Казимир Бобров, поэт-охранник, служил при дворе Его Величества в должности, которую сам же и выдумал, ибо считал, что поэзия требует не только вдохновения, но и бдительности. Он носил мундир с эполетами из папье-маше, а на боку у него висел не шпага, а гусиное перо, которым он, в случае опасности, мог выколоть глаз неприятелю.
Однажды, прогуливаясь по Невскому проспекту и сочиняя оду о мокром снеге, Бобров услышал тревожные слухи: Пушкин стреляться собрался! С Дантесом!
- Батюшки! - воскликнул Казимир, чуть не уронив своё перо. - Да ведь это же национальное достояние!
И, не раздумывая, помчался на Чёрную речку, по пути на ходу сочиняя план спасения.
Дуэль уже началась. Пушкин хмуро целился, Дантес щурился, секунданты перешёптывались.