Annotation

     Извивающаяся черная лента дорожного серпантина обогнула скальный уступ, и по глазам ударило клонящееся к закату, но все еще ослепительно яркое солнце. Оксана, прищурившись, вскинула руку и опустила защитную шторку, но это не спасало от густого тепла, начавшего пробиваться через темную футболку. Ей снова захотелось рефлекторно открыть окно и подставить лицо свежему ветру, вдохнуть полной грудью чистый и пьянящий горный воздух, но толстое бронированное стекло не опускалось, а потому приходилось довольствоваться надрывающимся из последних сил кондиционером.

     Оксана протянула руку к регулятору, но обнаружила, что он уже выставлен на максимальную мощность, и вполголоса выругалась.

     – Ну извини! – хмыкнул сидевший за рулем Руслан, – Антон, начальник моей охраны – жуткий параноик, и постоянно требует, чтобы я перемещался исключительно на броневике. А на жаре этот тарантас, действительно, превращается в ту еще душегубку.

     – И у больших денег случаются негативные последствия. Терпи теперь! – усмехнулась Оксана в ответ.

     ­– Да уж! Он, вообще, хотел сам за тобой в аэропорт съездить. Еле его уболтал. Но вот насчет машины он был непреклонен.

     – Что, часто киллеры донимают?

     – «Так потому и не донимают!» – сказал бы Антон, окажись он сейчас с нами.

     Они рассмеялись, и девушка, поправив темные очки, снова обратила взгляд в окно, где открывался красивейший вид на покрытые лесом горы, о вершины которых терлись редкие бледные облачка. Ну а дальше, за этими зелеными барханами вздымались увенчанные снеговыми шапками хребты Кавказа.

     Руслан, выцарапав небольшое окошко в напряженных трудовых буднях, пригласил Оксану провести ближайшую неделю вместе с ним в арендованном частном пансионате среди лесов, ледников и бурных горных рек. И отказаться от столь щедрого предложения было бы самым настоящим кощунством. Отдохнуть несколько дней в окружении такой сказочной природы – мечта!

     Хотя Евгений с Николаем вполне ожидаемо выступили категорически против. В любой другой ситуации они могли до хрипоты препираться из-за сущего пустяка, но тут вдруг проявили редкостное единодушие. Женю еще можно было понять – мало кому понравится, когда его половина открыто крутит роман на стороне, но вот недовольство вполне взрослого сына, всегда демонстративно дистанцировавшегося от личных дел Оксаны, выглядело немного странным и неожиданным. Мужская солидарность, не иначе.

     Она неоднократно терпеливо и обстоятельно разъясняла Жене, в чем смысл ее действий, и почему это так важно, но последний их разговор все равно получился не шибко приятным.

     – Ну почему, почему твои амбиции постоянно требуют причинять боль близким?! – Евгений в сердцах пнул ножку кухонного стола, – Или я для тебя – пустое место?

     – Нет, нет и нет! Хватит уже! – Оксана и сама уже была готова что-нибудь как следует наподдать, – Я сто раз говорила, что в моем сердце только ты, Коля и Ксюша! А врать я не умею, сам знаешь. Но, пойми, я – не твоя исключительная собственность. На мне лежит ответственность еще и за Стаю. И ради нее мне приходится идти на определенные жертвы.

     – И как жертвы? Приятные?..

     – Слушай, – прорычала Оксана, теряя терпение, – не испытывай судьбу! Или я тебя и вправду загрызу!

     – Ты полагаешь, что сородичи по достоинству оценят твое рвение? Отблагодарят как положено? – Евгений скептически скривился и сложил руки на груди. – Что-то я сомневаюсь, если честно.

     – Так мне ничего от них и не нужно. Долг, знаешь ли, это такая штука, за которую благодарности и щедрой оплаты не ждут. Отец доверил мне пост Вожака, и я обязана сделать все, что от меня потребуется, чтобы обеспечить безопасность и благополучие Стаи.

     – В том числе лечь под Погожина…

     – Заткнись уже, а?..

     Воспоминания о том разговоре нет-нет, да и возвращались к Оксане, чтобы снова и снова портить ей настроение и отравляя все впечатление от поездки в окружении роскошной дикой природы. К счастью, извилистая дорога оставляла Руслану не так много возможностей, чтобы глазеть по сторонам. Но все равно, чтобы он не заметил ее озабоченности и поджатых губ, девушка почти все время сидела, повернувшись к окну и якобы любуясь окружающими красотами.

     Ее саму раздирали противоречивые чувства. Знаете, говорят, что счастье, это когда ты утром с радостью бежишь на работу, а вечером так же радостно мчишься домой. Так вот Оксана порой испытывала нечто вроде «счастья наоборот». В какие-то моменты ей, уставшей от домашней суеты, хотелось сбежать к Руслану, чтобы хоть на время забыться и отдохнуть, но очень скоро роскошное безделье начинало ее тяготить, и Оксану тянуло обратно, к родне и детям. Быть может, долгое общение с обычными людьми, чей век столь короток, научило ее ценить самые простые радости, на которые, как правило не отвлекаются те, у кого впереди еще века жизни?

     Оксана находила Руслана весьма приятным в общении и обходительным человеком, не предпринимавшим каких-либо попыток продемонстрировать ей свое превосходство, что вызывало вполне искреннюю симпатию. Ей даже притворяться не требовалось. Отношения с сильным и независимым мужчиной, не налагающие никаких обязательств, выступали прекрасной отдушиной от бытовой суеты и паутины интриг в Совете Стаи. Возможно, и самому Руслану было интересно в компании кого-то, кто воспринимает его как равного. В их отношениях, не было ни грамма романтической увлеченности и уж тем более пылкой влюбленности. Возраст не тот. Они рассматривали друга, скорее, как интересных попутчиков, помогающих отвлечься от будничных хлопот.

     Ни на секунду не забывая, ради чего она затевала всю эту авантюру, Оксана, тем не менее, не спешила приставать к Руслану с расспросами, касающимися его профессиональной деятельности. Она прекрасно понимала, что умелый слушатель способен вытянуть из собеседника все, что ему нужно, даже не открывая рта. Увлеченный человек, найдя благодарную и внимательную аудиторию, рано или поздно расскажет все сам. Ну а Руслан был погружен в свои исследования по самую маковку, что, возможно, и стало причиной того, что ни одна женщина не задерживалась рядом с ним достаточно долго. Жить под одной крышей с поистине одержимым фанатиком своего дела – то еще удовольствие.

     И Руслан ее ожиданий не обманул. Уже на втором свидании, стоило Оксане изобразить неподдельную заинтересованность, он вылил на нее целый ушат подробностей, касающихся ведущихся в «Биономе» работ. Без особой конкретики и технических подробностей, разумеется. Как в силу специфичности темы, так и из-за вполне объяснимого нежелания раскрывать корпоративные секреты. Но начало было положено, и Оксана не сомневалась, что, если дело так пойдет и дальше, ни одно важное открытие или изобретение мимо нее не прошмыгнет. Конкретные детали и нюансы ей и не требовались, главное вовремя засечь возможную угрозу и принять необходимые меры.

     Так или иначе, но Оксану их встречи совершенно не тяготили, и она была даже рада подобным редким передышкам. Они болтали обо всякой ерунде, смеялись, тренировали подросшего Кашмира, который каждый ее приезд воспринимал как настоящий праздник, снова превращаясь в разбрызгивающего слюни счастливого щенка. Иногда у Оксаны даже проскакивала шальная мысль бросить все, и остаться с Русланом насовсем, но умом она понимала, что ее визиты – не более, чем туристические поездки, не имеющие ничего общего с настоящей Жизнью. Все выглядело исключительно безоблачно и благостно, однако нельзя же все время питаться одними лишь пирожными, что бы там Мария Антуанетта ни говорила.

     Девушка прекрасно осознавала, что рано или поздно ей придется определиться и решить, что именно является для нее главной ценностью, чему именно она служит. Ведь невозможно самоотверженно работать на благо Стаи, вплоть до торговли собственным телом, и, одновременно, оставаться любящей и заботливой женой и матерью. Тут уж либо максимальная самоотдача и даже самопожертвование ради чего-то одного, либо халтура на оба фронта. А такой вариант Оксану категорически не устраивал, халтуры она не признавала ни в каких видах и формах. Кроме того, Оксана раз за разом ловила себя на мысли, что никак не может задвинуть в дальний угол снедающее ее чувство вины перед Женей, последний разговор с которым закончился как-то совсем уж некрасиво…

     Похоже, Оксана успела задремать, и крик Руслана словно выдернул ее на поверхность реальности. Она даже не успела ничего сообразить, как машину сотряс мощный удар, следом за которым последовал неприятный миг дезориентации. И снова удар!

     Мир перед глазами закувыркался, резкими рывками ремней швыряя пассажиров из стороны в сторону и осыпая их летающими по салону вещами. Застилавшая взор белая пелена, оказавшаяся сработавшими подушками безопасности, спала, и за иссеченными сеткой трещин стеклами замелькали кусты и камни. Еще удар, еще! Руслан снова закричал, но теперь в его голосе слышался не испуг, а боль. Удар…

     В лицо брызнуло ледяной водой, и бешеная свистопляска резко сбавила темп, превратившись в плавное вращение, перемежаемое редкими толчками. Их машина, кубарем скатившись с горного склона, плюхнулась в реку.

     – Черт! – простонала Оксана, отплевываясь от залетевшего в рот песка и лихорадочно пытаясь сообразить, на местах ли ее руки-ноги. – Что это было?

     – Камнепад! – сквозь зубы процедил Руслан и, не вытерпев, зашипел от боли. – Нас сбросило в реку!

     – Это я уже поняла, – девушка покосилась на плещущуюся за окном воду. – Ты сам-то как, цел?

     – Еще не знаю, нога… – машину резко тряхнуло, и Руслан сдавленно вскрикнул.

     Потянув носом воздух, Оксана негромко выругалась. Она явственно ощутила заполнявший салон запах свежей крови.

     И этой крови, судя по густоте и насыщенности щекочущего ноздри аромата, было много.

     – Ты ранен?

     – Не знаю, мне ногу зажало! Не могу вытащить… Ох!

     Машину сотрясла целая череда толчков, заставивших ее закрутиться. Прибывающая холодная вода плескалась уже на уровне коленей, прозрачно намекая, что очень скоро их внедорожник отправится ко дну. Вытянув голову, Оксана разглядела поверх бушующих за стеклом бурунов проносящиеся мимо камни и отдельные склонившиеся над рекой деревья.

     Весеннее половодье превратило небольшой ручеек в бурную стремнину, играючи швырявшую тяжелую машину, словно пустой спичечный коробок. Если попытаться выбраться из нее прямо сейчас, то можно крайне «удачно» угодить между бронированным бортом и очередной каменной глыбой. Только паштет и останется. В такой ситуации следовало дождаться, когда их джип окончательно  ляжет на дно, и уже тогда предпринимать какие-то активные действия. Хотя начинать их планировать следовало уже сейчас.

     – Ты хорошо плаваешь?

     – Я? В смысле? – Руслан словно впал в какую-то прострацию. Судя по всему, его уже начало накрывать волной паники.

     – Неважно, отстегни ремень и крепче держись за руль! – довольно резко прикрикнула на него Оксана, отстегивая собственный ремень безопасности. В такой ситуации требовалось отдавать короткие и четкие команды, не требующие от человека мыслительных усилий.

     Тем временем бурлящая вода окончательно заполонила все окна. Машину затрясло, когда ее колеса нащупали каменистое дно. Их и без того неважнецкий корабль окончательно превратился в подводную лодку. Следовало поторопиться.

     Извернувшись, Оксана нырнула головой в обжигающе ледяную воду, которая поднялась уже до пояса.

     Обрушившиеся на них булыжники ударили в левый борт, сильно вмяв его внутрь и зажав левую ногу Руслана между искореженной дверью и рулевой колонкой. Чтобы его высвободить, требовалось отодвинуть назад водительское сиденье. Однако после падения в реку все электричество в машине отключилось, и сдвинуть кресло при помощи штатного привода теперь не представлялось возможным.

     Оксана вынырнула обратно, ловя ртом воздух, но не успела она толком отдышаться, как машину сотряс новый мощный удар. Внедорожник дернулся и медленно завалился на правый бок. В результате вся накопившаяся в салоне вода обрушилась на девушку, а Руслан повис сверху, хватаясь обеими руками за руль и шипя от боли. По его левой штанине скользили темные струйки, которые срывались крупными алыми каплями и падали вниз.

     – Так, понятно, – вынырнув на поверхность и сориентировавшись, Оксана плечом подперла его бок и вцепилась в край сиденья. – Ну-ка…

     Она поднатужилась и рванула. Послышался короткий треск, и водительское кресло, отъехав назад, выпустило Руслана из своих тисков. Тот немедленно рухнул прямо на Оксану, заставив вновь с головой погрузиться в ледяную воду.

     На то, чтобы в тесном пространстве, да еще под водой распутать образовавшийся клубок конечностей, ушло определенное время. К тому моменту, когда Оксана и Руслан разобрались, прослойка воздуха, остававшегося в салоне, съежилась буквально до пары ладоней и продолжала быстро таять. Единственный путь наружу теперь, когда машина завалилась набок, лежал через искореженную водительскую дверь, и Оксана всерьез опасалась, что открыть ее будет не так-то просто.

     Первые же попытки подтвердили ее подозрения. Дверь подавалась всего на несколько миллиметров, впуская внутрь тонкие холодные струи, но открываться дальше отказывалась наотрез.

     – Ладно, попробуем по-плохому. Подвинься-ка, – Оксана сделала глубокий вдох и нырнула.

     Чуть погодя над поверхностью показались ее ноги в белых кроссовках. Нащупав подходящую опору, девушка уперлась ими в злосчастную дверь и толкнула. На Руслана немедленно обрушился студеный водопад, который почти моментально сожрал последние остатки воздуха, заставив запрокидывать голову навзничь, чтобы поймать хоть один его глоток.

     Поскольку дверь продолжала упрямиться, Оксана отбросила прочь все церемонии и просто ударила по ней что было сил. В стороны полетели обломки дорогой деревянной отделки и куски пластика. В распахнувшийся проем немедленно хлынул бурный поток, мгновенно превративший все вокруг в бурлящий и пенящийся хаос, где уже невозможно было различить верх и низ…

     Руслан почувствовал, как рука Оксаны ухватила его за шиворот и рванула. Секунду спустя он уже отплевывался от хлещущих в лицо брызг, пытаясь сообразить, где находится, и что происходит вокруг.

     На счастье, в этом месте оказалось не слишком глубоко. Их машина, завалившаяся набок посреди стремительного потока, вздыбила над собой пенящийся вал, а распахнутая дверь вспарывала его подобно черному акульему плавнику. Оксана, ухватившись за нее одной рукой, другой выволокла Руслана наверх и притянула к себе.

     – Держись за меня! – пробился сквозь рев воды ее крик.

     – Что дальше?! – крикнул он в ответ, обхватив девушку за плечи.

     – Теперь постараемся не утонуть!

     Оксана разжала пальцы, и в следующий же миг бурлящая стремнина подхватила их и понесла вперед, кувыркая в пенящихся бурунах. По весне уровень реки заметно поднялся, что уменьшало риск удариться о камни, но утешало это слабо. Мощное течение не оставляло шансов выгрести к отмели и выбраться на сушу, и приходилось уповать исключительно на милость счастливого случая. Руслан окончательно перестал понимать, где что, и боялся сделать вдох, опасаясь наглотаться воды. Он совершенно потерял счет времени, и ему казалось, что они так бултыхаются уже несколько минут. Легкие настойчиво требовали кислорода.

     В какой-то миг он почувствовал, как Оксана вдруг дернулась и мощным гребком вытащила их на поверхность, однако то оказалось лишь короткой передышкой, позволившей им сделать пару захлебывающихся вдохов, прежде чем снова потащить их по бурлящим порогам.

     И все же удача в конце концов над ними сжалилась.

     Очередной водоворот вынес их к берегу, и Оксана принялась грести с удвоенной энергией. Через несколько секунд ноги Руслана коснулись дна, отозвавшись резкой болью в левой голени.

     – Давай, поднажми, уже почти выбрались! – девушка закинула его руку себе на шею и потащила к берегу, под сень склонившихся над рекой темных елей.

     Они без сил повалились на поросшие мхом камни, тяжело дыша и отплевываясь. Руслана начала бить сильная дрожь. И хоть они провели немало времени в ледяной воде, бегущей с горных ледников, основная причина тому была не в холоде. Осознание того, что ты только что стоял на самом краю смерти, всегда приходит с опозданием, но уж тогда-то оно накрывает человека целиком и полностью.

     – Как же… я… продрог! – ему приходилось буквально ловить скачущую челюсть, чтобы произнести всего несколько слов.

     – Да уж, – согласилась Оксана, – накупались сегодня вволю! Как твоя нога?

     – Не… знаю, – Руслан приподнялся на локте и бросил осторожный взгляд на потемневшую штанину, за которой по камням тянулся бурый след, – ниже… колена я ее совершенно… не чувствую.

     Оксана повернула голову и нахмурилась. Полученное им ранение начинало ее уже всерьез беспокоить. Судя по всему, кровотечение было довольно сильным и, если не принять мер, Руслан вполне мог отдать концы.

     – Дай-ка гляну, – она подсела ближе и, повернувшись так, чтобы загородить своему пациенту обзор, осторожно задрала брючину…

     – Что там? – обеспокоенно спросил Руслан, увидев, как тяжело поднялись и опустились плечи девушки. – Жить буду?

     – Не волнуйся, немного подлатаем, и снова отплясывать будешь! Вот только сейчас… – Оксана повернулась к нему и, схватив за шиворот, оторвала от камней, на которых он лежал, – извини…

     Постепенно гул в ушах начал распадаться на отдельные звуки – плеск воды, щебет птиц, шум ветра в ветвях деревьев…

     Руслан открыл глаза. Перед его взглядом все плыло и кружилось, вызывая приступы тошноты, но постепенно водоворот остановился, и он смог разглядеть уходящие ввысь стволы елей и проплывающие в просветах между их ветвями облака, окрашенные в красноватый цвет заходящим солнцем.

     Он повернул голову, немедленно отозвавшуюся гулкой болью, и невольно застонал.

     – Ну наконец-то! – Оксана склонилась над ним, приложив к ноющей скуле холодную мокрую тряпку. – А то я уже волноваться начала.

     – Что случилось? Где мы?

     – Я отнесла тебя чуть подальше в лес, иначе там, на берегу, мы бы никогда не просохли из-за постоянно висящей в воздухе водяной пыли. Ты что-нибудь помнишь?

     – Камнепад, река… как мы в воде барахтались… потом вроде бы выбрались… а дальше-то что было?

     – М-да, – Оксана недовольно поджала губы, – похоже, что я немного перестаралась.

     – В каком смысле?

     – Ты ногу сломал…

     – Ах, да, нога! – Руслан попытался приподняться, но девушка решительно уложила его обратно на подстилку из мягкого лапника. – Что с ней?

     – Болит?

     – Да, ноет, но вроде терпимо.

     – Открытый перелом, – сухо констатировала Оксана, – и значительная потери крови. Мне пришлось действовать быстро, иначе время могло быть потеряно безвозвратно. Поскольку наркоза у нас нет, то, чтобы относительно спокойно вправить кость, сделать перевязку и наложить шину, мне пришлось тебя вырубить.

     – Вырубить?! Каким образом?

     – Самым обычным, – она подняла руку и несколько раз сжала и разжала кулак. – Однако я чуть переборщила и, судя по симптомам, устроила тебе легкое сотрясение мозга. Тошнит?

     – Немного.

     – Но это, согласись, все же лучше, чем загреметь в гроб. Увы, у меня не было возможности наложить швы, так что скорей всего останутся заметные шрамы, но тут уж не до жиру. Главное, что основное кровотечение удалось остановить.

     – Так ты еще и врач, что ли?! – Руслан потрясенно закатил глаза и тут же об этом пожалел, сраженный новым приступом головокружения.

     – Жизнь, знаешь ли, и не такому научит.

     – Ладно, я понял. Что дальше?

     – Самим нам отсюда не выбраться, ни одной тропинки поблизости я не заметила, а потому глупо рассчитывать, что кто-нибудь на нас случайно наткнется. – Оксана начала раскладывать неприглядную ситуацию, в которой они оказались, по полочкам. – Рано или поздно нас, конечно, хватятся, но организовывать полноценную спасательную операцию в темноте никто не станет.

     Она запрокинула голову, всматриваясь в темнеющее вечернее небо.

     – Ничего, подождем до утра, – хмыкнул Руслан. – Главное, что мы живы.

     – Не так все просто, – охладила его пыл девушка, – ночью почти наверняка ударят заморозки, и мы в промокшей насквозь одежде рискуем до утра не дотянуть. А ты к тому же потерял много крови, и даже небольшой холод может стать для тебя фатальным. Спичек или зажигалки у нас нет, добывать огонь трением я, увы, не умею, поэтому…

     – Поэтому что? – еще недавний оптимизм стремительно таял, уступая место вновь нахлынувшему чувству обреченности. – Какие варианты-то?

     – Придется позвать кого-нибудь на помощь, – пробормотала Оксана, задумчиво почесывая расцарапанную щеку.

     – На помощь?! Здесь?! Кого?! – опешил Руслан. – Ты же сама только что говорила, что не видела вокруг ни единой тропки!

     – Неважно, ты отдыхай пока, тебе сейчас силы беречь надо.

     Девушка поправила под головой Руслана импровизированную подушку из его же собственной куртки и в качестве одеяла накинула сверху свою, наполовину изодранную на бинты для перевязки. После чего быстро чмокнула его в лоб и, не проронив более ни слова, растворилась в сгущающихся сумерках.

     Руслан некоторое время прислушивался, ожидая услышать ее окрик, но так ничего и не дождался. Кроме того здесь, рядом с бурлящей рекой, любой вопль затерялся бы без следа уже на расстоянии в несколько десятков метров. Снова нахлынул озноб, и Руслан обхватил себя руками, подтыкая под себя лохмотья куртки в тщетной попытке согреться. В иной ситуации можно было бы немного попрыгать и поприседать, чтобы разогнать кровь по жилам, но сейчас его мутило даже при попытке просто покрутить головой. Тем более, что со сломанной ногой особо и не порезвишься…

     В конце концов Руслан не то задремал, не то просто провалился в забытье, как вдруг его ушей коснулся звук, мгновенно испаривший остатки сонливости и заставивший волосы на всем теле встать дыбом.

     Протяжный волчий вой.

     Руслан машинально зашарил рукой вокруг в поисках хоть какой-нибудь палки, хоть какого-то оружия, чтобы защититься от хищников, если они за ним пожалуют. Судя по звуку, завывавший зверь находился совсем недалеко и вполне мог почуять запах его крови, которой были щедро политы камни и мох на берегу. Вряд ли он проигнорирует столь недвусмысленное приглашение на пир.

     К сожалению, единственным, что Руслан смог раздобыть, оказалась ветка лапника, которую он выдернул из собственной подстилки. С таким «оружием» не шибко повоюешь, но все же лучше, чем совсем ничего.

     Руслан попытался приподняться на локте, но на него тут же накатило головокружение, и он провалился во тьму.

     В чувство его привели легкие, но звонкие шлепки по щекам.

     – Но-но, не дрыхни, а то замерзнешь, – как в полусне услышал он голос Оксаны. – Я тут тебе поесть принесла.

     – Ч… ч… что? – Руслан через силу открыл глаза, но увидел лишь темноту. На лес уже опустилась беспросветная южная ночь.

     – Вот, жуй давай! – его губ коснулось что-то теплое.

     Он замычал, мотая головой и желая сперва понять, чем именно его пытаются потчевать.

     – Что это такое?

     – Заяц. Свежий, – перед лицом Руслана промелькнули длинные болтающиеся лапы. – Тебе сейчас гемоглобин восстановить нужно, и тут ничего лучше не придумаешь.

     – Где ты его взяла?!

     – У эльфов одолжила, – Оксана села рядом с ним на землю и заговорила тоном строгой воспитательницы. – Будешь упрямиться – лишу сладкого. Ешь!

     Руслану ничего не оставалось, кроме как уступить. Ведь она была абсолютно права. А когда на кону стоит твоя жизнь, привередничать не приходится. Тем более, что ему доводилось пробовать еще и не такую экзотику.

     – Вот и молодец! – довольно кивнула девушка и, вцепившись в тушку зубами, вырвала еще кусок. – Держи добавку!

     – Даже боюсь представить себе заголовки завтрашних таблоидов, – произнес Руслан, не переставая жевать. – «…провели ночь в лесу, питаясь еще теплым зайцем».

     – Хорошо еще, что не друг другом, – фыркнула Оксана.

     – Ну, я бы не отказался от кусочка, – Руслан попытался ее ущипнуть, но ослабевшие пальцы только скользнули по плотной джинсовой ткани.

     – Идешь на поправку, как я погляжу, да? – она протянула ему следующую порцию.

     – Твоя «интенсивная терапия» приносит свои плоды… Ты слышала?! Что это?!

     Руслан прекратил работать челюстями, напрягая слух и всматриваясь в ночную темноту. Вот! Совсем неподалеку снова послышался какой-то шорох.

     – Давай, доедай по-быстрому, – Оксана сунула ему еще один кусок, – и помалкивай. Мне тут кое с кем… переговорить надо.

     Подхватив уже изрядно потрепанного зайца, она отошла в сторону и присела на корточки, словно кого-то поджидая.

     Руслан изо всех сил всматривался в окружающий мрак, но ничего не мог разглядеть… хотя нет, подождите…

     В едва различимом тусклом свете тающей луны вдруг сверкнули два зеленых огонька.

     Волк! Выходит, Руслану не почудилось, и он действительно слышал вой! Его рука машинально нащупала припасенную еловую ветку, а зубы вновь принялись отбивать чечетку, но теперь уже скорее от страха. Что задумала Оксана?! Почему она ничего не предпринимает?! Их же сейчас просто съедят и даже не подавятся!

     Однако его подруга продолжала сидеть неподвижно, терпеливо ожидая развития событий. Зеленые огни блеснули уже ближе, и чуть погодя в бледных отсветах звезд Руслан разглядел леденящую кровь фигуру хищника, остановившегося прямо перед девушкой.

     Двигаясь очень медленно и осторожно, Оксана опустилась на четвереньки и низко опустила голову, склонившись перед ним. Она положила на землю мертвого зайца и так же медленно отступила назад, как будто ожидая вердикта.

     Волк подошел ближе, обнюхивая подношение, а потом схватил заячью тушку и скрылся во тьме.

     – Что происходит? – просипел Руслан, с трудом проталкивая воздух через стиснутые страхом голосовые связки.

     – Заткнись, болван! – зашипела Оксана в ответ. – И не дыши даже!

     Спустя некоторое время волк вернулся, но уже без зайца, и в его позе, в его движениях чувствовался вопрос. Оксана, продолжая пригибаться до самой земли, отступила назад, приглашая его следовать за ней, к лежащему на земле Руслану.

     Словно завороженный, тот наблюдал за тем, как зверь неспешно подошел к нему и остановился, обнюхивая искалеченную ногу. В голове у Руслана друг на друга громоздились самые разные догадки и предположения. Вполне естественной выглядела версия, что хищник решил прикончить израненного человека, чтобы избавить того от мучений и попутно накормить таким образом свою стаю, но волк почему-то медлил.

     Он подался вперед, коснувшись лица оцепеневшего Руслана своим теплым дыханием и скользнув по щеке кончиками усов, после чего отступил в сторону, но ему на смену из темноты вышли еще несколько его сородичей, которые улеглись по бокам от раненого человека и накрыв его голые ноги.

     Руслан почувствовал, как его обволакивает мягкое тепло, изгоняющее прочь озноб и беспокойство. Коснувшийся его ноздрей сладковатый запах шерсти странным образом успокаивал и помогал забыть о сломанной ноге и общей немощи. Некоторое время он еще пытался сопротивляться, снова и снова повторяя мантру, что все происходящее ему попросту снится, или он уже бредит из-за потери крови, но вскоре устал бороться и провалился в блаженное и теплое забытье.

     А рано утром его разбудил стрекот кружащего над рекой вертолета…

      Сделав большой глоток воды, Евгений закрыл глаза и стал ждать, пока корявая таблетка анальгина протолкается через иссушенное горло.

     Вчерашний разговор с Оксаной до такой степени вывел его из себя, что он не нашел ничего лучше, чем в одиночку уговорить целую бутылку дешевого вискаря. Даже несмотря на то, что он прекрасно знал, каким первоклассным похмельем обернется его затея наутро. Хотя, возможно, именно этого он подсознательно и хотел добиться.

     Работа журналиста в откровенно желтушных изданиях требует наличия довольно специфических навыков. В том числе и болезненно воспаленной фантазии, способной генерировать самые безумные и извращенные версии и догадки, призванные пощекотать нервы непритязательного читателя.

     И вчера его слетевшее с тормозов воображение оторвалось на полную катушку, но уже на нем самом.

     Алкоголь не притупил его душевную боль, а, напротив, только добавил масла в огонь. Евгений метался по кухне, словно запертый в клетке лев. Он произносил надрывные обличительные речи, сопровождая их яростной и размашистой жестикуляцией. Цицерон с Шекспиром забились бы в угол, обнявшись и горько рыдая от зависти! А выговорившись, он наполнял стакан, опрокидывал его, после чего рвал в клочья все свои мысленные черновики и начинал по новой.

     Евгений примерял на себя и роль невинной, обманутой и уничиженной жертвы, и роль безжалостного судьи, ловко парируя любые беспомощные возможные попытки его оппонентки хоть как-то оправдаться. Как же жалок был ее покаянный лепет, как ничтожны и лукавы все приводимые аргументы…

     В конце концов, кто-то из соседей, устав слушать скандал одного актера, начал стучать по батарее, и Евгению ничего не оставалось, кроме как залпом прикончить остатки пойла и рухнуть поперек кровати.

     Хотелось бы, конечно, беспробудно продрыхнуть до Второго Пришествия, чтобы, не отвлекаясь на мелочи, прямиком проследовать на Страшный Суд, но бессердечное утро все же наступило. Одно утешало – работа журналиста на фрилансе не требовала обязательного присутствия в офисе, а потому Евгений, даже проснувшись, постарался как можно дольше протянуть свое блаженное неведение по поводу времени и происходящего вокруг, старательно притворяясь трупом еще с полчаса.

     Но вставать все же пришлось. Хотя бы для того, чтобы принять пилюльку, иначе голова грозила просто взорваться от тугой давящей боли.

     Ну все, таблетка, наконец, сползла в желудок, ну а теперь – кофе! Много кофе!

     За дымящейся чашечкой, Евгений привычно пролистывал ленту новостей, машинально прикидывая, из чего можно было бы высосать сенсационную интригу или интригующую сенсацию. Пожар на мебельном складе… У панды в зоопарке родился медвежонок… Запуск движения по новому мосту… В горах Кавказа пропал глава известной фармкомпании… Начались съемки нового фильма с участием…

     Стоп! Назад!

     Отставив чашку в сторону, Евгений взял планшет в руки и открыл привлекшую его внимание новость. И с первых же строк он почувствовал, как у него неприятно засосало под ложечкой.

     «Руслан Погожин, глава фармакологической компании «Бионом», пропал без вести. По предварительным данным его машина попала под внезапный камнепад и упала в реку. Сейчас доступ в тот район закрыт, и спасатели обследуют окружающую местность с вертолетов…»

     Сорвавшись со стула, Евгений метнулся за телефоном, на ходу взывая знакомый номер…

     «Абонент недоступен или находится вне зоны…»

     Черт! Кому бы еще позвонить? Кого спросить?

     За прошедшие годы он хоть и перестал восприниматься… родственниками Оксаны как чужак, но своим они его так и не признали. Его терпели, вежливо здоровались при встрече, всякий раз ограничиваясь ничего не значащими ритуальными вопросами про здоровье и вообще, но ни один из них так и не сподобился поделиться своим номером телефона. Даже Николай, находившийся примерно в таком же положении, что и он, не воспринимал Евгения как родного, постоянно сохраняя определенную дистанцию, не дававшую забыть, кто есть кто, и где чье место. Единственным, кто все же видел в журналисте родственную душу, оставалась их с Оксаной дочь, Ксюша, но не звонить же малышке с такого рода расспросами!

     Ладно, быть может, если покопаться, то удастся отыскать какие-то более свежие и актуальные новости? Евгений торопливо забарабанил пальцами по планшету, но все, на что он натыкался, раз за разом оказывалось перепевами уже известной ему информации. Какие-то подробности могут быть в головном офисе «Бионом», хотя с писакой из третьесортной газетенки там никто даже разговаривать не станет.

     Но Евгений все же попытался, получив в итоге именно тот результат, который и предсказывал.

     Услышав в трубке короткие гудки, он оттолкнул от себя телефон, который едва не свалился с края стола, и обхватил голову руками.

     Все та же буйная и неугомонная фантазия, что выедала его изнутри вчера вечером, вернулась, чтобы с новыми силами взяться за дело. Вот только теперь она старательно выписывала картины размозженных, расчлененных и утопленных тел, щедро сдабривая рисуемые картины сожалениями о невозможности вернуться назад и переиграть их последний разговор. Как больно ранят свои же собственные слова, когда понимаешь, что они, возможно, были последними, которые ты сказал любимому человеку перед тем, как он…

     Телефон загудел, нетерпеливо ерзая по столу, требуя к себе внимания и грозя, если не подберешь, все же упасть на пол. Евгений нехотя вытянул руку и придвинул его к себе. Вызывающий номер был ему незнаком, и он не испытывал абсолютно никакого желания общаться хоть с кем-либо. Он некоторое время подождал, в надежде, что человеку на другом конце линии надоест слушать гудки и он сам повесит трубку, но телефон продолжал настаивать. В конце концов Евгений не вытерпел и не особо вежливо ответил:

     – Что?

     – Это я, – раздавшийся в трубке голос словно выдернул из его тела часть костей, заставив журналиста обмякнуть и ухватиться за столешницу, чтобы не упасть, – со мной все в порядке.

     – …! – только и смог выговорить Евгений, – …, … …?!

     – Извини, Жень, но мы лишь сейчас добрались хоть до какой-то цивилизации, и я позвонила сразу же, как только появилась такая возможность.

     – Что там у вас стряслось-то?

     – Мы под камнепад попали и в реку свалились. Еле выбрались, в общем. Пришлось ночь в лесу провести, но все обошлось.

     – Погожин жив?

     – Да. С месяцок, правда, в гипсе походит, но в целом норм, – Оксана рассмеялась. – Ты и вправду переживаешь за его самочувствие, или же втайне надеялся, что он это… того?

     – Да мне плевать! Я при встрече вас обоих голыми руками придушу! По два раза каждого! – накопившееся напряжение наконец нашло выход, и Евгений разразился пространной непечатной тирадой, попутно сражаясь с нахлынувшим желанием рассмеяться и заплакать одновременно.

     – Ну ладно, ладно, Жень, не сердись! Только встреть нас в аэропорту, а потом можешь душить, сколько влезет.

     – Встретить вас с Погожиным?! Вам и вправду жить надоело?!

     – При чем тут Руслан? – искренне удивилась девушка. – Мы с Колей будем. Он мне кой-какую одежду из дома привезет, а то все мои вещи утонули. Он уже вылетает, но я еще дополнительно позвоню, когда буду точно знать номер обратного рейса и время прилета.

     – Угу. Понятно, – где-то в душе Евгения маятник настроения, оттолкнувшись от состояния радости и облегчения, все ускоряясь направился в противоположную сторону. – То есть сначала ты все же позвонила Коле. Как только появилась такая возможность, да?

     – Так уж сложилось, – голос Оксаны заметно похолодел, – что мой собственный телефон отправился на дно вместе со всеми контактами. К счастью, номер сына я помню наизусть. А вот твой пришлось искать довольно долго, поэтому…

     – И понадобился я тебе исключительно затем, чтобы за «спасибо» отвезти тебя куда надобно, так что ли? Я для вас теперь, получается, таксист на добровольных началах?

     – Я все оплачу, если ты настаиваешь.

     – Пф!

     – Ты хоть понимаешь, что я вчера на самом краю смерти стояла?! – Оксана шумно выдохнула. – Я ночь на морозе в промокшей одежде провела! У меня все тело в синяках и ссадинах! Документы утопли, мне даже билет на самолет купить – проблема. И тут, когда мне так нужен рядом хоть кто-то близкий, кто меня поддержит и приободрит, ты начинаешь кочевряжиться и предъявлять претензии! Некоторое время назад я даже начала думать про нас, что мы – Семья, но, выходит, я ошиблась? Так, случайные соседи по купе, не более того? Что мне Ксюхе-то сказать?

     – Ладно, – как Евгений ни тужился, он так и не смог придумать достойного ответа, – звони, я подъеду.

     Проклятье! Разумеется, апеллирование к их дочери являлось ударом «ниже пояса», но он и без того прекрасно понимал, что согласится. Будет ругаться, ворчать, исходить ядом, но все же согласится.

     Являлась ли тому причиной его влюбленность? Да нет, подобные пылкие чувства люди обычно испытывают в куда более юном возрасте. На сладкое безумие его эмоции совершенно не тянули. Быть может, Оксана им элементарно манипулирует, добиваясь своих меркантильных целей? С кем-то другим Евгений, возможно, и испытывал бы определенные сомнения, но тут он был абсолютно убежден, что все ее слова относительно испытываемых чувств честны и искренни. Тут уж сама природа не позволяла Оксане кривить душой.

     Но почему же тогда он всякий раз, осерчав на нее чуть ли не до рукоприкладства, неизменно все прощал? Да и Оксана, если уж начистоту, неоднократно закрывала глаза на его откровенно «неспортивное» поведение? Вспомнить хотя бы ту давнюю историю, что их познакомила – тогда она имела полное моральное право его удавить, но все же не сделала этого?

     Или же Оксана права? Невозможно ведь всерьез серчать на собственную руку, которая что-то сделала не так. Никому не придет в голову ее оторвать только за то, что она в чем-то провинилась. И точно так же они прощали друг другу промахи и ошибки именно потому, что ощущали себя единым целым. Пусть пока еще подсознательно, но понимали, что они – Семья.

      Больничные коридоры во многом уравнивают людей в правах. Будь ты хоть трижды миллиардером, а в палату интенсивной терапии тебя все равно не пустят, требования распорядка будут распространяться на тебя точно так же, как и на всех прочих, да и однотипные пижамы делают пациентов практически одинаковыми. Быть может, вокруг тебя персонал и будет крутиться с чуть большей расторопностью, но принципиально это ничего не меняет. Так что лежи, жди, пока рассосется действие наркоза и сосредоточенно изучай потрескавшийся потолок.

     В приоткрывшуюся дверь прошмыгнул Антон в накинутом на плечи зеленоватом халате и остановился возле койки Руслана, разглядывая его облепленное пластырем лицо и слегка заплывший левый глаз.

     – О! Привет, Антонио.

     – Врач сказал мне, что операция прошла успешно, и уже скоро вы встанете на ноги.

     – Скоро?! Это у них шутки такие?! Мне теперь не менее двух месяцев в гипсе щеголять… или что там у них сейчас вместо него?

     Оторвав голову от подушки, Руслан с опаской покосился на свою левую голень, оплетенную блестящим металлическим каркасом, напоминающим строительные леса. Оставалось только повесить на ней объявление: «Нога закрыта на ремонт» или что-то в этом роде.

     – Думаю, он выражался фигурально. Сказал, что уже завтра-послезавтра вам можно будет вернуться домой. Хоть и на костылях.

     – Но это, согласись, все же лучше, чем на катафалке, – Руслан снова откинулся на подушку и устало закрыл глаза. – Врач говорит, что если бы Оксана прямо там не обработала и не перевязала мою ногу, то сегодня я рассвета мог и не увидеть. Да и из затонувшей машины я бы без ее помощи не выбрался.

     – Какая всесторонне одаренная особа! – хмыкнул охранник и, пододвинув себе стул, сел рядом с койкой босса.

     – Оксана любит говорить, что любой кинолог всегда немного ветеринар, а любой ветеринар – немного психотерапевт. Видимо, еще и хирург-травматолог по совместительству.

     – Она же в свое время с ФСБ сотрудничала. Вполне могла тогда и получить соответствующую подготовку.

     – С ФСБ?! С чего ты взял?

     – По долгу службы я обязан проверять всех, с кем вы так или иначе пересекаетесь, – Антон пожал плечами. – Ведь именно за это вы мне и платите, разве нет?

     – Твое рвение уже начинает попахивать паранойей, тебе не кажется? Какого подвоха можно ждать от простого кинолога?

     – Вы уж не обессудьте, но я жду подвохов всегда и от всех. Работа такая.

     – В данном конкретном случае, как мне кажется, ты все же перегибаешь палку… черт! – Руслан поморщился и зашипел.

     – Что такое? – Дима даже привстал со стула, всегда готовый прийти на помощь.

     – Наркоз отходит. Меня предупреждали, что может быть немного больно, но их «немного», знаешь ли, понятие растяжимое.

     Руслан шумно выдохнул и попытался расслабиться, надеясь, что боль отступит, если поврежденную ногу лишний раз не теребить.

     – Ваша нога сильно пострадала? – его охранник демонстрировал живое участие. – Со мной врачи такими подробностями делиться наотрез отказались.

     – Насколько я понял, перелом не самый приятный, еще и кровопотеря случилась изрядная. К счастью, Оксана хорошо поставила кости на место и зафиксировала их, что может здорово ускорить выздоровление в дальнейшем.

     – Открытый, что ли?

     – Ага.

     – Эм-м-м… – опешил Антон. – Как же она смогла вам все вправить без наркоза? У вас мог болевой шок случиться!

     – Не переживай, наркоз она мне обеспечила.

     – Каким образом?

     – Обыкновенным. При помощи кулака, – Руслан рассмеялся, указав на свою отекшую и подернутую синевой скулу, но тут же снова зашипел от боли в потревоженной голени.

     – Вы хотите сказать, что хрупкая девушка вырубила вас одним ударом?! – глаза Антона раскрылись еще шире. – На спаррингах, помнится, вы мои пропущенные хуки переносили без особых проблем.

     – Не забывай, к тому времени я потерял уже довольно много крови, так что мне, чтобы отрубиться, многого и не требовалось.

     – И все равно. Человеческая голова – штука на удивление крепкая, – охранник подался вперед, изучая подернувшуюся синевой щеку Руслана, – так просто ее не пробить. А вам врезали, как я посмотрю, от всей души, чтобы с гарантией.

     – Тоже ФСБ?

     – Возможно, – Антон сел обратно на стул, но чувствовалось, что у него еще остаются сомнения, – но потом еще…

     – Проклятье! Что?! Что еще не так?! – взорвался Руслан, которого уже начинала бесить маниакальная мнительность его телохранителя.

     – Когда мы вас отыскали, ваша лежанка находилась метрах в пятидесяти от реки. И троим крепким мужикам пришлось изрядно покряхтеть, перенося вас обратно на берег, чтобы поднять в вертолет, – Антон покосился на укрытого простыней босса. – В вас, если навскидку, не менее девяноста кило живого веса, и вы утверждаете, что все та же хрупкая девушка в одиночку отволокла вас в лес?! И не только это! Она вправила вам сломанную кость, сделала перевязку, разорвав на полосы свою джинсовку, наложила шину, подобрав для нее подходящие палки, натаскала лапника, а потом еще вас туда оттащила?! Не многовато ли для «простого кинолога»?

     – Можешь думать все, что угодно, а мне достаточно того факта, что Оксана спасла мне жизнь! И так ли важно, какой ценой и какими средствами? – Руслан раздраженно тряхнул головой, но тут же пожалел об этом, поскольку поврежденная нога немедленно откликнулась новым болезненным импульсом. – Мне еще много всего странного вспоминается, но это же еще не повод обвинять ее в колдовстве или сговоре с нечистой силой!

