конкурса мистического рассказа "Отражения", 2013 г.
Подавая свой рассказ на конкурс мистики, смутно представлял, что же такое, собственно, мистика, и содержит ли мистику мой рассказ. Поэтому со страхом и трепетом приступал к судейским обязанностям: чтению рассказов подсудной группы. И вот, чему я научился на чужих ошибках и удачах. Мистика - это то (нереальное), что вызывает мистическое чувство (проявляющееся в мурашках по телу, во вздыбленных волосах и волосках, холодке по спине). То есть эмоциональное восприятие здесь обязательно. Скажем, у близнецов мистики - фантастики и фэнтэзи, где тоже присутствует нереальное - эмоции не обязательны, достаточно просто интересного сюжета. Почему так? Мистика, в отличие от другой нереальности - это то, что происходит не в материальном мире, а его мы можем только почувствовать душой, а не органами чувств, не осознаём логикой, не воспринимаем умом. Поэтому одного только наличия в рассказе мистического антуража (призраков, загробного мира и пр.) - недостаточно.
Что же нужно, чтобы вызвать эмоцию у читателя? Эмоция, по-моему, это реакция организма на разницу между ожидаемым и полученным. Поэтому задача автора - иметь смелость и даже наглость создавать неожиданные ситуации, совершенно нереальные, когда это относится к мистике. И тогда читатель скажет: "Меня обманывают, а мне приятно".
Но всё это - моё личное, дилетантское мнение, и я могу ошибаться. Именно поэтому соответствие теме оцениваю по принципу "да" или "нет", а не по её качеству (хорошая-плохая-такая-сякая).
Важность соответствия конкурсного рассказа теме поясню на доходчивом примере. Это приходится здесь делать, так как почти в каждом конкурсе, в котором участвовал, ломал копья на этой важности, причём, благо бы, с некоторыми участниками, недовольными моей оценкой, но и с организаторами.
Итак, оцениваем подготовку электромобилей к гонкам. Именно такая "тема" гонок - электромобильная. Машины отличаются размерами, формой, дизайном, цветом... Но вот заглядываем под капот... Бац! А двигателя-то нету! Ну, какое тут участие? Или - бензиновый мотор. Нечестно - долой! Всё понятно?
Рассказ может быть замечательно написан, раскрывает прекрасную идею, но если не по теме... И тут не может быть ссылок на авторитет организаторов: раз приняли, значит по теме. Я судья, и мне решать - по теме, или не по теме.
Кроме наличия мистичности, оцениваю рассказы по таким параметрам: идея, сюжет, литературность.
Про идею. Литературное произведение - это занимательная форма подачи какой-либо идеи, которую автор желает внедрить в сознание своих читателей. Просто так никто её к себе в башку не пустит - своих жителей хватает в теремке. За исключением, разумеется, единомышленников - но какой смысл им талдычить о том, что они и так понимают-знают? Итак, сюжет, герои, их слова и действия - всего лишь форма. Она должна быть привлекательна - по одёжке встречают. Но кто бы хотел общаться с одёжкой? Поэтому отсутствие идеи (или её мелкость, незаметность) - большой минус, который может быть в какой-то мере компенсирован одеждой от-кутюр.
Уважаемые авторы рассказов, особенно тех, которые мне не понравились, мои критические высказывания - это всего лишь моё частное мнение, а не истина, а их категоричность - мой недостаток. Если Вы не согласны с моим мнением, не постесняйтесь сообщить об этом, возможно, не прав я.
И, пожалуйста, пусть будущие ваши герои пережёвывают свои переживания без "комка в горле": рассказы "Суеверная", "Для неё", "Петруха", "Тайна шоколадной фабрики".
Добротный мистический рассказ. Не заметил, как втянулся в чтение и с сожалением осознал, что... проснулся. Здесь есть весь джентльменский набор народного рассказа: любовь, от которой можно умереть, колдовство в отношении возлюбленной, экзотика востока (но восточному человеку, очевидно, нужна экзотика запада, что, по-моему, и отражено иронично в аннотации к рассказу: "Восток - дело тонкое"), доступная воображению мистика: сон, привидение...
Вызывает недоумение название рассказа: с одной стороны оно невольно ассоциируется с названием известного произведения, но, с другой стороны, по сути о розе - ни намёка, разве что читатель сам должен знать (а если не знает?), что восточные поэты, чьё творчество вскользь и, кстати, не в пользу рассказа упоминается, обычно сравнивали любимую с розой.
Во вводной части рассказа слишком много слов "был", что можно отнести к недостатку литературности языка, либо в этой "быльности" можно найти некий шарм, подчёркивание глубины веков, "былинность":
"Это был какой-то восточный город - кривые улочки, высокие глухие стены, вонзившаяся в солнце стрела минарета. Город был таким же, как в первые века Ислама, быть может, это и было тысячу лет назад. Я спешил по лабиринту его улиц, как будто был здесь уже не в первый раз и меня ждали в одном из этих домов. Скорее всего, так оно и было. Мимо проходили люди, словно сошедшие со страниц "1001 ночи" - цветастые халаты, широкие пояса, высокие шапки, обёрнутые огромными чалмами, был слышен резкий гортанньй говор. Изредка попадались женщины: они были закутаны до такой степени, что нельзя было даже судить о их возрасте, не говоря уже о чертах более индивидуальных".
