Рея гудела от ветра, и вибрировала, и всё его тело вибрировало в такт, передаваясь через ступни ног и мягкие сапоги, сшитые из кожи черногорского барана. Он держался за ствол мачты, который тоже гудел, но казался более надёжной опорой. Далеко внизу было море, серое, с надеждой стать синим, если солнце поднимется выше. За свои тринадцать лет Марко в первый раз видел море с такой высоты. Он видел его с гор, но тогда оно было вдали, и он был вне его власти.

   Пара чаек уселась на салинг фок мачты и косилась в его сторону. Кроме чаек на него не смотрел никто, и это его радовало. Марко спустил флаг и хотел свернуть, Но тот, как живой, вырвался из рук и полетел, махая единственным крылом сине-красной расцветки. "Юнион Джек", флаг, знакомый всем океанам.

   Рулевой у штурвала не обратил внимания на полёт ещё одной птицы и Марко перевел дыхание. Потом достал из-за пазухи полотнище и привязал его тремя крепкими узлами к флагштоку. Ветер тронул края флага и развернул на ветру синий косой крест на белом поле.

   Внизу по-прежнему ничего не замечали. Марко посмотрел на южный край горизонта. На свинцовой лини был виден силуэт корабля, но неясно, чьё это было судно.

   Марк опустился на колено, ухватился левой рукой за рифовый леер, а правой аккуратно вытащил заткнутый за ремень тесак, тяжёлое и длинное оружие. Он начал резать ванты. Сначала Марк использовал для этого похожие на пилу зубцы на обратной стороне клинка, но они были крупными и, видно, не для того предназначены. Тогда он стал использовать лезвие и дело пошло быстрее. Когда Марко перерезал третий канат, ванты левого борта с шорохом пошли вниз и легли на грот. Рулевой поднял глаза вверх.

  

   Судно, появившееся на горизонте было шестнадцатипушечным фрегатом. Высокий тридцатилетний мужчина в высокой шляпе, стоя на полубаке, всматривался через подзорную трубу в очертания корабля.

  - Похоже на бриг, - он отнял трубу от глаза.

  - Думаете - англичанин, Алексей Самойлович?

  Мужчина пожал плечами.

  - А кто ещё - капер? Французы и голландцы нынче сидят дома, - он усмехнулся.

  

   Капитан Стаффорд взбежал на мостик.

  - Это что за обезьяна на гроте, Холлис?

  - Думаю, подцепили с того русского шлюпа в Порту. Прикажете снять, сэр?

  - Разрешите, это сделают мои парни, капитан? - Лейтенант 9-го пехотного полка Пайкхем сопровождал в Англию партию раненных в стычках с французами.

   Капитан скривил уголок рта.

  - Только сделайте это быстро. Если ваши инвалиды будут копаться, я останусь и вовсе без канатов.

  - Мак-Дона, стреляйте по команде.

  Несколько инвалидов вылезло из трюма. Мушкеты были у двоих.

  - Есть сэр, - сержант откусил пулю, и загнал её в ствол, пользуясь единственной здоровой рукой. - Могу я спросить, сэр, что у него за флаг, сэр?

  - Какого вам чёрта флаг, сержант! Подстрелите ублюдка!

  - Конечно сэр, - Мак-Дона вытащил шомпол. - Только там косой крест Святого Андрея, как на флаге Шотландии, храни Бог Шотландию...

  - Это русский флаг, Мак-Донна, не шотландский. Стреляй. Огонь!

   Два мушкета выстрелили одновременно. Ни одна пуля не попала в цель, а мальчишка укрылся за мачтой.

  - Качка, сэр, - извинился Мак-Донна.

  -Твои стрелки мне все паруса продырявят. Холлис, пошли марсовых.

  - К чёрту марсовых! - Пайкхем стянул с себя камзол и, вцепившись в ванты правого борта, полез наверх.

   - Отставить, О*Брайен, - бросил Мак-Дона второму стрелку, когда тот принялся перезаряжать мушкет. - Или ты не суеверен? Какой крест у вас, ирландцев? Не боишься, что попадёшь во флаг? Кто тогда замолвит за тебя словечко перед Петром, кроме Святого Андрея? А это дело может быть и скоро, судя по запаху от твоей раны... Пусть полазает лейтенант, у него - то обе ноги целы.