     – Вы о чем?

     – В таком состоянии, как у меня тогда, всякое померещиться может. Я, например помню, как Оксана где-то раздобыла зайца и, зубами отрывая от него куски, кормила меня, чтобы я не помер.

     – Хм…

     – И это еще не самое чудное из моих видений! – Руслан закрыл глаза и улыбнулся, предаваясь воспоминаниям. – Ночью же ударили заморозки, и, чтобы я не замерз насмерть, она будто бы пригласила стаю волков, которые улеглись подле меня, согревая своим теплом. То была, возможно, самая необычная ночевка в моей жизни! Пусть даже она мне приснилась. Потерять почти литр крови – не шутки, у любого голова куролесить начнет…

     Руслан умолк, провалившись в забытье, но Антон еще некоторое время сидел рядом, задумчиво шевеля губами и озабоченно морща лоб.

     Еще недавно он и сам испытывал серьезные сомнения в обоснованности своих подозрений, полагая их плодом чрезмерной мнительности и профессиональной предвзятости. Но всего несколько песчинок, только что оброненных Русланом, стронули с места целый мысленный камнепад, подобный тому, что сбросил в пропасть машину его босса. Где-то в глубине у Антона вспыхнул тревожный сигнал, оглашающий окрестности пронзительным воем сирены. Слишком многое выглядело неестественно, слишком многое выходило за рамки привычного и даже возможного. И весь его непростой жизненный опыт подсказывал, что ничего, окромя неприятностей, такое развитие событий не сулило.

     Он осторожно поднялся, стараясь не разбудить Руслана, и машинально осмотрелся ­– плотно ли закрыто окно, не находится ли койка в зоне поражения при возможном обстреле снаружи, нет ли возможности подсматривать за происходящим внутри из дома на другой стороне улицы… Новые подробности недавних событий вызвали в Антоне неясное беспокойство, обострив все его рефлексы. Он явственно ощущал витающую в воздухе угрозу, хотя и не мог с уверенностью определить ее источник.

     – Что-что, а свежие волчьи следы вокруг вам точно не почудились, – негромко буркнул он, ­– и разбросанные неподалеку еще розовые, только что обглоданные заячьи кости тоже.

     Евгений и сам не знал, чего ожидает от предстоящей встречи с Оксаной, и никак не мог определиться, какое выражение следует натянуть на лицо. Буравить ее угрюмым взглядом исподлобья или же стиснуть в объятьях и расцеловать? С одной стороны, его ревность никуда не ушла, все так же разъедая душу журналиста изнутри, но, с другой, он испытывал вполне объяснимое облегчение от того, что его подруга жива и более-менее невредима.

     Последний фактор вносил еще один дополнительный элемент неопределенности. Люди, кубарем скатившиеся в машине с обрыва, обычно не отличаются здоровым и цветущим видом. Их иногда и опознать-то удается с большим трудом…  ну, то есть узнать, конечно же, узнать…

     На табло высветилось сообщение о посадке нужного рейса, и Евгений поднялся с кресла, чтобы подойти к дверям, из которых с минуты на минуту должны были появиться первые прибывшие пассажиры. Багажа у Оксаны с сыном не было, поэтому им не придется тратить время на его ожидание, и они наверняка выйдут в числе первых.

     Всматриваясь в лица идущих навстречу людей, журналист поймал себя на мысли, что испытывает почти такой же мандраж, как и на первом свидании, когда он поджидал свою девушку, пряча за спиной алую розу. Столько лет прошло, столько всего приключилось, уже и седина на висках начала пробиваться, а на макушке от былой шевелюры осталась жиденькая рощица, а ощущения ровно те же самые! То ли в детство впал, то ли на старости лет снова влюбиться надумал. Нашел время!

     Впереди мелькнули знакомые черты, и Евгений, отбросив прочь все сомнения и рефлексию, бросился Оксане навстречу, немедленно заключив ее в объятья.

     – Привет, писака! – Николай выглядел немного обиженным, как будто тоже рассчитывал на свою порцию нежностей, но просчитался.

     – Привет, гуляка!

     – М-м-м-ф! – только и смогла промычать Оксана.

     Евгений с неохотой отпустил ее и отстранил от себя, подвергнув критическому осмотру.

     Черные джинсы, туфли-лодочки, светло-бежевая кофта, поверх которой была накинута тоже джинсовая, но почему-то синяя жилетка – положа руку на сердце, выглядела Оксана в подобном наряде откровенно странно.

     – Ну да, – горестно вздохнула она, увидев, как нахмурился Евгений, – у Коли наблюдаются определенные проблемы со вкусом, ничего не поделаешь.

     – Я не глядя схватил то, что лежало сверху и помчался в аэропорт! – вполне справедливо возмутился парень. – И так в самый последний момент на борт запрыгнул.

     – Что? – непонимающе затряс головой журналист. – Да я и внимания-то не обратил, если честно, я больше о другом переживал.

     – О чем же? – Оксана взяла его под руку, и они направились к выходу из терминала. Коля, поправив рюкзак на плече, побрел следом.

     – Мало кому удается выбраться из такой серьезной аварии без травм. Я уже был готов увидеть тебя всю в окровавленных бинтах, гипсе и пластыре, представлял себе всякое, а ты – как новенькая!

     – Во многом нас спасло то, что у Руслана машина бронированная. Любую другую смяло бы как пивную банку.

     – Но его самого броня почему-то не спасла.

     – Камни ударили в левый борт, прямо в водительскую дверь, и прогнули ее. От такого, знаешь ли, никакая броня не защитит, – Оксана поежилась. – Ему голень перебило, да так, что кости наружу вылезли. То еще зрелище, доложу я тебе.

     Евгению стоило определенного труда удержаться от едкого и злорадного комментария на сей счет. Определенные рамки приличий все же стоило соблюдать.

     – А ты сама, похоже, даже не поцарапалась.

     – Такое впечатление, что ты меня в чем-то подозреваешь! – недовольно зыркнула на него девушка. – На самом деле щеку я себе разодрала довольно серьезно, весь вороник куртки кровью заляпала.

     Оксана повернула голову к свету, но, сколько Евгений ни всматривался, так и не смог найти каких-то заметных следов. Лишь несколько бледных полос на скуле.

     – Ничего не вижу, – честно признался он.

     – Ну да, наверное уже зажило. Но я еще и синяков целую коллекцию собрала, дома могу показать, если хочешь. Хотя они, наверное, тоже…

     – Перекидывалась, что ли? – вздохнул Евгений, догадавшись, в чем тут дело.

     – Обстоятельства вынудили. Речь шла о нашем выживании.

     – Прямо на глазах у Погожина?!

     – Ну хватит прикидываться дурачком, Жень! Да и не в том он был состоянии, чтобы за мной подсматривать. Когда тебе только что чуть ногу не оттяпало, то мысли, как правило, немного другими вопросами заняты.

     Выбравшись на парковку, они залезли в машину, и Евгений начал потихоньку выруливать к выезду. Его первоначальная эйфория от счастливого воссоединения слегка поугасла, и он вернулся к своему привычному брюзжащему настроению.

     – Куда едем, шеф? – поинтересовался он, изображая из себя таксиста.

     – Домой, в Вельярово, – Оксана устало провела ладонями по лицу. – Отдыхать, отлеживаться и осмысливать случившееся.

     – Хорошенькое дело! Вы там дрыхнуть завалитесь, а мне три часа в темноте обратно пилить?

     – Не болтай глупостей! В нашем доме достаточно комнат. Сейчас я могу в твое распоряжение вообще целое крыло выделить с гостиной, камином и двумя санузлами. Там, кстати, даже твоя зубная щетка до сих пор на полочке лежит.

     На это у Евгения не нашлось, что возразить. Строго говоря, он кочевряжился больше в силу привычки, требовавшей обязательно набить цену себе и своим страданиям. Еще только выезжая в аэропорт, он уже догадывался, чем все закончится, а потому прихватил с собой ноутбук, чтобы иметь возможность работать, даже пребывая в гостях.

     Ему не раз случалось гостить в поместье Вельгеров, куда его приглашала Оксана, хотя остальные его обитатели воспринимали его присутствие и без особого восторга. Впрочем, пойти против воли Вожака никто не решался, и все держали себя с вклинившимся в их ряды человеком подчеркнуто тактично и вежливо. Сохраняя, впрочем, необходимую дистанцию, чтобы тот ни на секунду не забывал, кто он такой и где находится.

     Поднявшийся шлагбаум выпустил их машину на трассу и Евгений прибавил скорости, не переставая крутить в голове накопившиеся вопросы. Некоторые из них он уже задавал и не раз, но сейчас, в свете последних событий, они вновь обрели актуальность.

     – А я ведь говорил тебе, что ты ходишь по очень тонкому льду. Ты по-прежнему уверена, что эта так необходимо? – Евгений нервно тряхнул головой. – Безотносительно ваших с Погожиным… отношений.

     – А я уже отвечала тебе, что работы, проводимые в его «Биономе» крайне близки к тому, чтобы раскрыть нашу тайну. Я не могу оставить такое опасное направление без присмотра. Мне и Сережиного слепленного на коленке анализатора хватило. А если этим направлением всерьез займется достаточно крупная исследовательская контора, то нам конец.

     – Но Кравцов уже давно является бизнес-партнером Погожина и находится в курсе всех работ, проводящихся в его компании! Разве этого мало?!

     Оксана некоторое время молчала, глядя в одну точку перед собой, и по ее лицу пробегали отсветы не самых веселых мыслей.

     – Проблема в том, что я Толе не доверяю.

     – С чего вдруг? – подал голос Николай с заднего сиденья. – Он же тебе присягнул вроде?

     – И тем не менее. Это не значит, что он может открыто выступить против меня, такое не в его стиле. Но иногда достаточно в ответственный момент просто отвернуться и смотреть в другую сторону, ничего, по большому счету, не предпринимая. Порой бездействие способно убивать ничуть не хуже открытой атаки. А вот в подобных фокусах Толя уже не одну собаку съел.

     – Но он же тогда не только тебя под удар подставит, ­– недоумевал Евгеинй, – но и всю Стаю. Да и самого себя, в конце концов! Неужели он самых очевидных вещей не понимает?

     – Сильные эмоции всегда заглушают голос разума, – девушка неопределенно махнула рукой, – а Толя настолько тщеславен, что ради удовлетворения своей главной страсти способен пожертвовать всем, чем угодно. Даже здравым смыслом и собственной безопасностью.

     – Какого лешего вы тогда вообще с ним нянчитесь, если он в любой момент может всех вас под монастырь подвести?!

     – Если бы не его властолюбие, Толя никогда бы не сумел вскарабкаться так высоко по карьерной лестнице. А иметь своего представителя во властных коридорах всегда полезно. Стая в свое время ему подсобила, и до сих пор он исправно отрабатывал свой долг… Но все равно, я ему не доверяю. Сама не знаю, почему. Чутье, наверное.

     – И ты ради того, чтобы подстраховаться, сама сунула голову в пасть льву, который ее тебе вчера едва не откусил, – Евгений фыркнул. – Сначала чуть не угробилась, а потом еще и облик меняла, чтобы спасти человека, представляющего смертельную опасность для всей Стаи. Совсем с логикой не дружишь, что ли?

     – Если бы Руслан там окочурился, то вопросов ко мне возникло бы несравненно больше, – голос Оксаны снова похолодел, – и терзали бы меня с особым пристрастием. Да и у Руслана теперь меньше оснований меня в чем-то подозревать. От человека, спасшего тебе жизнь, так просто не отмахнешься. Так что с логикой у меня все в порядке, не беспокойся. Я по-прежнему держу ситуацию под контролем.

     Евгений задумчиво пожевал губами, собирая воедино разрозненные мысли, из которых складывалась не самая веселая и где-то даже тревожная картина.

     – Думаю, именно в этом и состоит твоя главная проблема, – заключил он наконец.

     – В чем? – встрепенулась Оксана, уже решившая, что их диспут завершен и собиравшаяся немного подремать.

     – Ты постоянно стремишься к тому, чтобы абсолютно все вокруг оставалось в поле твоего неусыпного внимания.

     – И в чем проблема?! – девушка ошарашено уставилась на журналиста. – Почему твои слова звучат как упрек? Разве не в этом состоит одна из главных задач любого руководителя?

     – Да, но ты хочешь все и всех контролировать лично! А распыляя свои усилия по множеству задач и целей, ты неизбежно будешь что-нибудь упускать из виду. Такое не под силу никому! Просто в силу физических ограничений!

     – Но я, как видишь, вполне неплохо справляюсь. Всегда лучше самой находиться в курсе происходящего, чем полагаться на путаные доклады «испорченных телефонов».

     – Хороший начальник и телефоны себе подберет нормальные, на которые положиться можно, – хмыкнул Евгений и торопливо добавил. – Не пойми меня неправильно, хватка у тебя – что надо! Одно только воспоминание о том, чем закончилась затея с объявлением тебе Вотума Недоверия, очень у многих заставляет трястись поджилки.

     – Не все сразу. Взращивание и обучение толковых помощников требует определенного времени.

     – У тебя есть какие-то сомнения в квалификации Фазиля? Лены? Или ты не до конца уверена в их преданности? – Евгений удивленно вскинул брови. – Нет-нет, как мне кажется, тобой движет нечто иное, нежели банальное желание не выпускать из рук рычаги управления или неуверенность в других людях.

     – И что же именно? Не поделишься? – ледяной тон Оксаны более чем прозрачно намекал, что они подошли опасно близко к одной из тех красных черт, за которые заступать не следует.

     Однако затронутая тема тянула за собой слишком многое, чтобы просто бросить ее на полпути. Некоторые вещи буквально требовали, чтобы их произнесли вслух. Теперь оставалось только идти до конца, пусть даже это грозит очередной размолвкой. Ведь милые бранятся – только тешатся, не так ли?

     – Твоя проблема в том, что ты постоянно хочешь окружающему миру что-то доказать. Не подпускаешь других к своим делам, поскольку уверена, что можешь сама все сделать лучше, а они тебе не ровня, – Евгений набрал воздуха в грудь. – Твоя гордыня не позволяет признать, что многие могли бы справиться с теми же задачами ничуть не хуже, а то и лучше тебя. Ты до последней капли крови будешь оборонять цитадель своего превосходства, пока неумолимые обстоятельства не сровняют ее с землей. Ты никогда не признаешь, что несовершенна, что можешь ошибаться и упускать из виду какие-то мелочи. Быть может, ты просто боишься посрамить честь своего отца, передавшего тебе руководство в Стае, но твое упрямство и нежелание прислушиваться к мнению окружающих рано или поздно тебе аукнутся. И аукнутся больно.

     – Ну ты и загнул! – протянул Николай после довольно продолжительной паузы. – Внушает!

     – Заткнись, а? – бросила Оксана, даже не повернул головы.

     Судя по всему, короткая речь Евгения все же затронула какие-то струны в глубине ее души. Хотя бы в чем-то, но он все же был прав! Хотя возмездие за подобную откровенность могло оказаться весьма и весьма болезненным. И оно не замедлило последовать.

     – Если ты не возражаешь, – каждым ее словом можно было резать закаленную сталь, – то я сама разберусь, что и как мне делать. Хорошо? В такого рода вопросах мне чужие советы без надобности.

     – То есть я для тебя – чужой?

     Евгений прекрасно понимал, что выступает в роли провокатора, но ничего не мог с собой поделать. Работа журналиста в основном из таких вот провокаций в основном и состоит. Иначе ничего и никогда не выяснишь. Хочешь – не хочешь, а приходится рисковать.

     – Лично для меня – нет, – четко отрезала Оксана, – но вот во всех вопросах, касающихся жизни Стаи, твой голос никакого веса не имеет. Надеюсь, это тебе понятно?

     – Ты, писака, здесь ­– никто! – поддакнул Николай.

     – Так же, как и ты, кстати, – Евгению было почти физически приятно спустить зарвавшегося юнца с небес на землю, – так что ты тоже помалкивай, ладно?

     И возражений у того действительно не нашлось. Любой человек почитался в Стае изгоем, а то и угрозой, подлежащей скорейшему устранению. Николай уже успел на собственной шкуре вкусить все прелести такого рода охоты, выступая в роли дичи, так что его бахвальство тут же рассеялось без следа. Он умолк и угрюмо уставился в окно.

     – Тише, мальчики, не ссорьтесь! – Оксана решила выступить в роли арбитра. – Мы же одна семья, не правда ли?

     – Для этого нам надо сперва научиться доверять друг другу, – буркнул Евгений, который был уже не рад, что затеял весь этот разговор, – а то ругаться и скандалить на ровном месте все горазды…

      Кое-как выкарабкавшись из машины, Руслан остановился, опершись на костыли и обреченно глядя на парадное крыльцо своего дома. Само здание, приземистое и массивное, отделанное натуральным камнем, излучало спокойствие и уверенность. Широкая лестница вела на тянущуюся вдоль всего фасада веранду, крышу которой подпирали квадратные увитые плющом колонны. Он уже не помнил имени того испанского архитектора, который делал ему дизайн, но результат выглядел именно так, как требовалось – солидно и богато. И все бы ничего, если бы не ступеньки…

     – Кабы знал, где упасть, так предусмотрел бы пандус, – проворчал Руслан и со вздохом поковылял вперед.

     Навстречу им выбежал Кашмир, яростно вращавший тонким хвостом и непрестанно метавшийся от Руслана к Антону и обратно. Складывалось впечатление, что пес был искренне рад вообще любому человеку, забредшему в их глухомань.

     – Позвольте, я вам помогу, – охранник попытался подхватить шефа под руку, но тот торопливо отдернул локоть.

     – Побойся бога, Антонеску! Я еще не настолько стар и немощен, чтобы меня на руках носить! Справлюсь как-нибудь, не волнуйся.

     Охранник послушно отступил в сторону, но недалеко, чтобы иметь возможность прийти на помощь, если Руслан вдруг споткнется. Впрочем, тот вполне успешно одолел лестницу, и вскоре костыли уже глухо стучали по темному паркету роскошной гостиной.

     Добравшись до любимого кресла, Руслан скинул куртку, и осторожно в него опустился, вытянув больную ногу, закованную в массивный фиксирующий «сапог». Немного покружив вокруг, неугомонный Кашмир улегся у ног хозяина. Воспользовавшись свободной минуткой, вернулась ноющая боль, доселе терявшаяся на фоне общей суеты и упражнений с костылями.

     – Сильно болит? – его недовольная гримаса не укрылась от цепкого взгляда Антона.

     – Терпимо, – Руслан осторожно покачал закованной в ажурные металлические латы ногой. – Так и вижу, как на старости лет, когда она будет ныть, отзываясь на промозглую сырую погоду, я закутаюсь в теплый плед и устроюсь тут у огня, чтобы погреть свои кости.

     Он кивнул на погашенный камин перед собой.

     – Но сейчас и так тепло, а если сообразить капель пятьдесят «Реми Мартана», то будет вообще отлично!

     – Понял, сейчас сделаем!

     Антон утопал на кухню, а Руслан попытался наконец расслабиться и хотя бы несколько минут ни о чем не думать. Что, однако, оказалось не так-то просто сделать. Несмотря на то, что с момента аварии прошло уже около двух суток, те образы снова и снова всплывали перед его мысленным взором, стоило лишь на секунду закрыть глаза.

     Кувыркающиеся за окном кусты и камни, хлещущая из всех щелей обжигающе ледяная вода, отчаянные попытки не захлебнуться в неотвратимо тонущей машине, швыряющий их с Оксаной бурлящий поток… В больнице его обкололи болеутоляющим, после которого он спал как убитый, но Руслан опасался, что здесь, в тишине дома, те воспоминания ночью еще вернутся. В цвете и красках.

     Антон вернулся, толкая перед собой сервировочный столик.

     – Арина спрашивает, что вам приготовить на ужин? – кивнул он назад, в сторону кухни. – Вы ведь два дня почти ничего не ели.

     – Еще один вечер ничего не принципиально изменит, – покачал головой Руслан, – мне сейчас вообще ничего в рот не полезет. То ли из-за усталости, то ли из-за нервов. Так что пару рюмочек – и на боковую. Да и себе стаканчик принеси, все же на редкость нервный отпуск у нас в этот раз получился.

     От стаканчика, правда, Антон категорически отказался и молча сел на краешек соседнего кресла, задумчиво глядя в черноту очага, словно представляя себе пляшущий в нем жаркий огонь. Руслан плеснул себе в рюмку немного коньяка и откинулся в кресле, покачивая янтарный напиток.

     – А все началось с того, что вы ко мне не прислушались, – негромко буркнул Дима.

     – Твое присутствие в машине сильно бы увеличило ее плавучесть? – Руслан скептически приподнял бровь. – Или сделало бы ревущий горный поток более к нам благосклонным? Что бы изменилось?

     – Да я той ночью, когда вы пропали, чуть не поседел!

     – Благородная седина добавляет солидности и респектабельности, так что не жалуйся. Еще спасибо потом скажешь.

     – Да бог с ней, с моей шевелюрой! Вы мне платите за то, чтобы я оберегал вашу жизнь, и смотрите, что произошло, как только я чуть-чуть ослабил бдительность! – Антон погрозил Руслану пальцем. – Второй раз я такой ошибки не повторю, без моего одобрения вы теперь и шагу не ступите! Хватит нам одной утопленной машины и одной сломанной ноги!

     – Какой же ты параноик, Антониус! Ты даже в сидящей на потолке мухе угрозу увидишь!

     – Такая у меня работа, уж извините. Я предпочитаю перестраховаться, нежели потом рвать волосы на голове.

     – Твое рвение похвально, но иногда ты все же перегибаешь палку, – Руслан неодобрительно покосился на охранника. – Почему ты сегодня утром не пропустил Оксану ко мне в палату? Чего тут-то опасаться?

     – Не стоит лишний раз засвечивать некоторые связи. Стервятников, падких на слухи и дешевые сенсации, вокруг и без того немало ошивается, не нужно их подкармливать.

     – А то что? Моя репутация пострадает? Карма испортится? Чакры прохудятся? Я уже давно привык к тому, что в замочную скважину моей жизни постоянно кто-то подсматривает. Одной сплетней больше, одной меньше – какая разница?! Ты можешь хотя бы в мои личные дела свой длинный нос не совать, а?!

     – Ваша личная жизнь тут ни при чем. Я занимаюсь обеспечением безопасности, и буду оставаться параноиком, пока окончательно не буду уверен в полной безопасности контактирующего с вами человека и в отсутствии у него каких-либо неясных мотивов, способных представлять угрозу.

     – Матерь божья! – Руслан закатил глаза. – Ну от Оксаны-то ты какой угрозы ждешь?! Что она мой кошелек выпотрошит? Или, паче того, на себе женит? Брось! Вокруг меня вертелось столько охочих до легкой наживы дамочек, что я кой-какой опыт в этой области успел наработать. Оксана – девушка вполне состоявшаяся, отнюдь не бедная и вовсе не спешащая обменять свою свободу на мнимый комфорт и безбедное существование. Быть может, именно эта черта ее характера меня в ней и привлекает? Ей же ничего от меня не нужно, а такие отношения мне, знаешь ли, в диковинку! И тут ты со своей мнительностью…

     Руслан встрепенулся, словно что-то вспомнив и оглядываясь по сторонам.

     – А где мой телефон? Стоило бы ей позвонить, хотя бы из вежливости здоровьем поинтересоваться.

     – Это как раз она о вашем самочувствии беспокоиться должна, у нее-то все кости целы, – проворчал Антон и не без ехидства добавил, – а телефон ваш на дне реки отдыхает, так же, как и ее. Так что даже при всем желании позвонить сейчас вряд ли получится.

     – Черт! Действительно!

     Руслан обреченно вздохнул и, заглянув в бокал, сделал небольшой глоток. Он откинулся назад и закрыл глаза, наслаждаясь тем, как приятное тепло разбегается по измученному телу и заставляет отступить усталость и боль.

     Однако его охранник все еще сидел рядом и вовсе не спешил оставлять своего босса в покое.

     – Я, конечно, понимаю, что сам себя не похвалишь – никто не похвалит, – заговорил Антон негромко, – но мне все же кажется, что красоваться на страницах желтой прессы – не самая лучшая реклама.

     – Любой пиар хорош, кроме некролога, – буркнул Руслан в ответ, не открывая глаз, но тут же рассмеялся. – Мы с Оксаной еще там, в лесу обсуждали возможные заголовки в сегодняшних изданиях относительно нашей с ней ночевки в лесу под открытым небом. Даже тогда это звучало забавно, и уж тем более сейчас я не вижу причины слишком переживать из-за чьей-то излишне воспаленной фантазии.

     – Моей, что ли?

     – Вообще-то я имел в виду журналистов, но ты тоже не промах. Вот скажи мне, что можно было найти компрометирующего в послужном списке обычного кинолога, чтобы так ее невзлюбить? – приоткрыв один глаз, Руслан покосился на насупившегося Антона. – Не изображай невинность, я знаю, что ты пропесочиваешь каждого, кто приближается к моей драгоценной персоне ближе, чем на пушечный выстрел.

     – Уж не собираетесь ли вы поставить мне в укор добросовестное исполнение служебных обязанностей? – охранник печально усмехнулся. – Видеть в каждом встречном потенциального шпиона или диверсанта – моя работа. Да, определенная профессиональная деформация неизбежна, но в случае с Оксаной вопросов действительно намного больше, чем ответов.

     – Например? – заинтересованный Руслан открыл и второй глаз.

     – Сколько мы ни копали, но так и не смогли отыскать никаких сведений о ее детстве. Ни документов, ни школьных фотографий, ничего. Такое впечатление, что она возникла буквально из ниоткуда и сразу же поступила в медучилище.

     – Так вот откуда у нее столь глубокие познания в области лечения переломов!

     – И в этом смысле вы должны на нее буквально молиться! – торопливо закивал Антон. – Врачи в больнице сказали, что, если бы не ее грамотные действия, то вы могли запросто ноги лишиться! А так им оставалось только обработать рану и наложить уже окончательные швы.

     – Надо будет поблагодарить ее при случае, – согласился Руслан. – Но, в любом случае, данные из старых архивов иногда теряются. Пожары там или другие стихийные бедствия… Что такого?

     – Да, разумеется, но не из всех же сразу! Не осталось вообще ничего! Ни косвенных упоминаний, ни фото с подругами или одноклассниками, ни табелей с оценками! Мы узнали, что ранее она неоднократно посещала Финляндию, и предположили, что там у нее могли оставаться какие-то родственники, но и здесь все наши попытки хоть что-то выяснить точно также натыкались на зияющую пустоту. Складывается впечатление, что кто-то целенаправленно вычищал всю имеющуюся информацию, могущую иметь к ней отношение! Или же настоящей Оксаны Вельгер попросту никогда и не существовало.

     – Ты подозреваешь, что она – подсадная утка?! Что ее ко мне подослали целенаправленно?! Но кто?! И зачем?!

     – Трудно сказать. Если бы созданием «легенды» занимались серьезные спецслужбы, то мне ни единой шероховатости не удалось бы найти, тут у них все делается по высшему разряду, – Антон почесал нос. – Частникам такие вершины недоступны, но даже того, что я вижу в случае Оксаны, достаточно, чтобы понять – у ее покровителей очень длинные руки.

     – Даже если мы на минуту предположим, что ты прав, и некто весьма влиятельный действительно надумал подослать ко мне шпиона, то сразу возникают два вопроса. Во-первых, кто это? И, во-вторых, почему именно сейчас? Что такого случилось за последнее время, чтобы кто-то вдруг надумал так плотно мною заняться?

     – Помилуйте! – развел руками охранник. – Я ничего не говорил насчет того, кто или что является предметом интереса. Вполне возможно, что странные провалы в биографии Оксаны являются следствием каких-то ее собственных темных дел в прошлом, и не имеют к вам ровным счетом никакого отношения.

     – Программа по защите свидетелей, что ли?

     – Или что-нибудь подобное, – согласился Антон.

     – Тогда зачем ты мне попусту нервы мотаешь? – Руслан сделал еще один небольшой глоток. Тревога оказалась ложной, и ему требовалось как можно скорее восстановить пошатнувшееся душевное равновесие. – Ради чего ты загружаешь меня своими подозрениями, если даже сам в них еще не разобрался, и ничего конкретного у тебя нет?

     – Я просто хотел сказать, что не стоит слишком уж с Оксаной откровенничать. По крайней мере, до тех пор, пока я не заполню некоторые белые пятна ее прошлого. А то чем черт не шутит – может случиться такой пиар, что даже некролог лучшим выбором покажется…

     Антон прервался, чтобы ответить на звонок.

     – Я слушаю…

     – Да, все нормально, добрались без приключений…

     – Что еще не так?..

     – Что?! – он буквально выпрыгнул из кресла. – Ты уверен?

     – Да, да, я понимаю…

     – Разумеется мы примем меры!..

     – Обязательно! Если вдруг что-то узнаю, сразу же сообщу!..

     – Спасибо, что предупредил, держи меня в курсе…

     Антон отнял от уха руку с телефоном и остановился посередине гостиной, озадаченно вытянув губы. Руслан наблюдал за ним с плохо скрываемым беспокойством. Требовалось нечто поистине неординарное, чтобы так взволновать профессионального телохранителя.

     – Что случилось? – осторожно поинтересовался он. – Что-то серьезное?

     – И вы еще называете меня параноиком, – Антон снова вскинул руку с телефоном, набирая номер, – с учетом новых обстоятельств, думаю, обеспечение безопасности потребует привлечения дополнительных сил.

     – Да что там стряслось-то, черт тебя дери?! – рявкнул не на шутку встревоженный Руслан.

     – Веселье оказалось куда более зажигательным, нежели нам казалось вначале! – его охранник шумно выдохнул. – При разборе того завала, что сбросил вас с Оксаной в реку, были обнаружены фрагменты взрывного устройства.

     Наблюдая за отползающими в сторону ажурными коваными воротами, Евгений невольно вспомнил, как несколько лет назад впервые въезжал через них на территорию усадьбы Вельярово.

     Молодой, наивный, бесшабашный и авантюрный – сколько самых разных эпитетов он мог применить к себе прошлому, и сколь многих иллюзий он лишился с тех пор. Жизнь не раз и не два доказывала ему, что ровно в тот момент, когда тебе кажется, что ты уже достаточно хорошо изучил все ее уловки, и застать тебя врасплох ей уже не удастся, эта бессердечная тварь, громогласно хохоча, отправляла весь его жизненный опыт на свалку. Окружающий мир снова и снова доказывал, что он гораздо сложней и многогранней, чем мы способны себе представить, и что его реальное устройство не имеет ничего общего с теми примитивными схемами, что мы рисуем у себя в воображении. Евгению стало даже любопытно, не будет ли он, спустя еще лет десять, воспринимать себя сегодняшнего как точно такого же прекраснодушного идиота?

     Он ничуть не сомневался, что именно так все в будущем и случится, и его занимал лишь один вопрос, каких жертв ему и окружающим будет стоить этот горький опыт, какие испытания придется пройти, чтобы усвоить этот новый жизненный урок?

     Ворота остановились, и он тронул машину с места, неспешно покатив по кленовой аллее, подернутой зеленой дымкой молодой весенней листвы.

     – Дом, милый дом, – донесся с заднего сиденья неизменно оптимистичный голос Николая.

     – Раньше ты, помнится, любил проводить здесь лето, – заметила Оксана. – Целыми днями на площадке пропадал, возясь с щенками.

     – Некоторые из которых, чуть повзрослев, объявили на меня охоту, ага. Я сейчас аж ностальгическую слезу пущу.

     – Да брось! Те времена давно в прошлом! Сейчас подобное и в голову никому не придет! – Оксана повернулась на сиденье, оглянувшись назад. – Расслабься, здесь все свои.

     – Знаешь, мам, – буркнул парень, – мне, конечно, хочется верить, что тебе удалось переубедить их своим весомым добрым словом, но я-то прекрасно знаю, что все несогласные просто пошли на компост. И меня как-то не особо воодушевляет мысль, что мое спокойствие и моя безопасность были обретены такой ценой.

     – Я старалась не ради тебя, а ради Стаи. Если судьба поставила тебя руководить другими, то тут у тебя остается всего два варианта на выбор. Либо ты, стиснув зубы, делаешь то, что считаешь нужным и берешь на себя всю ответственность за последствия, либо становишься послушным проводником чьей-то чужой воли. Но тогда от тебя уже ничего не будет зависеть, даже твоя собственная жизнь и жизни твоих близких. Поэтому твоя безопасность явилась следствием укрепления моей власти в Стае, но никак не наоборот.

     – Я знаю, что ты скажешь, будто детские воспоминания всегда яркие и безоблачные, – не унимался Николай, – но в те времена, когда всем заправлял дед, обстановка здесь выглядела более… живой, что ли. Да, порой склочной, порой скандальной и даже опасной, но живой. А под твоим руководством все ходят, вытянувшись по струнке, и даже слова против сказать не смеют. Того и гляди строем маршировать начнут. А все потому, что дед Стаей правил, а ты норовишь ею командовать.

     Евгений очень надеялся, что хруст гравия скроет невольно вырвавшийся у него тяжкий вздох. Все то же самое, только другими словами, он неоднократно пытался донести до Оксаны, но она неизменно отметала все его претензии, раз за разом апеллируя к тому, что он не является членом Стаи, а потому их проблемы его не касаются. Но что она возразит собственному сыну, упрекающему ее все в той же чрезмерной властности и склонности к авторитаризму?

     Оксана, однако, ничего особенного не сказала, ограничившись короткой сухой репликой:

     – Повзрослеешь немного – сам все поймешь.

     Машина остановилась, и Евгений поспешил выбраться на воздух, словно тяжелая атмосфера, что сгустилась в салоне, мешала ему нормально дышать…

     И в следующую же секунду едва не был сбит с ног маленьким вихрастым ураганом, радостно верещавшим:

     – Папа! Папа приехал!!!

     И этот звонкий голосок в одно мгновение отбросил на задний план все прочие заботы и тревоги. Ксюша одни своим существованием освещала жизнь Евгения, подобно мощному прожектору, в ослепительных лучах которого бытовые неурядицы казались мелкими и несущественными. А ее жаркие объятия и неподдельная радость от его появления в Вельярово были способны растопить даже вековые льды на полярных шапках.

     Она была, пожалуй, единственным живым существом на свете, кто радовался ему абсолютно искренне, безо всяких скидок на правила вежливости или требования субординации. И только необычно крепкая хватка ее детских ручонок, после которых на теле у Евгения оставались заметные синяки, не позволяла забыть, кем в действительности является эта маленькая вихрастая девчушка.

     – Привет, веретено! – подошедший к ним с рюкзаком Николай немедленно удостоился своей порции радости.

     – Вы к нам надолго? – Ксюша запрокинула голову, вопросительно заглядывая в их лица.

     – Как получится, – пожал плечами Евгений, – но на пару дней точно.

     К счастью, в этот раз ему даже не пришлось кривить душой даже самую малость. Его собственное будущее терялось в тумане, и он предпочел до поры до времени просто плыть по течению.

     Евгений в очередной раз поймал себя на мысли, что, как бы ни напрягался, не способен солгать своей маленькой дочери, даже из соображений жалости или милосердия. Он, журналист, успевший поработать в самых бессовестных таблоидах, и никогда не стеснявшийся в выборе средств для получения требуемой информации, оказался полностью обезоружен взглядом ее широко распахнутых серых, как у матери, глаз.

     И если ее собственные соплеменники оказывались в кабале патологической честности волею своего происхождения, то его, чистокровного человека, в те же кандалы заковала испытываемая им всепоглощающая любовь к маленькой и озорной родственной душе.

     – Отпусти мальчиков, Ксюш! – рассмеялась Оксана. – Им с дороги еще в себя прийти надо! Потом пообщаетесь!

     – Мам! – девчонка немедленно переключила все свое внимание на нее, обстреливая градом вопросов. – Где ты была? Что там случилось? Тут все так за тебя волновались!

     – Все расскажу, не волнуйся. Дай нам хоть переодеться-то!.. О! Привет, Лен!

     Евгений и не заметил, как Лена присоединилась к их компании, беззвучно материализовавшись у него за спиной. Годы работы в качестве личного секретаря Кирилла Вельгера превратили ее в человека-функцию в строгом брючном костюме и с аккуратно собранными волосами, всегда оказывающуюся рядом, если требовалась ее помощь, и бесследно растворяющуюся, когда нужда в ней отпадала. Даже сегодня, занимая должность директора кинологического питомника «Вельярово», Лена так и не смогла избавиться от прежних навыков и привычек, а потому Евгений снова и снова вздрагивал от неожиданности, внезапно услышав над ухом ее негромкий голос.

     – Добрый день, Оксана Кирилловна! Коля, Женя, – девушка чуть наклонила голову, приветствуя их и, одновременно, демонстрируя всю ту иерархическую бездну, что в ее глазах отделяла двух безродных мужиков от Вожака. – Рада всех вас видеть! Ваши комнаты всегда готовы к вашему приезду. Располагайтесь пока, а чуть позже я приглашу вас на обед. Идем, Ксюш, не будем им мешать, после дальней дороги всем нужно отдохнуть…

     Малышка послушно ухватилась за протянутую ей руку, и они с Леной зашагали к дому. Несмотря на неприметный внешний вид и кажущийся кротким характер, девушка каким-то образом умела убеждать других людей делать то, что от них требовалось. Даже таких неугомонных и своенравных, как Ксюшка.

     – Пошли, писака! – Николай, всегда отличавшийся на редкость своеобразным чувством юмора, ткнул Евгения в бок. – Будем надеяться, что на обед сегодня подают не нас с тобой.

     Журналисту ничего не оставалось, кроме как издать очередной тяжкий вздох и поплестись следом за ним к дому.

     Шагавшую впереди Оксану в данный момент обуревало одно-единственное желание – поскорее оказаться в окружении родных стен, под защитой знакомых с детства сводов. В Вельярово прошла большая часть ее жизни, и какая-то часть ее души впиталась в эту землю и кирпичи массивных сводов особняка.

     За свою долгую историю усадьба прошла через множество передряг, начиная с революции семнадцатого и вплоть до Великой Отечественной. В последний раз обстоятельства потребовали от Оксаны решительных действий почти два года назад, и после того главную залу пришлось буквально отстраивать заново. Наведение порядка в Стае нередко требовало жертв, и чуткий нюх Оксаны до сих пор улавливал запахи крови и пороховой гари, до сих пор пробивавшиеся из-под более свежих ароматов шпаклевки и краски.

     Ремонт тогда изрядно затянулся, поскольку избавление от подпалин и пулевых следов потребовало реконструкции всего фасада. Оксана не преминула, воспользовавшись случаем, внести некоторые коррективы в архитектуру здания, но все же постаралась по возможности сохранить его прежний исторический дух. Дух традиционной русской усадьбы, который, несмотря ни на что, сумел пережить и революцию, и войну, и прочие невзгоды.

     Где-то здесь, кстати, крылось одно из главных отличий Вельярово от особняка Руслана. Родовое гнездо Вельгеров выглядело пусть и не так внушительно и богато, как его особняк, обладало своей непростой историей, пропитывающей его стены и доски пола. Дом же Руслана, несмотря на вложенные в его строительство немалые средства, был обречен всегда восприниматься как стилизованный новодел, безуспешно пытающийся казаться чем-то большим.

     Так же, как и его владелец, честно говоря. Руслана постоянно окружала аура неудовлетворенного тщеславия, и все его действия так или иначе преследовали одну-единственную цель – любой ценой пробиться наверх и утвердиться на вершине. Его «Бионом» в последние годы развивался весьма успешно и динамично, однако Руслан жаждал большего, поскольку ни секунды не сомневался, что заслуживает лучшей судьбы. А потому не упускал ни единой возможности продемонстрировать окружающему миру свою успешность и доказать другим, что он чего-то да стоит.

     И его ничуть не смущал тот факт, что средиземноморский стиль в окружении русских березок и зимних сугробов смотрится несколько странно и чуждо. А вот Вельярово, хоть и выглядело существенно скромнее, вписывалось в родные пейзажи исключительно легко и органично.

     На время недавнего ремонта все занятия с четвероногими питомцами были перенесены в другие филиалы, но даже сейчас, когда вся стройка давным-давно закончилась, Оксана не спешила возвращать их обратно. Так что сегодня Вельярово, помимо семейной резиденции Вожака Стаи, представляло собой координационный штаб, где Лена лишь изредка принимала особо важных клиентов и откуда управляла деятельностью остальных подразделений. С одной стороны, все уже успели привыкнуть к новому формату работы, который для многих оказался более удобным и привлекательным, поскольку не требовал по любому поводу таскаться в Тверскую область, и предоставлял возможность работать в одном из кинологических клубов рядом с домом. С другой – самой Оксане откровенно не хотелось снова превращать уютное родовое гнездо в вечно галдящий, лающий и скулящий балаган, где ты, едва спустив утром ноги на пол, сразу же оказывался на рабочем месте. Работать, как ни крути, следует на работе, а дома нужно расслабляться и наслаждаться заслуженным отдыхом.

     И сегодня Оксана была полна решимости отдохнуть на всю катушку. Что ни говори, а она это заслужила. Первым пунктом в ее программе значился горячий душ.

     Однако хлещущие по телу горячие струи, вопреки ожиданиям, не принесли ожидаемого облегчения, поскольку шум льющейся воды невольно пробуждал в памяти недавние пробирающие до мурашек сцены пытающегося поглотить незадачливых путешественников горного потока. У Оксаны мелькнула мысль, что ее последнее приключение теперь надолго отбило у нее желание поплескаться в бассейне.

      За обедом все они собрались в столовой, хотя четыре человека за огромным столом, способным уместить не менее дюжины едоков, выглядели несколько сиротливо. Это может показаться странным, но их семья еще ни разу не собиралась вот так, в полном составе. Николай и раньше предпочитал жить сам по себе, а Евгений и вовсе несколько лет скрывался под фальшивой личиной. Но вот им выпал уникальный шанс собраться, наконец, всем вместе, драматические события неожиданно напомнили им о том, что именно их объединяет, но особой радости от такого воссоединения почему-то не наблюдалось.

     Тягостная атмосфера, царившая в их семейном кругу, разряжаться не торопилась, а потому даже стук ложек и вилок по тарелкам, словно опасаясь ее разрушить, звучал несколько приглушенно. Ксюша, как и положено ребенку, ничего не замечала и щебетала почти непрестанно, болтая под столом босыми ногами. И только ее старания не позволяли трапезе окончательно превратиться в поминальную.

     Оксана только сейчас в полной мере осознала, насколько голодна. Она ведь почти сутки ничего толком не ела, а потому полностью сосредоточилась на обеде, упорно не замечая тяжелого взгляда, которым ее то и дело одаривал Евгений. Ну а Николай традиционно делал вид, что он здесь вообще посторонний.

     Ксюха, подобно пулемету осыпала мать расспросами, но набитый рот не позволял той нормально отвечать, вынуждая ограничиться только мычанием и выразительной жестикуляцией.

     – Слышь, веретено, – не вытерпел Николай, – ты можешь формулировать свои вопросы таким образом, чтобы на них можно было бы отвечать просто – «да» или «нет»? Ты же видишь, что мамка не в том настроении, чтобы давать развернутые ответы!

     Девочка на секунду насупилась, исподлобья глядя на брата, после чего возобновила свой словесный «артобстрел». Она честно старалась следовать данной рекомендации, но все ее усилия немедленно шли прахом, поскольку новые вопросы вылетали из ее ротика едва ли не раньше, чем она успевала закончить предшествующий. В итоге все громоздилось друг на друга, просто не оставляя места, чтобы вставить ответную реплику или даже простой кивок головы.