Мере моей испорченности претит использование слова "описал", а оно в рассказе использовано как нельзя к месту её: "Какое-то время, боясь шелохнуться, я созерцал её обнажённое тело: я не стану даже пытатьтся описать его, ибо оно было так прекрасно и так совершенно, что все ухищрения величайших поэтов Востока блекнут перед ним, как блекнет звезда перед ликом луны". Вот, заодно поясню вышеприведенный пассаж о сравнении с поэтами Востока. Поэтов во все времена, и на Востоке, и на Западе подвигает на творчество любовь. Герой рассказа любит, и "блекнет звезда перед ликом луны" - маловато будет для того, чтобы поверить в силу его чувства.
Курсивом в цитатах выделил очепятки, а их в рассказе хватает (например, пару раз союз "и" вместо предлога "в").
Зато по сердцу пришлись несколько глубоких высказываний в тонком восточном духе:
"Голос, невыносимо чистый"; "оно было так прекрасно и так совершенно, что все ухищрения величайших поэтов Востока блекнут перед ним"; "узревший красоту лица её наверняка был обречён на вечные муки в аду безумия"; "Я ношу эту ночь в себе и не забуду ни слова, ни вздоха, ни прикосновения: так помнят встречу с Богом"; "Заира была так прекрасна, что всякий, кто видел её лицо, тотчас лишался разума"...
Дело в том, что еврейское религиозное мировоззрение (а оно - с того самого, тонкого, можно сказать, Ближнего Востока), проще говоря, Ветхий Завет предполагает, что совершенен только Творец, истина только в нём, Бог повсюду (одновременно) и, соответственно, увидеть его невозможно, так как у него нет определённой материальной формы (одна из 10 заповедей - запрет изображать Бога) - потому лицезрение Бога равносильно смерти (очевидно, растворение во всём). Я - атеист, но это мировоззрение красиво и соответствует научному мировоззрению, если принять, что Творец - поля всех сил, которые создали и поддерживают мир, в частности, гравитация.
Так вот, в свете сказанного приведенные цитаты (это "невыносимо" - просто класс!) - о невозможности и опасности приближения к совершенству.
В целом рассказ хорош уже тем, что читабелен, в конце ощутил мурашки, и - неожиданное завершение (был сон, сон, и вдруг, на тебе - привидение!).
К суевериям отношусь хуже, чем к вере. Но это - одно из проявлений мистики, бачили очи, шо куповали...
А рассказ... Впрочем, рассказ укрепил моё негативное отношение к суевериям, вопреки его направленности показать их положительную сторону: мол, всё у героини было тип-топ, пока она пользовалась оберегами. Ага! А главное-то у неё - пшик: к тридцати годам ни то, что не родила, но даже и замуж не вышла, и не думала об этом (на отдых отправилась без "любимого").
Ну, не решался автору-женщине резать мужскую правду-мать, но зайдя в раздел, вздохнул с облегчением: "Люблю критику: особенно дельную". Вот порадовали! Что ж, к делу...
Рассказ в целом - это не рассказ, а сценарий, набор ситуаций с пояснениями. Побоюсь этого слова, но скажу: графомания (в скобках добавлю: не волнуйтесь, не переживайте, значит есть, куда расти; и мне говорили то же самое, в своё время). Много устоявшихся выражений (прямо говоря, штампов): "страх сковал льдом сердце, комок подступил к горлу", "вдохнула полной грудью", "дыша полной грудью", "дали трещину"...
Остановлюсь на нескольких примерах неудачной литературной составляющей рассказа.
В самом начале рассказа: было "так темно", или можно было "ослепнуть в белом, холодном мёртвом свечении" - невозможно понять.
Тема волос в образе героев бьёт по глазам, как волосок в тарелке: девять раз упомянуты. Зачем это здесь, например: "Дверь открылась, вот и светловолосая хозяйка дома"? Эта героиня больше в рассказе не появляется - зачем знать, какого цвета у неё волосы, и есть ли они у неё вообще? Причём, других признаков идентификации хозяйки, кроме цвета волос, в рассказе нет.
"заинтересованно рассматривала старые, ещё довоенные дома, узкие улочки, высокие заборы и гаражи". Героиня никогда не видела заборов и гаражей, раз рассматривала их заинтересованно? Вероятно, в одном предложении объединены авторское описание домов-гаражей с их рассматриванием героиней. Типа: шёл Вася и дождь. Вот это и есть - схематичность, описательность, отстранённость от героев.
"карту крымского полуострова". А может, просто - Крыма? Или тогда уж говорить, к примеру: "карту города Москвы". Это всё-таки не урок географии, а литературное произведение.
"смеясь над маленькими детьми, которые бегали по берегу у воды нагишом". Смеяться над маленькими детьми - грешно. Совсем другое дело - смеяться маленьким детям, а лучше - улыбаться.
"Затем стал снимать, как горный снег, белоснежную рубашку". Лучше так: "Затем стал снимать белоснежную, как горный снег, рубашку". Иначе получается, что Артём был как горный снег. Вернее, Артём снимает рубашку так же, как снимает рубашку горный снег.