   Мальчик, видя, что к нему поднимается офицер, сделал было шаг по рее, чтобы обрубить ванты, но тот достал пистолет и выстрелил, Марк успел отскочить и пуля вошла в грот-мачту. Едва упершись коленом в рею, лейтенант вытащил саблю. Мальчик держал в руке морской тесак, немножко тяжеловатый для подростка, но руки у Марко были сильными, белоручек в его деревне не было.

   Первым делом Пайкхем нанёс колющий удар кончиком сабли. Мальчик от него увернулся. Пайкхем прижался к мачте и замахал саблей, освобождая пространство, Марко отступил, держась за трос, идущий наклонно от мачты к рее.

   Он чувствовал как рея гудела под ногами, и как покачивалось всё тело судна, переваливая через волны.

   Пайкхем сделал выпад, Марко его отбил.

  Ещё три выпада, один за другим, Марко отбил все, не очень ловко, но с отличной реакцией.

   Также найдя возможность ухватиться одной рукой за канат, лейтенант перешёл в атаку, нанося серию ударов, которые, взмах за взмахом, теснили мальчика к концу реи.

  

   - Посмотрите, командор, вам это будет интересно, - мичман передал подзорную трубу долговязому.

   То, что увидел командор, заставило его хмыкнуть:

   Над грот мачтой брига полоскался на ветру Андреевский флаг Императорского Российского флота, а на марс-рее происходил фехтовальный поединок между мужчиной и подростком.

  - Флаг наш, но что-то там не по-русски делается, Алексей Самойлович.

  - Поднять верхние паруса и стаксели. Канониры к орудиям.

  - Но поверху тугой ветер, Алексей Самойлович.

  - Выполнять.

  - Есть.

  

  

   Во время следующего рубящего удара Марко подставил не лезвие тесака, а обратную сторону, клинок лейтенанта попал на зубья и Марко сделал крутящее движение клинком. Сабля лейтенанта пошла вслед и он чуть не выпустил её из руки, удержал, взамен потеряв равновесие и чуть не упал с реи. Марко бросил взгляд вниз, там была палуба и лица наблюдавших за схваткой людей. Под мачтой шёл трос, как его там называл ему Акимыч? Рифовый леер? Не так важно, как назывался канат, на который становятся матросы, когда скатывают парус... Он опустил ногу и подцепил трос, вращая ступнёй, обернул два раза вокруг ступни петлёй...

   Пайкхем, видя что мальчик стоит почти на самом конце реи и вынужден стоять согнувшись, чтобы держаться за канат, нанес решающий удар, который или бы достал до руки или тела , или сбросил бы наглеца в море.

   Но сабли провалилась в пустоту, а он по инерции вслед, рука сорвалась с каната и он полетел вниз - мальчишка во время выпада сошёл с реи и повис на обмотанном вокруг ноги леере. Он толкнул падавшего Пайкхема и его падение продлилось не к палубе, а в сторону моря. Описав дугу, тело офицера рухнуло в воду.

   Матрос бросил ему фал, но промахнулся, плотник уже ждавший этого момента, бросил от плеча Пайкхему деревянную балясину. Бросок, в отличие от матроса, он рассчитал верно и Пайкхем увидел, что балясина летит ему точно в голову.

   Марко качнулся на тросе два раза и ухватился за рею. Уселся на ней верхом, размотал канат и растёр ногу. Посмотрел на горизонт.

  Парусник теперь был уже гораздо ближе.

   Пайкхем нырнул и балясина с фонтаном брызг вошла в воду. Лейтенант вынырнул. Балясина вынырнула следом, он обхватил её обеими руками, волна приподняла их, показав уходящий бриг, и снова опустила.

   Капитан приказал делать поворот оверштаг и приготовить шлюпку.

   Мальчишка на рее ждал матросов, но маневр обошёлся без того, чтобы до него достали.

   Бриг поравнялся с пловцом, ему бросили канат и втащили мокрого офицера на палубу.

   Проклятия, которые лейтенант озвучил в сторону молодого противника, казалось он почерпнул из самых глубин Бискайского залива. Он выхватил у одного из солдат ружье и взвёл курок.

  - Пайкхем! Сэр! - голос капитана никогда не был нежным. - Этот гадёныш столкнул тебя в воду. А если б не толкнул, ты рухнул бы на палубу, а не в море. И превратился бы в мешок с костями!