     Чуть позже, когда совсем уж острый голод был утолен, Оксана все же сжалилась над ожидавшей ее отчета аудиторией и кратко описала те события, что приключились с ней и Русланом. По возможности она старалась избегать каких-то острых углов, то и дело оглядываясь на нахмуренного Евгения, а также предпочла воздержаться от чрезмерного натурализма в описаниях, который за обеденным столом представлялся неуместным.

     – То есть ты призвала на помощь волчью стаю и полагаешь, что Руслан ничего не заподозрил?! – выражение лица Николая явно свидетельствовало о том, что он испытывает серьезные сомнения в умственном здоровье матери.

     – Он был не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать окружающее, – парировала Оксана, – а если начнет задавать вопросы, то я всегда могу сослаться на галлюцинации из-за большой кровопотери. Да и головой ушибся немного… ну, то есть я его стукнула.

     – Он видел… другую тебя? – Евгений также испытывал серьезное беспокойство. Оксана опасно близко подошла к тому, чтобы раскрыть постороннему человеку свою сущность, что не сулило ничего хорошего.

     – Нет, конечно! Не болтай глупостей!

     – Насколько проще было бы просто позволить ему утонуть…

     – Коля!!! – раздраженно отброшенная вилка зазвенела по столу.

     – А что такого? – искренне удивился парень. – Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет проблемы. Один из твоих же излюбленных принципов, разве нет?

     – Вот только не надо делать вид, будто ты не понимаешь разницы между открытым противостоянием, когда противник сам намеревается тебя убить, и помощью попавшему в беду человеку! – Оксана подобрала вилку и заговорила уже спокойней. – Кроме того, мне потом было бы крайне непросто объяснить, почему я выбралась, а Руслан утонул. А мне столь пристальное внимание ни к чему.

     – Но ты же могла просто… исчезнуть. Река бурная, тело так и не нашли, родственники льют слезы на камеру и все такое. Потом, чуть погодя, спокойно переродилась бы и жила себе дальше.

     – Я – Вожак, и моя смерть, пусть даже мнимая, на какое-то время оставила бы Стаю без руководства, обезглавила бы ее. А достойного преемника я пока не вижу, поэтому мне все же пришлось стиснуть зубы и выжить. Вместе с Русланом.

     И вновь эта непоколебимая уверенность в том, что без ее внимания и заботы Стая непременно развалится и вообще вымрет. Все то же настойчивое желание сосредоточить в своих руках абсолютно все нити и рычаги управления, дабы никого к ним не подпускать даже на пушечный выстрел. Но не по причине болезненного властолюбия, и из-за уверенности в том, что все прочие – лишь несмышленые щенки, которым нельзя доверить ничего серьезного, и только ее, Оксаны, мудрость и жизненный опыт спасают их Стаю от верной гибели. Евгений снова вздохнул.

     – Потрясающе! – в голосе Николая проступили ехидные нотки. – И ты тогда, захлебываясь в тонущей машине, успела все это просчитать? Я восхищен твоим самообладанием, мам!

     – Не надо ерничать, Коль, – Оксана недовольно скривилась. Специфическое чувство юмора ее сына почти у всех, кто его знал, вызывало острые приступы изжоги. – Разумеется, мне совсем не до того было. Только бы выбраться, только бы выжить! Все остальное – неважно. А Руслана я просто не могла там бросить. Не могла и все. Видимо, для хладнокровного и циничного мерзавца, каким на твой взгляд следует быть истинному Вожаку, во мне еще слишком много человечности. Есть над чем поработать.

     – Лучше не надо! – невесело рассмеялся Евгений. – Ведь в результате ты превратишься в стопроцентного человека! И вот тогда уж точно – всем хана!

     – Как Игорек, да, – кивнул Николай, вытирая пальцы салфеткой. – Так что пусть уж все остается как есть. Сделанного все равно не воротишь. Просто не стоит объяснять свои поступки, додумывая рациональные аргументы задним числом. Уж мы-то с Женей тебя знаем, нас так просто не проведешь!

     На это у Оксаны не нашлось, что ответить, и она предпочла спрятаться за чашкой, упорядочивая разбежавшиеся мысли. Сейчас ей и самой было сложно дать однозначный ответ, что именно определяло ее действия там, посреди бурлящей стремнины. Действовала ли она спонтанно, руководствуясь сиюминутными эмоциями, или же где-то на подсознательном уровне в ней говорил Вожак, заставляя принимать именно те решения, которые требовалось?

     – Мам, я пойду на улицу? – прервала Ксюша ее раздумья.

     – Да, конечно! Погуляй пока.

     Ткнув на прощание отца в бок и увернувшись от попытки ее поймать, шустрая девчонка выбежала из столовой. На несколько секунд все позабыли о своих проблемах, глядя ей вслед и испытывая что-то вроде светлой зависти.

     Однако суровая действительность немедленно вновь заявила о себе. В дверях появилась Лена, которая протянула Оксане свой телефон.

     – Фазиль говорит, что у него есть какие-то новости.

     Оксана положила аппарат перед собой на стол и включила громкую связь. Ей показалось неуместным и даже нелепым делать секрет из обсуждения темы, в которую так или иначе погружены все присутствующие. Да и хватать чужой телефон перепачканными в сахарной пудре пальцами не очень-то красиво.

     – Привет, Фазиль! Я слушаю.

     – Привет, Оксан! Ты как, в порядке? Добрались нормально?

     – Да, все отлично, спасибо! Ты заглянешь к нам сегодня?

     – Нет, не смогу. Я сейчас в отъезде.

     – Куда-то командировали?

     – Я сам напросился, слишком уж ответственное дело, чтобы оставлять его на самотек.

     – И где ты сейчас?

     – В Махачкале, в гостинице. Сегодня вечером вылетаю домой.

     – Но что ты там делаешь?! – удивилась Оксана. – Какого черта тебя туда понесло?!

     Вытянувшиеся физиономии Евгения и Николая свидетельствовали, что их такой поворот также немало озадачил. Да, машины в горные реки не каждый день падают, но почему последний случай привлек внимание одного из самых опытных оперативников ФСБ?! В воздухе явственно повеяло серьезными неприятностями, Фазиль на всякие пустяки не разменивался.

     – Пришла оперативная информация, причем довольно щекотливого характера, – Фазиль негромко кашлянул. – Там с тобой есть еще кто-нибудь?

     – Тут все свои, продолжай.

     – Ладно, как знаешь. В общем, вчера при разборе того завала обнаружили следы взрыва и даже отдельные фрагменты СВУ.

     Теперь, следом за вытянувшимися лицами у всех присутствующих вдобавок отвисли челюсти. Серьезные неприятности начали плавно перетекать в серьезные проблемы.

     – В новостях ничего такого не сообщали, – Евгений первым сумел совладать с внезапным столбняком, – а я не пропустил ни одной заметки, включая откровенные сплетни.

     – О таком не трубят на каждом углу, – голос Фазиля словно обреченно закатил глаза. – Вот если быстро выйти на заказчика или исполнителя не удастся, тогда да, можно и подразнить их немного, попробовать спровоцировать на спонтанные необдуманные действия. Но до поры до времени подробности стараются не разглашать, хотя…

     – Что там не так? – теперь ожила и Оксана.

     – С учетом того, сколько машин со специфическими номерами туда нагнали, мало у кого остаются сомнения, что дело нечисто. Обычный камнепад или оползень такого ажиотажа не вызывают.

     – То есть мы имеем дело с покушением, – заключила девушка, – ясно. Кто-то целился в Руслана, но, к счастью, промахнулся.

     – Эм-м-м, – протянул Фазиль. – Такая версия напрашивается сама собой, но я бы не был столь категоричен. Вот вы можете припомнить хоть один случай, когда Погожин вступал с кем-либо в столь серьезный и бескомпромиссный конфликт, что речь могла идти о физическом устранении конкурента? Вот и я тоже. Его «Бионом» нашел свою уникальную нишу на рынке и никому дорогу серьезно не перебегал. Внутри компании все управляющие контуры замкнуты на самого Погожина, а все остальные сотрудники и партнеры – лишь мальчики на побегушках, пусть и весьма высокооплачиваемые. Подсиживать его ради того, чтобы занять место во главе компании просто некому. В общем, картина показалась мне несколько странной, и я решил лично ознакомиться с ситуацией на месте.

     – Что-нибудь удалось разнюхать?

     – Разнюхать… м-да… В общем, днем я туда даже соваться не стал. И чтобы внимания излишне не привлекать, да и условия там были неподходящие. Я счел более разумным наведаться на место позже, когда завал уже разобрали и сняли оцепление. Ночью, да без лишних свидетелей возможностей существенно больше.

     – Я поняла, – кивнула Оксана.

     Их племя никогда не обсуждало по телефону столь… интимные подробности своей жизни, но, те кому надо, все прекрасно понимали. Даже Евгений сообразил, что Фазиль решил перекинуться, чтобы острым звериным обонянием различить даже самые слабые следы.

     – Непосредственно на месте обвала ловить было откровенно нечего, – тот продолжил свой доклад, – толпа народу, бульдозеры, пыль – затоптали там абсолютно все. Поэтому я решил пройтись по окрестностям и внимательно обследовать те тропинки, по которым злоумышленник мог забраться на скалу.

     – И что? – по мере повествования Фазиль говорил все медленней и осторожней, тщательно подбирая слова и все чаще делая паузы. Складывалось впечатление, что он старался оттянуть неприятный момент раскрытия всех карт, а потому уже начинающей нервничать Оксане то и дело приходилось его подталкивать. – Нашел что-нибудь интересное?

     – Да, нашел. И следы, и то место, откуда следили за дорогой. Все было организовано исключительно грамотно. Обычный человек ничего и не заподозрит, только запах… запах, который я ни с каким другим не спутаю.

     – Что-то… знакомое?

     Оксана догадывалась, что ответ Фазиля ее вряд ли обрадует, но прозвучавшее имя словно с размаху ударило ее по голове тяжелым булыжником. Мир перед глазами поплыл, контуры предметов утратили резкость, превращаясь в нечто нереальное, в какое-то подобие скверного сна. Ведь не может же такого происходить в действительности! Это просто невозможно!

     – Прости, я… – она обхватила голову руками, массируя виски и пытаясь отрешиться от мерзкого звона в ушах. – Ты уверен, что ничего не перепутал? Слишком уж это… нелепо!

     – Я и сам не сразу поверил, несколько раз все вокруг обежал, чтобы убедиться, – послышался тяжелый вздох, – но ошибки быть не может. Тот взрыв организовал Гриша Хуварин.

      Отсветы включенного телевизора плясали по стенам расплывчатыми цветными тенями. Их вспышки выхватывали из мрака скудную обстановку маленькой комнатки недорогого придорожного мотеля и сидящего в продавленном кресле невысокого, но плотного человека. Он оставался совершенно неподвижен, и только его правая рука, словно живущая своей собственной независимой жизнью, время от времени машинально поглаживала окладистую черную бороду.

     И еще на окаменевшем Гришином лице какие-то признаки жизни подавали глаза, следящие за экраном невидящим и немигающим взглядом.

     Рекламный блок закончился и начался очередной ежечасный выпуск новостей, по сотому разу перетрясающий одни и те же события минувшего дня. Ничего нового.

     Гриша протянул руку и взял со столика свой телефон. Он без особой надежды понажимал кнопки, но испещренный трещинами экран оставался мертв. М-да, все же не стоило в приступе гнева швырять его об стену. Тем самым он по сути полностью обрезал свой канал связи с внешним миром, и единственным источником информации теперь выступал телевизор, выцедить хоть что-то новое из передач которого оказывалось совершенно невозможно.

     Разумеется, завтра, по дороге в аэропорт он купит себе новый аппарат, но это будет только завтра. Ну а сейчас ему предстояло до самого утра сидеть на информационной диете и маяться от невозможности хоть с кем-нибудь связаться или пролить хоть какой-то свет на происходящее.

     С утра новость об аварии, в которую попал Руслан Погожин, еще пару раз промелькнула в сводках, но после, когда стало ясно, что все закончилось благополучно, ушла в небытие, вытесненная более актуальными репортажами. Гриша же жаждал знать подробности, но прекрасно понимал, что некоторыми деталями случившегося с широкой публикой никто делиться не станет. Если одна машина отправилась на дно, то с другой все только-только начиналось…

     Гриша положил разбитый телефон обратно на столик, борясь с искушением приложить его об стену его еще разок. Вот вечно он сперва что-то делает, поддавшись сиюминутным эмоциям, и только после начинает думать, кроя себя самого распоследними словами.

     Да, последний разговор получился крайне жаркий и самого начала шел на повышенных тонах, тем более, что у Гриши имелось более чем достаточно причин для того, чтобы прийти в бешенство. Но нужно же хоть как-то держать себя в руках! Проклятье! Гриша тяжело вздохнул, и вскоре его мысли вернулись в накатанную колею из сомнений, подозрений и догадок…

     Во входную дверь осторожно постучали.

     Недоумевая, кого это нелегкая принесла посреди ночи, Гриша выбрался из скрипучего кресла и побрел в прихожую. Быть может, кто-то из администрации мотеля или соседям что-то срочно понадобилось?

     Нормальный человек наверняка бы сперва спросил: «кто там?» или что-нибудь подобное. Но такие меры предосторожности стоит соблюдать тем, кто чего-то опасается или испытывает неуверенность в своей способности справиться с тем неведомым, что обнаружится по ту сторону порога. Гриша же уже давно отвык бояться и никогда не сомневался в том, что без проблем разберется с любым вызовом, который может бросить ему жизнь. Он щелкнул выключателем, включив свет в коридоре, и распахнул дверь…

     Ну а дальше в дело вступили глубоко въевшиеся рефлексы, вполне справедливо полагавшие, что с наставленным тебе в лоб стволом переговоры вести бесполезно. Свинец как правило глух к любым увещеваниям.

     Гриша метнулся в сторону, услышав, как за его спиной пуля с резким щелчком ударила в перегородку. Глушитель почти бесследно проглотил звук выстрела. Двигаясь на автомате, Гриша перехватил сжимавшую пистолет руку и, до хруста вывернув кисть противника, бросил того вниз и припечатал головой об тумбочку. Но за спиной первого убийцы уже стоял второй, который тут же бросился в атаку. Блеснуло лезвие ножа – и снова мышцы начали действовать еще до того, как мозг успел осмыслить происходящее.

     Уход, захват, залом и, продолжая начатое движение, направить нож снизу вверх…

     Гриша привалился к стене, осматривая панораму побоища и тяжело дыша. На все про все ушло всего несколько секунд, но вброшенный в кровь адреналин все еще заставлял сердце колотиться на максимальных оборотах и вызывал неприятную слабость в ставших ватными ногах. Вот тебе и администрация, вот тебе и соседи!

     Немного придя в себя, Гриша втащил внутрь второго нападавшего, чьи ботинки все еще торчали на улице, и аккуратно прикрыл дверь. Его напарник с пистолетом не подавал признаков жизни, и, прикоснувшись к его шее, Гриша убедился, что тот уже отмучился. А вот второй был пока еще жив и тихонько постанывал.

     Что ж, тогда давай немного побеседуем. Гриша отвесил бедолаге пару пощечин, привлекая к себе внимание.

     – Кто заказчик? – в такой обстановке следовало сосредоточиться на главном. А то, пока будешь выяснять второстепенные детали, пациент может и концы отдать.

     – М-м-м-м-кх-х-х.

     – Заказчик?! Имя?! – понимая, что время уходит, Гриша схватил кисть несчастного и начал ее медленно сжимать. Послышался глухой хруст.

     – Ар-р-р-м-м-м-ф! – на губах наемника проступили кровавые пузыри.

     – Имя?! Скажи, кто заказчик, и я оставлю тебя в покое!

     – Х-х-х-кх! – убийца содрогнулся в последний раз и затих навсегда.

     – Черт!

     Гриша сел рядом на пол и устало провел руками по лицу, после чего непонимающе уставился на свою окровавленную ладонь. Выходит стрелок его все же зацепил! Повернувшись к зеркалу, Гриша обнаружил, что пуля оставила на его левом виске длинную царапину, от которой вниз тянулись тонкие дорожки уже запекшейся крови.

     М-да, выверенные рефлексы – это, конечно, хорошо, именно они способны в критической ситуации спасти тебе жизнь, но вот с источниками информации теперь снова проблема. Его профессиональные навыки всегда преследовали целью обезвреживание противника максимально быстрым и эффективным способом, ведь свое время Гриша учился не набирать очки, избивая кого-то в октагоне на потеху публике, а выживать. А здесь лишние раздумья вполне могут стоить жизни. Или ты, или тебя.

      Гриша прислонился спиной к шкафу и вытянул ноги, обдумывая сложившуюся ситуацию. Внезапный ночной визит очень многое менял в той картине, которая доселе казалась ему совершенно ясной и прозрачной. Новые элементы, добавившиеся к общей мозаике, превратили ее в хаос, генерировавший все новые и новые вопросы.

     А вот с ответами на них – проблема. Сначала разбитый телефон, теперь еще два крайне неразговорчивых трупа. Ну что за невезение!

     Встрепенувшись, Гриша подполз к покойникам и тщательно их обыскал. Ничего! Ни документов, ни телефонов, ни ключей от машины. Выходит, парни были серьезными профессионалами, не оставлявшими ни единой ниточки, которая, в случае неудачи, могла бы привести к тому, кто их нанял. А такие специалисты за пять копеек не работают. Сам заказчик, судя по всему, был настроен весьма решительно, хотя и прекрасно понимал, что цель может доставить немало хлопот, и вероятность провала весьма высока.

     А это означает, что первая неудача его не остановит, и он не оставит попыток сжить Гришу со света. В такой ситуации продолжать сидеть на полу и предаваться бессмысленной рефлексии – не самая лучшая стратегия. Самым разумным сейчас будет исчезнуть. Пусть ненадолго, но все же сбить того, кто открыл на него охоту, со следа, выиграть немного времени. Ну а там – посмотрим.

     Можно, конечно, сменить облик, пройти назад по оставленному убийцами следу и добраться до машины, на которой они прибыли, но риск потерять драгоценное время полностью обесценивал возможную выгоду. Да и прыгать нагишом посреди парковки, пытаясь их автомобиль открыть – затея сомнительная. Если шум их короткой драки кого-то разбудил, то он, проснувшись, вполне может выглянуть в окно и увидеть что-нибудь, чего видеть не следует. Так что от дополнительных изысканий лучше отказаться и сосредоточиться на подготовке отхода, работая с тем, что имеется непосредственно здесь и сейчас.

     Гриша поднялся на ноги и принялся за работу. Вернувшись в комнату, он подтащил столик к дивану, а с другой стороны пододвинул к нему кресло. Потом он приволок из прихожей мертвые тела и постарался пристроить их за столом друг напротив друга. Те, естественно, вовсе не спешили принимать требуемые позы, постоянно норовя завалиться и пачкая все вокруг своей кровью. Изрядно перемазавшийся в ней Гриша как мог, подпер их диванными подушками, надеясь, что на итоговом результате это отразится не особенно сильно.

     Пистолет, из которого его самого чуть не застрелили, он поставил на предохранитель и пристроил в наплечную кобуру незадачливого стрелка, а нож, вынув из тела второго наемника и тщательно обтерев, убрал в чехол на его поясе. Ну а после, когда весь необходимый антураж был подготовлен, Гриша выволок из-под дивана большую и увесистую сумку и расстегнул на ней молнию. Пришло время фейерверка!..

     Несколько минут спустя темная тень беззвучно выскользнула из открытого окна, выходящего на задний двор с беседкой и мангалом, и осторожно двинулась вдоль забора. Выбрав самое темное место, Гриша перемахнул через ограду и быстро зашагал к лесу. Оказавшись под сенью елей, он чуть сбавил темп, продолжая углубляться в чащобу.

     По дороге он то и дело начинал петлять, описывая многочисленные круги и замысловатые восьмерки, чтобы запутать следы. Чуть погодя он вышел к небольшому ручью и, разувшись, некоторое время брел по щиколотку в ледяной воде.

     Когда от мотеля его отделяло уже изрядное расстояние, и Гриша счел, что создал достаточно сложностей своим возможным преследователям, он выбрался на берег и начал раздеваться. Все вещи он аккуратно складывал в небольшой черный рюкзачок, упаковывая их максимально плотно. Покончив с этим занятием, Гриша закинул рюкзак за спину и потуже затянул эластичные лямки. Путь предстоял неблизкий, а хаотически болтающаяся на спине ноша будет только сбивать темп.

     Он еще раз проверил все ремни и опустился на корточки…

     По верхушкам деревьев полоснула короткая вспышка, следом за которой со стороны мотеля донесся хлопок взрыва, сопровождаемый нестройным хором разбуженных автомобильных сигнализаций, но Гриша даже не обернулся.

      Ночь не принесла Руслану сколь-либо заметного облегчения. Если в течение дня различные дела так или иначе отвлекали его от мыслей о пострадавшей ноге, то в тишине и покое спальни боль вновь напомнила о себе. Как он ни крутился, ноющие кости упорно мешали заснуть.

     Промаявшись так чуть ли не до самого рассвета, Руслан не вытерпел и поковылял в ванную, где дуплетом заглотил сразу и обезболивающее и снотворное. Чтобы уж наверняка.

     Таблетки подействовали довольно быстро, и он провалился в беспокойное забытье, где пережитый недавно ужас возвращался снова и снова, раз за разом то окуная Руслана в бурлящую воду, то заваливая его катящимися с горы булыжниками. И все попытки убежать оказывались тщетны, поскольку левая нога постоянно за что-то цеплялась, попадала в расселины и застревала там. Скачущие, точно резиновые, камни настигали его, наваливались сверху, мешая дышать и грозя, едва он откроет рот, хлынуть внутрь пенящимся потоком…

     Руслан открыл глаза и долго изучал лепной потолок, чувствуя, как постепенно отступает липкий ночной кошмар. А вот в больнице обезболивающие укольчики обеспечивали ему мертвый сон без сновидений. Надо будет выяснить, что именно там ему кололи, поскольку Руслан не испытывал ни малейшего желания мучиться так каждую ночь.

     Часы на столике показывали около двенадцати, что вызвало короткий приступ досады. Уже почти полдня прошло, а он все еще в кровати валяется. Разумеется, можно оправдаться тем, что раненому нужны покой и отдых, но все равно, деньги сами себя не заработают. Поскольку отпуск все равно накрылся медным тазом, так что тянуть? С завтрашнего дня возвращаемся к рабочему расписанию!

     Однако попытка резво вскочить на ноги, отбросив в сторону одеяло, обернулась резким приступом головокружения и вспышкой боли в потревоженной голени. Некоторые законы природы, как ни крути, волевым усилием отменить или обмануть невозможно.

     Энтузиазм Руслана заметно подувял, и он, чуть отдышавшись и придя в себя, подобрал стоявшие в изголовье костыли и направился в ванную, где отразившаяся в зеркале собственная исцарапанная физиономия отнюдь не добавила ему оптимизма. Ну хоть отек намного спал – уже хорошо.

     В столовой Арина накрыла стол к завтраку, и Руслан сосредоточился на еде. Краем глаза он время от времени посматривал в окно, где Антон что-то обсуждал с несколькими незнакомыми мужчинами. Видимо, это и были те самые «дополнительные силы», о которых он говорил накануне. Вновь нахлынувшие воспоминания освежили в памяти тот неприятный холодок, что пробежал вчера по спине Руслана в тот момент, когда он осознал, что кто-то целенаправленно пытался его убить.

     В свое время он обзавелся личной охраной и бронированным автомобилем больше из соображений статуса, и ему никогда и в голову не приходило, что все эти меры предосторожности однажды окажутся реально востребованными. Ведь в значительной степени именно броня спасла тогда ему жизнь. Обычную машину несущиеся с горы камни просто смяли бы вместе с пассажирами как пустую пивную банку. И сейчас, когда его броневик лежал на дне реки, Руслан чувствовал себя несколько неуютно без его защиты. А новый такой же будут делать под заказ не меньше месяца.

     – Доброе утро! – поприветствовал его появившийся в дверях Антон. – Хорошо выспались?

     – Отвратительно, –­ честно признался Руслан, – нога ноет, кошмары снятся – не отдохнул, а только сильней измотался.

     – Ничего, все наладится! – охранник буквально излучал оптимизм, – ведь есть и хорошие новости!

     – Что ж, докладывай. Порадуй старичка.

     – Сегодня ночью в мотеле недалеко от Махачкалы произошел взрыв. Погибли два человека. В их номере сработало взрывное устройство. По предварительной информации его тип был идентичен тому, что вызвало камнепад.

     – Любопытно, – Руслан нахмурился, – и что из всего этого следует?

     – Там в номере еще много всего интересного нашли, и основная версия на данный момент такова, что они по неосторожности подорвались на собственной игрушке.

     – Ясно, – такой поворот, действительно, давал определенные поводы для того, чтобы вздохнуть с облегчением. – И что теперь? Тревога отменяется?

     – Нет-нет-нет! – Антон погрозил ему пальцем. – Пока окончательно не прояснятся все детали, мы будем сохранять режим повышенной бдительности. Я переговорил с Анатолием, и он пообещал прислать на подмогу несколько человек из головного офиса, сказал, что у него есть хорошие специалисты как раз для подобных ситуаций. Мы организуем круглосуточное дежурство и патрулирование территории. Жить они будут в гостевом коттедже. А вам пока лучше сидеть тут и на улицу без крайней необходимости не высовываться.

     – Ну просто чудесно! Я теперь, получается, арестант в своем собственном доме?! Мне даже в собственный офис не съездить?!

     – В офис?! Вы на себя в зеркало-то хоть смотрели?!

     – Смотрел, – угрюмо буркнул Руслан. В таком потрепанном виде его даже через собственную проходную могут не пропустить, за бомжа примут.

     – Кроме того, обеспечивать вашу безопасность будет куда проще, если вы все же прислушаетесь к моим рекомендациям и останетесь дома.

     – Но ты же только что сам сказал, что те гаврики, что устроили оползень, благополучно сдохли! Чего теперь-то бояться?!

     – Они – всего лишь исполнители, – терпеливо объяснил Антон, – а настоящий заказчик все еще неизвестен. И никто не знает, какие планы он на вас строит. Надеяться, что он отступится после первой же неудачи – крайне самонадеянно и опасно. Нам нужно больше информации, чтобы понять, что происходит. Ну а пока мы ее дожидаемся – оставайтесь-ка лучше здесь, под защитой родных стен.

     – Ну просто чудесно! – повторил Руслан. – А как же теперь работа? Как мне руководить компанией, если я даже в собственном кабинете показаться не могу?!

     – Вы же на две недели в отпуск уходили, разве нет? Не переживайте вы так, бизнес там без вас не развалится. Имеете же вы право нормально отдохнуть или нет?!

     Руслан запрокинул голову, изображая страдание, но в душе он понимал, что Антон прав. Он же специально накрутил всех сотрудников центрального офиса так, чтобы завода им хватило до его возвращения. Ничего страшного там в его отсутствие не случится.

     – Ладно уговорил, – он сделал вид, что соглашается исключительно под влиянием неумолимых обстоятельств, – думаю, Анатолий сумеет проконтролировать ситуацию. Соответствующий опыт у него имеется, и все технологические подробности ему хорошо известны. Он справится. Где мой телефон?.. Ах, да!

     Воспоминание о поглощенных рекою вещах и документах снова впрыснуло в атмосферу порцию негатива, но ненадолго. Такие мелочи не должны отвлекать от реально важных дел.

     – Хорошо, давай сосредоточимся на первоочередных задачах, – Руслан хлопнул ладонями по столу. – Во-первых, мне нужен новый телефон с прежним номером. И я даже боюсь представить, сколько пропущенных звонков там высветится, когда я в первый раз его включу. Ну да ладно, выжил я, переживут и остальные.

     – Сделаем, – кивнул Антон, – закажем доставку телефона и новой сим-карты с курьером. Это много времени не займет.

     – В конце концов, должен же я позвонить Оксане, чтобы извиниться за причиненные хлопоты!

     – Извиниться?! С какого перепугу?!

     – Что ни говори, а ведь это я втянул ее в неприятности, – Руслан развел руками, словно данная мысль была абсолютно самоочевидной. – Те, кто покушался на меня, даже не думали, что под удар может попасть посторонний человек. Она пострадала только потому, что находилась со мной рядом. Я чуть не стал причиной ее гибели! Да и сам бы концы отдал, если бы не она. Так что мне ее еще и поблагодарить надо.

     – Дело ваше, – Антон равнодушно пожал плечами. – Я свои соображения на ее счет уже высказывал, повторяться не буду.

     – Какой же ты зануда, Антониус!

     – Работа такая. И, кстати, не вздумайте рассказывать ей про покушение и взрыв в мотеле! Данная информация сугубо конфиденциальна, и в том случае, если она расползется, у моего источника, да и у меня самого могут начаться серьезные проблемы!

     – Хорошо, я все понял.

     – Ладно, что у нас еще на повестке дня?

     – Очередная перевязка, – Руслан высунул из-под стола закованную в пластиковый каркас ногу. – Тоже на дом вызывать будем?

     – Разумеется! Тут без вариантов.

     – Тогда свяжись с нашей клиникой и пригласи к нам врача, – он подождал, пока охранник делал соответствующие пометки, и добавил. – Кроме того, раз уж пошла такая пьянка, нам, думаю, стоит озаботиться новым броневичком.

     – Мысль правильная, старый-то теперь уж точно никуда не поедет, – Антон сделал еще одну запись в своем телефоне.

     – Он теперь так там и останется в реке валяться, или его еще можно как-то вытащить?

     – Не можно, а нужно. В свете новых подробностей ребята из ФСБ взялись за дело крайне рьяно, и им необходимо собрать абсолютно все вещдоки, относящиеся к делу. Так что наш внедорожник они обязательно достанут из воды, причем в самое ближайшее время.

     – Откуда ты все это знаешь?

     – Так они сами на меня насели, выясняя, сколько наша машина весит, есть ли на ней фаркоп или лебедка, усилена ли рама? По плану машину сперва зацепят тросом и вытащат лебедкой на берег, а оттуда уже подхватят вертолетом. Планировали начать уже сегодня, так что вы сможете вернуть себе и машину и даже кое-что из вещей.

     – К чему мне этот утопленник?! – недовольно сморщился Руслан. – Только память лишний раз бередить! Сдайте его в металлолом и дело с концом.

     – Ну зачем же так сразу? И от утопленника может быть польза, если хорошенько подумать!

     – Распродать на запчасти, что ли? Ну займитесь, если хотите.

     – Не-е-е! Все гораздо интересней! – Антон хитро прищурился. – Мы можем отдать машину в ту мастерскую, где ее бронировали, в обмен на солидную скидку на новый заказ. Смекаете?

     – Не уверен… зачем она им?

     – Так реклама же! Выставят ее перед подъездом и будут рассказывать, что в ней их клиент кубарем скатился с горы и остался жив. Хвала нашей броне и все такое прочее…

     – Думаешь, они клюнут на такое предложение?

     – Кто знает, но попытаться стоит.

     – Хорошо, вот и попробуй тогда, – Руслан оперся на столешницу и тяжело поднялся. Антон подал ему костыли. – Планов мы нагородили целую гору, а время уже ближе к обеду. Предлагаю завязать с трепом и немного поработать. Если что – я буду у себя в кабинете.

     И уже очень скоро рабочая суета захлестнула Руслана с головой. Едва он включил свой рабочий компьютер, как тот немедленно вывалил на него целый ворох писем. Значительная их часть, разумеется, была всецело посвящена пожеланиям скорейшего выздоровления, но даже ритуальные ответы на них требовали немалого времени, так что скучать Руслану оказалось просто некогда.

     Курьер с новым телефоном прибыл уже скоро, ну а за ним подтянулась и медсестра, чтобы сделать перевязку. В общем, Руслан и не заметил, как пролетел день, и за окном начали сгущаться сумерки. Только сейчас, немного запоздало он вспомнил, что так и не позвонил Оксане, и, негромко чертыхнувшись, торопливо набрал знакомый номер.

     – Привет! – голос Оксаны звучал тихо и устало.

     – Ты дома? Как твои дела?

     – Да ну их! Целый день занималась сбором справок для восстановления документов. Измоталась как собака.

     – О! Извини!

     – За что?

     – Но ведь все эти неприятности случились из-за меня!

     – Брось! Нелепо взваливать на себя вину за проделки стихии! Лучше скажи, как там твоя несчастная нога?

     – Ну, с учетом того, через что ей пришлось пройти, – Руслан покосился на свою голень, щеголяющую свежим бинтом, – то она чувствует себя просто отлично! В том числе и благодаря тебе.

     – Отрадно слышать!

     – Врачи в больнице сказали, что ты обработала ее исключительно грамотно и, возможно, вообще ее спасла. Так что я должен тебя поблагодарить, причем не только за нее, но и за свою спасенную жизнь. В одиночку я бы ни за что не выбрался.

     – Думаю, у нас еще представится возможность рассчитаться по долгам, – рассмеялась Оксана.

     – Кстати, машину сегодня-завтра должны вытащить из реки, и кое-какие вещи, наверное, даже удастся вернуть! Вот тебе и повод!

     – И не лень тебе?! Что там такого ценного, чтобы так разоряться? Это ж, небось, вертолет вызывать надо!

     – Ну, – Руслан сообразил, что затронул скользкую тему, и поспешил отшутиться, – не засорять же такую красивую реку всяким хламом! Кроме того, ребята из мастерской, где ее бронировали, будут рады ее изучить. Это ж отличная реклама для них будет!

     – Да, наверное… – Оксана на секунду запнулась. – Расскажешь потом, что да как? Интересно же!

     – Разумеется!

     Они обменялись еще парой-тройкой ничего не значащих дежурных фраз, и Руслан повесил трубку. Разговор оставил у него двойственное впечатление. С одной стороны он испытывал вполне объяснимую досаду, что чуть не проговорился, и, положа руку на сердце, откровенно сомневался, что Оксана поверила в его искреннюю заботу об экологии. Но с другой стороны Руслана не покидало ощущение, что и девушка пытается что-то от него утаить, ведь новость об изучении разбитой машины заметно ее встревожила…

     Арина, деликатно постучав в дверь кабинета, пригласила его на ужин, и Руслан, с хрустом потянувшись, выбрался из-за стола и застучал костылями по коридору. Но как только он взялся за вилку и уже настроился на вкусную трапезу, как появившийся Антон снова все испортил, вернув атмосферу тревожности и беспокойства.

     Первым делом его охранник плотно задернул шторы, отдельно проследив, чтобы не осталось ни одной щелочки, через которую можно было бы заглянуть в помещение с улицы.

     – Окна должны быть постоянно занавешены! – проинструктировал он Руслана с Ариной. – Даже днем! Причем не только здесь, но и во всех остальных комнатах. Иначе есть шанс стать добычей снайпера.

     – Что, подрывники закончились, в ход пошли меткие стрелки? – Руслан даже не пытался скрыть раздражение. Он только-только собрался расслабиться и немного отдохнуть, как его снова буквально за шиворот выволокли обратно в холодную и колючую реальность. – Ты, Антониони, уже потихоньку начинаешь превращаться в законченного параноика.

     – Уж лучше живой параноик, чем мертвый смельчак, – Антон присел на табуретку у двери. – На вас всерьез положил глаз кто-то обладающий весьма обширными возможностями и весьма длинными руками. Так что я просто не имею права недооценивать угрозу.

     – Появились какие-то новости насчет заказчика? – Руслан отложил вилку и подался вперед.

     – Не столько про него самого, сколько про его серьезность его настроя и практикуемые им методы. Если вкратце, то дело обстоит весьма скверно, и опасность более чем реальна.

     – Так что за новости-то?!

     – Те двое из мотеля, про которых я вам утром рассказывал, помните?

     – Я еще не склеротик и все прекрасно помню! – Руслан уже начинал терять терпение. – Они на собственной адской машинке подорвались. Что там с ними не так? Сбежали, что ли?

     – К счастью нет, но проблема в том, что, судя по данным медэкспертизы, к моменту взрыва они оба были уже мертвы.

      Шум подъезжающей к крыльцу машины заставил тонкие брови Оксаны удивленно взлететь вверх. Бросив взгляд на вытянувшееся лицо Лены, она поняла, что для той появление нежданного визитера также явилось полнейшей неожиданностью. Тот факт, что у прибывшего имелся ключ от ворот, существенно сужал круг кандидатов, но все равно, требовалась крайне веская причина, чтобы на ночь глядя и без предупреждения заявиться в Вельярово.

     Обстановка в последнее время царила довольно нервозная, и воображение рисовало угрозу уже буквально в каждом встречном. Все же трудно оставаться спокойным, когда старый друг детства, которому ты доверяла как себе самой, едва не отправил тебя в лучший мир.

     – Мы кого-нибудь ждем? – все же спросила Оксана на всякий случай.

     – Нет, – озадаченно протянула Лена в ответ, – меня, во всяком случае, никто ни о чем не предупреждал.

     – Мальчики дома? Ксюша у себя в комнате?

     – Да, все здесь. Девочку я уже уложила спать.

     – Ладно, пойдем, встретим, что ли, – Оксана машинально осмотрелась по сторонам в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия, но тут же сама себя одернула. Мир если и сошел с ума, то не настолько же!

     Девушки вышли в холл, где остановились, поджидая неведомого гостя и глядя на входную дверь так, словно из-за нее должен был выскочить какой-нибудь ксеноморф. На крыльце послышались уверенные шаги, дверь распахнулась…

     – Фазиль?! Какого черта?! Ты откуда взялся?!

     – Из аэропорта, – ответил тот, осторожно закрывая за собой дверь и с опаской изучая напряженные лица встречающих, – а что не так? У вас что-то приключилось?

     – Пока еще нет, – Оксана шумно выдохнула и запрокинула голову, – но еще немного, и я сама кого-нибудь прибью. Может быть даже тебя.

     – Ты почему нас не предупредил?! – подхватила эстафету Лена. – Мы тут и так все на иголках, и вдруг ты ни с того ни с сего заявляешься! Что мы должны по-твоему думать?!

     – Вы из-за Гриши, что ли? – сообразил Фазиль. – Но… я не думал, что вы настолько сильно… так близко к сердцу воспримете эту информацию! Простите ради бога!

     – А как?! Как мне следовало реагировать на новость, что один из моих самых близких друзей оказался замешан в попытке меня убить?! – Оксана не выдержала и сорвалась на крик. – Я еще помню, как мелкому Гришке грязный зад подтирала, и что?! Вот так он меня отблагодарил, да?! Так получается?!

     – Да тише ты! – змеей зашипела Лена, схватив ее за локоть. – Ксюху же разбудишь!

     Оксана раздраженно отдернула руку, но все же умолкла, ограничившись пышущим гневом взглядом.

     – Нет, ну правда, – повторила Лена, – неужели так сложно было заранее позвонить?

     – Но у Оксанки же телефон утоп! Куда я звонить-то должен?!

     – А я на что? Да и ей мы новый телефон уже оформили. Какие-то нелепые отговорки, тебе не кажется?

     – Да, наверное, – Фазиль пошел на попятный, – просто я и сам немного растерялся. Я уже ехал из аэропорта домой, когда мне позвонили и поделились самой свежей… информацией…

     Он замолк, глядя на лестницу со второго этажа, откуда как раз скатились Евгений с Николаем.

     – О! Привет, Фазиль! – воскликнул парень. – Какими судьбами?

     – Рад вас видеть, ребят, – сухо отозвался тот, – но у нас тут конфиденциальный разговор. Вы уж не обессудьте.

     – Я тебе уже говорила, – с напором заявила Оксана, подступив к нему почти вплотную, – у меня нет секретов от моих близких! Рассказывай все как есть!

     – Прошу меня извинить, – заметила Лена, как бы невзначай вклинившись между ними, – но, быть может, человеку с дороги стоит сперва умыться и дух перевести? А деловые вопросы обсуждать уже потом, в более комфортной обстановке? А?

     – Ладно, – Оксана неохотно сделала шаг назад, – уговорили. Мы будем ждать тебя в столовой.

     После того, как Лена, быстро сбегав на второй этаж, доложила, что Ксюша дыхнет аки суслик, Оксану немного отпустило. Необходимость подозревать всех и вся, ожидая пакости от любого члена Стаи, высасывала все силы и истончала нервы, превращая их в тонкие, натянутые до предела струны. В то время, как присутствие Фазиля, по идее, должно было вселять в душу спокойствие и уверенность, Оксана, наоборот, только раздражалась, подозревая того во всех возможных грехах.

     Ведь даже Гриша, коего она полагала едва ли не самым близким человеком на свете, оказался способен на предательство! Так от кого теперь ожидать подлости? Кто из ее ближнего круга, из самых доверенных лиц следующим вонзит ей нож в спину?

     Следуя неписанным правилам гостеприимства, Лена предложила Фазилю что-нибудь на ужин, благо она всегда готовила с некоторым запасом. Тот, для виду немного поколебавшись, согласился, и теперь все терпеливо ждали, пока он прикончит свою порцию блинчиков с мясом. Лена умела готовить просто прекрасно. Перехваченный в аэропорту гамбургер и скудная закуска, что подавали в полете, не шли ни в какое сравнение с кулинарными изысками хозяйки Вельярово, а потому ни у кого не возникло даже мысли прервать данное священнодействие.

     Но вот чай с пирожками – совсем другое дело. Уж он-то задушевной беседе совершенно не мешает.

     – Итак, – Оксана демонстративно сложила руки на груди, – что именно тебя так обеспокоило, что ты рванул к нам, даже не потрудившись сделать предупредительный звонок?

     – Так ты же сама говорила, что новость о Грише полностью выбила тебя из колеи, не так ли? – не удержался Фазиль от едкой шпильки. – А я что, не человек? Могу я тоже немного растеряться или нет?

     – Ты – моя самая надежная опора, – решительно заявила Оксана без малейшей тени иронии, – и твоя растерянность меня откровенно пугает. Что там такого невероятного вскрылось, что даже ты самообладание потерял?

     – Тебя послушать, мам, – встрял неизменно оптимистичный Николай, – так нам уже тушенкой и патронами запасаться пора. Хватит уже надувать слонов из каждой встреченной мухи!

     – Но ситуация и в самом деле серьезная, – осадил его Фазиль. – Насчет тушенки не знаю, но вот патроны бы не помешали.

     – Так что там стряслось-то? – Оксана нетерпеливо тряхнула головой.

     – В одном мотеле, расположенном не очень далеко от того места, где вы свалились в реку, ночью произошел взрыв, – Фазиль с явным сожалением во взгляде отодвинул пустую тарелку и взялся за чашку с чаем. – Погибли двое. По предварительным данным, которые сообщили в новостях еще утром, сработало неустановленное взрывное устройство. Черт! Я уже тогда должен был заподозрить неладное, но настолько замотался, что пропустил новость мимо ушей и улетел домой.

     – И что же потом изменилось?

     – Уже сойдя с самолета, я получил несколько сообщений от доверенных людей, имеющих отношение к расследованию инцидента. Лететь обратно в Махачкалу было поздно, поэтому я сразу помчался сюда, чтобы вас предупредить.

     – Издеваешься, да? – на щеках Оксаны проступили желваки, выдававшие ее едва сдерживаемый гнев. – Что еще за новости?

     – Во-первых, человек, арендовавший тот коттедж, при регистрации представился Игорем Карякиным, – Фазиль поднял вверх указательный палец.

     – Это же одна из Гришиных легенд!

     – Именно! Позже в номере нашли и его документы. Фото в них совпало с фотороботом, составленным по показаниям администрации – Вылитый Гриша Хуварин! Ну а во-вторых, – Фазиль выставил вверх еще один палец, – тип взрывного устройства оказался идентичен тому, что устроил тот памятный камнепад.

     – Вот зараза! – Оксана вся обмякла, словно ее выдернули из розетки, а Николай просто выругался. Громко и непечатно.

