Я Виктор.
- Кэйтлин. Можно просто Кэй.
Мы подъехали к злосчастному указателю, мозолившему мне глаза вот уже сколько времени, и свернули направо. Дорога сразу же стала более гладкой, почти что новое полотно без заплат. Деревья обступили со всех сторон, они стояли всё плотнее друг к другу и всё выше и выше тянулись к небесам. Хорошо всё-таки, что я не решилась пойти пешком.
- Едете домой? - Виктор включил дальний свет.
- В гости. Совсем недавно вернулась в Готэм и вот решила сделать сюрприз.
- Родители?
- Нет. Они далеко, очень далеко отсюда, - спасибо им за это. - Я еду к... парню.
Парню?! От сказанного по спине поползли мурашки. Да, парню, конечно. Самому любимому и малознакомому. Вообще незнакомому! Да. Познакомились с ним по переписке пару месяцев назад. Лучше год. Чего в наше время только не бывает. Всё лучше, чем какие-нибудь родственники, пусть и дальние. Стоит их приплести и уже не отделаешься, так и придётся тащить фантомных сущностей за собой всю оставшуюся жизнь. От подруг, особенно лучших, тоже быстро не сбежишь, а с парнем можно спокойно расстаться, причём даже сегодня вечером. Встретились, познакомились, не понравились друг другу. Вполне себе нелепая история, чтобы потом рассказывать внукам.
- Повезло ему. И долго вы уже вместе?
- Где-то год или около того.
- Крепкие отношения.
- Да. Он просто замечательный. Такой добрый, надёжный, уравновешенный...
- Правда? - Виктор вдруг оторвался от дороги и посмотрел на меня, обрывая неспешное перечисление качеств моего несуществующего бойфренда. Неужели он что-то знает?
Я кивнула.
- Это хорошо. Редко сейчас встретишь такого парня. Обычно пьют и бьют. Или бьют и пьют.
- Он совсем не такой, - на что я очень сильно надеялась, пытаясь между делом наблюдать за своим спасителем. Но, как назло, вёл он себя всё в той же расслабленно-страной манере: откинулся на спинку сиденья и держал руль одной рукой, но при этом ощущение того, что он мог в любую секунду сорваться с места и куда-то понестись или что-то сделать, не уходило. Прямо как спящая на лавке кошка, которая вдруг падает с неё и вот уже держит в пасти мышь. - Не поверите, но мы познакомились по переписке.
- Правда? - Виктор усмехнулся. - Кто-то ещё занимается этим?
- Сама не сразу поверила. А у вас есть девушка?
- Нет. Я много работаю.
- Понимаю, - я кивнула, вглядываясь в появившиеся вдалеке очертания почти что замка. - Поэтому я выбрала друга по переписке.
Заасфальтированная дорога отходила от озера внутрь, в сторону плотной стоящих елей, явно посаженых специально несколько десятков лет назад. Двухэтажный огромный дом освещали фонари, заострённые пики у кованного забора устрашающе торчали вверх. Интересно, сколько желающих незаметно пробраться на территорию распороли на них себе живот? На удивление ни перед домом, ни за забором никого не оказалось, хотя в моём представлении здесь должны были быть как минимум по три охранника на квадратный метр. Пусть в городе и было относительно спокойно, но выглядело это как затишье перед бурей.
Мы остановились около ворот, Виктор выключил фары.
- Приятно было познакомиться, - он растянулся в чеширской улыбке и отсалютовал. - Кассета - класс.
- Вам спасибо за помощь. А моя машина... Где её потом искать?
- Точно.
Виктор дотянулся до бардачка, обдавая меня запахом хвои, вытащил визиточницу. Отмотал несколько страниц и протянул карточку со скрещенными между собой двумя гаечными ключами. Сзади от руки был написан ещё один номер и круглосуточное время работы, что не совпадало с оригинальной информацией на карточке.
- Завтра можно будет забрать. Удачи с парнем.
- Спасибо, - я дотянулась до рюкзака, поднимая его с пола, аккуратно подцепила пакет с пирожными. Свободной рукой отстегнула ремень безопасности и поправила съехавший шарф. - Хорошего вечера.
- Ага.
Виктор кивнул.
Отлично! До места назначения можно было рукой подать. Оставалось придумать, как пробраться внутрь, но и здесь всё, вроде, было просто и понятно. На кованой двери висела коробка с камерой и в свете фонаря ярко выделялся звонок. Возможно, там была даже видеосвязь. В доме на первом этаже в нескольких окнах горел свет сквозь плотно задёрнутые шторы.
Пока Виктор вставлял мою кассету в кассетник, я дёрнула за ручку, чтоб наконец выбраться на свободу, но она не поддалась. Запах хвои, который совсем не чувствовался ранее, окутал со всех сторон. Тяжёлое неприятное ощущение разлилось внизу живота, когда я вновь попыталась открыть дверь. Результат опять оказался нулевым. Только сейчас я заметила, что двери были заблокированы изнутри.
- Это... - я повернулась к Виктору, он сидел и водил пальцем по изгибам руля со скучающим видом. - Можете открыть двери?
Секунда, вторая, третья.
Новый знакомый нехотя оторвался от руля, потянулся, скрепя лаковым жилетом, откинул голову назад и дёрнул за рычажок включения света в салоне. Прыснул и потёр большим пальцем крышу, будто там было одному ему видимое пятно, после чего удостоил меня абсолютно мертвецки-холодным взглядом выпученных глаз. Сиденье будто ушло из-под меня, я вздрогнула от чувства падения.
- Прости, ты ещё здесь, - это был не вопрос. - Забыл. Упс!
Он поднял руку со сложенными пальцами, изображающими пистолет, дотянулся до меня и приставил их ко лбу. Слегка склонил голову набок с тяжёлым вздохом.
- Говори.
- Ч-что? - я крепко сжала ручки сумок, прижимая их к себе. Единственное, что стояло перед глазами, свежие шрамы на открывшемся запястье, видневшемся из-под рубашки. Мазок крови тянулся куда-то вглубь.
- Жаль, очень жаль, - его голос приобрёл смысл, в нём появилась жизнь. - Я думал, ты умнее.
Оторвав от меня руку, он сунулся за полы куртки. Лёгкое, грациозное завораживающее движение и перед глазами стояло дуло пистолета. Когда он успел его достать? Почему он смотрел на меня сейчас так томно? Почему я не могла пошевелиться? Что вообще происходило?
- Он ведь ненастоящий? - глупый вопрос вырвался сам по себе, вокруг всё тряслось и двоилось.
- Посмотрим.
|