  - Пристрелю ублюдка! - пообещал Пайкхем, но не успел продолжить свою мысль.

  Раздался отдалённый гром, свист и по курсу брига в воду ударило пушечное ядро, подняв на ветер столб воды. Выстрел из носового орудия совершил приближающийся фрегат.

   Капитан несколько секунд не отдавал никакой команды, на скулах у него заходили желваки, он смотрел на флаг над мачтой фрегата.

   Потом отдал команду громко и отчётливо:

  - Канониры к пушкам по левому борту! Всем по местам. Разворачиваем правым галсом.

   Но судно не успело совершить маневр, фрегат догнал бриг и пошёл вдоль правого борта, заскрипели и затрещали борта, с фрегата полетели абордажные крюки, впиваясь в планшир, фрегат пошёл дальше, по инерции таща за собой бриг. Два ряда открытых пушечных портов смотрели сверху на палубу брига, над бортами фрегата появились бородатые лица, а на щеке у фрегата была надпись на плохо понимаемой кириллице "Архангел Михаил".

   Мальчик обрезал один из тросов и, раскачавшись на нём, запрыгнул на палубу фрегата.

   Разница в количестве пушек и в размерах кораблей оставляла очевидный вывод о том, какие малые шансы у англичан будут в этой баталии.

   Над бортом русского корабля показался долговязый тип в высокой шляпе. Удлинённое лицо, по-птичьи острый взгляд.

  - Здравствуйте, господа, - обратился он на русском языке.

  Ему не ответили. Он уселся, вытянув ноги на фальшборт и держась за ванты, и перешёл на английский.

  - Добрый день, джентльмены. Так себе погодка, неправда ли? Могу я видеть капитана вашего судна?

  - Можете, это я. Капитан Стаффорд. Назовите ваше имя.

  - Александр Грейг, контр-адмирал Императорского Российского флота.

  - Англичанин?

  - В данный момент русский офицер. В Российском флоте служат несколько шотландцев, один из них контр-адмирал и, наверное вас это расстроит, даже один американский шкипер.

  - Меня это мало волнует. Вы понимаете, что вы напали на корабль Королевского Военного флота Его Величества короля Георга?

  - Вы вводите меня в заблуждение, сэр? Вы путешествуете под нашим военным флагом. Это Российское военное судно. Пусть и не очень большое, но довольно бодренько так выглядит, браво, капитан.

  - Это недоразумение. Маленький гадёныш сорвал наш флаг и поднял Российский.

  - Вот как? Одну минуту, сэр, - Грейг отвернулся и, выслушав что-то с борта своего корабля, снова наклонился над бортом к Стаффорду.

  - Этот так называемый, гадёныш, а по-нашему, юнга с российского шлюпа "Воронеж", сообщил нам новость, о которой мы не знали, пока были в море. Наполеон заключил мир с нашим императорским величием Александром и мы теперь оказываемся в состоянии войны с Британией. И что наш шлюп "Воронеж" арестован англичанами в бухте у реки Порту. Это правда, капитан Стаффорд?

  - Если вы верите этому гадёнышу.

  - Он вызывает у меня много доверия, раз сумел переубедить вас перейти под русский флаг, - голос адмирала потерял мягкость. - Подождите несколько минут, капитан, я отойду, мы сейчас с гадёнышем посоветуемся и решим, что с вами делать.

   - Я его пристрелю, - процедил сквозь зубы Пайкхем. - Сержант, вооружи тех, может стрелять из рядовых.

  - Хочу вам напомнить, лейтенант, что старшее лицо на судне, это капитан. И капитаном на этом судне пока являюсь я, Джеральд Стаффорд. Поэтому подчиняйтесь моим приказам, сэр!

   Над бортом снова показались шляпа и голова адмирала Грейга.

  - У меня для вас хорошие новости, капитан. Хотите вернуться в Саут-Гемптон? У нас есть, некий план, сэр, мы хотели бы вам кое-то предложить. При этом, - Грейг улыбнулся, бросив взгляд на салинг грот-мачты. - Вам даже не придётся изменять флагу.

  

  

   Мальчик пил воду. Он отказался от еды, только жадно поглощал влагу из ковшика, сопровождаемый сочувственными взглядами матросов и офицеров.