     – Тела опознали? – Евгений также был знаком с Гришей, но не настолько близко, чтобы полностью утратить самоконтроль, и в такой ситуации он оставался единственным, кто еще мог задавать вопросы.

     – Смеешься?! ­– скривился Фазиль. – У них буквально в руках рванул почти килограмм тротила. Единственное, что более-менее уцелело – их ботинки. Мне тут даже фотки скинули, но я бы предпочел обойтись без них. Можно и с ужином расстаться, а мне Лениных блинчиков жаль, больно уж они были вкусные!

     – То есть ты не знаешь, кто именно там подорвался? – возбужденная Оксана, увидев впереди лучик надежды, даже подалась вперед.

     – Эм-м-м, – снова не к месту подал голос Николай, – с чего ты вдруг так разволновалась? Ты же только что сама была готова придушить Гришу голыми руками!

     – Коля, – голос его матери зазвенел, точно лезвие занесенной над головой катаны, – я уже говорила тебе, чтобы ты заранее составил свое завещание? А то ведь нарвешься.

     – Если вы хотите знать мое мнение… – Фазиль окинул взглядом присутствующих и, убедившись, что прямо сейчас никто никого убивать не собирается, продолжил, – подчеркну, только мое мнение, не более…

     – Да говори же, черт тебя дери! – воскликнула Лена.

     – Ладно, ладно… – Фазиль даже немного поежился, обнаружив себя под перекрестным огнем гневных взглядов. – Гриша всегда работал в одиночку и никогда не прибегал к услугам помощников. А трупов – два, что выглядит странно. У одного из них при себе имелся пистолет с глушителем, что добавляет вопросов.

     – Быть может, кто-то пришел к Грише и пытался его шантажировать или запугивать, а он таким вот образом с ним разобрался? – предположила Оксана.

     – Тоже вариант. Кроме того, я ни в жизнь не поверю, что Гришка мог вот так банально ошибиться буквально на ровном месте. Он – профессионал высшего класса, и его смертоносные ловушки в свое время забрали немало жизней моих… соратников.

     Он умолк, и ни у кого не хватило духу прервать затянувшуюся паузу. Так или иначе все были наслышаны о весьма непростой истории становления отношений Фазиля и Гриши, начавшихся с противостояния времен Первой Чеченской войны и парадоксальным образом трансформировавшихся в крепкую мужскую дружбу. Воспоминания о тех давних временах несомненно причиняли Фазилю душевную боль, но куда сильней его ранила возможность потерять самого близкого друга. Быть может, только сейчас все в полной мере осознали, какие шторма бушуют у него в душе, и почему он в последние часы вел себя не совсем адекватно. Такой сокрушающий удар ни для кого не проходит бесследно.

     – Если вкратце, – заговорил Фазиль негромко, – то я не верю, что там был Гриша. Я попросту не способен, не могу, не хочу в это верить! Можете считать меня сентиментальной тряпкой, но это так.

     – Я понимаю, – кивнула Оксана, – он ведь и мне чужим не был.

     – Но если он все еще жив… – на миг даже почудилось, что чай в руках Фазиля подернулся ледяной коркой. Одна только мысль, что его самый близкий друг предал все, на чем строилось их доверие, обменял многолетнюю дружбу на какие-то сиюминутные выгоды, наполняла его сердце неистовой, поистине безумной яростью.

     – Не горячись, Фаз, – ко всеобщему удивлению, Николай вдруг решил выступить в роли миротворца, – в конце концов, мы еще многих деталей не знаем. Вся история еще вполне может вывернуться буквально наизнанку, вплоть до неузнаваемости. Ведь уже не в первый раз, как-никак.

     – Твоя правда, парень, – Фазиль, усмехнувшись, посмотрел на него с неожиданным уважением, – но здесь и сейчас нам все равно нужно готовиться к самому худшему варианту развития событий. Мы же, действительно, очень много пока не знаем.

     – Если я правильно тебя понимаю, – снова заговорила Оксана, – то остается вероятность, что Гриша заявится сюда, чтобы завершить начатое, так?

     – Если мы решили рассматривать самый наихудший вариант, то да.

     – И как именно мы можем подготовиться к такому повороту? Какие стены и запоры возвести на пути Гриши? – в голосе девушки послышались истерические нотки. – Существует ли, вообще, на всем белом свете хоть что-то, способное его остановить, ежели он что-то втемяшил себе в голову? Есть дельные предложения?

     – В сложившейся ситуации, думаю, самым дельным предложением будет как можно скорей покинуть Вельярово и затаиться до выяснения всех подробностей.

     Фазиль изначально не питал особых иллюзий, что его предложение встретит должное понимание, а потому не особо огорчился, когда Оксана его категорически отвергла.

     – Бежать, трусливо поджав хвост?! Черта с два! – гневно вспыхнула она. – В конце концов я – Вожак, и моя прямая обязанность встречать опасность лицом к лицу, чтобы защитить от нее остальную Стаю! Так что никуда я отсюда не уйду!

     – Упорству храбрых… точнее, храбрости упертых поем мы песню…

     – Коля, заткнись! – отмахнулась Оксана. – Бегство в любом случае не вариант! Он же потом рано или поздно все равно меня выследит. Гриша, возможно, лучший охотник в Стае. Пытаться бежать от него, прятаться – абсолютно безнадежная затея. Из-под земли достанет!

     – Если дойдет до драки, – Фазиль задумчиво посмотрел на свои руки, пару раз сжав и разжав кулаки, – то я Гришу остановить не смогу. Максимум – на какое-то время задержать, но не более того. Я же против него – никто. Как гнилой плетень против танка.

     – У нас в доме есть ружье, – заметила Оксана.

     – Да у меня и свой ствол имеется! – откинув куртку, Фазиль продемонстрировал висящую на боку кобуру. – Но я просто не смогу в него выстрелить! Не смогу и все! Мне проще себе в висок пулю пустить, чем так… Поэтому тебе придется сделать это самой. Справишься?

     – Ну, Гриша, как-никак, все же крупней, чем тарелочка на стрельбище. Не промахнусь.

     До сего момента Евгений, пристроившийся у дальнего конца длинного стола, хранил молчание, прекрасно понимая, что он здесь откровенно лишний, и в вопросах, касающихся судьбы Стаи и ее членов, его мнение не имеет никакого веса. Оксана с самого начала дала понять, что и он и Николай останутся, и остальным ничего не оставалось, как смириться с решением Вожака. И ладно бы Николай, он, в конце концов – ее сын, но присутствие Евгения, человека-который-знает, создавало определенный дискомфорт как для него самого, так и для других. Да, тот факт, что ему вообще позволили присутствовать при обсуждении столь щекотливой темы, свидетельствовал о том, насколько Оксана ему доверяет, но вмешиваться в процесс принятия решений даже так она бы ему все равно не позволила.

     А потому Евгений предпочитал помалкивать и не лезть не в свое дело, дабы не вызывать излишнего раздражения, но тут все же не вытерпел.

     – Не надо держать нас тут за дурачков! – поморщился он. – Ты же прекрасно понимаешь, что он имел в виду совершенно другое! Попасть-то ты, быть может, и попадешь, но вот хватит ли у тебя духу спустить курок?

     – Так тебя я однажды уже подстрелила – и ничего, – попыталась отшутиться Оксана. – Справлюсь как-нибудь и сейчас.

     – Не передергивай! Мы с тобой были тогда знакомы всего два или три дня от силы. Но Гриша… ты же сама говорила… грязный зад подтирала и все такое… – Евгений неопределенно пожал плечами, – в общем, параллели мне представляются не совсем корректными. И что-то мне подсказывает, что ты дрогнешь.

     – Ты полагаешь, что я не смогу выстрелить в человека, которого знала с самого детства, которому доверяла как самой себе, и который меня после всего этого предал и даже попытался убить?! Какие мысли, какие чувства в такой ситуации могут меня удержать?! Да за такое на медленном огне поджаривают, а потом съедают вместе со всеми потрохами без соли и кетчупа!

     – Ой, мам, да брось! – скривился Николай. – На других твои речи, быть может, еще и могут произвести впечатление, но мы-то тебя знаем как облупленную. Ты на такое не способна. И все твои угрозы – блеф.

     – Ладно, пусть так, – Оксана откинулась назад и сложила руки на груди. – Какие ваши предложения? Сидеть и смиренно ждать, когда нас всех перебьют?

     – Я все же предпочитаю надеяться, что мы что-то упустили, – примирительно заметил Фазиль, – просто не знаем некоторых деталей, которые, возможно, способны перевернуть все с ног на голову. Поскольку в противном случае…

     Он умолк, и все присутствующие невольно попытались мысленно представить себе, во что может вылиться наихудший вариант. И соответствующие образы сумели стереть даже извечную ироническую ухмылку с лица Николая.

     – Если мы начнем палить друг в друга, – подвела итог Оксана, – то за дальнейшую судьбу Стаи я бы и ломаного гроша не дала. Дом, разделившийся в себе, обречен. Так что либо мы где-то ошиблись, либо всему нашему племени пришел конец.

     * * *

     Рассвет едва забрезжил, и солнечные лучи еще с трудом пробивались сквозь дымку утреннего тумана, когда из-под сени деревьев на опушку леса вышел огромный черный пес. С первого взгляда, не разобравшись, его можно было принять за медвежонка – настолько он был массивен, ну а рассмотреть подробности не позволили бы ваши ноги, которые при подобной встрече незамедлительно взяли бы резкий старт с места.

     Несмотря на кажущуюся грузность, пес двигался легко, плавно и совершенно бесшумно. Из черноты густой шерсти поблескивали только два огонька глаз, внимательно изучающих окрестности, да еще пряжки закрепленного на спине зверя небольшого рюкзака.

     Пес поднял морду вверх, ловя проплывающие мимо запахи, которые были ему хорошо знакомы. Он уже почти у цели! Если бы не туман, то вдалеке, над холмом уже виднелась бы крыша нужного ему дома. Вот только оставшиеся несколько километров проходили через распаханные поля и мимо других коттеджных поселков. Проделать такой путь днем, оставшись при этом незамеченным, практически нереально. Лучше дождаться темноты.

     После бессонной ночи, в течение которой лапы безостановочно покрывали километр за километром, его истощенное тело жаждало отдыха. Да и пристроившийся в животе только что съеденный сочный кабанчик требовал немного передохнуть, прежде чем совершать энергичные марш-броски. Не мешало бы еще и себя в порядок немного привести, но это потом. Ну а сейчас – антракт. Несколько часов сна в каком-нибудь укромном уголке лесной чащобы восстановят растраченные силы и помогут собраться с мыслями перед тем, как подступаться к решению крайне непростой задачи, что ждала его впереди. Время пока еще терпит.

     Черный пес осторожно попятился и снова скрылся среди деревьев.

      Суматоха очередного рабочего дня настолько закрутила Руслана, что он не только потерял счет времени, но и позабыл про больную ногу. Как выяснилось, усилия, потребные для поддержания должного порядка в офисе и лабораториях компании, оказывались прямо пропорциональны расстоянию, на котором находился ее руководитель. Там, на месте, сам факт его присутствия обеспечивал необходимый уровень дисциплины, в то время, как из дома ему приходилось постоянно держать связь с отделами, чтобы быть уверенным, что никто не отлынивает, и все заняты делом.

     Только вежливое покашливание возникшей в дверях кабинета медсестры с рыжим чемоданчиком напомнило ему, что пришло время ежедневной перевязки. Девушку сопровождал охранник, которого Руслан регулярно видел на проходной головного офиса, хотя он и не помнил имени парня.

     – А где Антон? – Руслан развернулся вместе с креслом, выставив вперед покалеченную ногу.

     – Там прислали спасенные из машины вещи, – доложил охранник, – и он отправился в аэропорт, чтобы их забрать. Где-то через час уже должен вернуться.

     – Ясно. Как появится, пусть сразу же зайдет ко мне.

     После ухода медсестры в дверях возникла Арина, приглашающая на обед, и в следующий раз Руслан вспомнил про Антона, только услышав за окнами шум подъехавшей машины. Охранник какое-то время топтался на крыльце, после чего, кряхтя и чертыхаясь, прошествовал мимо по коридору.

     – Тяжелый, зараза! – прокомментировал он, показавшись, наконец,  в дверях кабинета.

     – Что ты там приволок?

     – Оксанин чемодан и еще кой-какие ваши вещи из машины, – утерев пот, Антон присел на стул. – Там же все еще мокрое, поэтому он тяжеленный, словно кирпичами набит. Из него до сих пор вода сочится, поэтому я его в ванную оттащил. Там он ничего не попортит.

     – Как же его вообще в самолет-то взяли? – искренне удивился Руслан.

     – Так кто ж откажет, когда ФСБ вежливо попросит? Его, конечно, в несколько слоев пленки укутали, но, честно говоря, помогло это слабо. Из него течет, как из распаленной девчонки…

     Антон рассмеялся, но вспышка его веселья оказалась недолгой, и на лицо охранника вновь вернулось озабоченное выражение, что не укрылось от внимательного взгляда его босса.

     – Что-то не так?

     – По поводу машины…

     – Да брось, это – не проблема, это – расходы. Я уже смирился с ее потерей. Новую закажем.

     – Да не в машине дело! – неожиданно раздраженно отмахнулся Антон. – Там ребята из мастерской приехали, чтобы ее осмотреть, и у них возникли некоторые вопросы, которые откровенно ставят меня в тупик. И даже немного… пугают.

     – Что еще за вопросы? – Руслан закрыл крышку ноутбука и отодвинул его в сторону. Он еще никогда не видел своего охранника таким встревоженным, и беспокойство Антона постепенно начало передаваться ему самому.

     – Дело в том, что от ударов свалившихся на вас камней водительская дверь заметно деформировалась. Она хоть и бронированная, но все же не рассчитана на подобный таран.

     – Да, я заметил, – покалеченная нога слегка приподнялась и с глухим стуком снова опустилась на пол.

     – Грех жаловаться! От обычного внедорожника там бы просто сплющенная консерва осталась с кровавым паштетом внутри, а так вы все еще живы.

     – Не волнуйся, я все прекрасно понимаю. Надеюсь, ты догадался передать ребятам из того гаража мою искреннюю благодарность?

     – Им как-то не до того было. Они все больше ту злополучную дверь рассматривали.

     – И что с ней не в порядке?

     – Понимаете, – заговорил Антон осторожно, словно разжевывая признаки равенства треугольников бестолковому двоечнику, – из-за бронирования там пришлось установить усиленные петли и замки. Ну, чтобы они могли выдержать увеличившуюся нагрузку.

     – Я понимаю, – недовольно нахмурился Руслан, которого такая подача откровенно раздражала, – и что с того?

     – Когда машина легла на дно, единственным выходом наружу оставалась именно эта, искореженная дверь.

     – Да, я помню. Мы завалились на правый бок, а выбить бронестекла не представлялось возможным.

     – И в итоге вы выбили саму водительскую дверь…

     Антон умолк, словно в его словах содержалось некое откровение, способное сделать возникшую паузу поистине драматической. Однако Руслан не оценил его театральности.

     – Ну да. Выбираться же как-то надо!

     – Но ребята сказали, что сила нанесенного по ней удара составила несколько тонн! – самообладание все же изменило Антону, и он перешел на повышенный тон, сопровождаемый энергичной жестикуляцией. – Дверную раму даже выгнуло наружу, а замок просто разорвало!

     – И что такого? – неожиданное волнение охранника Руслана откровенно озадачило. – Я помню, что дверь не открывалась, и Оксане пришлось вышибать ее ногой. В чем проблема?

     – Несколько. Тонн, – Антон посмотрел на него таким взглядом, словно подозревал в слабоумии, и повторил: – Тонн!!!

     – В состоянии аффекта люди и не на такое способны, хотя…

     – Да тоннам плевать на это ваше состояние! Кости в любом случае в труху превратятся! Хотите, я вам видео покажу, как у штангиста, пытающегося взять рекордный вес, ноги ломаются (сразу предупреждаю – зрелище малоаппетитное)? Так там речь идет о сотнях килограмм, тогда как тут – тонны!

     – …хотя, – продолжал Руслан, словно не слыша возмущенных криков Антона, – Оксана в тот момент оставалась единственной, кто сохранял трезвость ума. Если бы не ее находчивость и сообразительность, я бы сейчас рыб кормил. А она быстро сориентировалась и вытащила нас обоих. И так ли важно, какой ценой?

     – Да поймите же, наконец! – Антон воздел глаза к потолку. – Дело не в каких-то ее личных качествах! А в том, что обычный человек в принципе на такое не способен! Физически!

     Воодушевившись тем, что Руслан вроде бы прислушался к его словам и не пытался возражать, охранник заговорил с удвоенной энергией, спеша донести до него свою точку зрения.

     – Я уже давно говорю вам, что Оксана раз за разом демонстрирует способности, недоступные простым смертным. Последние события только добавили деталей к общей картине, но принципиально ничего не изменили.

     – Ты про ее туманное прошлое, что ли?

     – И про него тоже! – просиял Антон. – Случись мне обзавестись аналогичными интересными способностями, я бы точно так же постарался зачистить все хвосты и не привлекать к себе излишнего внимания.

     – Тем не менее, вопросы все же возникли, не так ли?

     – Когда речь идет о жизни и смерти, тут уж не до щепетильности, в ход идут все доступные средства. Да и вы сами все еще живы исключительно ее стараниями. Окажись на месте Оксаны кто-нибудь другой, кто-нибудь обычный, мы бы вас сейчас уже отпевали.

     – Кстати, – Руслан поднял вверх указательный палец, – во время нашего с ней последнего разговора она заметно напряглась, когда я сказал, что машину будут вытаскивать из реки, и ее повреждения собираются изучить ребята из мастерской. Теперь я догадываюсь, что именно ее обеспокоило. Оксана опасалась, что при детальном осмотре машины у специалистов могут возникнуть каверзные вопросы. Так и случилось.

     – Строго говоря, вопросы возникли еще раньше, и не только у них.

     – Быть может, ты тогда сразу весь список огласишь? У тебя, небось, уже полное досье на нее собрано.

     – Не то, чтобы досье, конечно, но список странностей более чем внушительный.

     Антон пододвинул свой стул ближе к столу и наклонился к Руслану, как бы намекая на конфиденциальность обсуждаемого вопроса. Да и тот сам, заразившись нервозностью охранника, также подался вперед.

     – Для начала, – заговорил Антон вполголоса, – никто не может понять, как вам удалось живыми из реки выбраться. Вы же сами видели, какое там течение – несчастный джип, словно спичечный коробок, почти километр по порогам кувыркало. У попавшего в такую стремнину человека практически не остается шансов. Но вы все же выбрались! Причем со сломанной ногой, когда Оксане пришлось выгребать за двоих.

     – И в чем здесь криминал? – скепсис Руслана продолжал сопротивляться. – Могло же нам просто повезти?

     – Такое сказочное везение может приключиться раз, ну два, но очень скоро оно превращается в тенденцию, которая настойчиво требует объяснений.

     – Ладно. Какие еще странности значатся в твоем списке?

     – Добравшись до берега, вы должны были представлять собой едва живые полутрупы, избитые и израненные, однако у Оксаны достало сил вас вырубить, обработать вашу ногу, а потом еще и оттащить на себе в лес на подготовленную лежанку из лапника! – Антон всплеснул руками. – Вы хоть представляете себе, как выглядит ваша пара со стороны? В вас – почти сотня кило, а Оксана чуть ли не вдвое легче! И эта хрупкая куколка вытащила вас из реки и отволокла в лес?! Вы хоть представляете себе, насколько сложно обращаться с бесчувственным телом?! Это же не штанга, и не мешок с цементом, оно же как здоровый и совершенно неуправляемый шмат желе, который так и норовит в любую секунду из рук вывернуться!

     – Но санитарки в войну раненых солдат с поля как-то ведь вытаскивали.

     – Оксана вас не тащила волоком, иначе на земле остались бы соответствующие следы. Она вас именно несла!

     Воцарилась красноречивая пауза, в течение которой мужчины пытались представить себе описанную сцену, но их воображение, мучительно поскрипев некоторое время, бесславно капитулировало.

     – Несколько тонн, говоришь… – задумчиво протянул Руслан.

     – Так о чем и речь! Одно к одному!

     – В принципе, под хорошей дозой амфетамина человек способен на многое… подожди, не горячись! – Руслан вскинул руку, увидев, как его охранник воздел глаза к потолку. – Я просто хочу перебрать все возможные рациональные версии, прежде чем переходить к мистическим. Принцип бритвы Оккама пока никто не отменял.

     – Повторяю еще раз – тоннам плевать на вашего Оккама, такой нагрузки кости все равно не выдержат! А по поводу различных веществ – вы же биолог, фармацевт и сами прекрасно понимаете, что эта версия не выдерживает никакой критики. Хоть какие-то симптомы у Оксаны отмечались? Или признаки истощения на следующий день?

     – Да я понимаю, что попытка жалкая и беспомощная, просто мне немного не по себе от того, куда заворачивает наше обсуждение. Только чертовщины нам здесь не хватало!

     – Вы не одиноки, – криво усмехнулся Антон. – У меня самого мурашки то и дело по коже пробегали, когда я узнавал все новые и новые подробности.

     – Выкладывай, – обреченно вздохнул Руслан.

     – Насчет того, что происходило ночью… помните, вы говорили про волков?

     – Да, но, думаю, у меня просто случились галлюцинации от потери крови.

     – Как бы не так! – Антон погрози ему пальцем. – Там на берегу есть песчаные участки, и они были все в свежих волчьих следах. Спасатели еще удивлялись, как это вас с Оксаной за ночь не съели. Так что волки действительно к вам приходили. Ну и заяц…

     – Так что, он мне тоже не приснился?!

     – Во всяком случае, еще розовые обглоданные кости валялись буквально в нескольких метрах от вашей лежанки. Думаю, вы бы обязательно заметили, если бы кто-то грыз еще теплого зайца рядом с вами.

     – Рядом?! Какое, к черту, рядом! Да мы с Оксаной сами его ели!!!

     Руслан почувствовал, как его спина покрывается испариной. Пугающее и тошнотворное видение, пристроившееся на обочине его памяти, только-только начало бледнеть и превращаться в обычный дурной сон, как вдруг безжалостная реальность выхватила справку с синей печатью, неопровержимо доказывающую, что именно так все и обстояло. Как после буйной вечеринки, когда наутро ты уже почти уверил себя, что твои безумные пьяные выходки тебе просто приснились, как какой-нибудь доброхот с громким гоготом сует тебе под нос сделанные накануне фотографии, да еще и хвастает, что уже выложил их в сеть.

     – Вот вы можете себе представить, – не унимался Антон, – чтобы обычный человек сумел посреди ночи без какого-либо оружия поймать в лесу дикого зайца? Да потом еще и рвать его тушку голыми руками?

     – Зубами, – покачал головой Руслан, – Оксана зубами отрывала от него куски и скармливала мне. Она сказала, что если я откажусь есть, то отдам концы из-за значительной потери крови. А потом появились волки… безумие какое-то!

     Воспоминания, снеся защитную плотину, ворвались в разум Руслана, сметая все на своем пути. Он обхватил голову руками и тихо застонал.

     – Они пришли сами? Или же их кто-то… позвал?

     – Не знаю. Я ничего не знаю, – Руслан замотал готовой взорваться головой, – помню только, что Оксана поднесла им остатки того самого зайца, словно в уплату за помощь. А потом я отрубился.

     – Хорошенькое дело! – Антон озадаченно почесал нос.

     – Но ведь Оксана – профессиональный кинолог! – воскликнул Руслан с неожиданным энтузиазмом. – Она изучила повадки животных вдоль и поперек! Кто знает, быть может, при определенном навыке и с волками договориться можно?

     – Опять Оккам со своей бритвой, да? Вы сами-то хоть верите в то, что говорите?

     – Но должно же быть какое-то рациональное объяснение!

     – Если поднапрячься, то можно найти вполне разумные ответы на какие-то из пунктов обвинения, но только по отдельности, – скептически поморщился охранник. – А вот чтобы объяснить все и сразу – увы! Слишком уж много всего завязалось в этот узел, так просто не распутать. Ее невероятная сила, выносливость, ускоренная регенерация…

     – Какая еще регенерация?! Ты о чем?

     – Да просто… – Антон раздосадовано взмахнул рукой. – У Оксаны по итогам вашего приключения на всем теле (по крайней мере, на его открытых частях) не осталось ни одной ссадины или синяка, тогда как у вас все лицо и руки исцарапаны так, словно вас физиономией по асфальту возили. Я же видел свежие следы крови на воротнике ее куртки, но на щеке у Оксаны заметил лишь несколько светлых полос, словно она поранилась еще с год назад, и все уже давным-давно зажило. Тогда я не обратил внимания на данное обстоятельство, но сейчас, когда начал задумываться, в памяти всплывает все больше и больше подозрительных деталей… Я ведь уже рассказывал, насколько тщательно отовсюду вычищена информация о прошлом Оксаны?

     – Да, и не раз.

     – Но даже того, что осталось, вполне достаточно, чтобы начать задаваться вопросами, – Антон придвинулся еще ближе. – Я внимательно изучил все имеющиеся ее фотографии, и только позже, задним числом, обратил внимание на один момент. Тогда я не придал ему большого значения, но теперь смотрю на соответствующие факты уже под другим углом и не могу найти им внятного объяснения.

     – Что за факты? Не томи! – Руслана уже начинала бесить манера Антона подавать информацию в максимально драматизированном виде.

     – Оксана не меняется. Понимаете, самой старой фотографии, что мне удалось найти, около двадцати лет, но девчонка на ней выглядит точно так же, как и сейчас! Лет на тридцать максимум. Я, разумеется, понимаю, что современная косметология способна творить настоящие чудеса, да и грамотный макияж любую старуху в невинную девицу превратить может. Но они все же не всемогущи! Да и возможности как-то накраситься там, в лесу у Оксаны все равно не было. Да, наутро, когда вас нашли, она выглядела уставшей и изможденной, но и только! Никаких признаков возраста, проступивших из-под смытой штукатурки, я, честно говоря, не заметил.

     – Оксана всегда очень внимательно следит за собой и поддерживает хорошую физическую форму…

     – А вишенку на тортик хотите?

     – О, господи! Что там у тебя еще?

     – Копаясь в архивах, я наткнулся на один старый документ, где упоминалось имя Оксаны Вельгер. Ну, не то, чтобы документ… просто заметка о шахматном турнире в какой-то провинциальной школе. И она упоминалась там в числе прочих участников. Тогда я подумал, что, возможно, столкнулся с нелепым совпадением или опечаткой, но вот теперь…

     – А в чем проблема-то?

     – Так той заметке уже более шестидесяти лет! – Антон скривился, словно не знал, как поступить – рассмеяться в голос или же изобразить испуг. – Тут уж никакая косметика не поможет.

     – Бред какой-то! – Руслан откинулся на спинку кресла и помотал головой, отгоняя наваждение.

     – Увы, но факты – крайне упрямая вещь. Их слишком много, чтобы просто так отмахнуться, и они недвусмысленно указывают на то, что с Оксаной что-то нечисто. И, знаете, что еще?

     – Ну? – Руслан уже смирился с тем, что ничего приятного не услышит.

     – Я начинаю подозревать, что истинной целью того покушения были вовсе не вы, – Антон также сел прямо, потирая затекшую шею. – Слишком уж серьезные силы оказались в него вовлечены. Ваша персона хоть и заметная, но, согласитесь, вряд ли стоит таких усилий и издержек. Возможный выигрыш оказывается совершенно непропорционален сопутствующему риску. Вы того не стоите… при всем уважении, конечно!

     – Да кто же она такая, черт подери?! – взрыв Руслана оказался настолько мощным и неожиданным, что Антон едва на опрокинулся вместе со стулом. От удара по столу ноутбук даже подпрыгнул.

     – Я… я не знаю. Но способности Оксаны определенно выходят за рамки того, что дозволено простым смертным.

     – Она что, Супер-Женщина из комиксов?! Внебрачная дочь Бэтмена?! Инопланетянка, работающая под прикрытием?! – где-то в голове у Руслана один из вентилей окончательно сорвало, и он перестал себя сдерживать. – И кто тогда за ней охотится? Межгалактические киллеры?!

     – Ну… – осторожно заговорил Антон, обеспокоенный столь острой реакцией своего босса, – я бы постарался обойтись более, кхм, традиционными версиями.

     – Традиционными?! Ха! Разве не ты только что глумился над стариком Оккамом?! С чего вдруг на попятный пошел?

     – Прошу меня извинить, – охранник даже не смутился, – но все ваши апелляции к нему выглядели как испуганные попытки спрятать голову в песок. Я же просто предлагаю не городить нелепых версий, ограничившись теми, что более-менее реальны.

     – Хорошо, пусть будет по-твоему, – Руслан сложил руки на груди, невольно демонстрируя свое недовольство. – Каковы твои варианты?

     – Мутация. Крайне редкая, но вполне возможная мутация, наделяющая человека необычными способностями и свойствами, – Антон развел руками. – Такую-то гипотезу проверить можно без особого труда. Да и соответствующее оборудование у вас имеется. Так что никакой мистики, исключительно научный подход.

     – Без особого труда?! – фыркнул Руслан. – Тебе легко говорить! А где взять образцы тканей, крови, генетического материала?! Не могу же я просто так заявить Оксане, что мне нужны ее анализы, ибо я испытываю некоторые сомнения в ее человеческой природе!

     – И вновь вы пытаетесь спрятаться от ответов, – охранник укоризненно покачал головой. – Я, конечно, не шибко большой специалист, но, как мне кажется, для первичного анализа столь большого объема материала не требуется.

     – Смотря о чем речь. Для каких-то базовых тестов, действительно, вполне достаточно капельки слюны или нескольких волосков.

     – Так за чем дело стало?

     – То есть? – непонимающе нахмурился Руслан.

     – Я вас умоляю! У нас в ванной этих образцов – целый чемодан!

      На лес опустилась ночь, погрузив его в тишину, нарушаемую только еле слышным шелестом еще жиденькой молодой листвы. Откуда-то издалека доносились заливистые соловьиные рулады, которые только оттеняли общее безмолвие.

     Вынырнувшая из-за облаков почти полная луна осветила сидящего на бревне Гришу, при помощи щепки аккуратно вычищавшего грязь из-под ногтей. Его еще мокрые после купания в реке волосы торчали в стороны непокорными черными вихрами.

     Несмотря на то, что теперь путь был свободен, и редкие вспышки света фар проезжавших по дороге машин освещали пустые поля все реже и реже, он не спешил. Более того, складывалось ощущение, что он всеми силами оттягивает тот момент, когда ему придется встать с бревна и отправиться дальше. Не раз смотревший в лицо собственной смерти и неоднократно одаривавшей ею других, сейчас Гриша испытывал странную робость, заставлявшую его медлить.

     Доведя свои ногти до идеальной чистоты и еще раз попытавшись пригладить мокрые кудри, Гриша вздохнул и поднялся на ноги. Как ни изворачивайся, а от судьбы уйти все равно не получится. Он закинул на плечо пустой рюкзак и зашагал вперед, спускаясь с пригорка…

     На диск луны наползло небольшое облачко, и большая черная тень абсолютно бесшумно перемахнула через забор. Когда тебе прекрасно знаком каждый камешек и каждый кустик, то не составит труда уверенно перемещаться даже в полнейшей темноте, окутавшей задний двор дома. А если ты еще и знаешь некоторые секреты…

     Осторожно поддетая оконная рама тихо распахнулась, взмахнув бледным саваном тонких занавесок. Дождавшись очередного облачка, тень нырнула в открывшийся проем и аккуратно прикрыла окно за собой.

     Присев на корточки, Гриша некоторое время напряженно прислушивался. Все тихо. Он развязал шнурки и снял кроссовки, чтобы обувь своим скрипом по паркету не выдала его. Он выпрямился и шагнул в сторону двери, но вдруг резко замер, когда его ноздрей коснулся знакомый запах…

     Только молниеносная реакция позволила Грише в последний миг увернуться от обрушившегося на него сзади стула. Удар пришелся по спине, и обломки мебели с грохотом разлетелись по углам.

     – Ах ты ж!.. – и два пятна темноты сцепились в тугой клубок, который упал на пол и принялся кататься по комнате, сопя, рыча и сшибая другие стулья…

     Вспыхнул свет.

     – Хватит! – рявкнула Оксана, положив конец молчаливому выяснению отношений.

     Тугой кряхтящий комок распался на щурящихся Гришу и Фазиля, откатившихся в разные стороны.

     – Совсем дурной, что ли?! – Гриша ощупал разбитую губу. – Ты для разнообразия хотя бы изредка головой думать не пробовал?

     – А какого черта ты крадешься ночью, тайком, точно воришка какой-то?!

     – Да потому что формально я – покойник! Мне сейчас положено в морге лежать в виде кучи мелких кусочков! Я не могу вот так запросто у всех на виду по улицам шастать!

     – Я сказала, хватит! – повторила Оксана. – Тоже мне, два кота мартовских! Давай-ка, Гриш, назад, к стене, только медленно и без резких движений!

     Только сейчас мужчины обратили на нее внимание, и Фазиль поспешил отползти от друга подальше.

     Босая девушка в легкомысленной пижаме с котятами и плющевыми мишками стояла в дверях, крепко держа в руках нацеленный на Гришу спортивный дробовик. Несмотря на крайне неподходящий наряд, все же чувствовалось, что обращаться с оружием она умеет. Оксана буквально слилась с двустволкой в одно целое, словно наколов сидящего на полу бородача на линию прицела. Ее указательный застыл на спусковом крючке. За спиной Оксаны послышался топот, и в комнату практически одновременно влетели растрепанные Евгений с Николаем, да так и застыли на пороге.

     – Оксана, я… – растерянно забормотал Гриша.

     – К стене, я сказала! – перебила его хозяйка дома, чуть заметно качнув стволом. – И без глупостей!

     – Ма-а-а-м? – протянул Николай с таким видом, словно внезапно обнаружил себя посреди минного поля. – Надеюсь, ты не собираешься ничего нам с Женей доказывать?

     – Коля, заткнись! Не усугубляй ситуацию!

     – Я все объясню! – понимая, что все обстоит донельзя серьезно, Гриша крайне медленно и осторожно поднялся и отступил назад, держа на виду обе руки.

     – Нисколько не сомневаюсь.

     – Клянусь, я бы никогда…

     – Не надо оправдываться! Просто честно расскажи, что да как, этого будет вполне достаточно. Тот взрыв – твоих рук дело?

     – Да, – Гриша виновато потупился, но тут же снова вскинул голову. – Но, клянусь, я не знал, что ты будешь в той машине! Не думаешь же ты, что…

     – Слушай, завязывай уже мне клясться, точно пылкий юнец! Это лишнее.

     Оксана со вздохом опустила ружье и, переломив его, перекинула через руку. Вытянув шею, Евгений выглянул из-за ее плеча и увидел, что оно даже не было заряжено. Все-таки они с Николаем оказались правы – даже стоя на краю смерти, она бы так и не смогла выстрелить в близкого человека.

     – Дядя Гриша! – Ксюшка выскочила у них буквально из-под ног и косматой кометой врезалась в бородача, обхватив его руками.

     – Привет, Вертячка! – тот немедленно расплылся в добродушной улыбке и потрепал ее по голове. – Как делишки?

     – Давайте-ка вы это завтра обсудите, – недовольно нахмурилась ее мать, – а ночью нужно спать.

     – А что же тогда вы все не спите? – резонно поинтересовалась хитрая девчонка.

     – Мы Гришу встречаем, ему, кстати, с дороги тоже отдых не помешает, – подошедший Фазиль взял ее за руку и с некоторым усилием отцепил от друга.

     – Да и в душ заглянуть стоило бы, – Оксана потянула носом воздух. – Ты что, без передыха бежал чуть ли не от самой Махачкалы?

     – Почти, – кивнул Гриша и еще раз проинспектировал свои ногти, которые при ярком свете выглядели вовсе не такими ухоженными и чистыми, как в бледном сиянии луны.

     – Ладно, тогда приведи себя в порядок и отдохни, а все остальное обсудим толком уже завтра. Ну а сейчас – спать! – девушка взяла дочку за руку и уже собиралась уходить, как ее взгляд упал на разбросанные по полу обломки. – А это что еще такое?!

     – Эм-м-м… – почуяв недоброе, Фазиль с Гришей попытались незаметно выскользнуть в коридор, но не успели.

     – А ну, стоять! – зарычала Оксана. – Я только-только с ремонтом покончила, только-только завезла новую мебель, и вы уже начали ее крушить?! Я два месяца ждала, пока мне этот гарнитур на заказ делали! И теперь мне его вашими стараниями на дрова пустить, что ли?!

     – Мы все починим! – замахал руками Фазиль. – Будет лучше нового, только не шуми так!

     – Если не почините, то так и знайте – следующий комплект я вашими шкурами обтяну, ясно?

     – Куда уж ясней, – вздохнул Гриша, в очередной раз убедившийся, что на свете существуют вещи и пострашнее смерти.

      Спустившись на кухню, Антон достал из холодильника пакет сока и пристроился на табурете, наблюдая за тем, как Арина колдует у плиты. Быстрые руки девушки ловко орудовали лопаткой, перемешивая что-то вкусное в сотейнике, но в ее движениях все же чувствовалось какое-то недовольство или даже обида.

     – Начальство еще не появлялось? – полюбопытствовал Антон, наливая сок в чашку.

     – Я его со вчерашнего обеда не видела, – буркнула Арина, не оборачиваясь. – Пришлось остывший и засохший ужин в холодильник убрать. И что с завтраком теперь делать, я тоже не знаю, никаких инструкций на сей счет я не получала. Где он там запропал-то? На здоровье вроде бы не жаловался…

     – То есть он что, даже не ужинал?!

     – Так о чем я и говорю! – девушка, словно шпагой, гневно ткнула лопаткой в сторону холодильника. – После твоего ухода я чуть ли не до полуночи тут просидела, да так его и не дождалась. И вся готовка насмарку, и вечер потерян. Видимо, очередное научное озарение словил.

     – Та-а-а-к, – Антон так и застыл с чашкой в руке, не успев донести ее до рта. – Похоже, наш босс нащупал что-то интересное. Пойду-ка, его проведаю.

     Не откладывая дело в долгий ящик, охранник спрыгнул с табурета и направился к выходу.

     – Эй, а завтрак? – крикнула ему вслед домработница, испугавшись, что ее стряпня теперь вообще никому не нужна.

     – Я ненадолго, – обернулся Антон на пороге. – И насчет вчерашнего ужина, кстати, тоже не переживай – мы с ребятами непременно все слопаем!

     У любого фанатично увлеченного человека в доме обязательно должен иметься уголок, где он мог бы всецело отдаваться любимому занятию, будь то моделизм, радиолюбительство или же коллекционирование почтовых марок. У Руслана делом всей жизни выступали генетические исследования. От простеньких ДНК-тестов до генномодифицирующих препаратов, балансирующих на грани законности. Собственно, весь «Бионом» и вырос из его юношеского увлечения, вобрав в себя его здравые и дельные идеи, оставив все прочие изыскания «за кадром».

     Но Руслан никогда не смог бы стать успешным ученым, если бы хоть изредка не заглядывал за грань дозволенного. Именно там, в сумраке предосудительности и морального осуждения таились самые вкусные куски добычи, именно такие, почти противозаконные исследования могли подарить Человечеству надежду на лучшее будущее.

     Непосредственно в головном офисе организовывать подобные исследования представлялось рискованным, а потому Руслан оборудовал лабораторию в подвале собственного дома, оборудовав по последнему слову научной и медицинской техники и оснастив ее самым современным оборудованием. Некоторые из проводившихся там опытов, строго говоря, выходили далеко за рамки действующего законодательства, а потому он никого не посвящал в детали своих работ. Просто время от времени «Бионом» объявлял об очередном прорыве в исследованиях, а Арине приходилось отмывать с пола лаборатории липкие темные пятна и выволакивать на помойку черные пластиковые мешки с «биологическими отходами».

     Антон сбежал по лестнице в цокольный этаж и направился к входу в лабораторию. Тяжелая металлическая дверь, глухо чмокнув многослойными уплотнителями, медленно, словно нехотя, открылась, впустив его в тамбур. Вообще, здесь следовало облачиться в чистый медицинский халат, дабы не нарушать стерильность внутри, но сегодня Антон ограничился тем, что натянул на ноги бахилы.

     Разумеется, он догадывался, что за двумя плотно закрытыми звукоизолированными дверями порой творятся откровенно темные дела, но, будучи человеком дисциплинированным, воздерживался от неуместных вопросов. Да и Арина, как девушка неглупая, предпочитала делать вид, что не замечает ничего странного или подозрительного.

     Антон потянул за ручку второй двери, такой же тяжелой и неподатливой, и вошел в лабораторию. Едва переступив порог, он едва не споткнулся о лежащий на полу распотрошенный чемодан Оксаны. Вынутые из него предметы женского туалета были хаотично разбросаны вокруг, сделав помещение похожим на холостяцкую квартиру на следующее после буйной оргии утро. Антон даже почувствовал себя немного неловко, словно невзначай заглянул в чужую личную и даже где-то интимную жизнь.

     Часть вещей, преимущественно из нижнего белья, была разложена на большом лабораторном столе, стоявшем посередине комнаты. Вряд ли Руслан страдал приступами фетишизма, скорей всего, ему требовались те элементы одежды, которые соприкасались непосредственно с телом.

     Воздух буквально звенел он гула работающей аппаратуры – насосы, анализаторы, мешалки и центрифуги – складывалось впечатление, что Руслан решил задействовать абсолютно все имеющиеся в его распоряжении приборы.

     Сам же он, взъерошенный и возбужденный, что-то внимательно рассматривал на экране компьютера, не замечая, казалось, ничего, что происходит вокруг.

     – Доброе утро! – поздоровался Антон, постучав для порядка по гулкому металлическому дверному косяку.

     – Что? – Руслан вздрогнул и часто заморгал покрасневшими глазами, как будто только-только проснувшись. – Уже утро?!

     – Арина ждет вас к завтраку.

     – Ничего себе! – подхватив с лабораторной плитки дымящуюся кружку с кофе, Руслан сделал большой глоток. – То-то я смотрю, глаза уже совсем слипаются!

     – Каменный цветок не выходит, или наоборот, наткнулись на что-то интересное?

     – Интересное? Ты сказал, интересное?! – неожиданно для Антона, его босс запрокинул голову и заливисто рассмеялся. – Не-е-е-т, дорогой мой, я нашел кое-что получше. Кое-что… фантастическое!

     То, каким тоном Руслан произнес это слово, заставило спину Антона вмиг покрыться мурашками. Он ведь и сам не знал, чего ждет, быть может, внутренне где-то надеялся, что ничего примечательного не обнаружится, и все его сомнения и страхи окажутся лишь плодом воспаленного воображения. Пусть он таким образом выставил бы себя параноиком и чуть ли не паникером, но, по крайней мере, привычный мир остался бы на своем месте. Но сейчас, когда зыбкие и нелепые подозрения Антона внезапно начали подтверждаться, доказывая его правоту, он уже не был уверен, что рад данному обстоятельству.

     – Вот как? – охранник заинтересованно приподнял бровь. – И что же именно?

     – Да как тебе сказать… – Руслан обвел рукой свою армию гудящих и перемигивающихся разноцветными огоньками приборов. – Тут нужна полноценная лекция еще на несколько часов. Начиная с азов биохимии и генетики.

     – Ну хотя бы вкратце? У меня в школе, помнится, по химии пятерка была…

     – И что такое ДНК ты помнишь?

     – Что-то связанное с генетикой, если не ошибаюсь. Какая-то-там-нуклеиновая кислота вроде бы.

     – Что ж, это все же лучше, чем совсем ничего, – усмехнулся Руслан, вновь развернувшись к анализатору и изучая разноцветные гребенки на его экране. – Ее структура уникальна для каждого человека, да и вообще для любого живого существа. Именно на этом факте основана генетическая экспертиза, позволяющая буквально по одному волоску, найденному на месте преступления, определить личность убийцы.