"раздевается, оставаясь полностью обнажённым". Наверное, не "оставаясь", а становясь (хоть всё ещё не по-русски, но уже не по-китайски).
"аромат... призрачным ветерком обвеял комнату". Обвеял? Не литературно. Может, повеял в комнату? Заполнил комнату?
Понимаю, что государственная школьная программа литературы, подбор ею авторов, специально направлены на то, чтобы отбить у будущей рабсилы охоту стать классными писателями. Так вот, по секрету от государства, подскажу парочку классных авторов, с которых-то и стоит брать пример, пытаясь писать (рассказы): Ильф и Петров, О,Генри, Гашек... Где-то я это прочитал: "Писать как дышать - легко". А видели черновики А.С. Пушкина? Всё-таки писание (ударение на втором слоге) - процесс не физиологический: что на уме, то и на языке - не получается без труда.
Теперь о сюжете. Вообще, противопоставление хорошей и плохой магий - интересная задумка. На фоне любви - бонус. Но происходит эта борьба не как принято в русской, особенно, литературе - внутри человека, а как в компьютерных играх - вокруг человека: с одной стороны вампиры, с другой - любимый, а точнее, любящий мужчина. Кто перетянет куклу (поскольку девушка - безвольная) на свою сторону - вот в чём вопрос. Да и этот вопрос решён в стиле хэппи энда. Неинтересно, так как просто. Хотя занимательность повествования порой присутствует - я пропустил остановку, читая в автобусе сцену вампиризма в тайной комнате.
Остроумный и качественный рассказ. Но не мистический - не только не вызывает мистического чувства, но и ощущения нереальности происходящего: всё буднично, даже "тот свет". Потому что именно эта будничность "того света" - и есть идея рассказа. И она была понятна и ожидаема почти с самого начала. Мало того, нисколько не умаляя достоинства рассказа, рискну предположить, что наверняка имеется не один анекдот на эту тему: попав на тот свет, человек встречается со всеми теми "прелестями", которые портили ему жизнь на этом. А неоспоримое достоинство рассказа - он несёт прекрасную идею: менять надо себя тут, а не "там", и побыстрее, поскольку тут времени не много, а там - целая неизменная вечность. Каким ты был, таким останешься навечно - в данном случае, со списком дел.
Нравоучительный рассказ на религиозную тему, и как всякое нравоучение (навязывание чужой воли) - скучный, вызывающий непроизвольное отторжение. Это следует даже из самого рассказа: нравоучение оказалось бесполезным даже для ангела, а он-то уж знал, что такое хорошо, и что такое плохо! Поэтому по своей абсурдности напоминает внушения графу Вишенке в "Приключениях Чиполлино": "Если во время урока будешь отвлекаться на муху, то... попадёшь в тюрьму".
Сюжет чрезвычайно затянут каким-то воистину мазохистским описанием разнообразных мерзостей. Причём, негодование возникает не к ним, а к тому, что приходится всё это читать, долго и нудно.
Дело ведь не в информированности. Повторю, и ангел всё знал, и лучше всех, но грешил. Например, на пачках сигарет пишут, что они смертельно опасны, ну и что? Покупают, читают, и курят! Разве этот "эффект" антирекламы не известен? Зачем его было усугублять, раздувая кадило аж на 30 килобайт (напомню, допустимый объём рассказов конкурса от 8 до 35 кб)?
Тем не менее, меня, как сына врача (не путать с сыном юриста), порадовал натурализм описания тварей, особенно "жёлтая струйка трусости". И вообще, в этих описаниях старался увидеть юмор, чему и привёл пример.
В рассказе дважды уделено внимание онанизму, как одной из мерзостей, и я тоже приложу к этому процессу руки.
Онанизм (иначе: рукоблудие, мастурбация) получил своё название от имени библейского Онана:
"И сказал Иуда Онану: войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему. Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене брата своего, изливал на землю, чтобы не дать семени брату своему. Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его" (Быт. 38, 8 - 10, синодальный перевод). В еврейских переводах вместо "изливал" написано "ронял". В так называемом современном переводе Всемирного Библейского Переводческого Центра (1998 г.) написано прямо: "Тогда Иуда сказал брату Ира Онану: "Иди и спи с женой твоего покойного брата, стань ей мужем, и если родятся дети, то они будут детьми твоего брата Ира. Онан знал, что дети от этого союза не будут его детьми, и потому, когда входил к Фамари, не оставлял своё семя внутри неё".
Как видим, это описание не онанизма, а прерванного полового акта - одного из способов предохранения от беременности. Следовательно, Библия осуждает не онанизм. А онанизм, как сексуальное самоудовлетворение, на самом деле, не осуждается (да и не упоминается вообще!) ни в Ветхом, ни в Новом Заветах. Однако церковь, как католическая, так и православная считает онанизм грехом.