   Марко попросился юнгой на русский корабль, когда эскадра адмирала Сенявина помогла черногорцам прогнать французов. Черногорцы присягнули российскому императору. После ряда удачных морских и наземных операций против французов и турок, эскадра Сенявина кроме дела в Черногории, освободила Бока ди Каттро, часть Далмации и Греческие Ионические острова. Возвращаясь на Балтику, эскадра попала в жестокий шторм в Бискайском заливе, Фрегат "Архангел Михаил" и шлюп "Воронеж" отнесло далеко к северу, шлюп получил повреждения. Было условлено, если они потеряются, то встретятся в бухте Порту. Шторм их раскидал. Шлюп вошел в бухту первым. Там уже стояло на якоре два линейных английских корабля и несколько судов поменьше. Англия только что высадила десант для войны в северной Португалии с французской армией маршала Жюно. Здесь англичане сообщили капитану "Воронежа", что шлюп арестован, и поставили в известность о сложившемся положении вещей. Для русских моряков было неприятным сюрпризом узнать, что в Тильзите заключён мир и Россия фактически в состоянии войны с Британией. А эскадра Синявина заперта английским флотом в бухте Лиссабона, где португальцы уже собирались капитулировать перед сухопутной армией французов.

   Марко слушал эти разговоры капитана шлюпа "Воронеж" Черёмина, а что не понимал из того, что говорилось на русском, просил объяснить боцмана Акимыча.

   Фрегат "Архангел Михаил", по расчетам Черёмина, должен был прийти в бухту Порту завтра, и значит, тоже будет арестован. На рассвете в Англию намеревался выйти бриг "Гермес" с раненными на борту и почтой. Это было небольшое торговое судно, зафрахтованное короной.

  Марко пробрался ночью на "Гермес" и спрятался в шлюпке, а утром, выбравшись на свет божий, поднялся на салинг, чтобы дать знак "Архангелу".

  

   Мальчик рассказывал это в кают кампании, чередуя русские слова с сербскими. Грейг слушал, глядя на него непроницаемым взглядом. Только на скуле наливался красным рубец, полученный, когда он с десантом брал остров Тендес, а у виска был шрам от пули, мелькнувшей при штурме Бока ди Каттро. Все их победы, как понимал теперь русский адмирал, были легко сброшены Александром под ноги французам.

  - Я знаю, как спасти "Вронеж", - продолжал Марко. - Только если мы успеем к отливу.

  Карие глаза мальчика живо блестели, время от времени тёмные пряди волос спадали ему на глаза и он их нетерпеливо отбрасывал.

  - Знаешь ли, Марко, ты не обязан, этого делать. Присяга черногорцев царём пока не принята.

  - Что такое присяга? - спросил Марко. - Кто отменяет? Друззья тоже отменяют? Нет? Ну тогда спасаем "Вронеж"...

  

  - План интересный и может получиться, - Грейг держал палец на карте. - Думаю, что приму команду над этой эскападой я.

  - Мы не можем потерять контр-адмирала, - возразил один из мичманов. - В рейд пойду я.

  - Я впечатлен, - Грейг улыбнулся. - Но должен напомнить, мичман, что вы должны отвечать за всех моряков, которые находятся под вашей командой. А я за всех, что под моей. Это первая причина. А вторая заключается в том, - он по-прежнему улыбался. -Что у меня нет особенной жажды проливать море английской крови.

  

  

   "Гермес" входил в бухту Порту без верхних парусов и без флага.

  - Почему мы не можем проскочить под британским знаменем? - не понимал Марко.

  - Как тебе объяснить... - Они стояли на юте брига, Грейг позади капитана Стаффорда, а тот за штурвалом. - На суше флаг поднимают, чтобы к нему собирались все свои. На море тоже.

  - А сейчас?

  - Сейчас мы идём в маске. А вы, юнга, ступайте на полубак, вы немного знаете этот фарватер, давайте отмашку вправо и влево.

   Русские матросы в белых робах двигались по бригу бесшумно и молча, как привидения. Вся английская команда и солдаты были заперты в трюме.