     – Да, я слышал, – кивнул Антон, – а что не так с данными Оксаны?

     – В тех образцах, что я взял с ее одежды, наблюдается какой-то хаос! Словно ее белье поочередно носило несколько разных человек.

     – Ну-у-у, – охранник на секунду задумался, прикидывая возможные варианты, некоторые из которых выглядели довольно экзотично, но все же более приземлено, нежели версия инопланетного происхождения их знакомой, – я бы не сказал, что такое совсем уж невозможно. Люди, знаете ли, по всякому… развлекаются.

     – А еще она могла покупать себе одежду в секонд-хенде.

     – Не-е-е, вот это уж совсем точно – фантастика!

     – Какая разница! – Руслан раздраженно тряхнул головой. – Я кучу разных объяснений тут по ходу придумал, но они, строго говоря, ни черта не объясняют! Дело в том, что точно такой же генетический хаос творится абсолютно на всех ее вещах. Да, хаос, но он везде одинаковый, понимаешь?

     – Не совсем, если честно, – сообразив, что попытки отшутиться здесь не помогут, и дело обстоит весьма серьезно, Антон пододвинул себе еще один табурет и сел.

     – Все говорит о том, что мы имеем дело именно с ее собственным генокодом, каким бы странным он нам ни казался.

     – То есть Оксана, – Антон нервно сглотнул, – все-таки не человек?!

     – Я бы сформулировал иначе, – Руслан поскреб небритый подбородок. – Она – нечто большее, чем просто человек. Как будто в ней одновременно уживаются сразу несколько личностей. Как Джекил и Хайд. И я не про психиатрию, я про реальную биологию.

     – Я понял. А эти… дополнительные личности, они тоже… человеческие? Или?..

     Руслан крутанулся вместе с табуретом и пристально посмотрел на охранника, выглядевшего в данный момент растерянным и даже слегка испуганным.

     – А вот такая мысль мне в голову как-то не приходила, – он снова уткнулся в монитор с результатами анализов. – Имеющиеся данные пока не позволяют мне однозначно сказать, с чем мы имеем дело, но сути это все равно не меняет. В любом случае нам в руки угодила самая настоящая сенсация, и так просто мы ее уже не выпустим!

     – Думаете, уже можно заказывать фрак для Нобелевки?

     – Премия – ерунда! Эту информацию куда выгодней можно продать совсем другому заказчику! Смекаешь, о чем я?

     – Военные?

     – Они, родимые! Ты только представь, – охваченный возбуждением, Руслан вскочил с табурета, подпрыгивая на одной ноге и активно жестикулируя в такт своим словам, – невероятная сила и выносливость, буквально стальной скелет, да бог знает что еще! На протяжении всей человеческой истории полководцы грезили возможностью создать подобного сверхсолдата, способного решать самые сложные задачи, выживать в невозможных условиях, который один мог бы заменить целый взвод, а то и роту! И мы можем принести им его буквально на блюдечке! Да они нас просто озолотят! А там, глядишь, и Нобелевка подтянется.

     – И у вас уже есть готовый рецепт? – скептически прищурился Антон.

     – Нет, конечно! Но пойми, – Руслан снова оседлал табурет, придвинувшись к охраннику почти вплотную, – у нас на руках имеется живое подтверждение того, что подобное в принципе возможно! А ты даже не представляешь себе, насколько проще работать, заранее зная, что задача в принципе решаема! Тебе не нужно блуждать в потемках, то и дело натыкаясь на столбы и стены, впереди у тебя сияет путеводный маяк, указывающий дорогу к цели. Да, она вовсе не обязана быть прямой и легкой, но когда ты уверен, что цель достижима, все тяготы переносятся намного легче.

     Антон еще никогда не видел своего босса в таком возбужденном состоянии. Глаза Руслана горели огнем, щеки покрылись красными пятнами, и он даже слегка подпрыгивал на табурете, как будто у него под задницей завелся небольшой вулкан, готовый вот-вот взорваться. Неудивительно, что он проторчал в лаборатории всю ночь напролет, полностью потеряв счет времени. Ведь жизнь подкинула ему уникальный шанс, обещавший зашвырнуть и его самого и его «Бионом» на самую вершину славы и коммерческого успеха. Заветная мечта всей его жизни была близка к осуществлению как никогда.

     – Хорошо, я в деле! – рассмеялся Антон, невольно заразившись энтузиазмом босса. – Как много времени может занять поиск всех ответов?

     – Знал бы прикуп – жил бы в Сочи! – фыркнул тот. – Все, что у меня на сегодня имеется – так это исключительно мертвый генетический материал, отвалившиеся от машины отдельные запчасти. Они не дают абсолютно никакого представления о том, как весь механизм работает в сборе. Мне необходимы живые образцы – клеточная ткань, кость, нервные волокна… Только детально изучив их структуру и поведение в реальных условиях, можно будет говорить хоть о каком-то продвижении. Я ведь даже не знаю, как невероятный геном Оксаны распределен по клеткам ее тела – разные фрагменты в разных наборах хромосом, или же они каким-то образом уживаются внутри одного клеточного ядра? Вопросы, вопросы…

     – Что-то мне подсказывает, что она вряд ли придет в восторг, если мы просто попросим ее предоставить соответствующие образцы, – Антон задумчиво вытянул губы.

     – Еще бы! Ведь не просто так она столь старательно скрывала все подробности своего прошлого. Раскрытие ей совершенно ни к чему! Она прекрасно понимает, что тогда неизбежно превратится в объект для исследований и экспериментов, подчас не самых приятных.

     – Что же делать?

     – Здесь мы не можем себе позволить зависеть от ее милости, – Руслан развел руками. – Нам придется каким-то образом заполучить Оксану в свое распоряжение, пусть даже это ей и не понравится.

     Повисла многозначительная пауза. Одно дело – ради науки пускать под нож пойманных в округе безродных дворняг, и совсем другое – экспериментировать над живым человеком. Вставший на их пути барьер из возможной ответственности и моральных принципов оказался слишком высок, чтобы легко и непринужденно через него перепрыгнуть. Символические весы, на одной чаше которых покоился щедрый приз, а на другой – сопутствующий риск и возможные издержки, застыли в шатком равновесии.

     – Оксана – не лабораторная мышка, – заговорил Антон медленно, тщательно подбирая слова, – ее нельзя просто так взять и посадить в клетку. Человек она заметный, влиятельных друзей и знакомых у нее, судя по всему, достаточно много. Шум может подняться изрядный.

     – Но может же она на пару дней приехать к нам в гости? – резонно заметил Руслан и кивнул на разбросанные вокруг вещи. – Свой чемодан забрать, в конце концов.

     – Да, вполне, но что дальше?

     – Подсыплем ей снотворное и возьмем все необходимые анализы, что тут сложного-то?

     – И вы полагаете, что она, проснувшись, даже ничего не заподозрит? Не заметит следов от биопсии или других признаков того, что с ней во время беспамятства что-то делали?!

     – Скажем, что перебрала с выпивкой и упала с лестницы или еще что-нибудь в этом роде.

     – И она поверит? – Антон покачал головой. – При наличии у нее весьма серьезным медицинских навыков в такое верится с трудом. Кроме того, если мне не изменяет память, Оксана алкоголь вообще не употребляет.

     – Ну, или с сердцем плохо стало, какая разница? – Руслан уже начал раздражаться. – Объясним, что нам пришлось ей капельницу поставить, и предложим вызвать врача. Уверен, что такой вариант ей крайне не понравится, и она сама поспешит поскорее замять инцидент.

     – Как-то все… зыбко, что ли.

     – Некоторый риск, несомненно, присутствует, зато сколько вкусного шампанского мы сможем выпить в случае успеха! Мне кажется, в данном случае игра вполне стоит свеч!

     Антон задумался. Возможность одним махом прыгнуть «из грязи в князи» выглядела весьма привлекательно. Да, могут возникнуть вопросы, но если действовать аккуратно, то придраться к ним с Русланом будет не так-то и просто.

     – Ладно, – махнул он рукой, – давайте попробуем.

     – Отлично! – просиял Руслан. – Ты тогда собери тут все вещички и отдай их Арине – пусть все просушит и погладит. А мне тут еще пару анализов закончить нужно.

     – Вообще-то она ждет вас на завтрак, – укоризненно напомнил охранник, собирая с пола разбросанную одежду.

     – Ничего страшного, подождет еще немного, – Руслан застучал по клавиатуре, но, оглянувшись, увидел, что Антон сидит на полу, бесцельно теребя в руках темно-красную кофту.

     – О чем задумался? Будущую яхту выбираешь?

     – Да нет, просто… я тут подумал… случай с Оксаной – это некая уникальная мутация? Единичный случай?

     – Скорей всего, а что?

     – А вдруг она такая не одна? Что если подобных ей… суперлюдей десятки, а то и сотни? – Антон взмахнул кофточкой. – Или такие особенности передаются по наследству… Что тогда? Как мы будем выкручиваться, столкнувшись, скажем, с ее чудо-родственниками? Они-то с нами наверняка церемониться не будут, закопают без лишних разговоров.

     – Слушай, Антонеску, – поморщился Руслан, – не паникуй раньше времени! А если ее родни опасаешься, то прими меры, чтобы нас не застали врасплох. Пригласи еще людей, добавь камер по периметру, колючки намотай… Всему-то тебя учить приходится! 

      Поскольку ночка выдалась беспокойная, наутро все обитатели Вальярово продрыхли почти до полудня. Кроме разве что Фазиля, которому по долгу службы пришлось уехать довольно рано, и Ксюши, любившей с утра погонять по окрестностям, распугивая сонных зайцев.

     Еще до завтрака Гриша выволок на веранду все, что осталось от несчастного стула, чтобы не портить атмосферу в доме запахом клея. Из сарая он принес чемоданчик с инструментом и теперь задумчиво разглядывал разложенные на столе обломки, раздумывая, как к ним подступиться.  Он всегда был дружен с деревом, поэтому задача не представлялась особо сложной. Единственным моментом, вызывавшим у Гриши досаду, являлся тот факт, что стул на его голову обрушил Фазиль, но вот чинить сломанную мебель почему-то приходится не виновнику, а жертве нападения.

     Впрочем, его уединенная медитация продолжалась недолго. Погода сегодня выдалась просто замечательная, и было принято единодушное решение организовать завтрак на свежем воздухе. Ведущая в дом дверь распахнулась, и на веранду высыпала целая делегация, во главе которой Евгений толкал сервировочный столик, груженый тарелками и чашками.

     – Придется тебе, Гриш, немного потесниться, – заметила Оксана, расстилая на столе чистую скатерть.

     Тот со вздохом покидал инструменты обратно в чемоданчик, сгреб со стола обломки дерева и присоединился к общему ритуалу, помогая расставлять принесенные из гостиной стулья. Гришино настроение окончательно упало. Необходимость ремонтировать то, что, по большому счету сломал не столько ты, сколько сломали об тебя и без того не добавляла ему оптимизма. Но вот неизбежная перспектива публично отчитываться о своих оплошностях откровенно угнетала. Он до последнего надеялся, что им с Оксаной удастся обсудить эти щекотливые вопросы наедине, но все указывало на то, что девушка намеревалась сделать его экзекуцию именно публичной.

     И ее можно было понять. Ведь все члены ее большой семьи, так или иначе, посвящены в детали недавних событий, и пытаться что-то от них утаивать представлялось бессмысленным. Оксане бы в любом случае пришлось им все рассказать, а так она просто экономила свое время. Да и сбежавшая гулять Ксюшка теперь не создавала проблем при обсуждении щекотливых вопросов, не предназначенных для детских ушей.

     Девушки ловко и споро накрыли стол, и вся компания уселась завтракать. Несмотря на внешне непринужденную и расслабленную атмосферу, в воздухе чувствовалось нешуточное напряжение, и звон вилок по тарелкам только дополнительно оттенял общее молчаливое ожидание.

     – Ладно, Гриш, – заговорила, наконец, Оксана. – Думаю, будет лучше, если ты начнешь с самого начала.

     – Умеешь же ты людям аппетит портить! – недовольно проворчал бородач, уткнув взгляд в тарелку.

     С самого детства Оксана являлась для него своего рода старшей сестрой, взыскательной и строгой. А потому Гриша даже сейчас, по прошествии стольких лет, всякий раз тушевался под ее пристальным взглядом.

     – Ну, не знаю, не знаю, – подал голос Николай, демонстративно активно работая челюстями, – мне, знаешь ли, куда сильней испоганила настроение новость, что тот камнепад организовал ты. Так что на твоем месте я бы сидел тихонько и не жаловался.

     – Коля, умолкни! – рыкнула Оксана на неугомонного сына, который, казалось, считал своим священным долгом засадить в каждого встречного ядовитую стрелу своего сарказма.

     В ответ парень только молча пожал плечами и продолжил орудовать вилкой.

     – Ну, Гриш, – девушка снова повернулась к несчастному «подсудимому», – откуда ноги-то растут?

     – Издалека, – буркнул тот, по-прежнему не поднимая взгляда, и это более чем прозрачно намекало, что подробности слушателей вряд ли обрадуют.

     – Мы никуда не торопимся.

     – Знаешь… я ведь… – Гриша помотал головой, словно пытаясь вытрясти из нее застрявшие слова. – Несмотря на то, что… все еще… черт!

     Он чувствовал себя пулеметом, в ленте которого притаился заминированный патрон, и с ужасом наблюдал за тем, как тот неумолимо приближается вместе с каждым произнесенным словом. Гриша вздохнул. Сейчас будет взрыв.

     – В общем, где-то с месяц назад мне позвонила Ирена.

     – …!!! – кулак Оксаны в сердцах ударил по столу.

     Наступившее долгое и тяжелое молчание не решился прервать даже острый на язык Николай.

     Несмотря на прошедшие с тех пор годы, все еще прекрасно помнили, как мать Оксаны объявила Облаву на собственных дочь и внука. Облаву, закончившуюся позорным поражением Ирены и ее единомышленников с их последующим изгнанием из Стаи. Быть может, время и способно залечить многие раны, но болезненно кровоточащее воспоминание о том, как родная мать однажды хладнокровно приговорила тебя к смерти, ни стереть, ни приглушить невозможно. Трудно сказать, что думала о тех давних событиях сама Ирена, но вот Оксана так ее до сих пор и не простила.

     И точно так же ни для кого не являлось секретом, что между Иреной и Гришей существовали довольно близкие отношения. Если Оксана являлась для него кем-то вроде сестры, то Ирена выступала, скорее, в роли молодой школьной учительницы, подарившей еще безусому юнцу первый сексуальный опыт.

     Гриша всегда славился своими любовными похождениями и менял женщин как перчатки, забывая о своих подругах буквально на следующий день. Обо всех, кроме одной…

     Во время той памятной Облавы он был поставлен перед непростой дилеммой, требовавшей от него принять чью-либо сторону, и просто уклонился от принятия решения, препоручив все воле всевышнего. Так уж сложилось, что вне зависимости от исхода он в любом случае оказывался проигравшим, потеряв кого-то из близких людей. Гриша прекрасно понимал мотивы схлестнувшихся сторон, и признавал, что Оксана была в своем праве, когда изгоняла мать из Стаи, но все равно он потом почти месяц с ней не разговаривал.

     Чуть позже он все-таки оттаял, и только сейчас становилось понятно, почему именно.

     – Вы с ней все еще… общаетесь? – вспышка первоначального гнева схлынула, и Оксана заговорила уже более спокойно.

     – Так, созваниваемся время от времени, – Гриша упорно продолжал таращиться в уже пустую тарелку.

     – И все?

     Оксана вопросительно приподняла бровь, и Евгению подумалось, что служи она в Инквизиции, то имела бы чин никак не ниже генеральского. Прилюдно вытрясать из провинившегося подчиненного подробности его личной и даже интимной жизни – для подобного измывательства требуется весьма специфический склад характера. Журналист на секунду представил себя на месте несчастного бородача, и его всего передернуло.

     – Ну был я пару раз у нее в Финляндии, и что? – угрюмо пробормотал тот. – Это теперь преступление, что ли?!

     – Нет, разумеется, просто я хочу лучше представлять себе общую картину, – Оксана равнодушно пожала плечами и взяла в руку чашку кофе. – Итак, что нового она тебе поведала в тот раз?

     – Ирена была крайне встревожена, – Гриша вскинул голову и посмотрел на нее чуть ли не с вызовом. – За прошлый год в финские органы внутренних дел из России поступило несколько запросов, касающихся семей Вельгер и Сванссен. Кому-то здесь не давали покоя подробности биографий и личной жизни как твоей собственной, так и твоей родни.

     – Вот как? – чашка с кофе застыла на полпути ко рту, после чего медленно вернулась обратно на блюдце.

     Отношения Оксаны с дальними финскими родственниками никогда не отличались особой доверительностью. Кирилл, ее отец еще поддерживал какие-то контакты, да и то больше в силу формальных причин и элементарной вежливости. Ну а после изгнания Ирены уровень взаимодействия и вовсе оказался в состоянии полной заморозки.

     Тем не менее, безопасность племени в целом всегда стояла выше любых личных амбиций, и каждая Стая крайне ревниво следила за любыми событиями и процессами, способными поставить его существование под угрозу. Так что финские госструктуры также находились под неусыпным контролем внедренных агентов, и подобные подозрительные запросы отслеживались максимально дотошно и тщательно. Можно было не сомневаться, что в ответных материалах не содержалось ничего, кроме пустых официальных отговорок. Но вот кто именно направлял эти запросы отсюда, из России?

     – И у кого же внезапно возник такой живой интерес? Кто тут у нас такой любопытный? Удалось выяснить?

     – Да, конечно. Все обращения, как официальные, так и пришедшие окружными путями, так или иначе, поступали из юридического отдела «Бионома».

     При этих словах взгляды всех присутствующих, подобно стрелкам компаса, дружно нацелились на Оксану. Мяч внезапно оказался на ее стороне поля, и отражение такой коварной подачи представлялось не самым тривиальным делом. Девушка, демонстрируя полнейшую невозмутимость, а также выигрывая время для наведения порядка в разбежавшихся мыслях, сделала неспешный глоток.

     – Почему же Ирена, узнав такие подробности, не позвонила мне?

     – Ха-ха. Очень смешно, – буркнул Николай.

     – И в самом деле, – кивнул Гриша, – разве ты стала бы с ней разговаривать? Выслушала бы? А? Ты же сама прекрасно понимаешь, что нет. Все мосты между вами давно сожжены, и обратного пути для вас обеих уже не осталось.

     – Хорошо, допустим, – Оксана наставила на него палец, – но что тогда помешало сделать это тебе?! Почему ты не сообщил мне, что кто-то сует свой не в меру длинный нос в наши семейные дела?!

     – Так все потому же! Стоило бы мне только обмолвиться о том, что свою информацию я получил от Ирены, как ты бы незамедлительно спустила меня с лестницы! Или я не прав?

     Девушка молчала, буравя Гришу свирепым взглядом. От Евгения не укрылось, как по ее лицу при каждом упоминании имени матери пробегает короткая болезненная судорога. Пропасть ненависти, пролегшая между ними, и вправду представлялась совершенно непреодолимой.

     – Ладно, проехали, – Оксана вздохнула. – Сделанного все равно не воротишь, но узнать остальные подробности все же любопытно. Что было дальше?

     – Ирена полагала, что ты совершаешь опасную ошибку, полагая, что, сойдясь с Русланом, сможешь держать проводящиеся в «Биономе» исследования под контролем.

     – Но я держу их под контролем! Да и Толя не бездействует…

     – Да пойми же, наконец! – Гриша в отчаянии всплеснул руками. – Некоторые вещи контролировать в принципе невозможно! Тут уж одно из двух – либо ты их уничтожаешь, либо они уничтожают тебя! И не тебя одну, кстати. Не забывай об этом.

     – То есть ты предлагаешь резать глотки всем, кто покажется мало-мальски подозрительным, так, что ли?

     – Не надо передергивать, ничего подобного я не предлагал. Но вот Руслан и его компания представляют крайне серьезную угрозу, которую необходимо устранить!

     – «Бионом» должен быть разрушен… – хмыкнул Николай.

     – Или хотя бы обезглавлен, – Гриша откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Жаркая дискуссия его здорово измотала – он дышал так, словно только что пробежал несколько энергичных кругов по стадиону.

     – И вы не придумали ничего лучше, кроме как устроить на Руслана покушение?

     – Вроде того.

     – А мое мнение, мнение Вожака, выходит, вы оба уже в грош не ставите, так?! – Оксана сорвалась на крик, привстав со стула и нависая над несчастным Гришей.

     Несмотря на солидную разницу весовых категорий, тот заметно струхнул и даже как-то съежился под ее гневным взглядом. Девушка стиснула кулаки, и ей стоило немалых усилий, чтобы не пустить их в ход.

     – Но ты же все равно их даже слушать бы не стала! – встал на защиту Гриши Евгений, всерьез опасаясь, что если дело дойдет до рукоприкладства, то одним сломанным стулом потери могут и не ограничиться.

     – Действительно, мам, – поддержал его Николай, – остынь. Нам все же интересно, чем все закончилось. Дай дослушать.

     – Вы все прекрасно понимаете, что ничего еще не закончилось, – вняв их уговорам, Оксана все же села обратно. – На самом деле все только-только начинается.

     – Ладно, Гриш, – ее сын решил взять роль конферансье на себя, – в общих чертах ваш замысел мы поняли. Дальше-то что было?

     – Да ничего особо выдающегося, – проворчал тот, – Ирена сообщила мне конкретные даты, когда Руслан планирует отдыхать в санатории на Кавказе. Время от времени он должен выезжать на машине в город, а узкий горный серпантин – идеальное место, чтобы организовать диверсию. Все остальное было делом техники.

     – И мысль о том, что вместе с ним в машине могу оказаться я, твой мозг даже не навещала? – криво усмехнулась Оксана. – Не у тебя одного, знаешь ли, эпизодические «поездки в Финляндию» случаются.

     – О, да! – фыркнул Николай, увидев, как вздулись желваки на скулах Евгения. – Тактичность, мам – твое второе имя.

     – Для меня это – суровая необходимость, долг службы, а не развлечение! – вспыхнула девушка, но все же добавила. – Извини, Жень.

     – Ирена сказала, что Руслан совершает поездки в сопровождении личного охранника, – продолжил Гриша, подождав, пока выскажутся все желающие, – но я с биноклем специально подобрался поближе к дороге, когда он ехал в город, поскольку хотел дополнительно убедиться, что никого постороннего с ним в салоне нет. Так в тот день он ехал вообще один! Сам за рулем сидел!

     – А на обратном пути почему не перепроверил?

     – Управление подрывом я осуществлял с другой точки, откуда лучше видно соответствующий участок дороги. Но вот заглянуть внутрь машины я уже не мог.

     – Фазиль позже нашел твое укрытие, – Оксана задумчиво пошевелила губами. – Мы тут все чуть с ума не посходили, пытаясь понять, каким образом ты мог ввязаться в эту историю. Но появление Ирены в списке действующих лиц расставило все по своим местам.

     – Ты подозреваешь, что она хотела…

     – Я не подозреваю, Гриш. Я в этом абсолютно уверена! – девушка взяла со стола чашку и только вздохнула, обнаружив, что она уже опустела. – Ирена планировала убить именно меня. А Руслан выступал просто в качестве удобного предлога.

     – Да ни черта подобного! – теперь пришла очередь Гриши кричать и потрясать кулаками. – Откуда, скажи на милость, она могла знать, что ты окажешься в той машине?!

     – Но откуда-то она ведь узнала и про санаторий, и про регулярные поездки в город, и про горную дорогу, не так ли? Кто мог слить ей эту информацию?

     – Понятия не имею, она ничего про это не говорила! Но Ирена сама была в шоке, когда обнаружилось, что под наш удар попала еще и ты!

     – Ты разговаривал с ней после покушения?

     – Да, всего один звонок, – Гриша уронил голову. – Ирена клялась, что ничего не знала о твоем приезде, но я даже слушать ее не стал. Я же чуть не поседел, когда вдруг выяснилось, что ты была там, вместе с Русланом. А позже, когда узнал, что вы живы, аж расплакался от счастья, вот честно…

     – Да ну?! – Николай сдавленно ойкнул, когда мать пнула под столом его лодыжку.

     – В общем, – продолжил Гриша, – в тот момент я и сам был уверен, что Ирена меня подставила. Психанул… телефон разбил…

     – Почему же ты после изменил свое мнение?

     – Потому что она говорила правду.

     – Эх, Гриша, Гриша… – Оксана протянула руку и ласково похлопала его по плечу, – как был ты всегда наивным доверчивым дурачком, так им и остался. Да еще и бабником. Любая юбка, если захочет, сможет вертеть тобой как пожелает, лить тебе в уши любую чушь, а ты будешь ей наивно верить. Когда же ты, наконец, хоть немного образумишься?

     – Можешь мне не верить, твое право, – после того, как самая неприятная часть экзекуции осталась позади, Гриша немного приободрился и даже подтянул к себе блюдо с пирожками, – но в твоей версии случившегося все равно остается целый ряд нестыковок.

     – Например?

     – Кто, по-твоему, подослал на следующий день двух мордоворотов по мою душу?

     – Ирена и подослала, что тут непонятного?

     – Ой ли? У Ирены все же не настолько длинные руки и не настолько широкие возможности. Если бы она с самого начала могла подрядить на дело таких профессионалов, то какой тогда ей был резон со мной связываться? Глупо же! Я ведь мог и тебе проговориться, к чему такой риск? В этой связи у меня невольно закрадываются подозрения, что и ее саму использовал в своих интересах кто-то более влиятельный.

     – Думаешь, кто-то из ее финских родственничков? Но с какой целью?

     – Ничего я не думаю, – Гриша сделал большой глоток. – Думать – это ваша прерогатива, гражданин начальник. Я же – всего лишь наивный доверчивый дурачок, куда мне…

     – Ладно, извини, – Оксана сообразила, что все-таки слегка перегнула палку, – но все же не стоило позволять эмоциям и чувствам так себя ослеплять. В серьезных вопросах они – скверный советчик.

     – Чья бы корова мычала… – пробормотал Николай.

     – Итак, что мы имеем в сухом остатке? – попытался подвести итог обсуждения Евгений. – Мы не знаем, кто организовал покушение, не знаем даже, кто именно являлся его целью. Но тот, кто стоял за диверсией, попытался устранить Гришу, по всей видимости опасаясь, что он может стать той ниточкой, которая позволит выйти на заказчика. И вот, эта ниточка у нас в руках – и что?

     – Если вкратце – ничего, – констатировала Оксана. – Мы пришли к туго запутанному клубку и даже понятия не имеем, как к нему подступиться.

     – Быть может, стоит попробовать связаться с Иреной? – предложила Лена. – Я могу выступить от имени питомника, твоего имени даже не упоминая.

     Все умолкли, ожидая ответа Оксаны. Окончательное решение оставалось за ней, и от девушки требовалось определенное усилие, чтобы согласиться на такой шаг. Сколько бы она ни упрекала Гришу в неумении контролировать собственные эмоции, ее собственные чувства висели на ее руках и ногах ничуть не меньшими гирями.

     – Ничего не выйдет, – подал вдруг голос Гриша, задумчиво жуя пирожок.

     – Почему ты так решил?

     – Да вы сами посудите – если Ирена и вправду сама заварила эту кашу (во что я по-прежнему не верю), и каша у нее, образно выражаясь, подгорела, да еще все ее замыслы стали достоянием широкой общественности, то теперь ей лучше затаиться и сидеть тише воды, ниже травы. За такие дела обычно бьют по рукам, и бьют больно.

     – Но если ее саму использовали, – Лена нахмурилась, – то тогда Ирене, наоборот, имеет смысл самой выйти на связь и все объяснить! Зачем от нас скрываться?

     – Не от нас, глупышка, – Гриша поморщился, раздосадованный недалекостью девушки, – а от настоящего заказчика. Ведь теперь, когда я ускользнул от его удара, следующим звеном в той цепи, что может нас к нему привести, оказывается как раз она. А в серьезности его намерений мы уже имели возможность убедиться. Мне хватило. Думаю, что и ей тоже. Так что попытаться, конечно, можно, но на успех я бы особо не рассчитывал.

     – Думаю, попробовать все же стоит, – Оксана побарабанила пальцами по столу, – хотя бы для того, чтобы потом никто не мог сказать, что за нами охотились наемные убийцы, а мы сидели сложа руки и даже не пытались хоть что-то предпринять.

      Шумно выдохнув, Руслан положил телефон на стол с таким видом, словно тот весил не менее центнера, и он только что героически вынес его из-под ожесточенного вражеского огня. Он и не предполагал, что вести себя «естественно» может оказаться настолько тяжело – короткий разговор с Оксаной здорово его вымотал.

     Одно дело самоуверенно лить всякую чушь в уши инвесторам, в самом худшем случае рискуя остаться без их денег, и совсем другое – самозабвенно врать хорошо знакомому человеку… или даже не совсем человеку, в отношении которого ты замыслил нечто недоброе. И ставкой в этой игре вполне может оказаться твоя собственная жизнь. Достаточно лишь подозрения…

     – Ну? Как прошло? – Антон просунул голову в приоткрытую дверь кабинета.

     – Я тебя умоляю, Антониони! Не надо делать вид, будто ты не подслушивал.

     – Исключительно волею обстоятельств, – соврал охранник не моргнув глазом и присел на угол дивана у входа. – Оксана приняла ваше приглашение?

     – Для женщин их шмотки – едва ли не самая главная ценность в жизни. Перспектива вернуть набитый ими чемодан способна продать все что угодно, – Руслан, не скрывая самодовольства, крутанулся вместе с креслом. – Оксана приедет завтра после обеда.

     – Тогда нам, наверное, стоит подготовиться к ее визиту.

     – Да что тут готовить-то? Все необходимое оборудование и реактивы у меня под рукой. Жидкий азот сегодня вечером привезут.

     – А как же ваш… рабочий стол?

     – Зачем? В нем нет необходимости, – отмахнулся Руслан. – Когда уснет, уложим ее прямо тут, на диване. На взятие всех необходимых анализов мне понадобится от силы полчаса.

     – Ладно, я понял, – Антон покачал головой. – И что дальше?

     – Да ничего особо. Как проспится и немного придет в себя, пусть отправляется восвояси.

     – И вы даже не предложите ей остаться?.. Я ни на что не намекаю, просто с учетом ее внезапно пошатнувшегося здоровья такой вариант выглядел бы логично.

     – Остаться? – Руслан задумался.

     Всего за несколько часов его отношение к Оксане изменилось буквально до неузнаваемости. Еще недавно он воспринимал ее как исключительно приятную во всех отношениях девушку, присутствие которой рядом с ним неизменно скрашивало однообразные серые дни и, особенно, жаркие темные ночи. Но теперь он к собственному удивлению обнаружил, что испытывает легкую оторопь от одной только мысли, чтобы оказаться с Оксаной в одном помещении, не говоря уже о том, чтобы забраться с ней под одеяло. И в своих ощущениях Руслан неожиданно обнаружил признаки самого натурального страха.

     Но все его сомнения и тревоги с головой накрывало пьянящее предвкушение новых невероятных открытий. Вырисовывавшиеся впереди перспективы буквально кружили голову, точно нетерпеливое ожидание свидания с возлюбленной. Неутолимое любопытство настоящего ученого и жгучее тщеславие слились в душе Руслана в гремучий коктейль, заставлявший его решительно отбрасывать прочь любые сомнения и тревоги. Шанс вписать свое имя в историю мировой науки выпадает очень и очень немногим, так что эта игра определенно стоила свеч!

     Анализ структуры мышечной и костной тканей, наблюдение за процессом деления клеток с избыточным набором хромосом, изучение процессов регенерации, особенности метаболизма… Охватывая мысленным взором объем предстоящей работы и уже догадываясь, сколь фантастические результаты можно получить на выходе, Руслан чувствовал, как его руки охватывает неудержимый зуд. В кои-то веки ему удалось схватить удачу за хвост, и так просто отпускать эту своенравную птаху он не собирался. Не на того напали! Он ее ощиплет, расчленит, препарирует и вытрясет из нее абсолютно все, до самой последней крохи. Результаты обещали с лихвой окупить любые возможные издержки… и даже жертвы.

     – Нет, я не вижу необходимости ее здесь задерживать, – Руслан отрицательно помотал головой. – У меня будет целое море работы, и ее присутствие будет только мешать и отвлекать. Пусть проваливает.

     – Вы так просто отпустите Оксану на все четыре стороны? – Антон скептически изогнул бровь. – А вдруг еще какой-нибудь анализ взять потребуется?

     – Но не сажать же ее в клетку, точно неведомую зверушку! Тут, знаешь ли, уже вполне конкретная статья УК маячит, причем нам всем. Я бы все же предпочел до такого не доводить.

     – И ее возможные подозрения вас не смущают? Кто знает, за какие рычаги она может дернуть, чтобы не позволить вам раскрыть ее маленькую тайну. Возможности, насколько я могу судить, у нее весьма обширные…

     – Так я и не говорю о том, чтобы полностью о ней забыть! Расслабляться никак нельзя! Присматривать за Оксаной, да и за всем ее семейством стоит весьма внимательно, – Руслан предостерегающе поднял вверх указательный палец. – Кто знает, быть может, ты был прав, и ее родня также отличается подобными… выдающимися способностями? Чем черт не шутит? Так что тут ухо надо держать очень и очень востро!

     – Хорошо, я приму необходимые меры и дополнительно проинструктирую людей, – Антон ухмыльнулся и встал с дивана. – Соответствующие специалисты у нас имеются.

     * * *

     Несмотря на то, что утреннее майское солнце только-только выползло из-за деревьев, оно успело уже изрядно нагреть запыленные бока большого черного внедорожника, пристроившегося на обочине едва различимой в траве проселочной дороги. Выбор времени и места для организации пикника на природе представлялся немного странным, но все вопросы отпадали, стоило лишь заглянуть в приоткрытое окно задней двери, где в глубине салона поблескивал зеленоватый глаз массивного телеобъектива.

     – Уф! Ну и жара! Что же днем-то твориться будет?

     – Днем обещали дождь и, возможно, первую в этом году грозу, – отозвался фотооператор, неотрывно наблюдавший за экраном камеры.

     – К тому времени мы тут в курочку гриль превратимся, – сидевший за рулем водитель не вытерпел и закрутился на сиденье, стаскивая с себя куртку.

     – Эй, не ерзай! У меня вся картинка ходуном ходит!

     – Можно подумать, что ты там какой-то увлекательный блокбастер смотришь и боишься пропустить важный сюжетный поворот. Уже второй час тут торчим – и какой улов? Одна бегавшая по двору мелкая девчонка?

     – Важно не количество, а качество. Рано или поздно, но на крыльце должны засветиться все обитатели дома, и наша задача – никого не пропустить. Так что сиди спокойно и страдай молча – такая уж у нас работа.

     – Тебе легко говорить, – проворчал водитель, – у тебя хоть какое-то развлечение имеется.

     Он угрюмо уставился в окно, и некоторое время меланхолично наблюдал за тем, как пляшут по траве тени от покачиваемых ветерком ветвей. Но неожиданно он встрепенулся.

     – Смотри-ка, у нас гости!

     Оторвавшись на секунду от фотоаппарата, его напарник взглянул вперед и увидел, как из-за кустов на дорогу ленивой трусцой выбежала крупная рыжая собака. Заметив машину, она остановилась и села, внимательно ее рассматривая. Ее тонкий хвост время от времени перекатывался из стороны в сторону, загребая дорожную пыль.

     – Уф! – облегченно выдохнул оператор. – Я-то уж думал, что люди пожаловали.

     Он вернулся к своим наблюдениям, а водитель нашарил в пакете, лежащем на соседнем сиденье, коробку с давно остывшим недоеденным завтраком и открыл окно.

     – Эй, собакен! – он поманил ее надкушенным наггетсом. – Есть хочешь?

     Собака навострила уши и, поднявшись, неспешно приблизилась к машине. Хватать угощение она однако не спешила, осторожно его обнюхав, а потом посмотрев на водителя так, что тот почувствовал себя немного неуютно. У него сложилось впечатление, что псина полагала его умственно неполноценным. Когда-то давно примерно таким же взглядом смотрела на него школьная учительница математики, когда он, застанный врасплох ее неожиданным вопросом, городил какую-нибудь откровенную глупость.

     – Экие мы привередливые! – водитель бросил несчастный наггетс в траву и зашарил в пакете в поисках салфетки.

     – А ты чего хотел? – хмыкнул оператор. – В здешних краях даже дворняги элитные! У себя в конуре, небось, с серебра кушают.

     Услышав второй голос, собака перевела взгляд на заднее окно, откуда выглядывал объектив фотоаппарата, и ее уши настороженно выпрямились. Она медленно поднялась и отошла чуть подальше, не отрывая взгляда от немигающего стеклянного глаза.

     – Ты что, испугалась что ли? – рассмеялся водитель. – Не бойся, он не кусается!

     – Да тихо ты! Хватит ржать! – снова осадил его недовольный напарник. – Из-за тебя вся машина трясется!

     – Что-то интересное увидел?

     – Да, на крыльце несколько человек показалось, – затвор фотоаппарата разродился очередью щелчков, фиксируя картинку.

     – Ну, наконец, хоть какой-то результат!

     Повернув голову, собака посмотрела в ту же сторону, куда был нацелен объектив, словно пытаясь понять, что именно он там высматривает. А после неспешно потрусила дальше своей дорогой, задержавшись на секунду у заднего колеса, чтобы задрать возле него лапу.

     * * *

     – Не припомню, чтобы ты когда-нибудь ради меня так прихорашивалась, – Евгений, сложив руки на груди и прислонившись к стене, наблюдал за тем, как Оксана наносит последние штрихи макияжа.

     – А тебе что важнее, – девушка даже не повернула головы, – обертка или содержимое?

     – Мне важно отношение. Почему ради Руслана ты пытаешься быть лучше, а ради меня – нет?

     – Тебе никогда в голову не приходила мысль, что косметика по сути – еще одна разновидность обмана? – Оксана бросила на него укоризненный взгляд. – А вот с тобой я всегда честна до конца. Отчего постоянно и страдаю.

     – Мы оба страдаем, – Евгений безнадежно махнул рукой. – Ладно, бог с ним. Ты надолго?

     – Что мне там делать-то? Перекинемся парой слов, выпьем чайку, я заберу свой чемодан – и домой. У Руслана же нога сломана, ему сейчас покой нужен.

     – Но все остальное-то у него, надеюсь, в порядке?

     Оторвавшись на секунду от подведения ресниц, Оксана демонстративно закатила глаза и тихонько застонала.

     – Оставь человека в покое! Ему не до любовных утех сейчас. Он, небось, только на обезболивающих уколах и держится. И мне вообще показалось…

     – Что?

     – Ты понимаешь, в чем состоит разница между причиной и поводом? – неожиданно спросила девушка.

     – Да, более-менее, – Евгений был изрядно озадачен таким неожиданным поворотом.

     – Так вот, я бы поняла, если вытащенный из реки чемодан служил бы поводом для личной встречи…

     – А разве не так?

     – …но мне показалось, что дело обстоит с точностью до наоборот – как будто Руслан пригласил меня только ради того, чтобы избавиться от чемодана, а сама я нужна ему постольку поскольку. Во всяком случае, оптимизм в его голосе показался мне каким-то… искусственным, вымученным. Либо его голова забита какими-то иными проблемами, либо в наших с ним отношениях что-то треснуло. В такой ситуации я бы не хотела отнимать у него слишком уж много времени. Задушевной беседы все равно не получится.

     Оксана закрыла косметичку и поднялась с пуфика.

     – То есть поболтаете о погоде и назад? Точно? – Евгений встал в дверях, перегородив ей выход.

     – Обещаю! – девушка привстала на цыпочки и аккуратно, чтобы не испачкать помадой, поцеловала его. – Если хочешь, сами устроим сегодня романтический вечер на двоих. Можно даже со свечами.

     – Я буду тебе звонить.

     – Экий ревнивец! – Оксана мягко толкнула его в грудь, вынудив отступить в коридор. – Отеллушка ты мой ненаглядный!

     Евгений даже слегка растерялся, придумывая достойный ответ на подобный неоднозначный эпитет, но тут на них налетела Ксюша.

     – Мам! Знаешь, что я сегодня видела?!

     – Та-а-а-к, – протянула Оксана, придирчиво осматривая взъерошенную дочь, – опять одна по округе шасталась?

     – А ты видела, какая там отличная погода сегодня?

     – Я же тебе уже сто раз говорила, что это может быть опасно! Бездомных собак никто не любит.

     – Я не бездомная! – возмутилась девочка.

     – Это ты живодерам потом объяснять будешь.

     – Пф!

     Малышка изобразила столь выразительное страдание, вызванное непроходимой тупостью собеседника, что Евгений не выдержал и рассмеялся. И в самом деле, в окрестностях Вельярово действовало неписанное, но строго соблюдаемое правило, что все собаки здесь – неприкосновенны. Неизвестно, какой ценой оно было в свое время утверждено, но нынче исполнялось жителями окрестных поселков неукоснительно. Хотя довольно непросто представить себе, насколько следует быть безумным, чтобы повздорить с псиной, размером с небольшого теленка.

     Впрочем, Ксюше, точнее, Кассандре до теленка было еще далеко, но все равно, бегая по соседним полям и рощам, она ничем не рисковала.

     – Ладно, – уступила Оксана, – и что же ты такого интересного сегодня увидела?

     – Машину. Большую черную машину на холме за Коганово.

     – И?

     – А внутри у них стоял во-о-от такой телескоп! – девочка изобразила руками примерный диаметр прибора и посмотрела на мать сквозь импровизированный объектив.

     – Телескоп? Днем?

     – Ага!

     – И что же они в него при свете дня рассматривали?

     – Мне показалось, что они рассматривали наш дом.

     – Так, – лицо Оксаны словно окаменело, и добродушное выражение медленно растаяло, сменившись холодной сосредоточенностью. – Покажи.

     Она положила руку на плечо дочери и следом за ней прошла в главную залу, где осторожно приблизилась к окну. Выглянув из-за ее плеча, Евгений прищурился, рассматривая поросший редким лесом холм, возвышающийся над крышами коттеджей.

     – Я никого не вижу, – констатировал он.

     – Но машина была там! – настаивала Ксюша. – Я даже ее номер запомнила!

     – Умница! – Оксана потрепала дочь по голове и крикнула. – Гриша! Подойди-ка сюда!

     В коридоре послышались шаги, и в комнату вошел Гриша, гордо несущий перед собой отремонтированный стул. Что ни говори, а руки у бородача и впрямь были из настоящего золота.

     – Вот, смотри, – он перевернул его, демонстрируя места склейки, – как и обещал. Осталось чуть зашпаклевать, покрыть белым лачком – и будет лучше нового…

     С некоторым запозданием он обнаружил, что девушка его не слушает и просто ждет, когда он умолкнет.

     – Э-м-м-м… Что-то случилось?

     – Ты уверен, что не привел за собой «хвост»?

     – «Хвост»? Я? – опешил Гриша. – Откуда? Из Махачкалы, что ли?

     – Да.

     – Ты что, совсем дурная?! Как ты себе это представляешь?! – он со стуком поставил стул на пол, чтобы освободить руки для энергичной жестикуляции. – Кто-то несся следом за мной по лесам, полям и буеракам? Перескакивал на полном ходу с поезда на поезд? Как?! С чего ты вообще взяла, что за мной кто-то увязался?

     – Я ничего не утверждаю, – Оксана подняла перед собой руку, – и ни в чем тебя не обвиняю. Я просто хочу понять, кому и зачем понадобилось организовывать за моим домом наружное наблюдение?