Библия весьма практична, и предписывает "плодиться и размножаться", так как любому обществу нужны воины и работники. Прерванный половой акт этому препятствует (и потому практикующий это Онан наказывается смертью от Бога), а вот онанизм - нет, так как это занятие мужчин (о женщинах умолчим), главным образом, неженатых. Избавление организма от спермы - такой же естественный неизбежный физиологический процесс, как испражнение, как рвота, и "потерпеть до свадьбы" никак не получится. Есть три способа этого избавления: половой акт (с женщиной, а точнее, с женой, а с остальными тварями Библия, разумеется, запрещает - см. мою статью "Сексуальное законодательство Библии" ), поллюция (периодическое непроизвольное семяизвержение, обычно во сне, которое упоминается и в Библии: "Если у кого случится излияние семени, то он должен омыть водою все тело свое, и нечист будет до вечера", Лев. 15, 17) и онанизм.
Выработка спермы начинается в 12 - 13 лет. Что делать юноше, а потом и мужчине много лет, пока не встретит любимую? А что делать морякам, военнослужащим, заключённым? А как брать сперму на медицинский анализ и т.п.?
Чем же тогда провинился онанизм перед религиозными поборниками нравственности, и почему я, атеист, встал на его защиту, аки лев рыкающий? Любая религия (как система правил, эксплуатирующая веру) основана на том, чтобы сделать верующих осознающими свою вину (грех) и благополучно снимать с них эту вину за мзду. Как говорил товарищ Сталин в одном литературном произведении: если живьём ощипать курицу, то она будет прижиматься к ноге ощипавшего её, чтобы согреться. Онанизм как нельзя лучше подходит под эту раздачу, так как является природным свойством и присущ практически каждому мужчине (согласно научным исследованиям - 90%). Не надо делать людей без вины виноватыми.
С этим разобрались. Идём далее...
Выбор ангела, его желание стать человеком выглядят искусственно, лишены внутренней логики. И почему именно в киллера вселился? Только ли потому, что сам ангел, специализирующийся на умерщвлении - киллер? Нет, лишь потому, что в данную секунду его, ангела, никто не позвал. И сколько времени он должен был ждать, чтобы с полным правом изменить Богу - сорок дней, подобно тому, как беглые рабы - Моисею, не дождавшись которого всего день, сотворили кумира? При том, что ангел отлично знает: у него всегда "слишком много дел", "почти никогда не остаюсь праздным".
И вообще, странная позиция ангела, если учесть, что ангелы по определению - исполнители не своей воли, а воли Хозяина, Господина, Господа Бога. Об этом говорят не только религиозные установки, но и чётко сказано в рассказе: "Ибо я всего лишь вестник"; "вам дана свобода воли. Но ангелы её не имеют. Вернее, она вручается нам один раз, чтобы мы сделали выбор. Те, кто в начале мира выбрал противление, сейчас мучают ваши души, остальные - это мы". Определённо сказано, что один раз ангел уже сделал выбор. А другого раза не дано: "Но теперь я задавался вопросом: "Быть может, каждый ангел, как и каждый человек, должен делать свой выбор сам, только ангел - единожды?"". (курсив - мой). Потому-то и нужна была необычайно сильная мотивация появления у ангела собственной воли, а её-то и нет в рассказе, просто: "Пугающе непонятным было то, что меня никто никуда не звал. Я почувствовал, что стал свободен". Может, дело в том, что этот ангел всё время якает: я, я, я... Например, три коротких абзаца в первом эпизоде рассказа начинаются с "Я".
А без мотивов поведения героев рассказ схематичен. Представляете, если бы Раскольников просто "почувствовал", и никаких тебе душевных мук, переживаний, ни голода, ни лени?
В рассказе не показано, почему ангел, пусть и в человеческой шкуре, который-то отлично знает, что такое хорошо и плохо, непроизвольно выбирает греховное поведение: сначала закуривает, потом обманывает... "Искушения возникали ежеминутно, большую их часть я просто не замечал". Он лишь констатирует факт своего грехопадения, человеческое тело берёт верх над ангельской душой. "Моё тело вновь сработало вне сознания".
Если я верно понял идею рассказа, она такова: в человеческом обществе от греха не избавишься, но стремиться к этому следует. Жаль, повторю, что к этой простой пессимистической идее пришлось пробираться сквозь вязкое болото описаний грехов.
И неужели выход из борьбы материального с духовным видится лишь в умерщвлении материального, а не в подъёме духовного? Бывший ангел отказывается от борьбы, максимально отказывается от материального мира и уходит в монастырь, а потом и в лесной скит (дальше, скажем, на необитаемый остров, понятно, нельзя - кто ж его там кормить будет?).
Но это же не выход! Что, если этим рецептом воспользуются все? Выход - лишь в духовном росте. Но это уже совсем другая история, не имеющая, как видно, к описываемой в рассказе религиозной доктрине отношения.
Тем не менее, интересно, с фантазией показаны построения душевных терзаний героев, роль ангелов. Вот, например, сильно и верно сказано: "И слава Создателю - если бы ваши телесные очи имели возможность видеть всё, что делается вокруг на тонком плане, вы бы непрерывно кричали от ужаса". Но, не устану повторять, к сожалению, всё ужасно затянуто, слишком много рассуждений, и рассказ напоминает нудный философский трактат. И, соответственно, такая же его и критика...
Интересный рассказ. Это тот случай, о котором сказано: "Говорите со мной, говорите...".