  

   Когда "Гермес" проходит мимо британского линейного корабля, на нём горят яркие огни, освещение падает на бриг. Верхушки мачт голые. На юте три фигуры. Одна из них, как видно с английского корабля, держит у глаз длинную подзорную трубу. Но если посмотреть на эту фигуру с палубы "Гермеса", то можно разглядеть, что это мичман с "Архангела Михаила", у него в руках английский мушкет, у которого отрублен приклад. Ствол мушкета смотрит в затылок капитану Стаффорду, курок взведен, мичман не сводит глаз с прицела. На случай, если капитан Стаффорд решит выйти из принятого ранее соглашения.

  

  Они проходят под взглядом двадцати восьми орудий правого борта английского линейного корабля "Марс", ветерана сражения при Трафальгаре. С линейного корабля окликают бриг.

  

  - Это "Гермес", джентльмены, - лениво отвечает Грейг. - Мы попали в шторм и вынуждены вернуться. Сорвало верхние паруса и такелаж...

   Это объясняло и отсутствие флага.

   Грейг правит на огни, на которые ему показывает Марко. Стаффорд в роли рулевого неразговорчив. Когда Марко на полубаке выписывает особенно загадочную и эмоциональную жестикуляцию, он поворачивает голову к Грейгу:

  - Из этого мальчишки вояка не выйдет. Но будет хороший моряк.

  Грейг косится на мушкет мичмана.

  - Почему это вояка не выйдет?

  Стаффорд снова смотрит поверх штурвала:

  - Он мог угробить нашего лейтенанта. Но столкнул в воду.

  - Мы все были детьми, капитан. И не собирались убивать.

  

   Британская шхуна "Делия" была пришвартована к русскому шлюпу таким образом, что стояла между ним и его возможностью выхода в море. "Гермес" причалил к борту "Делии" почти бесшумно.

   Вахтенный на шхуне почти не удивился, увидев возвращение "Гермеса", но собирался доложить капитану. Направленный русским матросом в его лоб пистолет заставил замешкать.

  - Не спеши, Джонни, - посоветовал Грейг вполголоса. - Не спеши, и все будут целы, дружок.

  - Я не Джонни, я Том

  - Вот беда.

   Бесшумные тени метнулись на борт - с маленьким силуэтом впереди. Силуэт поднимал руку и показывал, куда двигаться теням. Тени несли куски досок и бревна, бесшумно подпирали и запирали входы в кубрик, в каюты, в трюм.

   Потом мальчик перебрался на борт пришвартованного к шхуне "Воронежа".

  - А-ки-мыч... - позвал он шёпотом.

  - Кому там не спится? - пробасила темнота в ответ.

  - Это я, Макар... Марко...

  - Вот те дриссель!

  - Тихо, пожалуйста...

   На корме боцман Акимыч, фонарь бросает желтоватый сет на его седины, которые похожие на белую пену барашков на волнах, когда их сдувает ветер, и глаза, цвет которых можно назвать не серым, а тоже седым, когда-то в молодости, говорят они были голубые, но поседели в цвете от того, что пришлось повидать.

  Через пять минут команда "Воронежа" была на ногах. А через десять на "Воронеже" и на "Делии" выбирали якоря. Поднимались кливера и бизани.

   Бриг был поставлен на якорь в стороне, а Стаффорд" заперт в каюте в ожидании утренней смены.

   Две шлюпки спущены на воду и выводят "Делию" и "Воронеж" к выходу из бухты. "Делия" идёт так, что своим бортом и парусами прикрывает Воронеж от пушек "Марса". Звёзды смотрят с чёрного неба и "Делия" и "Воронеж", плывут по звёздам, отражённым в черноте воды.

   Когда они проходят мимо линейного корабля, вахтенный вновь их окликает, на этот раз уже встревожено.

  - Приказ срочно доставить пакет от генерала Путнема, - голос адмирала Грейга звучит весело и беззаботно.

  - Что за чертов генерал Путнем? Стойте на месте, сэр, я позову старшего офицера.

  - Я не могу, его ждать! - крикнул Грейг, - Пакет ужасно срочный. Наверняка его супруге.

  - С вами русский шлюп.

  - Где? Ах это? Приказано отогнать в Саут-Гемптон. На дрова.

  - Что за чушь! Разворачивайте или по вам откроют огонь!

   Вахтенный заколотил в рынду.

   Гребцы прибавили ходу. Шлюп и шхуна плыли мимо рядов грозных орудий.

   Когда они миновали его корпус, на корабле уже свистели боцманские дудки, звенели цепи выбираемых якорей, раздавались крики офицеров.