     – Наружку?! – вытаращился на нее Гриша. – За Вельярово?! Когда и где?

     – Вон с того холма, – девушка повернулась к окну. – Кассандра сегодня утром видела там соглядатаев с аппаратурой. Я, конечно, допускаю небольшой шанс, что их интересовали вовсе не мы, но шанс этот представляется мне слишком уж призрачным. Ну? Что скажешь?

     Гриша молча пододвинул к себе свежеотремонтированный стул и сел, задумчиво почесывая бороду. Оксана была несомненно права. Если ситуация допускает несколько трактовок, то исходить следует из самой худшей. Опыт многих поколений, вынужденных постоянно скрываться и жить в тени, научил их этому простому и горькому правилу.

     – Остается еще вероятность, что следили вовсе не за мной, – он поднял на нее угрюмый взгляд.

     – А за кем? За мной, что ли? С какой стати?

     – Как же все туго переплелось и перемешалось! – вздохнул Евгений. – Еще немного, и мы, чего доброго, друг друга подозревать начнем.

     – Вот и займитесь на досуге распутыванием этого клубка, – Оксана взглянула на часы. – Ксюшка даст вам номер машины, попросите Фазиля пробить его по базе. Кто знает, быть может это, действительно, какие-нибудь заезжие любители пейзажной фотографии были. Ну а мне уже пора выметаться. Попробую по возможности прояснить ситуацию на другом фланге. Задачи ясны?

     В ответ мужчины только молча кивнули.

     – Вот и замечательно… что такое, доча? – она наклонилась к Ксюхе, настойчиво дергавшей ее за штанину.

     – Насчет той машины…

     – Что еще?

     – Я ее на всякий случай… – девочка замялась, – пометила.

     – Умница!

      Окружающая нас жизнь преисполнена разнообразных соблазнов. Они подстерегают буквально на каждом шагу, за каждым поворотом, так и норовя ухватить за локоть и торопливо зашептать на ухо дурманящие разум посулы. Однако, с ними вполне возможно бороться и даже их одолевать. Причем, изучив их повадки, вы можете просто избегать встречи с ними, минимизируя число ситуаций, где ваши пути могли бы пересечься.

     Но вот как бороться с теми искушениями, которые кроются внутри нас самих, и от которых невозможно ни убежать, ни спрятаться? И, возможно, самым коварным из них является вечное желание послать все куда подальше, хоть на время забыть о проблемах и немного расслабиться. Ведь невозможно жить постоянно на нервах, подозревать всех и вся, контролировать каждый шаг своих подопечных! Так и умом тронуться недолго!

     Да, ситуация складывалась тревожная и во многом неясная, однако самый неприятный ее момент – история с Гришей – разрешилась более-менее благополучно. Оксана по-прежнему не до конца доверяла его заверениям, что Ирена вовсе не желала ей зла, но факт, что он сам уж точно ничего против нее самой не замышлял, сбросил с ее души огроменный камень.

     Все-таки то тягостное чувство, когда ты обнаруживаешь себя стоящим на самом краю, за которым нет ничего, только смерть, способно измотать кого угодно. Стоять в одной пижаме с нацеленным на старого друга ружьем в руках – такого и врагу не пожелаешь. Не вложив в стволы патронов, Оксана тогда поставила на карту не только свою собственную жизнь, но и жизни всех своих близких, находившихся тогда с ней под одной крышей. К счастью, ее ставка оказалась верной, но пережитый той ночью стресс полностью исчерпал запас ее внутренних сил, и ей требовалась хотя бы короткая передышка. В итоге нахлынувшее на Оксану чувство облегчения все-таки сумело проломить ее оборону, настояв на том, что она имеет право позволить себе один день отдыха от бесконечной нервотрепки и суеты.

     И визит в гости к Руслану представлялся отличной возможностью сменить обстановку, пусть ненадолго, но отвлечься от тревог и волнений последних дней. В конце концов, в последний раз она видела его в больнице, да и то лишь мельком. Пора бы и проведать пациента. Да и чемодан свой забрать тоже.

     Рассказ Ксюшки о машине с темными личностями, наблюдавшими за Вельярово, несколько смазал первоначальное благодушное настроение, в котором Оксана пребывала с утра, но все планы уже были сверстаны, и она не стала ничего в них менять. С неизвестной машиной Гриша с Фазилем вполне способны разобраться и без ее помощи, чай уже не маленькие, справятся. А коли обнаружат что-то действительно важное, то обязательно сообщат.

     Также досадной занозой душу бередили так и не проясненные до конца отношения с Женей. Оксана не питала иллюзий, что он сумеет проникнуться важностью решаемой ею задачи и будет сквозь пальцы смотреть на ее заигрывания с Русланом. Рано или поздно обязательно наступит тот момент, когда ей придется определяться, что для нее важнее – обеспечение безопасности Стаи или же доверие и преданность близких.

     Но это все потом, а пока можно позволить себе немного расслабиться и плыть по течению, пусть ненадолго, но переложив тяжкий груз ответственности на чужие плечи…

     Однако злодейка Судьба любит нас подкарауливать именно такие моменты, чтобы сделать нам подножку в тот самый момент, когда мы меньше всего ожидаем от нее подобной подлости.

     Оксана даже не сразу сообразила, что именно пошло не так, и почему ее сердце вдруг учащенно забилось, а вся спина вмиг покрылась мурашками. Девушка едва не споткнулась и замедлила шаг, озадаченно оглядываясь по сторонам. Ярко светило солнце, пробиваясь сквозь еще жидкие кроны деревьев, впереди, на крыльце стоял Руслан, приветливо махавший ей рукой, вокруг ее ног вился разбрасывавший восторженные слюни Кашмир, за спиной Антон гремел замком, запирая ворота. Что же пошло не так?

     Запах! До боли знакомый запах, но столь неожиданный и чуждый в этом месте, что Оксана далеко не сразу сообразила, о чем именно он говорит. Ну а когда понимание, наконец, настигло ее замешкавшийся мозг, к разбежавшимся по спине мурашкам добавился еще и холодный липкий пот.

     – Привет! – окликнул ее Руслан. – Как добралась?

     – Я тебя умоляю! – невероятным усилием Оксана вернула на свое лицо непринужденную улыбку. – Это же не по горной реке сплавляться! Какие могли быть проблемы?!

     – Отрадно слышать! – он деликатно обнял ее одной рукой, другой продолжая придерживать костыли. – А то я в последнее время какой-то нервный стал. По ночам до сих пор снится, как я тону и пузыри пускаю.

     – Время все вылечит, – Оксана аккуратно отстранилась и осмотрела Руслана. – Выглядишь… приемлемо, могло быть и хуже.

     – Ха! Коли не ты, я бы сейчас выглядел черно-белой фотографией в траурной рамочке.

     – Да ладно тебе, не преувеличивай! Как твоя нога?

     – Не стану врать, все еще ноет, но жить можно… пойдем, присядем?

     – О! Извини, что заставила тебя…

     – Брось! Мне ведь нужно хоть как-то разминаться, а то все остальные кости деградируют.

     В сопровождении Кашмира, яростно вращавшим своим хвостом, они прошли в дом, продолжая расслабленно щебетать на отвлеченные темы, хотя Оксана чувствовала, как неприятно щекочут спину сбегающие по ней капли. Как же тяжело дается подобная естественность, сколько же усилий требуется, чтобы изобразить искреннюю радость от долгожданной встречи!

     В столовой Антон подал им поднос с чайником и чашками, и девушка с готовностью ухватилась за возможность хоть ненадолго заняться чем-то, что не требовало постоянного контроля мимики и жестикуляции.

     – У нас на заднем дворе мята поспела, – пояснил Руслан, – а Арина, знаешь, обожает добавлять ее в чай.

     – Я понимаю, сама ее люблю, – раздав чашки, Оксана уселась напротив, а Кашмир улегся у ее ног. – Так что там за история с чемоданом-то? Я уже и не чаяла снова его увидеть.

     – Местные природоохранники настояли. Не дело, говорят, если ваша колымага будет нам живописный вид портить. А то вода спадет, и будет она торчать у всех на виду. Непорядок. Пришлось вытаскивать.

     – За свой счет?! А те, кто там за склонами не следит, свой вклад внести не торопятся? Их, по-хорошему, засудить следует, тебе не кажется? Мы по их милости чуть не откинулись, а теперь, видите ли, пейзаж им портим! Вот уж действительно, наглость – второе счастье!

     – Наш юридический отдел прорабатывает этот вопрос… – Руслан встрепенулся, увидев Антона с упомянутым чемоданом. – А вот и виновник торжества!

     Оксана обернулась, глядя на свой кофр, точно на покойника, нежданно-негаданно вернувшегося с того света.

     – Мне только кажется, или он даже немного посвежел? – простые житейские реакции не требовали особого напряжения ума, освобождая его для лихорадочного осмысления меняющейся на глазах обстановки.

     Одна-единственная деталь изменила решительно все, и теперь Оксана спешно пыталась сгрести обратно фрагменты рассыпавшейся мозаики. Девушка поймала себя на том, что нервно крутит в руке свой телефон, сражаясь с искушением срочно позвонить своим домашним и поделиться внезапным открытием, а потому положила его на стол и сделала большой глоток ароматного чая.

     – …заодно и помылись, да, – хмыкнул Руслан. – Арина все разобрала и просушила, но сам чемодан еще влажный, поэтому мы постелили внутрь пленку, чтобы вещи не промокли по второму разу.

     – Бог ты мой! Зачем такие хлопоты?!

     – Ну… должен же я хоть как-то загладить свою вину.

     – Вину?! Ты опять за старое?!

     – Но я, как гостеприимный хозяин, так или иначе, нес ответственность за жизнь и здоровье всех моих гостей! Но вместо этого я подставил тебя под удар! Пусть невольно, но все же… А мне твоя жизнь вовсе не безразлична, как бы пафосно и напыщенно это ни звучало!

     – Правда? – устав бороться с искушением, Оксана снова взяла телефон в руки.

     – Разумеется! – Руслан выглядел не на шутку оскорбленным. – Я никогда себе не прощу, если по моей вине хотя бы один волос упадет с твоей головы!

     – И ты настолько озаботился моей безопасностью, что даже начал за мною следить? – перестав крутить несчастный телефон, Оксана с отчетливым стуком поставила его на стол.

     – Ты о чем?

     Как бы ее собеседник ни хмурил брови, ни изображал растерянное недоумение, миг истины был безвозвратно упущен. Хватило короткого мгновения, когда его лица коснулось мимолетное выражение досады, чтобы все последующие слова Руслана воспринимались бы как неумелое вранье.

     – Сегодня утром за моим домом внимательно наблюдали два шпиона в большой черной машине. С использованием всей необходимой и весьма серьезной аппаратуры.

     – Кто-то устроил за тобой слежку?!

     – Угу. И у меня имеются все основания предполагать, что подослал этих джентльменов ко мне именно ты, – Оксана сделала еще один глоток чая, не без удовольствия наблюдая за тем, как мечется мысль в голове растерявшегося собеседника.

     – Ты с ума сошла?! Зачем мне за тобой следить?! – Руслан так старательно выпучивал глаза, что они реально грозили вывалиться из орбит. – С какого перепугу ты решила, что та слежка – дело моих рук?!

     – Всего лишь потому, что та самая машина сейчас стоит на твоем заднем дворе, – девушка усмехнулась и снова крутанула телефон, – я даже знаю ее номер.

     Да, запах уже успел слегка выветриться. Кроме того, машину, судя по всему, сегодня загоняли на мойку, но если уж собака что-то пометила, то от подобной метки так легко и просто не избавиться. Оставленного Кассандрой следа оказалось более чем достаточно, чтобы безошибочно определить тот факт, что соответствующая машина проезжала через главные ворота особняка. Ну а растерянность Руслана всего лишь подтвердила изначальное предположение.

     – Откуда такой пристальный интерес к моей персоне? – Оксана вопросительно приподняла бровь. – Ревнуешь, что ли?

     Ее шутливый тон, впрочем, не мог никого обмануть. По лицу Руслана явственно читалось, что такого поворота он никак не ожидал и теперь спешно ищет выход из образовавшегося тупика. Черт! А Ксюшка и вправду умница!

     – Нет, просто… – взгляд Руслана зашарил по сторонам в поисках ответа, – с тем камнепадом… все так запутанно.

     – То есть? – теперь и Оксане пришлось немного поднапрячься, чтобы случайно не выдать свою осведомленность.

     – Он… он не был случайным… ты только особо не распространяйся, хорошо? Следствие еще не завершено, под подозрением может оказаться любой, даже самые близкие люди и соратники.

     – А поподробней?

     – Кто-то устроил на меня покушение, – облегченно выдохнув, Руслан откинулся на спинку стула. – На нашем пути сработало взрывное устройство, вызвавшее камнепад. И я…

     – И ты подозреваешь в его организации меня?! – тут даже особого актерского мастерства не требовалось. Предложенная версия выглядела настолько беспомощной и нелепой, что Оксана просто позволила своим эмоциям выплеснуться наружу.

     Она возмущенно взмахнула руками, и выскользнувший из ее руки телефон упал на стол и заскользил по скатерти. Оксана потянулась за ним, но окружающий мир внезапно поплыл перед глазами. Что за ерунда?! Она попыталась ухватиться за столешницу, но ослабевшие пальцы не удержались и соскочили, уронив чашку с остатками чая. В нос ударил насыщенный запах лимонной мяты.

     Понимание пришло мгновенно. Да, оно уже ничего не могло изменить, но позволяло напоследок хотя бы собрать воедино несколько упрямившихся кусочков мозаики. Напускное добродушие, натянутые улыбки, чай с мятой, хотя Руслан всегда подчеркивал, что терпеть не может всяческие добавки… Черт! До чего же глупо – самому забраться в подготовленную для тебя ловушку и сунуть ногу во взведенный капкан…

     – Оксана, что с тобой?! Ты в порядке?! – обеспокоенный Руслан подался вперед, однако в его глазах горел огонь азарта, точно у рыбака, удачно подсекшего крупную рыбину.

     – Ах ты сукин сын! – ослабевшая девушка свалилась со стула на пол. Перед ее взглядом все плыло и кружилось, каждый удар сердца отдавался в ушах гулким эхом, а лай мечущегося вокруг встревоженного Кашмира доносился словно издалека. – Что ты мне…

     – Антон, скорей сюда! Оксане плохо! – фразы прозвучали настолько картинно и фальшиво, что Оксана даже рассмеялась…

     А потом все вокруг заволокла тьма.

     «Отеллушка»!

     Евгений не удержался и возмущенно фыркнул. Да, он ревнует и имеет на это полное право. Пусть соответствующего штампа в паспорте у него и нет, но есть же Ксюша! Она является куда более веским аргументом, нежели какая-то бумажка!

     Оксана может сколько угодно повторять, что идет на такие жертвы исключительно ради блага своего племени – это все равно ничего не изменит. Какой бы благой целью она не оправдывала свои действия, Евгений прекрасно понимал, что никогда не сможет заглушить свои эмоции и чувства, пожертвовав ими ради неких рациональных и прагматичных соображений.

     И пусть для кого-то лечь в чужую постель по долгу службы – обычное дело, но он так и не смог себя пересилить. Даже долгие годы работы в журналистике так и не смогли научить его торговать собственными идеалами и убеждениями в обмен на материальную выгоду или комфорт. Да и ради неких высоких соображений тоже.

     Но всякий раз, когда Евгений затевал с Оксаной серьезный разговор на данную тему, вся его решительность рассыпалась в дребезги, когда он видел в глазах девушки такую же боль. Она прекрасно понимала, что он чувствует, и страдала вместе с ним, но не могла отступиться, поскольку была искренне уверена, что никто, кроме нее с этой задачей не справится. И ее чувство долга снова и снова оказывалось сильнее личных переживаний.

     Ощущал ли он себя в данной ситуации подкаблучником? Да нет, вряд ли. Слишком уж сложной и запутанной оказывалась общая конструкция, чтобы считать собственную слабость главной причиной проблем. Но особой радости эти соображения все равно не доставляли.

     «Отеллушка»!

     – Ты что-то сказал? – Гриша поднял голову, оторвавшись от ножки стула, на которую он наносил последний, финишный слой лака.

     – Да так, – отмахнулся Евгений, – просто мысли вслух.

     – Ясно. Подай-ка растворитель.

     Бородач осторожно отставил стул в сторону и теперь любовался результатом своей работы, вытирая руки тряпкой.

     – Ну вот, – удовлетворенно констатировал он, – как будто только что из магазина!

     – Фантастика! – восхищение Евгения было совершенно искренним. – Если бы я не знал всей подноготной, то ни в жизнь бы не заподозрил, что… хотя, строго говоря, я даже сейчас не могу сказать с уверенностью, где именно мы его склеивали. Даже намеков не осталось!

     – Да ладно! Вот видел бы ты, как автомобильные кудесники из двух разбитых в хлам машин собирают одну новенькую! Да так ловко, что там даже с микроскопом придраться не к чему – вот где настоящие чудеса! – Гриша бросил грязную тряпку в мешок с остальным мусором и начал собирать инструменты. – При должном навыке все можно починить, все можно склеить.

     – Даже разбитое сердце?

     Руки Гриши на мгновение застыли, и Евгений сообразил, что его на первый взгляд невинная шутка оказалась вовсе не такой безобидной, как казалось на первый взгляд. Ведь не только он сам испытывал в последнее время проблемы на личном фронте, Грише, если подумать, досталось ничуть не меньше. И еще неизвестно, кому из них приходилось сейчас тяжелей.

     Плечи здоровяка беззвучно поднялись и снова опустились, и он продолжил прибираться. Евгений уже открыл рот, собираясь извиниться за возможную бестактность, как раздался звонок телефона. На всякий случай убедившись, что его руки достаточно чистые, Гриша вытащил из кармана аппарат и поднял его к уху.

     – Привет, Фаз! Что нового?..

     – Да-да, конечно! Выяснил что-нибудь?..

     – Откуда?! – Гриша резко вскочил на ноги. – Ты уверен?!

     – Ну да, глупый вопрос, согласен. Ты ей уже сообщил?..

     – Не отвечает?! А ты пробовал… Хорошо, я все понял…

     – Не волнуйся, мы будем начеку… – Гриша уронил руку с телефоном, угрюмо глядя в пространство перед собой из-под насупленных бровей. – Вот дерьмо!

     – Что там стряслось-то? – Евгений почувствовал, как от неприятного предчувствия у него нещадно засосало под ложечкой.

     – Тот автомобиль, который сегодня утром видела Кассанадра, и из которого наблюдали за нашим домом – он из корпоративного автопарка «Бионома».

     – Вот дерьмо! – повторил Евгений, поскольку не смог подобрать иной фразы, которая бы столь же емко и точно передавала их состояние в данный момент.

     Он лихорадочно зашарил по карманам в поисках своего телефона.

     – Оксанка на звонки не отвечает, можешь не суетиться, – буркнул Гриша, – Фазиль уже все возможные способы перепробовал – глухо.

     Тем не менее, Евгений попытался, получив точно такой же результат.

     – Она могла оставить телефон в сумке оставить, и теперь просто не слышит звонка, – предположил он.

     – Вряд ли. Ты же ее знаешь – Оксанка баба деловая и постоянно держит аппарат под рукой. А если не хочет, чтобы ее беспокоили, то включает автоответчик.

     – …или с ней могло что-то случиться по дороге.

     – Фазиль проверил данные сотового оператора – Оксанка, по крайней мере, ее телефон находится сейчас в доме Погожина. Так что до места она добралась без приключений.

     – Черт!

     Евгений понимал, что откровенно себя накручивает, что все их подозрения и страхи, возможно, не стоят и выеденного яйца, что Служба Безопасности «Бионома», опасаясь промышленного шпионажа, вполне может дежурно отрабатывать слежку за всеми контактами своего босса, что Оксана, действительно, может по той или иной причине просто не слышать звонка, но он ничего не мог с собой поделать. Где-то в глубине его души включилась тревожная сирена, и ее надрывный рев не позволял ему мыслить спокойно и трезво.

     – Я поеду к ней! – он поднялся с табуретки. – Не могу я вот так на нервах сидеть!

     – Надеюсь, ты понимаешь, – попытался урезонить его Гриша, – насколько глупо будешь выглядеть, если примчишься туда высунув язык, и выяснится, что у них просто музыка громко играла?

     – И плевать! – огрызнулся Евгений заметно резче, чем следовало. – Все равно, пока сам не проверю, не успокоюсь.

     Он метнулся в дом за курткой и ключами от машины, но когда выбежал обратно на крыльцо, нос к носу столкнулся с Николаем и Ксюшей, возвращавшимися с прогулки.

     – Что у вас тут за суета? – недоуменно нахмурился парень. – Куда ты так помчался-то?

     – Твою мать вызволять!

     – Эм-м-м… – опешил Николай, слегка побледнев и растеряв привычный задор, – а что, собственно, стряслось-то?

     В ответ Евгений только всплеснул руками и бессвязно выматерился, в результате чего давать объяснения пришлось Грише.

     – Я уже говорил ему, – заметил бородач, – что его метания выглядят откровенно нелепо. Мало ли что могло там случиться…

     – Думай, что хочешь, – отрезал Николай, – а я в подобные случайные совпадения не верю! Лучше уж проверить, чем потом раскаиваться всю оставшуюся жизнь!

     – Да вы рехнулись! Оба! – внезапно Гриша обнаружил, что оказался в меньшинстве.

     – Не волнуйся, мы тебя с собой не приглашаем, – парень пожал плечами. – Будете тут вместе с Ленком за Ксюхой присматривать.

     Николай повернулся к ведущей в дом двери и окликнул Лену, которая появилась на пороге спустя несколько секунд.

     – Что тут у вас происходит? – дежурно осведомилась девушка, как будто она абсолютно ничего не слышала из предыдущей активной дискуссии.

     – Мы с Женей ненадолго съездим по делам, – объяснил Николай, – ну а вы покамест сидите дома тихо и без особой нужды не  высовывайтесь. Если что пойдет не так – Гриша вас защитит.

     – Я поеду с вами! – категорично заявила девочка, и Евгений понял, что поднятый им вал проблем постепенно начинает превращаться в самую настоящую лавину.

     – Не в этот раз, Мелкая, – отрицательно замотал головой ее брат. – Тут уже не игрушки.

     – Я не мелкая!

     – Коля прав, Ксюш, – Леня взяла ее за руку, – взрослые вопросы должны решать взрослые люди.

     Малышка насупилась и, выдернув свою ладошку, развернулась и молча ушла в дом.

     – Справитесь? – Евгений проводил ее взглядом.

     – Не впервой. Немного подуется, но скоро отойдет, – девушка посерьезнела. – Меня куда больше ваша затея беспокоит. У вас хоть какой-то план имеется?

     – Будем импровизировать на месте. Я же журналист, как-никак, что-нибудь да придумаем.

     – Да чтоб вас всех!.. – неожиданно взорвался Гриша. – Дайте хоть руки помыть.

     – Ты о чем?

     – Я поеду с вами. А то наимпровизируете там, а нам с Фазилем потом разгребать…

      Руслан прикрыл глаза, дожидаясь, когда телефон Оксаны перестанет трезвонить и ерзать по столу, после чего вновь склонился над запястьем девушки. Не так-то просто попасть иглой в вену человеку, пребывающему в бессознательном состоянии, тем более, когда у тебя и так от волнения руки трясутся, а еще эти постоянные звонки тебя то и дело отвлекают. В последние несколько минут кто-то буквально с цепи сорвался, раз за разом набирая Оксанин номер. Как будто мало испуганно скулящего Кашмира, которого пришлось запереть в вольере, откуда все еще доносились его жалобные подвывания, так теперь еще и это.

     Ну наконец-то! Руслан осторожно потянул за поршень, заполняя шприц темно-красной кровью. Надо будет набрать сразу пару-тройку доз, чтобы хватило с запасом. Да и дополнительная слабость «пациентке» не помешает, проще будет ей потом заливать про внезапный обморок. Хотя досадный прокол с обнаружением слежки за ее домом заметно усложнял задачу.

     – Ребята уже прибыли на свой пост. В Вельярово пока все тихо, – доложил подошедший Антон. – Они сменили точку и обещали впредь действовать осторожней и осмотрительней.

     – Почему же твои парни так сплоховали-то? – проворчал он. – Давно не практиковались? Хватку потеряли? Расслабились?

     – Понятия не имею, – хмыкнул Антон, через плечо наблюдавший за работой босса. – Ребята клятвенно заверили меня, что соблюли все необходимые меры предосторожности и в процессе работы ни с кем не пересекались.

     – Как же их тогда засекли? – Руслан отложил в сторону заполненный шприц и взял следующий.

     – Понятия не имею, – повторил охранник. – Если уж углубляться в пучины паранойи, то в принципе существуют аппаратные средства, позволяющие засекать все оптические приборы в радиусе нескольких километров. Если Оксана и впрямь столь ревниво хранит свою тайну, то почему бы и нет…

     – Ага, даже номер машины рассмотреть можно! С этим-то как быть?

     – Понятия не имею, – Антон задумчиво пожевал губами. – Меня куда больше занимает другой вопрос. Каким образом Оксана узнала, что машина стояла у нас во дворе? От ворот и с крыльца ее не видно.

     – Полагаешь, она за ней проследила?

     – Слежки не было, ребята ручаются.

     – Они уже божились, что на позиции их никто видеть не мог – и что? – Руслан взял третий шприц.

     – Да там самое натуральное захолустье! – Антон закатил глаза. – Ни дорог, ни тропинок. Разве что по осени грибники забредать могут, а сейчас только птички чирикают, да собаки бродячие шастают.

     – Собаки?

     – Да, заглянула к ним «на огонек» какая-то местная шавка. Еще и колесо им обгадила – пришлось потом на мойку ехать.

     – Антонио, – Руслан обернулся к охраннику, сделав вид, словно назидательно смотрит на него поверх невидимых очков, – ты совсем умом скорбный, что ли? Ты забыл, что Вельярово – элитный кинологический центр, и разгуливающие по округе собаки вполне могут являться одним из его внешних контуров безопасности? А потом вы удивляетесь, почему о вашем присутствии оказываются осведомлены все кому не лень.

     – Ну, это вы уже перегибаете палку! – охранник немного натянуто рассмеялся. – Скажите еще, что дворняги потом Оксане на стол письменные отчеты кладут. В трех экземплярах.

     – По поводу отчетов ничего сказать не могу, но с волками, если помнишь, она общий язык как-то найти сумела. Так что сейчас я готов принять любые рабочие гипотезы, даже кажущиеся совершенно фантастическими.

     – Дело ваше, – Антон пожал плечами, – но ваши гипотезы так и не ответили на вопрос, каким образом Оксана сумела узнать и номер машины, и то, что она сейчас стоит на нашем заднем дворе.

     – Так ты же сам говорил, что та псина ей колесо пометила! Вот тебе и ответ.

     – Вы полагаете, что Оксана учуяла… запах?!

     – Скажем так – я бы не стал исключать данную версию. Мы ведь еще не знаем всех ее способностей. Вполне возможно, что нас впереди ожидает еще множество открытий и сюрпризов.

     – Неприятных открытий и опасных сюрпризов. М-да.

     – Какой же ты, Антонеску, пессимист… Черт!

     Оксана вдруг зашевелилась и открыла глаза, осматривая комнату непонимающим и еще мутным спросонья взглядом. Однако, как только она увидела точащий из руки шприц с кровью, всю сонливость с нее словно ветром сдуло.

     – Что… – она хрипло закашлялась, – что вы делаете?! Отцепитесь от меня!

     Оксана попыталась выдернуть иглу, но Руслан перехватил ее руку.

     – Держи ее, Антониус! – крикнул он, метнувшись к своему медицинскому чемодану и лихорадочно выгребая из него охапки медикаментов.

     – Вам лучше поторопиться! – охранник навалился на девушку всем своим весом, стиснув ее тонкие запястья своими ручищами.

     Он чувствовал, что с каждой секундой удерживать Оксану становится все сложней. Первоначальная сонливая слабость отступала, и от Антона требовалось все больше усилий, чтобы противостоять ее попыткам вырваться. Совершенно некстати он вспомнил искореженную бронированную дверь внедорожника и невольно прикинул, что станется с ним самим, если и его настигнет удар силой в несколько тонн. Картинка вырисовывалась малоаппетитная.

     – Да быстрей же! Что вы там копаетесь! – крикнул он, покрываясь холодным потом.

     – Уже почти готово!

     – Что вам от меня надо?! – продолжала брыкаться Оксана. – Что вы тут затеяли?! Отпустите меня, уроды!

     – Быстрее!

     – Все, держи ее! – Руслан подскочил к дивану с инъектором в руке. – Голову! Голову ей в сторону отверни!

     – Я не могу ее отпустить! Справляйтесь сами!

     – Черт! Ладно…

     – Что вы там химичите?! – девушка попыталась укусить Руслана за локоть, но тот ловко увернулся и ткнул инъектором ей в шею.

     Послышалось короткое шипение, и Оксана почти сразу же обмякла, словно ее выключили.

     – Все? – осторожно поинтересовался Антон, все еще стискивая ее руки. – Можно отпускать?

     – Да, отпускай, – Руслан наклонился и подобрал с пола упавший шприц.

     – Чем вы ее так быстро отрубили? – охранник отступил назад, утирая пот и косясь на неподвижную Оксану с некоторой опаской.

     – Пропофол. Действует надежно и практически мгновенно.

     – Надежно?! Да вы издеваетесь! – Антон взмахнул рукой, указывая на обеденный стол, где все еще лежала опрокинутая Оксаной чашка. – Вы же утверждали, что дозы снотворного ей хватит до завтрашнего утра как минимум! А девчонка очухалась уже через полчаса!

     – Вполне возможно, что у нее более быстрый метаболизм, – объяснил Руслан, складывая обратно в кофр разбросанные вокруг инструменты и упаковки ампул. – Лекарства вполне могут действовать на нее не так, как на обычного человека.

     – Спасибо, утешили. Дальше-то что? Мы же понятия не имеем, когда она очнется и примется перемалывать нас с вами в кровавый фарш!

     – Не сгущай краски, Оксана же не маньяк какой-то! Зачем ей такое?

     – А вы уверены, что у нее мозг работает в рамках такой же как у нас, человеческой логики? Уж если физиология настолько отлична, то тут всякое может быть, – на каждой фразе Антон яростно рубил ладонью воздух. – Она же видела ваши медицинские причиндалы, видела, что вы делаете. Думаю, ей хватит сообразительности, чтобы сложить два и два. Сослаться на внезапные проблемы  с сердцем теперь уж точно не получится! Уж кем-кем, а наивной дурочкой Оксана никогда не была. Она несколько десятилетий хранила свой секрет, и никто не знает, на что она может пойти под угрозой разоблачения. Так что мои слова про «кровавый фарш» если и преувеличение, то только самую малость.

     Руслан отвечать не спешил. Он молча убрал в чемоданчик последние рассыпавшиеся медикаменты и аккуратно закупорил три шприца с взятой у Оксаны кровью. Из последнего, который выскочил из вены, когда девушка начала вырываться, на ковер вытекло несколько темно-вишневых капель, и Руслан, недовольно нахмурившись, достал пузырек с перекисью водорода и капнул на еще свежие пятна.

     – Мы уже слишком глубоко залезли в эту историю, чтобы делать вид, словно ничего особо и не случилось, – проворчал он, наблюдая за пенящимися комочками. – Можно, конечно, загрузить Оксану в машину и отвезти куда-нибудь подальше, да там и оставить, надеясь, что она, очнувшись, ничего не вспомнит, но, согласен, надежды на это практически нет.

     – Предлагаете ее… зачистить?

     У каждого, даже самого вроде бы благодетельного человека в прошлом кроются свои темные тайны. Руслан и Антон не были исключениями из общего правила. Годы назад, на заре становления «Бионома» многие возникавшие вопросы решались куда проще… и жестче. За давностью, многое подзабылось и подернулось дымкой, превратив те истории в байки для рассказа у коптящего мангала. Но старые навыки не забылись, и только ждали подходящего момента, будучи готовыми в любой момент вернуться на стражу корпоративных интересов.

     Антон знал, что его босс прекрасно понял недвусмысленный намек, а Руслан не менее хорошо понимал, что в случае необходимости, всегда может рассчитывать на своего старого и верного партнера. Общие грехи сближают, как тяжелый камень, привязанный к ногам сразу двух приговоренных, стоящих на краю обрыва. Оступись хоть одни из них –  и на дно отправятся оба.

     – Нет-нет! Ни в коем случае! – воскликнул Руслан. – В каком-то смысле Оксана – наша страховка на случай самого негативного сценария. Наша заложница, если уж на то пошло. С такой драгоценностью на руках, мы вполне можем диктовать условия людям в самых высоких кабинетах. Ее-то нам как раз следует беречь как зеницу ока!

     – Ладно, я понял, – судя по угрюмому тону, Антон все же предпочел бы избавиться от проблемы здесь и сейчас, не рассчитывая на будущую поимку парящего где-то в небесах журавля. – Дальше-то что?

     – Игра пошла по-взрослому, так что, думаю, стоит подготовить мой рабочий стол. Пока эта тушка в наших руках, постараемся выжать из нее по максимуму.

     Заставленный медицинской аппаратурой подвал под внешним белоснежным стерильным фасадом также скрывал определенные грязные секреты. Закончив переставлять микроскопы, анализаторы и центрифуги с большого центрального стола на соседние тумбы и стойки, Антон потянул на себя столешницу, открывая матово поблескивающее ложе из нержавеющей стали, в одном из торцов которого виднелось отверстие для стока крови.

     Поставив доску к стене, он щелкнул выключателем, и под потолком вспыхнули яркие лампы, осветившие рабочее пространство, на котором отдали богу жизни десятки подопытных собак и, по слухам, даже несколько человек из числа безродных бомжей, исчезновения которых никто и не заметит.

     Руслан, как-никак, был истинным ученым до мозга костей, а настоящая Наука всегда требует жертв. И он щедро приносил жертвы на ее алтарь, искренне полагая, что результат обязательно окупит любые издержки.

     Чуть погодя Антон на руках внес в помещение бесчувственную Оксану и осторожно положил ее на сверкающий отдраенной до блеска сталью стол, упорно отгоняя от себя мысль, что в каком-то смысле кладет ее на большую металлическую разделочную доску.

     – Мне ее раздеть? – обернулся он к спустившемуся следом Руслану.

     – Экий ты шалун! – шутка прозвучала откровенно вымученно. – Я сам тут разберусь. Полноценное вскрытие нам, в конце концов, проводить не требуется.

     – Но как вы собираетесь с ней управляться, когда она очнется? Даже там, в гостиной, когда Оксана пребывала в полуобморочном состоянии, у меня едва хватило сил, чтобы ее удержать. Или вы собираетесь и дальше накачивать ее прото… пропо… как его там?

     – От его передозировки и концы отдать недолго, а мне бы этого не хотелось, – Руслан вскинул голову, оторвавшись от рассматривания лица спящей девушки. – Знаешь что – сгоняй-ка в гараж и принеси несколько буксировочных тросов. Их прочности должно с запасом хватить, чтобы удержать нашу бестию в узде. Ну а дозу пропофола я все равно буду на всякий случай держать под рукой.

     Антон, несмотря на то, что его задание выглядело не самым сложным, вернулся нескоро.

     – У нас проблемы, – буркнул он, вывалив на стол кучу грязных тканевых лент с крюками на концах.

     – Что еще стряслось? – Руслану казалось, что имеющейся груды неприятностей уже более чем достаточно, чтобы добавлять к ним новые.

     – Позвонил человек, которому я передал отснятые нашими наблюдателями материалы, и он утверждает, что в доме Оксаны, помимо прочих, находится человек, чья внешность идеально соответствует фотороботу подозреваемого в организации взрыва на перевале.

     – Так он же вроде как вместе с подельником чуть позже в мотеле подорвался? Или я что-то путаю?

     – Строго говоря, мы до сих пор не знаем, кто именно тогда погиб, – развел руками Антон. – Да и не взрыв их убил, помните? Покойниками они стали еще задолго до него. А вот тот, кто их там, собственно, грохнул…

     – Ты полагаешь, что он с Оксаной заодно?! – Руслан опасливо покосился на спящую девушку и взял в руки один из ремней. – И покушение, выходит, было организовано с ее ведома?! Бред какой-то! Зачем?

     Он принялся приматывать ее руки к столу, прыгая вокруг него на одной ноге и громко лязгая крюками по кафельному полу. Антон, спохватившись, бросился ему помогать.

     – Да хотя бы затем, чтобы завоевать ваше доверие! Или вы полагаете, что она все это время крутилась вокруг вас только потому, что искренне в вас влюбилась?!

     – Вот уж не сказал бы. Каких-то особо пылких чувств она никогда не демонстрировала.

     – Да и материальных благ от вас ей не было надобно, – кивнул Антон, затягивая ремень на правой щиколотке Оксаны. – В последнее время я все больше утверждаюсь в мысли, что ей требовался доступ ко всем вашим тайнам, чтобы заранее предупредить момент, когда вы сможете ее разоблачить!

     – Кстати, да, – Руслан застыл, задумчиво похлопывая себя крюком по ладони, – Оксана никогда не оставляла без внимания мои рассказы о рабочих делах и всегда демонстрировала к ним живой интерес…

     – О чем я и толкую!

     – …но твоя версия о том, что она специально подстроила тот камнепад, чтобы получить возможность меня спасти и завоевать мое доверие – это, знаешь ли, уже перебор!

     – Дедушка Оккам против?

     – Слишком уж умозрительно, слишком уж сложно и рискованно, – Руслан наклонился и зацепил крюк за ножку стола. – Кроме того, если помнишь, именно по итогам той истории мы начали ее подозревать. То есть все вышло с точностью до наоборот, вытащив меня из реки, Оксана тем самым только подставилась.

     – Как же тогда вы объясните присутствие в ее доме человека, причастного к тому взрыву? Должна же здесь быть какая-то связь!

     – Вот и будет нам тема для беседы, когда она очнется, – Руслан обошел вокруг распятой на металлическом ложе девушки и проверил все ремни. – Времени у нас будет предостаточно.

     Он хлопнул в ладоши и довольно их потер, предвкушая азарт предстоящей работы.

     – Я бы не рассчитывал на особую откровенность с ее стороны, – скептически заметил Антон. – Когда ты лежишь привязанный к операционному столу, с красноречием могут возникнуть проблемы. Или у вас есть в запасе какой-нибудь волшебный укольчик для развязывания языка? Я бы тоже послушал…

     Он отвлекся, чтобы ответить на звонок, и по тому, как резко изменилось выражение лица охранника, Руслан понял, что дела пошли еще хуже, хотя казалось, что хуже уже некуда.

     – Когда?..

     – Сколько их там?..

     – А тот, который с бородой, тоже?..

     – Черт! Не спускайте с них глаз. Я перезвоню.

     – Боюсь, времени у вас будет несколько меньше, нежели вы рассчитывали, – ответил Антон на немой вопрос босса. – Только что из Вельярово выехала машина. Трое мужчин, включая того самого подрывника. Думаю, тут не требуется быть Нострадамусом или Вангой, чтобы сообразить, куда именно они направляются.

     – Нет-нет-нет, только не сейчас! – воскликнул Руслан с видом человека, увидевшего как последний барабан на «одноруком бандите» издевательски медленно проезжает мимо почти собранного джекпота. – Остановите их! Нельзя допустить, чтобы они нам помешали!

     – Остановить? Как?! Таранить их что ли?!

     – Плевать! Делайте что хотите, но уберите их с моего пути! И плевать, какой ценой! – Руслан подскочил к охраннику и зашипел, ухватив его за воротник. – Ты меня слышал, Антонио? Любой ценой!

     – Я вас понял, но…

     – Да ты хоть понимаешь, что то, что мы тут с тобой учинили, – он кивнул на связанную Оксану, – уже само по себе уголовка в чистом виде?! И если мы не получим нужного нам результата, то вместе присядем, причем надолго?!

     – И каким образом ваши результаты нас уберегут, какими бы замечательными и прорывными они ни были? Тем более если вы предлагаете еще глубже засунуть голову в петлю! Суду и прокуратуре научные степени и прочие регалии до лампочки!

     Руслан отступил назад, тяжело дыша и стискивая кулаки в бессильной злобе. Он не мог позволить обстоятельствам лишить его, возможно, главного приза всей жизни! Но и в словах Антона присутствовал свой резон. Ведь сложно в полной мере насладиться своей научной победой, сидя за решеткой. Более того, воспользовавшись ситуацией, кто-нибудь обязательно не преминет присвоить себе твой успех…

     Если только заранее не поделиться частью своей славы с тем, кто способен замести под ковер небольшие… шероховатости, приключившиеся на пути к общему успеху.

     – До суда дело не дойдет, – негромко произнес он.

     – Почему вы так уверены?

     – Генерала Кобзева помнишь?

     – Конечно! – Антон недоуменно сдвинул брови. – Но он-то здесь при чем?

     – Просто ты недостаточно хорошо знаешь, чем именно занимаются в его лабораториях, – Руслан усмехнулся, – а то бы уже поседел. А за то сокровище, что оказалось в наших руках, он, не колеблясь, и маму родную продаст. Не говоря уже о каком-то «сопутствующем ущербе». Так что если дела пойдут совсем скверно, то пригласим к нам его ребят в погонах. Такую вкусную наживку они обязательно заглотят. А все остальное – уже их головная боль, пусть они дальше они с ней разбираются. Можно еще и Толю подключить – депутатский мандат очень многое упрощает.

     – И отдать им все лавры?!

     – Точнее, добиться, чтобы они прикрыли наши задницы. А ради этого с ними неизбежно придется поделиться частью призового фонда. В одиночку нам такой жирный кусок по любому не переварить. Но ничего, думаю, на нашу долю тоже немало останется. Военные контракты оплачиваются нынче весьма щедро, – Руслан перевернул руку ладонью вверх. – Да, придется пойти на определенный риск, но такая страховка в полной мере его покроет. Но ты только представь, какие роскошные открываются перспективы!

     – Провести остаток жизни под колпаком у вояк – сомнительная радость, по-моему.

     – Ну, вам-то с ребятами такое не грозит. Вас просто отмоют и отпустят на все четыре стороны, а вот мне да, отдуваться придется еще долго. Но я готов потерпеть определенные неудобства. Во имя науки, разумеется. А вы в такой ситуации так и вовсе ничем не рискуете, только выигрываете. Сорванного куша вам до конца дней хватит, да еще и внукам останется. Ну, что скажешь?

     Антон довольно долго молчал, что-то прикидывая, но, наконец, принял решение.

     – Ладно, давайте рискнем, – он вскинул руку с телефоном, набирая номер, – но часть обещанного куша хотелось бы получить уже сейчас. Ожидание прилета журавля не отменяет солидной синицы в руках

     – Разумеется! – приободрился его босс. – А я пока свяжусь с Толей.

     – Но имейте в виду, – хмыкнул Антон, охлаждая его энтузиазм, – если ваш фокус не удастся, то до суда, боюсь, вы вряд ли доживете. Ребята таких кидков никому не прощают.

     – Не беспокойся, – Руслан усмехнулся, хотя и несколько натянуто, – у нас все обязательно получится!

      Глупо. До чего же глупо! Сорваться с места и помчаться сломя голову невесть куда только потому, что у тебя на душе неспокойно? Да еще и других людей своим безумием заразить? Ну разве не дурь?

     Каким же олухом он, Евгений, будет выглядеть в глазах окружающих, если в итоге действительно выяснится, что все его подозрения – чистейшей воды паранойя? Что Оксана просто не слышала звонка из-за громкой музыки или была чем-то занята… Черт! Ну почему в голову сразу же лезут те самые мысли? Она же обещала! Она же не могла ему врать! Не могла!