Рассказ вроде бы ни о чём, но с такой силой, или, лучше сказать, уверенностью написан, что, не сопротивляясь, веришь: так оно и было. И, слава Богу, в конце побежали искомые в мистике мурашки. Ничего не значащие (на моё разумение) мистические переодевания действуют завораживающе.
Но, стряхнув мурашек, идею, конечно, найти можно... Однако они, мелкие козявки, лезут из текста...
"Похоронив добрую половину" - соединение слов крайне негативного и позитивного выглядит комично.
Да, и других "добрых" слов в коротком рассказе переизбыток: доброе вино, добрые селяне, добрая женщина, кому-нибудь доброму.
Снежной, суровой зимой, в метель (из-за которой с трудом двое закрывают дверь) люди видели ночью... Это ж кто в деревне не спит в морозную и ветреную ночь глухую? Не один, не два человека, а люди! Моржевали, наверное, доброй половиной деревни... И что можно увидеть в метель? Мистика какая-то...
"В ту ночь он ночевал у какой-нибудь смазливой подружки". Фраза становится понятной только после слов Жанны: "Значит, не у полюбовницы?" Значит, то была мысль Жанны, а не авторский текст, как вокруг этой фразы. Автор бы написал: "у какой-то". Да, и "ночь... ночевал"... (может, лучше: проводил, развлекался...)
Ну, а идея, всё-таки? Жизнь надо ценить. Но не оценивать.
Написанный как абсолютно мистический, рассказ совсем не вызывает мистических чувств. Вероятно, потому, что в рассказе нет никаких неожиданностей. Меня пугают, предупреждая, что сейчас испугают, и мне не страшно.
Практически сразу раскрывается тайна пропажи людей: "Звуки в ночи, похожие и одновременно не похожие на людские голоса. Шепот, проникающий даже сквозь рев взбешенного океана". Ясно, что привидения... Или какие-нибудь сирены...Остаётся без интереса (привидения, или сирены - какая разница!) дочитать до конца - спасибо, короткий рассказ - чтобы убедиться в этом. И главное ведь - нет никаких объяснений такого поведения привидений. Очередное разочарование!
Читая в журнале о пропаже людей, о странных голосах, "дрожащими руками Нортон закутался в линялый клетчатый плед, перевернул следующую страницу и попытался найти спокойствие в неровных строках вахтенного журнала". Это что ж за логика такая: пытаться найти спокойствие "в неровных строках вахтенного журнала", в которых описаны страшные вещи? Вероятно, герой пытался найти спокойствие в самом процессе чтения - так и надо было написать.
Лишняя фраза: "Все могло бы сложиться иначе, если бы он вдруг решил покинуть остров или вообще бы никогда здесь не появлялся, но судьба распорядилась по-своему". И ведь с таким философским тезисом не поспоришь: если сделать по-другому, действительно, всё сложиться иначе! Недаром он ограждён штампами: "все могло бы сложиться иначе" и "судьба распорядилась по-своему".
"На самом крутом и неприступном склоне его высился маяк". Наверное, надо было так: "Над самым крутым и неприступным склоном его высился маяк". Потому что склон - это сторона горы, от её основания до вершины. Самый крутой склон, в принципе - вертикальная стена, или даже с отрицательным уклоном. Маяк, очевидно, ставят как можно выше, на вершине, а не на склоне горы (или острова).
"Призраки окружили его, протягивая руки и шепча неразборчивые слова. "Ты наш", - шептали они,- Нет выхода"". Странно, если слова были неразборчивые, то как же их удалось услышать и записать автору? Если бы вставить одно слово "похоже" ("похоже, шептали они") ощущения нелогичности не возникло бы.
И нет никакой идеи (она бы, может быть, появилась, будь оглашена причина поведения призраков). Просто неудачная страшилка.
Рассказ интересный, настоящий, сильный (герои испытывают настоящие, сильные чувства: мать, отказывающаяся от ребёнка, ребёнок, ненавидящий всех...да, пожалуй, каждый герой - личность). Неуловимая мистичность есть - без мурашек, но есть. С холодком за спиной. Вероятно, из-за неопределённости личностей "ангелов" (именно в этом эпизоде я её и почувствовал).
Интересная мысль: "Время есть чистилище".
И эта: "В общении с богом не может быть посредников. Посредникам ты нужен в виде жертвы".
Однако, какой-либо суперидеи не нашёл. Так, идейка: не обижайте маленьких.
Имеются проблемы с грамотностью: знаки препинания, в одном месте надо "и так" вместо "итак".
Эротические переживания с оттенком фантастики в мечтах. Смело, откровенно. И весьма аккуратно, в смысле формулировок. Читается очень легко (хороший литературный язык) и естественно. Перечитал даже разок. Думаю, в свой ТОП занести надо.
"Она высматривала Лешку, который вот-вот приедет и заберет нас, а я - его". Забавно построена фраза, не понять: то ли неправильно (получается, "я - его" заберу), то ли, с учётом контекста, специально - двусмысленно (и высматривает, и заберёт).
Но мистики, конечно, нет. Вероятно, потому что понимаешь, что это всего лишь эротические фантазии. И, надо отметить, фантазии очень сильные, настолько сильные, что разводят рёбра для максимально близких объятий и множат размножитель. Вот, только я не догадался, от чего ж парень так отощал? Доразмножался?