   На выходе из бухты шлюпки развернули "Делию" поперек и было выброшено два якоря - с кормы и носа. Кливер обрублен, гик отвязан. Русская команда перебралась на шлюп, оставив шхуну между собой и бухтой.

   Линейный корабль развернулся и направился к выходу в море.

   Начинался отлив. Шхуна "Делия" стояла поперёк выхода из бухты.

   Пойди линейный корабль слева или справа от неё, при этом уровне воды он неминуемо сядет на мель.

   Понимая, что время для преследования упущено, капитан "Марса" отдал приказ спустить шлюпку, чтобы снять шхуну с якорей.

  

   Фрегат "Архангел Михаил" дрейфовал в трёх кабельтовых от входа в бухту. Увидев шлюп, с фрегата просигналили фонарём и получили сигнал в ответ. Поравнявшись, они взяли курс на север. Грейг приказал погасить все огни на обоих кораблях, но эта мера оказалась излишней, погоня не состоялась.

  

   Утром капитан Черёмин на "Воронеже" получал указания контр-адмирала Грейга. Шлюп должен был обойти Англию через Ирландское море, где не должно было быть британских военных кораблей и пройти через пролив Скагеррак, которой контролировал пока нейтральный Датский флот, в Балтику, и достичь Риги или, хотя бы, Мемеля.

  - А вы, коммодор?

  - Мой долг вернуться к эскадре и попасть в гавань Лиссабона, - капитан положил на стол конверт. - Это рапорт в Адмиралтейство. Там и ходатайство о награждении мальчика. Хотя при нынешних временах, на награду особо надеяться не приходиться. Кстати, надо поднимать флаг, поручите это Марку.

   Черёмин выглянул за дверь:

  - Марко к капитану!

  Мальчик не выглядел уставшим, похоже, после трудного дня ему дали выспаться

  - Мы тут подумали юнга, что пора вернуть наш флаг с английского брига на мачту "Воронежа".

  - Он у меня, адмирал.

  - Мы хотели попросить вас оказать нам честь и поднять его на гафеле.

  - Есть!

  - Одну минуту, матрос, - углы губ Грейга перестали улыбаться. - Я написал рапорт о предоставлении вас к награде, но не уверен, что вас наградят. Но я надеюсь, что наградой вам будет уважение и благодарность членов вашей команды, которой вы помогли. Это всегда стоит дороже. И в знак моего уважения и дружбы - возьмите эти часы, не забывайте заводить, - адмирал протянул Марко часы в серебряном корпусе.

  - А как же вы?

  - Непременно куплю себе другие.

  - Я бы тогда хотел спросить дружеского совета, адмирал, раз подарок дружеский.

  - Спрашивайте.

  - Вы говорили о важности влага. Я черногорец. Если русский царь не примет Черногорию в состав России, как мне служить? Ведь вы сами, англичанин, а служите под русским флагом.

  - Марко! - капитан Черёмин сделал движение, чтобы отправить мальчика восвояси.

  - Капитан Черёмин, прикажите, пожалуйста, подготовить шлюпку для перехода на фрегат.

  - Есть, - Черёмин вышел из каюты.

  - Знаете, Марко, такой вопрос мне никто не задаст из наших офицеров. Это было бы выражением сомнения. Видите ли, у Шотландии и у морского флота России - один и тот же флаг, это флаг Святого Андрея. И так получается, по неведомой мне причин, что все выходцы из Британии на русской службе - шотландцы. Я - шотландец, адмирал Сэм Грейг и адмирал Генри Белли - тоже шотландцы. И я ручаюсь, что это хорошие русские адмиралы. Почему это так, я не могу вам объяснить, в таких случаях говорят "Пути Господни неисповедимы". Думаю, что каждый человек должен выбрать себе в жизни флаг. Или то, в честь чего флаг поднимают на мачту.

  

  

  Шлюп "Воронеж" был единственным кораблём из флотилии Синявина который в 1807 вернулся в Ригу. Остальная эскадра адмирала вернулась намного позже. Александр Первый не принял Черногорию в состав России, но юнга Марко Недич сделал карьеру в Российском флоте и дослужился до ранга капитана. После 11 лет службы он ушел отставку и вернулся на родину, где его почти никто не узнавал.

   Флаг с Андреевским крестом служит в Российском флоте по сей день.