     Ну и черт с ним! Пусть даже ему до самой смерти будут припоминать, как он пытался изображать из себя бесстрашного спасителя, спешащего на выручку своей принцессе, но он никогда не простит себе, если с Оксаной и в самом деле что-то случилось, а он продолжал сидеть на диване, списывая все на причуды обстоятельств.

     – Сверни на Фатеево, – сидевший рядом Гриша указал на съезд впереди, – так будет короче.

     Евгений молча кивнул и, притормозив, вырулил на безымянный проселок. Сзади чертыхнулся Николай, которому пришлось ухватиться за ручку, чтобы не летать по салону на каждой колдобине. Гриша прекрасно знал все окрестные дороги и тропки, и Евгению ничего не оставалось, кроме как довериться его мнению.

     Теперь все его внимание занимало удержание машины в петляющей колее, время от времени разрождавшейся лужами грязной воды, брызги которой бурыми фонтанами летели из-под колес на росшие вдоль дороги деревья. Руль то и дело норовил вырваться из рук, и Евгений, тихо чертыхаясь, цеплялся за него изо всех сил. Он был всецело поглощен попытками не упустить контроль над скачущим жеребцом автомобилем, и только в самый последний момент заметил большой черный внедорожник, вылетевший им наперерез на очередной развилке.

     – Осторожно! Слева! – крикнул вдруг Гриша, и Евгений ударил по тормозам, одновременно крутанув руль, чтобы избежать удара о полированный черный борт.

     Их машина в последний раз взбрыкнула и остановилась, уткнувшись бампером в придорожный куст.

     – Какого лешего?! – рявкнул Гриша, но тут же осекся. – Оп-па!

     Немного проморгавшись, Евгений сфокусировал взгляд, обнаружив, что выскочивший из перегородившего им путь внедорожника человек, наставил на них пистолет.

     – Все из машины! Быстро! – рявкнул незнакомец.

     – Признаю, писака, – пробормотал сзади Николай, – ты был прав. Для «простого совпадения» это уже слишком.

     – Сидим тихо, не дергаемся, – тихо скомандовал Гриша, – суперменов из себя не строим.

     – Все на выход, кому сказано! – из-за черной машины показался второй мужчина, также держащий их на прицеле.

     – Номер! Ты видишь их номер?! – воскликнул вдруг Евгений. – Это же те самые, которых Ксюшка видела!

     И действительно, номер, красовавшийся на задней двери заблокировавшей их машины, в точности соответствовал тому, что запомнила Кассандра. Данный факт уже совершенно точно свидетельствовал о том, что совпадения закончились. Кто-то определенно вышел на тропу войны. Войны со всей их семьей.

     Один из налетчиков подошел к водительской двери, сохраняя безопасную дистанцию.

     – На выход, быстро!

     Евгений поднял руки и даже не успел придумать, что сказать в ответ, как стекло взорвалось фейерверком осколков, осыпавших их с Гришей. В голове немедленно защелкал полоумный калькулятор, отстраненно подсчитывающий, в какую сумму влетит его замена.

     – Так лучше слышно? – поинтересовался бандит, глядя на них поверх еще дымящегося пистолета. – Вылезай, или я тебе пальцы отстрелю!

     Сообразив, что все шутки закончились, и разговор пошел серьезней некуда, Евгений осторожно открыл дверь и выбрался из машины. Его тут же схватили за шиворот и, оттащив в сторону, бросили на колени, приставив ствол к затылку.

     – Все остальные – выходим! И побыстрей, или будете собирать по округе разлетевшиеся мозги вашего приятеля. Считаю до трех. Один!

     Когда-то Гриша уже спорил с Оксаной, которая утверждала, что любые привязанности делают нас уязвимей и слабее, но он тогда с ней не согласился. Однако сейчас он вдруг с ужасом осознал, что напавшие на них мордовороты нанесли удар именно в это его слабое место. В одиночку он бы расправился с ними без особых проблем, и никакое их оружие ему бы не помешало. Но вот когда под ударом оказался другой человек… Человек! Подумать только – он оказался полностью обезоружен, опасаясь, что из-за его действий может пострадать какой-то двуногий! Но, хоть Евгений и не являлся членом Стаи, он уже успел стать членом их Семьи, что сделало его жизнь столь же ценной, как и жизнь любого сородича. Вот зараза!

     – Два!

     – Тише, тише, не суетитесь вы так, – он открыл дверь и вышел из машины. Здесь и сейчас ситуация находилась под полным контролем налетчиков.

     Эта парочка действовала четко и слаженно, что выдавало в них опытных профессионалов, любые шутки с которыми могут закончиться очень и очень плохо. Ничем особо не примечательная внешность, неброская простецкая одежда, рослые, крепкие, каждое движение отточено до автоматизма – идеальные инструменты для грязных дел. Один из них крепко держал Женю за воротник куртки, упираясь ему пистолетом в затылок, и разбитое стекло машины недвусмысленно давало понять, что заряжен он отнюдь не холостыми патронами. Другой держал на прицеле Гришу, удерживаясь на некотором расстоянии и не предпринимая попыток приблизиться. Судя по всему, они прекрасно знали, кто из их пленников представляет наибольшую угрозу, и принуждали его к подчинению косвенными способами, избегая непосредственного контакта.

     – На землю! Лицом вниз! Руки за спину! – увенчанный толстым глушителем ствол слегка качнулся, указывая на поросший короткой жесткой травой пятачок между машинами. – И ты тоже!

     Последняя реплика относилась к Николаю, который подошел к Грише, и улегся рядом, также уткнувшись носом в дорожную грязь.

     – И не забывайте, – напомнил второй, – одно неосторожное движение – и вашему приятелю конец!

     – Да что вам от нас надо-то?! – воскликнул Николай, и в следующую секунду пуля выбила фонтанчик пыли рядом с его щекой.

     – Издашь еще хоть один звук – схлопочешь пулю в ногу. Лежите и помалкивайте.

     Лежавший рядом Гриша только тяжко вздохнул. В такой ситуации он оказывался совершенно бессилен.

     Наемник придавил его шею коленом к земле, и уже через несколько секунд Гришины руки оказались крепко связаны за спиной. Судя по ощущениям, в качестве пут был использован какой-то реально толстый трос или канат, что не оставляло шансов разорвать их, прибегнув к грубой силе. Нападавших кто-то очень хорошо и подробно проинструктировал, что вызывало немало вопросов.

     Чуть погодя, когда все пленники были надежно связаны, второй бандит обошел их с рулоном скотча и заклеил всем рты.

     Как Гриша ни пытался скосить глаза, он так и не смог рассмотреть, чем занимаются нападавшие. Судя по всему, сперва они тщательно осмотрели их машину, после чего один из них достал телефон и теперь перед кем-то отчитывался.

     – Ситуация взята под контроль…

     – Да, без особых проблем…

     – Я понял, ждем дальнейших указаний.

     Послышались шаги, и перед носом Гриши остановились ноги в запыленных ботинках.

     – Ну что, ребятки, прокатимся немного?

     Их одного за другим их загрузили обратно в машину, подхватывая под руки и дополнительно подбадривая уткнувшимся в бок стволом. Евгения посадили вперед, на пассажирское место, а Гришу и Николая пристроили сзади. Обращало на себя внимание то, что в любой момент времени кто-то – либо Коля, либо Женя – постоянно находился под прицелом, в результате чего Гриша постоянно чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Ему не оставили ни малейшего шанса.

     – В этих краях инспекторы не водятся, так что пристегиваться необязательно, – усмехнулся один из бандитов. Самая рискованная часть операции была позади, и он не скрывал своего облегчения.

     – Багажник закрыть не забудь, – напомнил ему напарник, направляясь обратно к черному внедорожнику.

     – Не волнуйся, не забуду, – наемник обошел машину и нажал кнопку закрывания багажника, после чего, смахнув с водительского кресла осколки разбитого стекла, сел за руль.

     Он завел двигатель, выруливая обратно на дорогу, и не заметил, как в тот миг, когда багажник уже почти закрылся, из кустов вылетела юркая рыжая комета и ловко нырнула в остававшуюся узкую щель…

      Пробуждение после наркоза – весьма сомнительное удовольствие. Какое-то время ты балансируешь на грани сна и яви, не в силах сообразить, где именно ты сейчас находишься. Но и потом, уже проснувшись, ты никак не можешь ухватиться за ставшую внезапно такой изворотливой реальность, которая так и норовит съехать куда-нибудь вбок и закружиться мутящим желудок водоворотом.

     Яркий свет ламп бил прямо по глазам и Оксана хотела поднять руку, чтобы от него загородиться, но вдруг обнаружила, что не может пошевелиться. Выходит, сон еще не закончился? Привидится же такая вот бредятина!

     Она повернула голову, осматривая залитую ярким искусственным светом комнату, где на столах выстроились разнообразные научные приборы, назначения которых она не знала. Где-то в глубине души у девушки заворочался неприятный червячок подозрений. Она взглянула в противоположную сторону, и в поле ее зрения попала спина человека в белом халате, склонившегося над массивным микроскопом. И спина эта показалась девушке странно знакомой.

     – Что… – пересохшее горло издало лишь еле слышное сипение, – что за…

     – О! Привет, дорогая! – Руслан резко обернулся и немедленно подскочил к ней, подпрыгивая на одной ноге. – Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?

     Только сейчас, при его словах, Оксана вдруг обнаружила, что ее то тут, то там буквально обжигают болезненные сполохи. Она приподняла голову, и ее взгляду открылось ее собственное тело, стыдливо укрытое белой простыней, на которой кое-где проступили алые пятна, а голую спину неприятно холодил металл. Уж лучше бы Руслан таких вопросов не задавал.

     – Ты уж не обессудь, но одеждой пришлось пожертвовать, – он виновато развел руками. – Но чего не сделаешь ради Науки!

     – Что здесь происходит?! – Оксану еще не оставляла зыбкая и отчаянная надежда, что все может быть решено посредством рассудительных переговоров и поиска взаимоприемлемых компромиссов. – Что ты тут затеял?!

     – Ты, дорогая моя, – просто чудо! – Руслан даже сжал кулаки, не в силах бороться с восторженным предвкушением. – Твоих талантов нам на несколько Нобелевек хватит!

     Он невольно вздрогнул, когда Оксана дернулась, пытаясь высвободиться, но опутавшее ее тело ремни оказались слишком прочными, чтобы их разорвать. Только железный стол жалобно заскрипел и задребезжал, ерзая по кафельному полу.

     – Немедленно отпусти меня, садист чертов! Иначе я тебе такую «Нобелевку» устрою, что ты у меня всю оставшуюся жизнь будешь в каталке сидеть и через трубочку питаться!

     В сложившихся обстоятельствах любой другой девушке, оказавшейся на ее месте, по идее следовало бы испытывать липкий животный ужас, заставляющий завязываться узлами все нервы, молить о пощаде и отчаянно звать на помощь, но вместо этого Оксану переполняло пылающее как доменная печь бешенство.

     – Не так быстро, дорогая моя! – убедившись, что его пациентка связана достаточно надежно, Руслан осмелел и, подойдя ближе, даже рискнул провести рукой по ее волосам. – У нас столько дел впереди! Мне надо взять еще столько анализов!

     – Каких еще, к черту, анализов?! Ты совсем рехнулся на старости лет, что ли?! Или это у тебя хобби такое – маньяк-самоучка!

     – Ну почему же сразу маньяк? Я ведь и обидеться могу.

     – Тоже мне, обидчивый нашелся! А зачем тогда ты меня тут привязал?! Чего тебе от меня надо?!

     – А знаешь, что меня огорчает сильней всего, дорогая? – Руслан пошевелил челюстью. – Что ты наивно полагала, будто сможешь бесконечно прикидываться наивной дурочкой, а я буду бесконечно принимать все твои кривляния за чистую монету. Ты пыталась мной манипулировать, а я такого никому и никогда не прощаю…

     – Что за бред ты несешь?! Зачем мне тобой манипулировать?! Ради чего?!

     – Ты же прекрасно знала, что «Бионом» весьма плотно занимается генетическими исследованиями и достиг на этом поприще весьма заметных результатов. И тебе хотелось держать, так сказать, «руку на пульсе» наших работ, чтобы не пропустить тот момент, когда они начнут представлять для тебя опасность, когда у нас появится возможность тебя разоблачить. Не знаю, каковы были твои дальнейшие планы, быть может, ты собиралась меня убить, но это уже и не важно. Как видишь, твой замысел сработал с точностью до наоборот – ты сама преподнесла себя нам буквально на блюдечке.

     – Разоблачить?! Ты о чем вообще?! – Оксана надеялась, что ее недоумение выглядит достаточно естественно. – Ты считаешь, что я за твоей компанией шпионила?! Да я же ни бельмеса не смыслю ни в химии, ни в биологии – какие ваши секреты я могла выкрасть?!

     – Ой, да ладно! Хватит уже притворяться, дорогая, как будто ты не понимаешь, о чем идет речь, – Руслан улыбнулся ей, как, должно быть, лиса улыбалась забредшему к ней в гости аппетитному колобку. – Самый главный секрет здесь – это как раз ты!

     Возбужденный блеск в глазах Руслана ясно давал понять, что тот уже все для себя решил, и тормозов или, тем паче, задней передачи у него в голове не предусмотрено. Если раньше в его взгляде Оксана встречала самый широкий спектр эмоций – от вполне объяснимого мужского интереса до эпизодических вспышек восхищения и даже искорок нежных чувств, то сейчас в нем не осталось ничего, кроме всепоглощающей одержимости своим открытием.

     Фанатично влюбленный в свое дело ученый полностью вытеснил из души Руслана последние остатки нравственности и человечности, поскольку он истово верил, что настоящая Наука не приемлет никаких препон на своем пути. Благородная цель искупает любые издержки, всеобщее благо оправдывает любые жертвы.

     Сейчас Руслан смотрел на распростертую на операционном столе девушку исключительно как на объект исследований, готовый, если понадобится, без малейших угрызений совести разобрать ее на винтики.

     М-да. Похоже, с кривляньями действительно пора заканчивать. Реальность в полной мере оправдала самые худшие опасения, но это еще не повод паниковать, превращаясь в хнычущую маленькую девочку, умоляющую ее отпустить. Быть может, даже стоит еще немного покочевряжиться, чтобы, пока еще есть такая возможность, вытрясти из Руслана максимум информации. Необходимо выяснить, как далеко он успел продвинуться в своих изысканиях, что сумел понять и, самое главное, с кем уже успел поделиться своими находками? Зачем? Да хотя бы затем, чтобы отвлечься от мрачных мыслей о своих собственных невеселых, возможно, болезненных и даже кровавых перспективах.

     – Хочешь узнать тайну моего обаяния? – хмыкнула Оксана с видимым равнодушием. – Могу порекомендовать хорошего стилиста и достойный маникюрный салон. По поводу волшебной косметики и магической парфюмерии можешь поинтересоваться у моей сумочки.

     – Да при чем здесь парфюмерия?! – поморщился Руслан. – Тем более, что ты ей почти и не пользуешься… кстати!

     – Что? – вспыхнувшая в его глазах догадка не предвещала ничего хорошего.

     Так и оказалось.

     – Я-то все больше грешил на возможную аллергию, но сегодня, когда ты сказала про машину на нашем заднем дворе, хотя и не могла ее видеть, мы с Антоном предположили, что ты учуяла запах, – Руслан возбужденно щелкнул пальцами. – Именно поэтому ты избегаешь ярких парфюмерных ароматов – чтобы они тебе не мешали! Все сходится!

     – Что сходится? С чем сходится? – в голосе Оксаны проступила предательская дрожь волнения.

     – Антон уже давно донимал меня своими подозрениями на твой счет, – устав подпрыгивать на одной ноге, Руслан подхватил костыли и оперся на них. – Строго говоря, он, так или иначе, подозревает всех подряд, у него на профессиональной почве что-то вроде легкой формы паранойи развилось, но в твоем случае он оказался прав. Ты, моя дорогая, – дамочка не совсем обычная. Более того, вполне может быть, что ты в каком-то смысле не совсем… человек.

     – Ну все, приплыли. А кто же я тогда? Неведома зверушка? Тварь инопланетная? – девушка закатила глаза. – Ты же мне чуть ли не во все отверстия свой нос засовывал – что там невероятного-то?

     – Ты была чертовски осторожна! – он погрозил ей пальцем. – Так умело прикидывалась… обычной. И все могло продолжаться сколь угодно долго, сомнения Антона я привычно пропускал мимо ушей, но та история с нашим падением в реку… Ты тогда спасла мне жизнь, но, одновременно, ты себя и выдала.

     – В каком смысле? По-твоему, нормальные люди не должны помогать друг другу?

     – У нормального человека, даже при всем желании, не получилось бы выдать целую пачку подвигов, которыми разродилась ты, дорогая. Ну нет у нас, обычных человеков, таких сил и таких способностей! – Руслан развел руками и снова ухватился за костыли. – Именно тогда я начал более внимательно прислушиваться к словам Антона, слишком уж многое выходило за рамки объяснимого.

     – Здрасьте вам! Вы с ним что-то себе нафантазировали, а теперь хотите меня препарировать, как какую-то лягушку, пытаясь найти подтверждения своим домыслам?! Быть может, ты там под камнепадом не только ногу себе сломал, но еще и головой крепко ушибся?

     – Увы, дорогая, но отталкиваясь только от домыслов и смутных подозрений, я бы никогда не решился бы на такой риск, – он обвел рукой накрывающую девушку заляпанную кровью простыню. – Я начал действовать, только когда заполучил в свои руки железобетонные аргументы.

     – Что еще за аргументы?

     Оксана понимала, что Руслан, действительно, был не настолько безумен, чтобы привязывать к операционному столу свою знакомую только потому, что ему что-то там померещилось. Некие основания, причем довольно веские, у него определенно имелись, но свою роль девушка решила отыгрывать до конца. Необходимо выведать все подробности – кто знает, быть может, в будущем это способно спасти немало жизней ее сородичей.

     – При нынешнем уровне развития технологий многого и не требуется, – Руслан отступил в сторону, демонстрируя заставленные гудящими приборами столы. – Нескольких волосков и крохотных частичек кожи с твоего белья оказалось вполне достаточно, чтобы провести первичный генетический анализ.

     Руслан торжествующе сложил руки на груди и самодовольно ухмыльнулся.

     – Можешь и дальше изображать из себя невинную овечку, если хочешь, мне не жалко. Но в данный момент у меня на руках имеются совершенно неопровержимые доказательства того, что ты, дорогая, – не являешься представителем вида HomoSapiens! Не человек, то есть.

     – М-да, – Оксана немного помолчала, глядя в потолок, – жила себе потихоньку, горя не знала, и тут – на тебе! Откровение!

     Девушка повернула голову и, прищурившись, покосилась на мигающую огоньками аппаратуру.

     – Ну ладно, допустим, – хмыкнула она. – И какие ваши доказательства? Чем конкретно ты Нобелевский Комитет сразить собираешься? Баночками моих анализов?

     – Ха! Баночками! – Руслан расхохотался. – Да тут одни только результаты расшифровки генома, думаю, кому угодно мозг взорвут! Когда в ядре живой клетки хромосомы могут спонтанно менять свою структуру, словно переключаясь между двумя разными режимами работы. Я понятия не имею, что все это означает, но, уверен, мы обязательно вытащим на свет все твои темные секреты.

     Он заговорщически подмигнул Оксане и ткнул ее в плечо, даже не обратив внимания на то, как окаменело лицо девушки. Он уже оседлал любимого конька и набрал полный ход, пулеметными очередями выстреливая все новые факты и результаты предварительных исследований.

     – А чего стоит более плотная структура мышечных волокон, что объясняет твою феноменальную силу! А ускоренный метаболизм, обеспечивающий невероятную выносливость, а также крайне быструю регенерацию поврежденных тканей! Раны на твоем теле затягиваются буквально на глазах!

     Руслан приподнял край простыни, что-то рассматривая на плече девушки и удовлетворенно кивнул.

     – Я поэкспериментировал с небольшим кусочком кожи, так он даже в отрыве от материнского организма способен восстанавливаться, буквально пожирая питательную подложку! А на тебе соответствующая рана уже зажила, и через пару дней даже следа не останется. Будет любопытно посмотреть, как твой организм справляется с более серьезными повреждениями, затрагивающими внутренние органы и кости…

     – Эй, Менгеле-младший! Полегче там! – огрызнулась Оксана. – Это, как-никак, мой организм!

     – Что? – Руслан словно очнулся. – А, ну да. Я могу включить тебя в список соавторов.

     – Посмертно, что ли?

     – Только если будешь упрямиться. Хотя я предпочел бы до такого не доводить. С живым и неповрежденным экземпляром на руках вести переговоры намного проще.

     – Так. Хватит! – категорично заявила Оксана. – Собранного материала тебе хватит надолго, так что заканчивай свой научный балаган и отвяжи меня уже, наконец! Я себе уже весь зад на твоем подносе отморозила!

     Ее начинало уже всерьез беспокоить то, как Руслан то и дело говорил о ней, словно о некоем неодушевленном предмете, называя ее то организмом, то, вообще, «экземпляром». Что должно было произойти у него в голове, чтобы настолько изменить свое отношение к человеку, с которым они еще недавно были любовниками?! И перемены, произошедшие с Русланом, пугали Оксану все больше и больше.

     – Да ты что, дорогая! – искренне удивился он. – Вообще-то я с тобой только-только начал. Мне нужны еще образцы хрящевой и костной тканей, надо сделать пункцию костного мозга и печени, да много еще чего! Нам тут с тобой работы не на один день!

     Руслан воздел глаза к потолку и снова стиснул кулаки, не в силах сдерживать обуревающие его эмоции.

     – Боже мой! Ты даже не представляешь, сколько удивительных открытий таится внутри тебя! Тут же сенсация на сенсации! – он почти подвывал от восторга и предвкушения, раскачиваясь из стороны в сторону, точно пьяный. – Сколько прошлых теорий полетит псу под хвост! Сколько учебников придется переписывать! Уж теперь-то вы у меня попляшете, вы передо мной пыль лизать будете, жлобы высокомерные!..

     И в этот миг Оксане вдруг многое стало ясно.

     Несмотря на очевидный успех Руслана как бизнесмена и руководимого им «Бионома», он до сих пор так и не сумел добиться должного признания в академической научной среде. Именитые доктора медицинских и биологических наук по-прежнему считали его зарвавшимся выскочкой, снобом, не имеющим к настоящей Науке никакого отношения, и демонстративно дистанцировались от его деятельности, полагая ее в значительной степени жульничеством и шарлатанством.

     Но здесь и сейчас он заполучил в свои руки реальный шанс поставить всех их на место, доказать, что он кой-чего да стоит, и, оказавшись всего в одном шаге от вожделенного признания, Руслан отринул прочь любые сомнения, поставил на карту абсолютно все и, несомненно, заплатит любую цену, чтобы этот шанс не упустить. Пусть даже той ценой станет чья-то жизнь. Его томившееся доселе взаперти неудовлетворенное тщеславие, приправленное желанием отыграться и отомстить, вырвалось на волю и жаждало долгожданного реванша.

     – Ты определенно рехнулся! – Оксана, забывшись, хотела покрутить пальцем у виска, но туго натянутые ремни тут же вернули ее к действительности. – Ты полагаешь, что сможешь держать меня тут взаперти, творить со мной все, что тебе заблагорассудится, и тебе это сойдет с рук?!

     – А что нам может помешать? – непосредственность Руслана буквально ее обезоружила. – Ты думаешь, хоть кому-то есть дело до того, что происходит в моем подвале?

     – Мое исчезновение не останется незамеченным!

     – Пф! Уехав в гости к старому другу, ты вполне можешь отключиться от внешнего мира на пару-тройку дней. Что тут необычного?

     – Я всем знакомым сказала, что вернусь уже сегодня вечером. Если я вдруг задержусь и, тем более, перестану отвечать на звонки, меня непременно начнут искать!

     – Не волнуйся, дорогая, – Руслан наклонился почти к самому ее лицу, – твои знакомые нас не побеспокоят. Я обо всем позаботился.

     Он выпрямился и крикнул, повернувшись к двери:

     – Антонио!

     Спустя некоторое время на лестнице послышались шаги, и в лабораторию вошел охранник, привычно вытянувшийся у двери, ожидая указаний.

     – Что там с нашими… неугомонными? – как бы между делом осведомился Руслан.

     – Все под контролем, – кратко отчитался Антон, помимо собственной воли косясь на укрытое простыней тело.

     – Сколько их там было?

     – Трое.

     – И тот, бородатый, тоже?

     – Да. Упаковали всех.

     – Видишь, дорогая, – Руслан снова обратился к Оксане, – твоя родня нам уже не помешает.

     – Сукин сын!!!

     Операционный стол подпрыгнул и заскрежетал, когда она, что было сил, рванула опутывавшие ее ремни, но те держали крепко.

     – Не дергайся так, дорогая! – Руслан все же немного отступил назад. – А то поранишься еще.

     – Не смей впутывать их в свои игры!

     – Извини, дорогая, но вы ввязались в эту историю исключительно по собственной инициативе. Или ты думаешь, я не знаю, что твой бородатый друг, Игорь Карякин, который мчался тебе на выручку, имеет самое непосредственное отношение к  организации того самого взрыва на перевале, что сбросил нас с тобой в реку.

     – Ты бредишь! – Оксана прекрасно понимала, что партия проиграна, но продолжала сопротивляться. Информация! Сейчас самое главное – информация!

     – Затрудняюсь сказать, в чем именно состоял ваш план, – Руслан кивнул на охранника, – Антонеску вообще предполагает, что диверсия затевалась именно с тем, чтобы дать тебе возможность меня спасти, завоевав таким образом мое доверие и добившись от меня еще большей открытости, но мне его версия кажется слишком уж натянутой. Но, думаю, со временем мы все проясним. В любом случае, твои попытки и дальше прикидываться ни к чему не причастным сторонним наблюдателем, когда в твоем доме вполне мирно гостит человек, едва не отправивший нас в лучший из миров, выглядят все более беспомощными и неубедительными.

     – Оставь моих друзей в покое! – прорычала Оксана. – Если хотя бы одни волос упадет с их головы…

     – И что тогда? – Руслан широко распахнул глаза. – Давай, поделись, любопытно же, чем ты собираешься меня испугать!

     Он демонстративно подергал за один из ремней, проверяя, надежно ли тот затянут.

     – Ты похитил уже четверых человек и полагаешь, что твоих выходок никто не заметит и не обратит на них внимания?! Ты серьезно?! Уже весьма скоро к тебе непременно возникнут неудобные вопросы, и люди, их задающие, особо церемониться не будут. Тебе очень крупно повезет, если по итогу ты просто загремишь за решетку до конца своих дней!

     – Хороший план, признаю. Вот только есть одна закавыка, – Руслан печально улыбнулся. – Задавая «неудобные вопросы» всегда есть риск получить не менее неудобные ответы. Армейские чины, знаешь ли, не особо жалуют посторонних, которые суют нос в их дела.

     – Ты работаешь на военных?! – потрясенно вытаращилась на него девушка. – С каких это пор?!

     – С тех самых, как осознал, что Нобелевка – это, конечно, хорошо и приятно, но жирный контракт с Министерством Обороны согревает душу куда лучше. Да и свободы больше – ты выдаешь требуемый результат, а технические детали и сопутствующие издержки никого особо не интересуют. И все друг другом довольны.

     – Какая же ты мразь!

     – Все ради Науки, моя дорогая, все ради нее одной!

     Руслан отошел к столу с инструментами и взял в руки небольшую фрезу. Коротко взвизгнул высокооборотистый мотор.

     – Что ж, сейчас у нас на очереди взятие образца костной ткани, – объявил он, откинув простыню. – Должны же мы выяснить, как тебе удалось выбить ногой бронированную дверь и ничего себе при этом не сломать! Лежи смирно, и я сделаю все быстро и аккуратно. Ты даже почти ничего не почувствуешь.

     – Иди ты к черту! – Оксана отдернула ногу, к которой Руслан примерялся. – Лучше себе что-нибудь пониже пояса отрежь!

     – Слушай сюда, капризуля! – он недовольно поморщился, раздосадованный несговорчивостью пациентки. – Если ты будешь и дальше тут ломаться, то с твоими драгоценными дружками может внезапно приключиться какой-нибудь досадный несчастный случай. Верно, Антониус?

     – Как прикажете, – равнодушно отозвался охранник.

     – Так что подумай хорошенько, стоит ли удовлетворение твоего самолюбия их жизней? Веди себя хорошо – и никто не пострадает. А ты потом еще и в соавторы попадешь! Я понятно выражаюсь?

     Оксана только застонала от осознания своей полнейшей беспомощности.

     – Вот и славно! ­– фреза в руке Руслана снова тонко запела.

     – Эй! – подал вдруг голос охранник. – А укольчик обезболивающий ей сделать не надо?

     – При таком метаболизме, чтобы надежно ее отрубить, требуются совершенно конские дозы пропофола, а его передоз может повредить мозг. – Руслан покачал головой. – Мне же хотелось бы сохранить его в целости и сохранности, чтобы потом еще и в МРТ засунуть. Кто знает, быть может у нее в голове шестеренки тоже как-то по-особенному крутятся? Так что придется ей немного потерпеть.

     – Вообще-то, – Антон чувствовал себя несколько неуютно, слушая холодные и бесстрастные рассуждения своего босса, – она вам однажды жизнь спасла!

     – Что ж, значит это было непростительной ошибкой с ее стороны, – тот равнодушно пожал плечами и снова склонился над голенью Оксаны. – Я же тебя смотреть не заставляю. Не нравится – подожди снаружи, только дверь закрыть не забудь, а то еще, чего доброго, Арину перепугаем.

     Немного потоптавшись в нерешительности, охранник вполголоса выругался и вышел из лаборатории. Толстая звукоизолированная дверь глухо чмокнула, закрывшись за ним и полностью отрезав Руслана и его подопытную от внешнего мира.

     Спасения не было, и надеяться на чудо не приходилось.  Здесь и сейчас Руслан полностью контролировал ситуацию. Он зажал Оксану в клещи, поставив перед непростым выбором между спасением своей Семьи и защитой интересов Стаи. Хотя, по большому счету, у нее и выбора-то никакого не оставалось.

     Начни она сопротивляться – Руслан таки вколет ей какую-нибудь наркоту и все равно возьмет все анализы, что ему требуются. Но даже при полной покорности Оксана не могла быть уверена, что после он не прикажет избавиться от ставших ненужными более заложников.

     Она пыталась все и всегда удерживать под собственным контролем, стараясь держать источник потенциальной угрозы в лице Руслана и его «Бионома» на расстоянии вытянутой руки. Но в какой-то момент она слишком увлеклась и не заметила, как заснула голову в пасть голодному льву. А тот, едва почуяв вкус добычи, немедленно клацнул челюстями, стиснув их на ее глотке.

     Но самым ужасным было понимание, что своей излишней самонадеянностью Оксана поставила под удар не только собственную жизнь, но и жизни всех своих соплеменников, которые признавали ее своим Вожаком и вверяли ей свою безопасность. Руслан даже не подозревал, насколько огромен тот айсберг ревниво хранимых секретов и многовековых тайн, от надводной части которого он сейчас пытался отколупнуть несколько кусочков.

     Вскрытые им пласты сенсационных откровений вполне способны погрести под собой сотни и даже тысячи жизней, перевернуть человеческие представления о самой сути биологии и в клочья разорвать современную медицину. Но, что куда страшней, его открытия неизбежно выволокут на поверхность самые древние и самые глубинные людские страхи и фобии, во многом отбросив цивилизацию на сотни лет назад и погрузив ее в кровавую эпоху факелов, вил и осиновых кольев. Во времена, когда под подозрением может оказаться любой встречный, и только кровь станет финальным аргументом в такого рода спорах.

     И именно Оксана со своим вечным желанием сделать все на свой лад, сделать как лучше, не считаясь с возражениями оппонентов, привела историю в эту роковую переломную точку. Она полагала, что сможет всегда быть сильней обстоятельств, но ошиблась, вот только расплачиваться за ее ошибку и ее гордыню теперь придется и ее Семье и ее Стае.

     Тонкий свист хирургической фрезы стал чуть более басовитым, когда она начала вгрызаться в кость, и Оксана закричала. Не столько от боли, сколько от отчаяния. И крик ее, взлетев вверх, перешел в пронзительный и полный страдания вой.

      Некоторое время две машины колесили по разбитым проселкам, всего пару раз выбравшись на нормальный асфальт. Как совершенно правильно заметил один из похитителей, никакой автоинспекцией здесь и не пахло, да и обычных машин им по дороге встретилось всего несколько штук.

     Сколько Евгений ни напрягал мозг, и без того скверно соображавший в такой стрессовой ситуации, он так и не придумал, каким образом можно было бы привлечь внимание встречных водителей. А если бы и получилось, то тем самым он бы наверняка навлек на их головы серьезные проблемы, как минимум, превратив их в таких же заложников. А то и в трупы, кто знает?

     В конце концов их импровизированный кортеж забрался на территорию какого-то заброшенного карьера, где они и остановились. Антураж из заросших редкими кустиками осыпающихся склонов и кое-где торчащих ржавых останков техники оптимизма не добавлял. Спрятать в таком месте два-три тела – раз плюнуть.

     Евгений невольно вспомнил, как они с Оксаной и Николаем в подобных интерьерах старого завода готовили ловушку для тех членов Стаи, кто решил устроить на них Облаву. Тогда Оксана привела на выручку огромную свору бродячих собак, что позволило им отбиться, но вот сегодня на чью-либо помощь рассчитывать не приходилось. На сей раз влипли они крепко.

     – Сидите тут тихо и не хулиганьте!

     Выдав им краткое наставление, ехавший за рулем их машины наемник выбрался наружу и подошел к черному внедорожнику, где они с напарником, подойдя к краю обрыва, принялись что-то обсуждать. Попутно они разговаривали с кем-то по телефону…

     Из багажника донеслась непонятная возня и кряхтение. Евгений обернулся, пытаясь сообразить, что происходит. Судя по недоуменному лицу Николая, парень точно так же ничего не понимал, но вот угрюмое выражение, застывшее на Гришиной физиономии, свидетельствовало о том, что он о чем-то догадывается. В ответ на немой вопрос Евгения бородач только беспомощно пожал плечами и закатил глаза.

     После непродолжительного шебуршения средняя секция заднего сиденья откинулась и в открывшийся проем высунулась знакомая рыжая мордочка.

     – Кассандра?! – воскликнул Евгений… то есть попытался воскликнуть, а по факту он просто издал громкое и нечленораздельное мычание.

     Теперь становилась понятна причина насупленного вида Гриши. Он уже давно почуял ее присутствие по запаху, и, разумеется, не испытывал по данному поводу никакого восторга. С собакой их захватчики уж точно церемониться не будут. С другой стороны…

     Подтверждая догадку Евгения, Гриша молча повернулся на сиденье, подставив Кассандре свои связанные за спиной руки. Спустя секунду послышался хруст перегрызаемых веревок…

     – И какая нелегкая вас в эту глухомань понесла? – бандит облокотился на водительскую дверь, рассеянно выковыривая из нее осколки разбитого стекла. – Места глухие, дикие, случись что – помощи не дозовешься. Тут даже сотовая связь не всегда ловит.

     Он заглянул в салон, смерив неодобрительным взглядом вытянувшегося на пассажирском сиденье Евгения.

     – Вы же видите, какой впереди поворот опасный! Чуть зазевался – и кувырком вниз, до самого дна. Костей не соберешь потом! Даже добивать, скорей всего, никого не придется, – он вздохнул. – Так нет же, обязательно нужно гнать во весь опор, как будто вы – красующиеся перед девчонками малолетки. И кто, спрашивается, виноват, а? Только вы сами, и никто больше!

     – Ты закончил? – буркнул Гриша, которого уже начинало утомлять неуместное красноречие их похитителя.

     – А вы что, торопитесь куда-то? Эй!

     Бедолага слишком поздно сообразил, что человек с заклеенным скотчем ртом разглагольствовать в принципе не должен. Да и окно на задней двери было вроде бы до этого было закрыто…

     Гриша схватил его за куртку и мощным рывком хватил об машину. Николай аж вздрогнул, когда ему прямо в лицо полетели кровавые брызги. Распахнув дверь с повисшим на ней оглушенным противником, бородач выскользнул наружу, продолжая одной рукой держать несчастного перед собой на манер щита, а другой нащупывая у того под одеждой кобуру с пистолетом.

     Второй наемник, увидев, что ситуация вышла из-под контроля, тоже выхватил оружие, наводя ее на их машину.

     – На пол! – рявкнул Гриша, и Евгений с Николаем, даже не успев задуматься, дружно повалились вниз. Армейская практика все же вырабатывает определенные навыки, позволяющие в экстренной ситуации обращаться напрямую к мышцам подчиненных, не надеясь особо на сообразительность их голов.

     С резким щелчком пуля высекла сноп искр прямо у Гриши над ухом. Судя по всему, второго бандита бедственное положение напарника совершенно не волновало, и он был полон решимости принести его в жертву, если того потребует поставленная цель. Гриша почувствовал, как вздрогнул его «живой щит», когда следующий выстрел пришелся тому прямо в спину. Да где же этот чертов пистолет?!

     Ага! Есть! Он отскочил в сторону и, перекатившись по дорожной пыли, открыл огонь по видневшейся в нескольких метрах фигуре.

     Наемник еще некоторое время стоял неподвижно, продолжая наводить на них свое оружие, как будто ничего и не изменилось, но потом медленно осел на землю и завалился набок.

     Несколько секунд стояла мертвая тишина, в которой стало слышно чириканье птах в березовой рощице на склоне позади.

     – Из машины никому не выходить! – скомандовал Гриша, встав на одно колено и продолжая держать на прицеле подстреленного противника. – Касса, помоги пока остальным!

     Поднявшись на ноги, он сперва подошел к тому наемнику, которым прикрывался, и нащупал его пульс. Вроде бы живой. Угодившая в него пуля прошла навылет, только скользнув по ребрам, но этого оказалось достаточно, чтобы увести ее в сторону от Гриши. Ну хоть какая-то от недоумка польза, и на том спасибо!

     – Присмотрите тут за ним, хорошо? Буянить вроде бы не должен, но все-таки…

     Он осторожно двинулся вперед, хотя уже отсюда прекрасно видел остекленевший невидящий взгляд, уставившийся в усеянное мелкими барашками облачков небо. По крайней мере, стрелять из самых неудобных положений Гриша пока еще не разучился.

     – …!!! …!!! – в сердцах выплюнул Николай, рывком сдернув с лица ленту скотча. – Ты что творишь, Касса?! Совсем рехнулась, что ли?!

     В ответ Кассандра только смерила его сочувственным взглядом и прыгнула вперед, чтобы заняться веревками на запястьях отца. Евгений же, едва освободившись, немедленно заключил собаку в объятья.

     – М-м-м! М! М-м! – промычал он и только сейчас спохватился, отодрав с лица клейкую ленту. – Как ты здесь оказалась?! Ты следила за нами?

     Не имея возможности ответить, Кассандра только лизнула его в щеку и ловко выскочила наружу через разбитое окно, где остановилась над постанывающим бандитом, скаля клыки и угрожающе рыча.

     – Да, правильно, Ксюша, посторожи его, а то мы… пока… – пробормотал Евгений, которого вдруг всего охватила крупная дрожь.

     Экзистенциальный страх смерти, опутывавший его последние полчаса и достигший пика в тот момент, когда их похититель непринужденно рассуждал о падении их машины с обрыва, схлынул, и внезапно обнаружилось, что он словно успел растворить все кости у него внутри. Он сгорбился, будучи просто не в силах сидеть прямо, и обхватил голову руками.

     За долгую и непростую карьеру журналиста из скандального таблоида Евгений успел побывать во множестве передряг, включавших в себя и нацеленные в лоб стволы и поездки в лес с мешком на голове. Он не раз оказывался на самом краю смерти, но именно сегодня, в отличие от всех предыдущих случаев, ему представилась возможность в полной мере осознать полнейшую безвыходность ситуации, а также прочувствовать всю тяжесть ответственности за жизни других людей, которых он втянул в свою авантюру.

     – …! …! – Николай, переживая примерно те же чувства, выражал их более прямо и конкретно. – …! Касса, ты – наш ангел-спаситель! За нами теперь должок.

     – Но и порку хорошую ты тоже заслужила, чертовка! – заметил подошедший Гриша. – Тебе же было велено сидеть дома и не высовываться!

     Кассандра уселась на землю и демонстративно отвернулась, всем своим видом демонстрируя, что не приемлет подобного тона, но готова дать ему шанс исправиться и загладить вину.

     – Ну ладно, ладно, кроха! Не сердись! – бородач присел рядом, неуклюже пытаясь ее обнять. – Ты ведь даже не представляешь себе, что я пережил, поняв, что ты забралась к нам в машину! Я чуть не поседел там! Твоя мамка нас же всех потом с того света, из-под земли бы вытащила, чтобы еще раз разорвать на мелкие кусочки! Как такая безумная идея вообще пришла тебе в голову?!

     Вместо ответа собака только молча лизнула его в щеку и завиляла хвостом.

     – Я тоже тебя люблю! – и Гриша прижал ее к себе еще крепче.

     – Ладно, народ, полюбезничали и хватит, – неизменно чуткий и тактичный Николай вылез из машины, массируя затекшие запястья. – Что дальше-то делать будем?..

     Он вдруг запнулся, широко распахнув глаза, а потом громко захохотал, тыча в Гришу пальцем и хлопая себя по коленям.

     – Что? Что случилось? – обеспокоенно нахмурился тот, не понимая, что происходит.

     Николай метнулся обратно в салон и после непродолжительной возни вернулся, продолжая давиться смехом и держа в руке кусок скотча с прилипшим к нему пуком черных волос.

     – Э-э-э, да у тебя, брат, недостача!

     Гриша, спохватившись, начал ощупывать свою физиономию, и Евгений заметил, что его густая борода и в самом деле подверглась определенной… прополке, отчего стала выглядеть несколько комично. Он поймал себя на том, что тоже начал гнусно хихикать, и постарался вернуть на лицо серьезное выражение. Потешаться над предметом Гришиной гордости представлялось небезопасным для здоровья.

     К счастью, взрыв их веселья, вызванный счастливым избавлением от недавнего напряжения, продолжался недолго, прерванный грозным рычанием Кассандры. Лежавший перед ней бандит пошевелился и застонал, пуская кровавые пузыри.

     – А дальше, ребят, я тут сам разберусь, – резко посерьезнел Гриша, позабыв даже о своей несчастной бороде. – Вам незачем становиться соучастниками.

     – Что ты собираешься делать? – Евгения словно сбросили с небес на землю, ясно дав понять, что на самом деле ничего еще не закончилось.

     – Задавать вопросы и заметать следы, – Гриша без особых церемоний схватил раненного наемника за шиворот и поволок к черной машине, рядом с которой продолжал неподвижно лежать его мертвый напарник. – Вам на это лучше не смотреть.

     – И куда нам деваться?

     – Кафе «Кудесница» знаешь?

     – Да, конечно!

     – Ждите меня там. Без меня ничего не предпринимайте и никому не звоните! Даже из машины не выходите. Все ясно?

     Дождавшись, пока остальные загрузятся в машину, которая в дополнение к разбитому стеклу обзавелась еще помятой и слегка окровавленной задней дверью, и вырулят из карьера, Гриша вернулся к своим подопечным. Наемник, которым он, собственно и помял ту дверь, пытался вяло сопротивляться, плюясь кровью и осколками зубов, но его жалкие потуги уже ничего не могли изменить.

     Гриша затолкал его на водительское место и примотал руки к рулю остатками веревок, которыми бандиты ранее связали их самих. Его приятель примостился на сиденье рядом. Несмотря на то, что Гриша пристегнул его ремнем безопасности, тот все равно то и дело заваливался набок, так и норовя прислонить голову к плечу своего товарища, заметно его нервируя.