Идея? Ну, какая идея у инстинктов? Первобытная: ба-бу-бы...
"- Черт, что это было? - тайна затмила сознание Дианы но-выми размышлениями" ("но-выми" - так в тексте рассказа).
Ну, и чертовщина! Что это было? Тайна покрыла мраком моё сознание с его размышлениями (но как ни старался, сознание при размышлениях не затмевается). А-а, вот оно, что:
"Настоящая большая мясорубка, которую крутит судьба".
А не пропустить ли и мне через мясорубку критики этот рассказ? А - смысл? Абсолютно никакого... Случай-то - клинический, неизлечимый. Остаётся выставить температуру этому литературному трупу.
Ах, да - надо же сказать о мистике... Её тут и в помине нет: все эти вампиры предсказуемы, ничего нового, скукотища, написанная к тому же бытовым, разговорным, понятным для неискушённых в литературе подростков, а потому неинтересным, бедным языком (для примера, чтобы не быть голословным: "Стекла в здании были выбиты, а в нескольких местах просто забиты досками" - стёкла были забиты досками?). Что уж говорить про какие-то паршивые запятые!
Ну, раз уж мясорубка со скрипом провернулась, продолжу, тем более вытащу попавшуюся, как будто сахарную, косточку: "исключения в этом мире приносят боль всем" - интересная мысль, как, кстати, и про мясорубку-судьбу. Хотя, такое впечатление, что эти фразы должны быть известны давно (меня-то такие чорные-чорные темы просто не интересуют). Так и есть, прогуглил, "мясорубка судьбы" - есть, и это - штамп.
И, напоследок, про идею, которой в рассказе нет. Повторю сказанное в Предисловии. Литературное произведение - это занимательная форма подачи какой-либо идеи, которую автор желает внедрить в сознание своих читателей. Просто так никто её к себе в башку не пустит - своих жителей хватает в теремке. За исключением, разумеется, единомышленников - но какой смысл им талдычить о том, что они и так понимают-знают? Итак, сюжет, герои, их слова и действия - всего лишь форма. Она должна быть привлекательна - по одёжке встречают.
В данном рассказе я вижу только одёжку, а человека, с которым было бы интересно пообщаться, идеи, под ней нет - пустота (не исключаю, что какая-то идея всё-таки есть, но она настолько далека от меня, что и не видна мне вовсе). Да и одёжка эта изношена до дыр, немодная, к тому же сшита и вкривь, и вкось.
Прежде всего - великолепный литературный язык. Фразы отточены, естественны, живые:
"Я знаю, что она никогда, никогда не будет разговаривать со мной нормально". Этот повтор "никогда-никогда" эмоционально оживил простую информацию.
"Буклеты шлёпаются на пол, комкают тишину в бумажные шарики и заполняют приёмную противным шелестом". Такое придумать невозможно (комкают тишину в бумажные шарики), это можно только реально увидеть в своём, личном авторском, воображении.
"Я множу мгновения, стараясь поймать и запомнить каждое". Вкуснятина!
"плещется через края". Как изящно обойден штамп: "края" вместо "край"!
И этот: "В горле разрастается ком, горький и колючий". Чтобы так обойти заштампованный "ком подкатил к горлу" (подкатил на такси, наверное), автору это надо пережить, прочувствовать, каждое мгновение рассказа быть его героями. Это, кстати, и есть большой секрет для маленькой компании настоящих писателей.
Завороженный такой великолепной формой, очень боялся за содержание - будет ли мистика. В момент прояснения ситуации (кто есть кто) она проявила себя культурными, неназойливыми мурашками. А по большому счёту, её нет, так как понимаешь, что ничего нереального не происходит, всё это - внутренний мир героини.
Идея, мораль - вот, что бывает, если девочек воспитывать "прынцэсами". И ещё подумалось: бедные фанатки звёзд - те так далеки от них!
Интересный чисто развлекательный фантастический рассказ с опорой на реальные исторические события (гибель крито-микенской культуры из-за извержения вулкана в 1450 г. до н. э.) и археологические данные.
Упоминание магии - ещё не мистика, а вот её действие в конце рассказа (сбывшееся проклятие) вызывает мистическое чувство, так как оказалось неожиданным (уже и забыл было про него к концу рассказа).
Претензий к языку рассказа в целом нет. Даже, наоборот, поначалу общее впечатление было - хорошо передан дух времени. Но перечитал - нет, много современных, даже технических терминов: динамика действия, физическая форма, сила притяжения, концентрация, ментальная (и это только в одном, первом абзаце!)... Ну, значит, он передан не отдельными старинными и экзотическими словами, а, наверное, взаимоотношениями героев...
Небольшая нестыковка: за столько (3,5 тысячи) лет - всего три перерождения?
Идея? Ну, разве что - не обижайте женщину, вдруг она колдунья? Ну и что - и так никого не надо обижать...
По сути это - памфлет. Не узнать "героев" невозможно (в кавычках - потому что не литературных, а реальных).
Но в чью сторону камешек? С одной стороны - подсудимая, избитая и запуганная, должна вызывать сочувствие, а "восьмилапый" и его прислужники-тени - естественное отвращение. Но, с другой, те же тени - народ в зале суда, ради которого вроде бы и было выступление против паутины. А имя дядюшки - Варг, узнаваемое как Враг? Чей враг - Дарьи, или паукастого? А намёк на то, что певунья выступает в роли "шестёрки" ("ты у нас - шестая")? А образ сети, вынесенный на первое место в заголовке - намекает на то, что героиня попала в сети, но - чьи: дядюшки, или его врага? И, наконец, выступление в храме в виде молитвы - при том, что девица понятия не имеет и, главное, не хочет иметь о том, к кому она обращалась в мольбах прогнать, прогнать, прогнать... Так кто тут - тень? Этот вопрос мучает, в конце концов, и героиню. Которая и сама становится тенью (в чьих глазах? - вопрос себе, а не автору).
Сверхидея рассказа - принудить и читателя задуматься над этим. Ведь на чьей стороне автор, не ясно до последней точки.
Очень неплохая идея, ведь все мы по определению - человеки думающие, гомо сапиенсы. По определению... Вот и думай, гомо!
Жаль, мистики нет. "Я" героини и тени вокруг - "всего лишь" из области "всех почитаем мы нулями, а единицами - себя".
Замечание: "суконным столом". Стол изготовлен из сукна?
Язык рассказа лёгкий, стильный (не шаблонный). Для примера: "и в сей же день смачно казнят на площади" - смачно сказано!
Забавная сказка со счастливым концом. Обещанный юмор наличествует. И за это - спасибо! Кстати, юмор - старый добрый мягкий юмор, не в пример телевизионному, навязчивому и низкому.
Язык рассказа приятный, сказочно-юмористический.
Но мораль сей истории не уловил. Просто - развлёкся. Ну, не хочется же думать, что идея рассказа в том, что только честным трудом можно добиться лучшей жизни - значит, нам такой жизни вовек не видать...
В рассказе использована библейская притча об уничтожении Богом развратных городов Содома и Гоморры (а также соседних Адмы и Севоима) после того, как Авраам выторговал у Бога прощение городу Содому, если там наберётся хотя бы десять праведников. Не нашлось - спасся только Лот с женой (но и та, нарушив табу, окаменела), и двумя дочерьми. Так и в рассказе: Муж, Жена и двое детей.
Рассказ продлевает библейскую притчу: нашлись в Городе десять праведников, и потому он не разрушен. Пока не разрушен - пока есть эти самые искомые праведники.
Главной праведностью герои называют свои традиционные семейные отношения, а главным грехом - однополые браки. И действительно, если все, как в Содоме, будут гомосексуалистами, то откуда возьмутся дети, каким образом продолжится род людской? А какие семейные ценности вынесут из однополых браков приёмные в них дети, что узаконено в некоторых странах? Поэтому эта проблема - номер один. Интересно, что говорит генетика о выживании вида от менее десяти его представителей?
Идея рассказа, исходя из того, что десять праведников не знают друг друга и вряд ли узнают, в том - чтобы читатель задумался, а хватит ли праведников для выживания Города, если к ним не примкнуть, даже не зная, есть ли они вообще. То есть - оставаться человеком в любых обстоятельствах. Идея замечательная и актуальная.
Но решена эта идея в жанре нравоучительной религиозной литературы - назидательно-схематично. По поводу схематичности предположу, что она появляется тогда, когда автор становится над героями, управляя ими - и это чувствуется в рассказе. Например, рассудительно-спокойные (и нудные) пояснения в автомобиле не соответствуют динамике действий.
А вот мистичности не почувствовал. Она, эта мистичность, как проявление эмоции, может быть только живой, а в мёртвой схеме - откуда ей взяться?
Про оживающие в нашем мире картины сто раз написано. А вот про то, что мир (или его представитель - сам художник) может уйти насовсем в картину - не слышал такого.
Естественно, от неожиданности проявления нереального и появилось мистическое чувство.
Пришлось лезть в интернет за объяснением нерусского названия рассказа. Seele (нем. душа) - это вымышленная тайная злодейская организация, типа масонской, из популярного японского анимационного сериала. Стал понятным немецкий антураж рассказа. Но туман вокруг идеи рассказа лишь сгустился. А может, рассказ о душе? Тогда зачем её, душу, писать на немецком языке в названии? Или рассказ только о немецкой душе? Или о душе в немецком её понимании?
Особой идеи в рассказе не заметил. Сила чувств (плюс профессионализм) рождает "чудовищ"? И начинать надо с чувства сострадания к ближнему соседу? И тогда вам будет счастье - превратитесь в нарисованного волка... Кстати, почему в этого зверя - не объясняется в рассказе, разве что от фамилии друга героини, Вольф (нем. волк).
Очень живо, естественно, добротным языком написано - читается легко и приятно. И герои-мертвецы разговаривают, как живые... И каждый со своим колоритом - это вообще высший класс. Тот редчайший случай, когда читать интересно, просто - читать. И не потому, что впереди - интрига (а она есть), а сам процесс чтения - приятен.
Когда дочитал - ошалел: так просто о таком сложном. Я-то точно знаю, для чего жизнь дана - чтобы жить. Религия определяет конкретнее: улучшать окружающий мир, включая самого человека...
А вот зачем любимца женской части судейского электората, Стаса Михайлова, упоминать было в негативном контексте?
Да, про мистику забыл. А её, вроде, и нет, к сожалению.
"Эх, мало вас осталось в нашей стране, богоизбранного-то народа, если в кране есть вода... Куда ж вы все подевались, на историческую родину, что ли?"
Да, нет, остался ещё один здеся. Котогый и перекгоет тебе не только воду, но и кислогод...
Вкупе с пассажем о неких Гумилеве с любовницей-негритянкой, отсылкой прозвища героя к подробностям истории каких-то "Битлов", переиначивание одной из их песен и смутным диалогом с господином ПЖ, и т. д., и т. п. - обыгрывание антиантисемитской присказки, вероятно, должны показать не столько уровень юмора героя рассказа, сколько продемонстрировать кругозор его создателя. Или - отнести это к особенностям жанра постмодернизма с его аллюзиями и пародиями?
Но - шутки в сторону (а где они кончились, решайте сами, как это приходится делать и мне с рассказными).
Читается рассказ на одном дыхании - после вдоха на обнаружении отсутствия наличия отражения.
Данная фраза - попытка копирования стиля рассказа. Не правда ли - напыщенно и с претензией на юмор? Это я говорю о своей фразе.
А вот в рассказе: "реальность была беременна событиями", "что-то должно случиться", "продавцов полосатых палочек" - чистые штампы. Правда, реальность не просто беременна, а "пребывала на сносях", значит, штамп юмористически обыгран. А если бы ещё и "продавцов" заключить..., нет-нет - в кавычки (как это сделано с "местами не столь отдалёнными", тьфу-тьфу-тьфу) - то и этому штампу был бы каюк.
Есть смысловые замечания.
Оса просочилась "сквозь закрытые окна". Одна оса - через несколько окон? Прям слон какой-то!
В зеркалах "и на других металлических предметах". Зеркала разве металлические? Ну, если считать отражающее покрытие... Но тогда, к примеру, и ртутные термометры можно считать металлическими. Нет, всё-таки зеркала у нас стеклянные, в отличие от действительно металлических (полированный металл), использовавшихся в древности и средневековье.
Но ничто из вышесказанного, в общем-то, не мешает наслаждаться чтением юмористическо-философического рассказа, написанного приятным стилем - чтобы узнать, что же случилось с отражением?
Оказывается, в зеркале отражалась пустая жизнь героя. Главное, он это осознал, а ещё важнее - изменил свою жизнь, будем надеяться, к лучшему. И в этом осознании и побуждению к действию русскому герою помог его еврейский приятель. А ведь наш герой мог и просто напиться, к чему было и приступил...
А дело в том, что в еврейский праздник Йом-Киппур производится окончательная оценка прошедшей за год жизни: скрепление печатью записи судьбы еврея в Книге Жизни на следующий год (внесённой за десять дней до того, в Рош-а-Шана, еврейский Новый год). В рассказе приятель героя называет праздник "Страшный Суд", хотя правильно - День суда, а точнее День искупления. В этот праздник (вернее, за десять дней между Рош-а-Шана и Йом-Киппуром) еврей должен покаяться в грехах и очиститься от них: для грехов перед Богом достаточно чистосердечного раскаяния, а перед людьми - ещё и возмещения ущерба, получения прощения. Плюс - пост, ритуалы и молитвы в синагоге. В этом 2013 году (5774 по еврейскому календарю в рассказе) Рош-а-Шана был 5 сентября, а Йом-Киппур - 14-го. Так что рассказано по горячим следам событий.
Мистическое чувство возникло: а то, как же - не водка, не походы к колдунам и даже не в христианскую церковь, а еврейское мировоззрение в чистом виде - искренне раскаялся, попросил прощения и "возместил ущерб", предложив руку и сердце - вернуло русского человека на путь истинный. Мистика, да и только!
Название явно взято из старого анекдота (воспроизвожу приблизительно):
Трое охотников на привале: русский, чукча и грузин. Спорят, у кого охота круче. Русский: "Выхожу на медведя с рогатиной один на один - вот такая охота!". Чукча: "Подумаешь, бурый мишка! А я на белого медведя. С гарпуном. Вот - охота!". Грузин: "Выхожу на пляж. Смотрю - симпатичная девушка. Вижу, ей - охота. И мне - охота. Вот это охота!"
Симпатичный развлекательный рассказ-зарисовка без начала, середины и окончания. Шучу. Нет, правда, рассказ, действительно, заканчивается на словах "Вы не поверите"? А жаль, если так...
Читается легко, несмотря на некоторые шероховатости - ну, типа, стиль такой, соответствующий уровню героя-недотёпы, от имени и по поручению которого написан рассказ.
Классная, нахальная фантастичность, о которой говорилось в Предисловии: призраки, стреляющие из пальца, и при этом - реальные гильзы. Ну, это ж надо!
Но мистичность, по большому счёту, не обнаружилась.
А штырь в нашем дворе надо выкопать... Это хорошая идея! Другой не найдено.