     Пистолеты Гриша аккуратно вложил им обратно в кобуры, после чего окинул получившуюся сцену критическим взглядом. Разумеется, как и тогда, в мотеле, дотошная экспертиза обязательно выяснит, что все обстояло несколько иначе, нежели могло показаться на первый взгляд, но она все же потребует некоторого времени. Что, в общем-то, и требовалось.

     – А ты ведь был прав, – он расслабленно привалился к водительской двери, изучая свои перепачканные в крови руки, – этот поворот такой коварный! Ты его и не видишь даже, пока он не окажется прямо у тебя перед носом, когда тормозить и крутить баранку уже поздно. Такая нелепая смерть…

     – Да пофел ты! – выплюнул наемник, забрызгав красными каплями приборную панель.

     – Не стану врать, – невозмутимо продолжал Гриша, – подружиться у нас вряд ли получится. Да и жить тебе осталось минут десять от силы. Но у тебя еще остается счастливая возможность выбрать, как именно ты хочешь умереть – быстро и легко или же с приключениями. Идея ясна?

     – Да пофел ты!

     – Ладно. Вот мой вопрос. Кто именно уже второй раз подсылает вашего брата ко мне и к моим друзьям? – Гриша хлопнул ладонью по крыше. – Ты тут пока подумай над ответом, а я пойду, поищу для тебя каких-нибудь развлечений.

     Он открыл багажник и, порывшись в нем, среду кучи разнообразного барахла обнаружил полупустую канистру с машинным маслом. Сгодтся!

     Обойдя машину по кругу, Гриша поочередно открыл все двери и плеснул немного масла на все сидения и коврики. После чего вернулся к привязанному водителю.

     – Хорошая рубашка, – заметил он, выливая остатки масла тому на плечи и грудь, – даже жалко немного.

     Пустую канистру он бросил назад в салон и щелкнул зажигалкой, которой еще сегодня утром плавил мастику, занимаясь ремонтом стула.

     – Ну как, ответ готов?

     – Да пофел ты!

     – Твоя принципиальность и последовательность вызывают уважение, признаю. Вот только стоят ли люди, отправившие вас на верную смерть, таких жертв?..

     По промасленному рукаву куртки побежали первые желтые язычки пламени, карабкаясь вверх, к воротнику. Гриша молча наблюдал за ними, словно любуясь их танцем. Быть может именно потому он и пошел когда-то в подрывники – он любил огонь во всех его проявлениях и не упускал случая его запалить.

     Наемник заерзал, как будто возможно сбежать от пламени, охватившего твою собственную одежду. Первые языки лизнули его щеку, заставив темные волосы на висках скрючиться от жара. Запахло жженой шерстью. Бедолага зашипел, отчаянно мотая головой, но пропитавшаяся маслом ткань была неумолима, выпуская все новые и новые желтые лепестки.

     – Ну так что? – Гриша вопросительно приподнял бровь. – Память не оттаяла? Кто вас за нами послал?

     – Да пофел… ты… а! А-а-а!!! – несчастный закричал, крутясь и дергаясь на сиденье в беспомощных попытках увернуться от охватившего его огня.

     – Кто?! – крикнул Гриша, ударив его в ухо. – Ты слышишь меня или нет?! Кто вас послал?!

     – Мы… ау-у-у… рабофаем в… г-р-р… «Биономе»! Свужба… безопаснофти… а-х-х-х…

     – Не болтай ерунды! На кой черт «Бионому» наемные убийцы?!

     – Да у всех же ефть свое… а-р-р-р… фемное пвошлое!

     – Конкретней! – Гриша уже начинал терять терпение. Еще немного, и придется гасить огонь, чтобы его подопечный не зажарился раньше, чем расскажет все, что нужно. – Кто направляет вас в «Бионом»?!

     – Да из «Монолифа» мы все, чевт тебя деви… а-а-х-х-х! Вся охвана… «Бионома»… оффуда… а-у-у-у!

     – «Монолит»? – Гриша на секунду задумался, – Что ж, ладно, я держу свое слово.

     Одно молниеносное движение руки – и коротко хрустнувшие шейные позвонки прекратили мучения несчастного наемника.

     Гриша крякнул и, навалившись на уже начинающий разгораться внедорожник, все ускоряясь покатил его к повороту дороги. Машина снесла небольшой чахлый кустик и, подпрыгнув на отвале из гравия и грязи, перевалилась через край и нырнула вниз. Чуть погодя из карьера донесся грохот и лязг кувыркающейся по склону груды металла.

     Гриша с шумом выдохнул и внимательно себя осмотрел, отряхивая штанины от пыли и налипших травинок. Если показаться в людном месте в таком неприглядном виде, то тебя обязательно запомнят, да еще и подозревать начнут. А сейчас рисковать никак нельзя!

     После того, как он привел свою одежду в мало-мальский порядок, Гриша как мог, отмыл руки от присохшей крови в ближайшей луже и обтер их об штаны.

     Вытащив из кармана телефон, он набрал знакомый номер.

     – Ленок, это я…

     – Ну, у нас тут были определенные затруднения, но сейчас все в порядке…

     – Касса? О, не беспокойся, она в норме…

     – Да, я знаю, что она редкостная мерзавка, но не серчай на нее так…

     – Разумеется! Я потом обязательно ей все разъясню, но сейчас…

     Гриша вскарабкался вверх по осыпающемуся склону и остановился, чтобы дать волю яростной жестикуляции.

     – Слушай, ты можешь просто меня выслушать и сделать то, что я скажу, а?..

     – Собери Ксюхину одежду, возьми у Оксаны из сейфа ее виолончель, ноты не забудь…

     – Да, все настолько серьезно! Так что прыгай в машину и подхвати меня у поворота на Кочкино…

     – Да, прямо сейчас!..

     – Но не по телефону же! Приедешь – я все тебе расскажу и покажу во всех подробностях… а-р-р-х!

     Гриша запнулся, почувствовав, как все его тело скрутила внезапная судорога. Подкосившиеся ноги бросили его на землю, уткнув головой в сухую прошлогоднюю траву. В ушах гулко грохотала кровь, а взбеленившиеся чувства буквально вопили, требуя немедленно бежать, мчаться, спасаться… Судя по доносящимся из телефонной трубки звукам, Лене также пришлось несладко.

     – Ч… ш… х… что… происходит?! – просипела девушка.

     – Зов, – едва слышно прохрипел Гриша, – Смертный Зов.

     – Вот дерьмо!

     – Что верно, то верно, – он тяжело поднялся. – Поворот на Кочкино, помнишь… И поторопись!

     Антону неоднократно доводилось причинять другим людям боль. Он прибегал к подобным жестким методам исключительно в силу крайней необходимости, а пару раз подобное насилие даже спасло ему жизнь. Однако он не получал от этого ни малейшего удовольствия и по возможности старался обходиться дипломатическими методами. Иногда ведь достаточно ярко и в подробностях описать человеку возможные перспективы, чтобы добиться его согласия. И реализовывать свои  угрозы не придется.

     А потому ему было буквально физически тяжело наблюдать за тем, как Руслан невозмутимо препарирует тело еще живого и находящегося в сознании человека. Скорей всего, тот также не испытывал какой-то особой радости от процесса, всецело поглощенный своими исследованиями. Ведь нарезание колбасы для бутерброда – всего лишь необходимый этап на пути к удовлетворению голода, а никак не самоцель.

     И жажда новых знаний Руслана-ученого, похоже, полностью заглушила в нем робкие возражения и возможные угрызения совести Руслана-человека.

     Антон негромко кашлянул.

     – Что там у тебя? – спросил Руслан, не поворачивая головы.

     – На пару слов, – наблюдая за тем, как его босс медленно вытаскивает длинную иглу из тела Оксаны, охранник почувствовал, что его начинает мутить.

     – Не видишь, я занят! – бросив шприц в лоток, Руслан раздраженным рывком накинул окровавленную простыню обратно. – Что-то срочное?

     – Я бы не стал беспокоить вас по пустякам.

     – Говори.

     – Не здесь, – Антон указал взглядом на Оксану, лежавшую совершенно неподвижно, закрыв глаза и закусив нижнюю губу, чтобы сдержать крик. По ее подбородку сбегала тонкая красная струйка.

     – Не переживай так за нее, она сейчас спит, – Руслан стянул резиновые перчатки и выбросил их в ведро. – Все же пришлось сделать ей укольчик. Иначе из-за напряженных до предела мышц иглу воткнуть невозможно. Я уже штуки три сломал.

     Даже здесь он больше беспокоился о своих анализах, а не о человеке, которого истязает. Кроме того, судя по виду Оксаны, если укол и приглушал ее боль, то не особо эффективно.

     – И, тем не менее, – Антон шагнул к двери и распахнул ее, пропуская босса вперед. Тот, недовольно крякнув, подхватил костыли и застучал ими по кафельному полу.

     Они вышли в холл и остановились у лестницы, ведущей на первый этаж.

     – Что стряслось?

     – Ребята перестали выходить на связь.

     – Ребята? Какие ребята? – ум Руслана всецело занимали его исследования, и он никак не мог сообразить, о ком именно идет речь.

     – Которые перехватили трех доблестных рыцарей, спешивших ей на выручку, – Антон кивнул на дверь лаборатории. – Помните, вы еще предлагали организовать ее приятелям некий «несчастный случай».

     – Ах, да! И что?

     – Я не могу до них дозвониться, и это уже начинает меня беспокоить.

     – Помнится, ты неоднократно предупреждал меня от раздувания слона из первой же встреченной мухи, так и чем же ты сам занимаешься теперь?

     – Я бы многое мог понять и объяснить, – Антон отнюдь не разделял шутливого тона своего шефа, – но только не отказ связи ровно в тот момент, когда я им недвусмысленно велел оставаться на проводе!

     – Они могли просто не слышать звонка, – Руслан пожал плечами, он никак не мог рассмотреть в случившейся заминке признаков страшной катастрофы, которая смогла настолько сильно обеспокоить Антона, – всякое случается…

     – Их телефоны недоступны! – тот подался вперед, словно желая вколотить каждое слово в голову туго соображающего собеседника. – Оба! Я, конечно, могу допустить, что в том районе вышла из строя вышка сотовой связи, но вот чтобы так вовремя, так удачно…

     – Хорошо, я понял, – предельная серьезность охранника все же заставила Руслана сосредоточиться на новой проблеме. – Каковы твои предположения? Начни сразу с самых худших.

     – Пленники сумели освободиться и… – Антон покрутил головой, словно разминая шею, в которой застряли неудобные слова. – С учетом послужного списка Карякина, я рискну предположить, что наши ребята могут быть уже мертвы. И Оксанина «Армия Спасения» теперь направляется прямиком к нам. Жалости, милосердия и прочих скидок уже не будет.

     – Ну просто отлично! – извернувшись, Руслан все же сумел пнуть стену своей здоровой ногой. – Ну как?! Как ты мог так облажаться?!

     – Я?! – удивленно вытаращился тот.

     – Ну а кто? Я, что ли?! Разве не ты заверял меня, что у тебя все под контролем?! Что все «пациенты» надежно упакованы и могут быть отправлены в лучший из миров по первому же сигналу?! Ну и где они теперь?! Кто тут из нас недооценил потенциальную угрозу?!

     – Так я еще месяц назад предупреждал вас, что с Оксаной и ее приятелями все не так просто! – не вытерпел Антон. – Сколько раз я говорил вам, что с ней надо держать ухо востро и соблюдать осторожность, но нет же! Вы раз за разом пропускали мои слова мимо ушей и, по большей части, держали востро совсем другой орган…

     – Вот только хамить не надо, а? – Руслан даже слегка опешил от бешеного напора, который выдал его охранник. – Ты можешь не паниковать, а спокойно и по пунктам разъяснить мне, что случилось?

     – Я не паникую, а просто хочу принять необходимые меры предосторожности на тот случай, если вдруг оправдаются мои самые худшие подозрения! – Антон вынужденно начал оправдываться. – Строго говоря, я не имею ни малейшего понятия, что именно там произошло! И зачем сразу же старые грехи припоминать-то?

     – Не волнуйся, я не злопамятный, – Руслан развел руками. – Я просто указываю тебе на допущенные промахи. Прими необходимые меры для их нейтрализации – и все вернется в норму. И, по возможности, избавь меня от своего испуганного кудахтанья. Напортачил – исправляй, что тут сложного-то? У меня и без твоих проколов дел хватает. Мне работать надо, знаешь ли.

     – Если из нашей обоймы выпало еще два человека, то обеспечить безопасность вашего дома будет существенно сложней. А времени, чтобы вызвать усиление, у нас уже не осталось.

     – Это! Ваша! Проблема! – Руслану окончательно надоело разжевывать подчиненным все тонкости их ремесла. – Или вы даже оборону отдельно стоящего здания нормально организовать не способны?!

     Антону пришлось сделать глубокий вдох, чтобы немного загасить эмоциональный вулкан, готовый вот-вот извергнуться. До чего же начальство любит сваливать на подчиненных ответственность за собственные промахи и ошибки!

     – Еще раз, и по пунктам, – сухо произнес он. – Оксана раз за разом демонстрирует способности, выходящие далеко за рамки доступного обычным людям. Один из ее знакомых, Игорь Карякин, подозреваемый в организации покушения на вас и успешно ликвидировавший посланных по его душу киллеров, замечен в ее доме. Ну а после он вместе с другими ее знакомыми успешно сбегает от наших ребят, серьезных профессионалов своего дела, на минуточку, и, если я правильно понимаю, теперь направляется прямиком сюда. И я, знаете ли, не сильно удивлюсь, если выяснится, что он тоже, как вы изволили выразиться, «не совсем человек». И как в таких условиях вы предлагаете нам выстраивать оборону вашего дома? У вас есть конкретные предложения?

     Руслан недовольно насупился и попытался сложить руки на груди, но помешали костыли. Можно сколько угодно выговаривать провалившим задание подчиненным, но проблемы это не решит. Привлечение правоохранительных органов также не вариант, поскольку похитив Оксану, он сам поставил себя вне рамок правового поля. Да и времени на мобилизацию дополнительных сил уже не осталось, придется обходиться тем, что есть.

     В такой ситуации единственным ресурсом, позволяющим хоть как-то торговаться с возможными гостями, оставалась сама Оксана. Проклятье! Вот мы уже и до захвата заложников докатились!

     – Пока девчонка у нас, ее приятели не решатся на совсем уж радикальные действия, – заметил он. – Она – наш главный оборонительный рубеж. Ваша же задача – выиграть немного времени, чтобы я успел подготовиться к… переговорам с ними. Отошлите Арину домой, Кашмира заприте в гараже, а то его скулеж меня уже просто достал, а сами займите круговую оборону. И не церемоньтесь особо, один раз противника вы уже недооценили, второй прокол может стать для всех нас последним. Стреляйте на поражение. В конце концов, мы на своей территории и имеем полное право защищать ее всеми доступными способами.

     – Я понял.

     – Если кто нагрянет – дайте мне знать.

     – Ну, думаю, вы и сами это услышите. Шуму будет много.

     Заехав на парковку у кафе, Евгений некоторое время ерзал по площадке, чтобы поставить машину, повернув ее помятой и слегка окровавленной дверью к забору. Он не хотел, чтобы в головах у других посетителей возникали совершенно ненужные вопросы. Он заглушил мотор, и теперь они с Николаем и Кассандрой сидели в тишине, погруженные каждый в свои невеселые мысли.

     Евгению уже доводилось лицезреть трупы, оставшиеся на месте перестрелок, да и в него самого однажды стреляли, но еще никогда никого не убивали прямо у него на глазах. И уж тем более не предлагали отойти за угол, чтобы не видеть, как будут убивать кого-то еще. Да еще и пытать перед смертью. А он в ответ просто кивнул и все. И даже не испытывал по данному поводу каких-то угрызений совести. Как можно было настолько очерстветь и утратить последние остатки человечности и сострадания?!

     С другой стороны, весьма непросто сопереживать мерзавцам, намеревавшимся тебя прикончить и демонстративно смаковавшим детали предстоящего «веселья». Милосердие, знаете ли, имеет свои пределы.

     Скосив глаза, Евгений взглянул на сидевшего рядом Николая, который сосредоточенно грыз ноготь и вовсе не спешил отпускать очередные колкие остроты по поводу их приключений. Безжалостная жестокость творящихся вокруг них событий сумела пронять даже его.

     – Перекусить не хочешь? – поинтересовался Евгений просто ради того, чтобы не сидеть в таком гробовом молчании.

     Парень повернулся к нему, но смотрел он куда-то вдаль, прямо сквозь собеседника.

     – Ты даже не представляешь себе, писака, – заговорил он медленно и глухо, – каких усилий мне стоит удерживать в себе сегодняшний завтрак всякий раз, когда я думаю о том, чем там сейчас Гришка занимается. А ты тут – «перекусить»!

     – Да я так предложил… чтобы хоть немного отвлечься…

     – А еще он велел нам никуда из машины не выходить. И я считаю, что нам лучше прислушаться к его рекомендациям. Ты на себя-то в зеркало посмотри! Тебя как будто на помойке подобрали.

     Евгений, кстати, и думать забыл о своем внешнем виде. Ведь после того, как тебя возили носом по лесной дороге, о какой-то опрятности рассуждать и в самом деле не приходится. Он оглядел свою запыленную куртку, вымазанные в уже засохшей грязи колени, и был вынужден признать, что Николай прав. Заявляться в кафе в таком неприглядном виде представлялось неразумным. А то и рискованным – публика и персонал наверняка его запомнят.

     Бросив взгляд на парня, Евгений обнаружил, что и тот выглядит не самым лучшим образом. Особенно с учетом того, что, вдобавок к такой же грязи, его одежду покрывали еще и темные пятнышки крови.

     – Два сапога – пара, – со вздохом констатировал он. – В таком виде нас даже в сортир не пустят. Ни умыться, ни…

     И тут Кассандра вдруг громко и пронзительно взвыла! Настолько отчаянно и жалостливо, что мурашки побежали по коже. Собака, то того момента спокойно сидевшая на диване, начала метаться по салону, поджав хвост, скуля и подвывая, как будто ее подстрелили.

     – Касса, что с тобой?! – Николай выскочил из машины и запрыгнул к ней на заднее сиденье. – Что случилось?!

     Он сгреб сестру в охапку, прижав к себе, гладя ее и успокаивая. Было видно, как малышку бьет крупная дрожь.

     – Что с тобой, Ксюш? – столь внезапный и вроде бы ничем не мотивированный приступ паники, охватившей его дочь, вызвал у Евгения самую настоящую оторопь, которая на какое-то время его полностью парализовала.

     По телу Кассандры пробежала короткая судорога, и в следующее мгновение Николай уже обнимал маленькую обнаженную светловолосую девочку, которая шмыгала носом и время от времени начинала дрожать. И явно не от холода.

     Ксюша подняла лицо, и Евгений увидел, что по ее щекам катятся крупные слезы.

     – Я… я не знаю, что случилось, – она всхлипнула и вытерла нос тыльной стороной ладони, – но мне вдруг стало очень, очень страшно.

     Лена с Гришей появились минут через пятнадцать. К этому времени Ксюша немного успокоилась и, вновь покрывшись рыжей шерстью и отпустив хвост, лежала на заднем диване, положив голову Николаю на колени. Похоже, что она даже успела задремать – усталость все же взяла свое.

     Бородач распахнул заднюю дверь, демонстрируя решительный настрой и готовность раздавать указания, но, увидев такую сцену, сбавил обороты и захлопнул рот. Кассандра приподняла голову и пару раз вильнула хвостом, давая понять, что рада его видеть. На что-то большее у нее попросту не осталось сил.

     – Испугалась, малышка? – вздохнул Гриша и осторожно ее погладил.

     – Что это было? – Евгений сообразил, что охвативший ее внезапный приступ паники вовсе не был случайностью.

     – Давай-ка, ты пока переоденешься, а потом мы все обсудим, хорошо? – Гриша указал собаке на открытую дверь Лениной машины. – Твоя одежда – в пакете. Разберешься?

     Кассандра нехотя поднялась и выпрыгнула из салона. Проследив, как она вскарабкалась к Лене на заднее сиденье, Гриша захлопнул за ней дверь и уселся рядом с Евгением.

     – Так все же, что произошло? – Николай подался вперед. – Что так напугало Кассу?

     – Мы тут чуть с ума не сошли, – признался Евгений, помотав головой. – Она ни с того ни с сего как взвоет, как начнет метаться… аж вся машина ходуном ходила!

     – Смертный Зов, – Гриша устало провел ладонями по лицу, на миг задержавшись, чтобы еще раз ощупать свою несчастную бороду, и повторил. – Смертный Зов.

     – И… что это? – ни Евгению, ни Николаю данное жутковатое словосочетание абсолютно ни о чем не говорило.

     – Предупреждение. Если кого-то из нас раскрыли, он таким образом предупреждает остальных членов Стаи, чтобы они были настороже и держались от него как можно дальше.

     – Как можно дальше?! – вспыхнул Николай. – Вместо того, чтобы спешить на помощь?! Что за оголтелый эгоизм?!

     – Тому, кто Зов издал, скорей всего, уже ничем не поможешь. Именно поэтому он и называется Смертным. А вот подставить под удар других – запросто.

     – То есть… Оксана… – слова комом встали у Евгения в горле.

     – Не думаю, – тряхнул головой Гриша. – Погожин – не какой-то средневековый дремучий крестьянин. Он – Ученый. Если Оксана угодила в его лапы, то он постарается вытрясти из нее максимум информации. А для этого она должна оставаться жива.

     – …!!! – не выдержал Евгений, в сердцах ударив кулаками по рулю. – …!!! Сто раз ей говорил, что шашни с Погожиным – крайне неудачная и опасная затея, но нет же! Все-то она просчитала, все-то у нее под контролем, все-то она знает лучше всех!.. А мы, выходит, – трусливые холопы, должные молиться на своего мудрого вождя… мудрую вожд… а, ну ее… за то, что она денно и нощно печется о нашей безопасности и всеобщем благе! Тьфу! Ну что? Где теперь ее хваленая вековечная мудрость?! В Караганде? Только всех остальных под удар поставила! Умничка, ничего не скажешь!

     – Я понимаю твои чувства, сам постоянно по той же причине с Оксанкой спорил, – Гриша положил ему руку на плечо. – Вот только машину ломать не надо. Она-то ни в чем не виновата и может нам еще пригодиться.

     – Да ну вас!.. – Евгений насупился и сложил руки на груди.

     Пока все обдумывали свои дальнейшие реплики, открылась дверь, и внутрь нырнули Лена и Ксюша, которая как раз успела приодеться в симпатичный джинсовый костюмчик.

     – Ты уже сказал им про Оксану? – девушка словно не знала, что такое преамбула и прочие дипломатические премудрости, и сразу же рубила сплеча.

     – Мы как раз это обсуждаем, – сухо заметил Гриша, который был вовсе не рад ее бесцеремонному вторжению в столь чувствительную область.

     – И что нам теперь делать? – для Лены любая проблема или неурядица всегда сводились к небольшим корректировкам в ее планах, не более того.

     – Поскольку Вожак более не может исполнять свои обязанности, то нужен кто-то, кто его заменит, – Гриша повысил голос, видя, что Лена собирается что-то сказать. – Я связался с Фазилем и поучил ему всю дальнейшую координацию действий Стаи. Он – парень разумный и опытный, и я уверен, что он справится.

     – То есть… – масштаб произошедших изменений укладывался у Лены в голове с большим трудом. – Я теперь подчиняюсь Толаеву, так, что ли?

     – Не торопи события! – поспешил успокоить ее бородач, хотя и откровенно неуклюже. – В данный момент всем нам следует в первую очередь сосредоточиться на обеспечении своей собственной безопасности. Скрыться, спрятаться, залечь на дно и не высовываться до тех пор, пока все не прояснится.

     – То есть пока моя мать там концы не отдаст, да?! – начал заводиться Николай. – Я правильно все понял?! Ничего не упустил?!

     – Мне это не нравится точно так же, как и тебе, парень, но таков приказ Вожака! И Стая обязана ему подчиниться! Таковы Правила!

     – Ну и подчиняйтесь, коли это все, на что вы способны! Вот только мы, – он ударил себя кулаком в тощую грудь, – не Стая! Мы с Женькой – ее Семья, и нам плевать на ваши Правила, мы будем сражаться за своих до последнего. Верно, писака?

     Евгений даже слегка растерялся. Нет, он был всецело солидарен с Николаем, и идея отсидеться где-нибудь под колодой, пока Погожин ставит над Оксаной свои опыты, его ничуть не воодушевляла, просто он совершенно не ожидал такого прямолинейного и незатейливого приглашения на подвиг. С возможным самопожертвованием в качестве бонуса.

     – Э-м-м-м, – он открыл и снова захлопнул рот. – Неплохо бы сперва сообразить, что именно мы собираемся предпринять. Очертя голову и размахивая шашкой мчаться невесть куда – не самая разумная стратегия. Надо бы хоть какой-то план придумать.

     – По дороге придумаем. Иначе, пока мы тут будем разноцветные стрелочки на картах чертить, моя мать вполне может богу душу отдать, а я такого себе никогда не прощу. Да и тебе тоже.

     – По дороге… – хмыкнул Евгений. – А у тебя адрес хоть есть? Куда ехать-то?

     На этот раз пришла очередь Николая хлопать ртом, придумывая достойный ответ.

     – Черт! – заключил он кратко.

     Затянувшееся молчание неожиданно прервал Гриша, разразившийся весьма эмоциональной и местами непечатной тирадой, в результате чего Лена была вынуждена демонстративно зажать Ксюхе уши.

     – Ну почему я вечно должен выступать для вас в роли няньки?! – простонал он. – Почему вы почти никогда и ничего не можете нормально сделать без посторонней помощи?!

     – Быть может потому, что у нас нет твоего богатого опыта сворачивания голов и подрыва фугасов? – не без ехидства предположил Евгений. – Нас по жизни как-то другим вещам обучали.

     – Давайте-ка ближе к делу, – оживился Николай. – Ты знаешь адрес?

     – Я его не знаю, я его чувствую.

     – В каком смысле?

     – Ну как я тебе объясню?! – Гриша неопределенно махнул рукой. – Чувствую и все.

     – Это как компас наоборот, – пояснила Лена, – у каждого из нас сейчас внутри что-то вроде стрелки, указывающей прочь от того, кто Зов издал. И нам буквально до судорог хочется бежать как можно дальше от него. Бросать все и спасаться.

     – Именно так, ­– кивнул бородач. – Бежать, не разбирая дороги, забиться в щель, как таракан, затаиться и не высовывать носа.

     Он оглянулся назад, смерив взглядом двух прижавшихся друг к другу испуганных девушек.

     – Как вы там? Справляетесь?

     – Более-менее, – отозвалась Лена, а Ксюша только молча кивнула.

     – Думаю, возвращаться в Вельярово вам пока не стоит. Лучше переждать где-нибудь в тихом месте.

     – Но где?! И как?! У нас и вещей-то никаких с собой нет!

     – Можете перекантоваться пока у меня, – предложил Николай, – ты же у меня была, адрес знаешь.

     Он порылся в кармане и вытащил связку ключей.

     – Там и в холодильнике кое-что завалялось, на пару дней точно хватит.

     Лена молча взяла ключи, укладывая в голове новые обстоятельства, но тут вдруг восстала Ксюша.

     – Я никуда не поеду! – решительно заявила она еще слегка дрожащим голоском. – Я останусь с вами!

     – Так. Стоп, мелкая! – осадил ее брат. – Игры закончились. Делай, что тебе говорят, и не упрямься!

     – Я не мелкая! – девочка в сердцах ударила его кулачком в плечо. – И я вам жизни спасла! Это что, тоже игра была?

     – И мы искренне тебе признательны! – заверил ее Евгений, стараясь говорить как можно мягче. – Но наивно думать, что нам будет так везти постоянно.

     – Кроме того, – подключился к увещеваниям Гриша, – когда мы отправимся дальше, страх будет только нарастать. То, что ты испытала недавно – лишь бледная тень того, с чем придется столкнуться впереди. Ты уверена, что выдержишь такое?

     Ксюша притихла, раздумывая над его словами, а у Евгения они вызвали только новые вопросы.

     – Как это, нарастать? Что ты имеешь в виду?

     – Наш внутренний компас указывает нам, откуда следует бежать, но можно поступить и наоборот, пойдя, так сказать, против течения. Тогда мы сможем найти то место, где Погожин держит Оксану.

     – А тебе тоже… страшно? – Евгений с недоверием на него покосился. Казалось немыслимым, что Гриша – поистине человек без нервов – способен чего-то испугаться.

     – До колик, – честно признался тот.

     – Но как же ты тогда собираешься искать, а потом еще и спасать Оксану, если по мере приближения к ней тебе будет становиться все хуже, все страшней?

     – При должном навыке свой страх вполне можно контролировать. А практики у меня было более чем достаточно.

     – И гнев Вожака за нарушение его прямого приказа тебя тоже не страшит? – Николай не мог не ввернуть свою едкую шпильку.

     – За последнее время я уже столько накуролесил, что еще один проступок принципиально ничего не изменит, – Гриша пожал плечами. – Ну а если наша затея выгорит, то я тем самым смогу искупить свои предыдущие провинности. А коли нет, то мне будет уже все равно.

     – И нам, кстати, тоже, – проворчал Евгений. – Ну да ладно, двум смертям не бывать. Так каков наш дальнейший план?

     – Будем решать по ситуации. Какую-то, пусть самую минимальную рекогносцировку на месте провести все-таки надо. Стрелочки на картах почертить… – Гриша обернулся к Лене. – Виолончель привезла?

     – Да.

     – Тащи сюда.

     – Что за?.. – нахмурился, было, Николай, но тут же просиял, увидев, как девушка достает из багажника своей машины длинный пестрый ружейный чехол.

     – Уж коли игра пошла на серьезные деньги, то нам понадобятся соответствующие серьезные аргументы, – пояснил Гриша, принимая ружье. – Разговоры, судя по всему, закончились. Наши оппоненты недвусмысленно дали понять, что церемониться с нами не собираются, и я намерен сполна отплатить им той же монетой.

     – Да что же это творится-то?! – всхлипнула Лена. – Прям настоящие боевые действия! То одно, то другое! Из-за чего?!

     – Надеюсь, теперь уже никто не станет утверждать, что за всем происходящим стоит Ирена?

     – Но кто тогда? – в представлении Евгения имеющаяся у них на руках россыпь фактов никак не складывалась в цельную картину, так и оставаясь бесформенной грудой. – «Бионом»? Но на кой черт им устраивать покушение на собственного же босса?! Его конкуренты? То зачем им гоняться за нами?

     – Да и на Службу Безопасности они как-то не особо похожи, – поддержал его Николай, – уж, скорее, на Службу Ликвидации. Сперва за тобой, Гриш, пришли, теперь и за всеми нами… Что-то не вяжется.

     – А ты, кстати, сумел у того мордоворота на прощание… что-нибудь… выведать? – бодро начав, к концу фразы Евгений вдруг притих и помрачнел.

     Ведь речь, как-никак, шла о человеке, из которого Гриша вытрясал информацию, не особо церемонясь с выбором средств и методов, а после наверняка отправил следом за коллегой, которого застрелил ранее. Скосив глаза, Евгений с опаской взглянул на руки сидящего рядом с ним бородача, подспудно ожидая увидеть на них следы крови.

     Тот с демонстративной неторопливостью открыл коробку с патронами и рассовал их по карманам. Уже зная Гришины привычки, можно было с уверенностью предположить, что его ответ вряд ли кого порадует. С заднего сиденья донесся тяжелый вздох Николая.

     – Он, конечно, пытался упрямиться, – заговорил Гриша неторопливо, – «Биономом» прикрывался, но ты верно заметил – их почерк совершенно нетипичен для штатных охранников. Кроме того, их действия удивительным образом напомнили мне ту парочку, что навещала меня в мотеле. Ну а к той истории «Бионом» привязать никак не получится. И я предположил, что против нас действует какая-то третья сила, не связанная с Погожиным и его конторой и преследующая свои собственные цели.

     – Сжить нашу семью со свету, что ли? – предположил Николай. – С чего вдруг? Удалось что-нибудь вытрясти?

     – Насчет мотивов и целей – увы, ничего, – Гриша развел руками, – но он все же произнес одно название, которое придает происходящему определенную связность. Хотя и довольно тревожную.

     – Да что за название, черт тебя дери?! – не вытерпел Евгений. – Завязывай уже из нас жилы тянуть!

     – «Монолит».

     – И что это означает?

     Никому из присутствующих данное слово ровным счетом ни о чем не говорило. Кроме Лены, которая, наморщив лоб, силилась что-то вспомнить.

     – Постой, постой, – пробормотала она, – если я ничего не путаю, то «Монолит» – это же…

     – Именно! – Гриша с резким щелчком загнал первый патрон в ствол.

     Оторвавшись от микроскопа, Руслан покосился на звонящий телефон. Ну почему Антон решительно ни один вопрос не способен решит самостоятельно?! Ведь вроде бы все инструкции ему выданы, что теперь-то не так?!

     – Что там еще? – недовольно рыкнул он в трубку.

     – К вам тут гости пожаловали.

     – Быстро же они! Ну и в чем проблема?

     – Да нет же! – чувствовалось, что охраннику стоило немалого труда сдержать рвущееся на язык ругательство. – Анатолий приехал. Направить его к вам?

     – О! Отлично! Пусть подождет минутку, я сейчас выйду.

     Подхватив костыли, Руслан поднялся и окинул лабораторию критическим взглядом. Прежде чем приглашать сюда важных гостей неплохо навести хотя бы поверхностный порядок. Хотя, сказать по правде, любой процесс, связанный с творчеством, исследованиями или экспериментами, неизбежно влечет за собой определенную долю бардака и хаоса. Видимо, таков один из фундаментальных законов мироздания.

     Так что даже пытаться, пожалуй, не стоит, но вот один момент все же стоило бы исправить.

     Руслан сдернул с Оксаны перепачканную в крови простыню и наспех затолкал ее в мусорный бак. Допрыгав до шкафа, он достал чистую и расправил ее, но на секунду задержался, глядя на распростертую на столе обнаженную девушку. Он поймал себя на мысли, что смотрит на молодое и красивое женское тело и не испытывает при этом абсолютно никакого сексуального возбуждения. А ведь совсем недавно одна только мысль об Оксане заводила его буквально с пол-оборота, будя в нем порой какой-то дикий неутолимый голод. Сейчас же он видел в ней всего лишь объект исследований, уникальный экземпляр, заслуживающий пристального изучения, только и всего. Как куриная тушка, подлежащая маринованию и фаршировке.

     Но все равно, некоторые приличия следует соблюдать. Иначе гости могут и не понять.

     Руслан накрыл девушку простыней, отдельно проследив за тем, чтобы спрятать свисавшие снизу концы связывавших ее ремней.

     – С чего вдруг такая забота? – едва слышно усмехнулась Оксана.

     – Готовлю небольшую презентацию. Так что будь умницей, веди себя прилично, и никто не пострадает, – окинув полученный результат критическим взглядом, Руслан удовлетворенно кивнул и заковылял к выходу, а оставленная наедине с собой девушка снова провалилась в темную бездну полунаркотического сна.

     Анатолий ожидал его в холле. Он переминался с ноги на ногу, словно под ним был не пол а раскаленная сковорода, и то и дело нервно сцеплял и расцеплял пальцы. Строгий и как всегда безупречный костюм только оттенял бледность его лица с выступившими на лбу бисеринками пота.

     Нездоровый вид гостя не укрылся от внимательного взгляда Антона, и он даже осведомился о его самочувствии. В ответ тот только нетерпеливо затряс головой, и охранник счел благоразумным вернуться на свой наблюдательный пост, чтобы не смущать человека.

     Однако Руслан, чьи мысли в значительной степени остались внизу, в лаборатории, ничего необычного во внешности партнера не замечал и бодро стучал костылями ему навстречу.

     – Как же ты долго! Я уж заждался! – он высвободил одну руку для приветственного рукопожатия и на миг подивился, какой холодной и влажной оказалась ладонь Анатолия, но в следующую секунду его вновь поглотил бурлящий внутри энтузиазм.

     – Что у тебя… – просипел тот и был вынужден кашлянуть, чтобы прочистить горло. – Что у тебя здесь творится?

     – Сенсация, друг мой, самая настоящая сенсация! – Руслан запрыгал на костылях, разворачиваясь. – Идем, Толь, я все тебе покажу!

     Анатолий двинулся за ним следом, хотя каждый шаг давался ему с невероятным трудом. Ноги словно налились свинцом, и требовались немалые усилия, чтобы отрывать их от пола. Он чувствовал, как под рубашкой по спине сбегают капли пота, порожденного не столько физической нагрузкой, сколько всепоглощающим страхом.

     Разумеется, он слышал Зов и испытал самый настоящий шок, когда осознал, что исходил он именно отсюда, из особняка Руслана. Он сразу же съехал на обочину и какое-то время просто сидел и ждал, когда перестанут трястись руки. Его первым естественным побуждением было немедленно развернуться и гнать прочь, до предела вдавив в пол педаль газа, но Анатолий все же сумел себя пересилить.

     В такой ситуации он, возможно, оставался единственным членом Стаи, который мог предотвратить неизбежную катастрофу. Только у него имелась возможность попасть на место событий, не вызывая подозрений, и все выяснить. Теперь становилось очевидно, чем было вызвано внезапное и настойчивое приглашение Руслана – он явно сумел выяснить про Оксану нечто компрометирующее и хотел поделиться своими открытиями. Оставался только один вопрос – не попал ли и сам Анатолий под подозрение? Что именно Руслан успел разузнать, и какие фамильные секреты успела выдать ему Оксана?

     Зов требовал от Анатолия со всех ног мчаться прочь, забыв обо всем, но, отказавшись сейчас от приглашения, он рисковал вызвать у Руслана совершенно ненужные вопросы. А приехав к нему, Анатолий получал уникальную возможность выяснить все на месте… ну и разобраться с возможной угрозой, если понадобится.

     Анатолий задумался, стараясь не слышать, как время от времени начинают клацать зубы. Быть может, судьба всей Стаи лежала сейчас на его плечах! Упускать такую уникальную возможность никак нельзя! Если он преуспеет, то сородичи никогда не забудут его самоотверженности, и на следующем Совете у него будут весьма недурные шансы. Даже если Оксана останется жива, после такого позорного провала она все равно не сможет более претендовать на пост Вожака. Оставалось только пересилить себя и заставить двигаться дальше.

     Шаг, еще шаг… подпрыгивавший впереди Руслан свернул к ведущей в подвал лестнице и начал довольно ловко по ней спускаться. А вот Анатолию приходилось буквально продавливать окружающий воздух, как будто он превратился в густое и вязкое желе.

     – Я тут себе небольшую мастерскую организовал, – пояснил хозяин, остановившись перед массивной дверью. – Там у меня сейчас небольшой беспорядок, но ты не обращай внимания. Рабочая обстановка, творческая атмосфера и все такое… ну да ладно, проходи!

     Анатолий перешагнул через порог и даже пошатнулся от нахлынувшей на него панической волны. Именно здесь находился эпицентр Зова, выворачивавшего наизнанку все его внутренности.

     – Что такое, Толь?! – Руслан подхватил его под локоть. – Тебе нехорошо?

     – Ничего, все нормально. Я в порядке.

     Анатолий осторожно перевел дух и осмотрелся. Упомянутая «мастерская» выглядела как хирургическая операционная, скрещенная с центром управления космическими полетами. От обилия приборов рябило в глазах, а из-за гудения работающего оборудования разговаривать приходилось на повышенных тонах.

     Однако взгляд неуклонно тянуло к накрытой белой простыней человеческой фигуре, лежавшей на большом столе посередине. Глаза Оксаны были закрыты, но ее грудь едва заметно поднималась и опускалась, давая понять, что девушка еще жива.

     – Что. Тут. Творится, – с трудом выдавил Анатолий.

     – Твоя знакомая, Толь, – просто фантастика! – восторженно затараторил Руслан, не обращая внимания на зеленоватый цвет лица своего компаньона. – Где ты ее откопал?

     – Э-м-м-м…

     Но Руслан его даже не слушал, упиваясь мигом своего торжества. Стуча костылями, он прыгал вокруг стола, кивая на аппаратуру, пробирки с анализами и разноцветные графики на экранах.

     – Мы совершим самый настоящий переворот, революцию в биологи и генетике! Это же совершенно новая глава в науке о мутациях и о скрытых возможностях человеческого организма! Мир еще никогда не видел ничего подобного! Разве что в фантастических боевиках, но вот это, – он указал на Оксану, – самая что ни на есть реальность!

     – Что ты несешь?! – к этому моменту Анатолий уже немного восстановил свое пошатнувшееся самообладание. – Я не понял ни единого слова из твоей тарабарщины! Сбавь обороты и давай еще раз с самого начала.

     Смекнув, что его аудитория недостаточно подкована в научном плане и требует более простых и понятных объяснений, Руслан недовольно крякнул. Он подошел к Анатолию, наклонившись над ним и доверительным тоном шепнув на ухо:

     – Ты знаешь, что твоя подруга – мутант?

     – В каком смысле? – Анатолий решил до последнего прикидываться ничего не понимающим дурачком. Пусть сперва его партнер раскроет все свои карты, тогда и будем решать, как быть дальше. – Как Человек-паук, что ли?

     – Вроде того, – согласился Руслан, словно не услышав сарказма в его словах, – но только Питер Паркер – персонаж вымышленный, а твоя Оксана – вот, перед тобой! Во плоти!

     – И что необычного она умеет? – Анатолий осторожно приблизился к столу.

     – Тут еще непаханое поле работы, но из того, что уже известно, – его партнер начал загибать пальцы, – невероятная сила, ускоренная регенерация тканей, более плотные и прочные кости…

     – Когда ты успел все это выяснить?

     – Так я тут уже сутки на ногах! Аж голова кругом идет!

     Движимый недобрым предчувствием, Анатолий приподнял край простыни, и его взгляду открылись туго стянутые ремнями руки, испещренные еще свежими и местами кровоточащими следами от взятых проб.

     – Какого черта ты тут творишь?! – зарычал он. – Она тебе не подопытная крыса! Развяжи ее сейчас же!

     – Погоди, не спеши! – замахал руками Руслан. – Давай не будем принимать скоропалительных решений! Я все объясню!

     – Не нужны мне твои объяснения, садист чертов! Развяжи ее!

     – Ты же понимаешь, что военные заплатят любые деньги за доступ к подобным возможностям! Только подумай…

     – Какие еще военные?! Ты совсем рехнулся, что ли?! – Анатолий продолжал наседать на Руслана, а тот прыгал на костылях вокруг стола, стараясь держаться подальше от разгневанного коллеги. – Похищение, пытки, да бог знает что еще! Да за такое тебя упекут без лишних разговоров, причем надолго! А сперва еще и я тебе руки поотрываю!

     – Вместо того чтобы скандалить, ты можешь сперва спокойно меня выслушать? Ну вот…

     Оксана пошевелилась и открыла глаза, осматриваясь вокруг немного мутным взглядом. В поле ее зрения попал Анатолий, и девушка удивленно приподняла бровь.

     – О! Какая неожиданная встреча! – прохрипела она, с трудом шевеля потрескавшимися губами. – Я бы обняла тебя на радостях, вот только руки, знаешь ли, немного того… заняты.

     – Не волнуйся, Оксан, я вытащу тебя отсюда! – Анатолий присел, изучая узлы на ее путах и продолжая на чем свет стоит крыть Руслана последними словами. – Совсем уже умом подвинулся?! С чего ты вообще взял, что Оксана какая-то необыкновенная?! Как такая дурь только пришла тебе в голову?!

     – Да после того покушения, когда нас с ней камнепадом сбросило в реку! Нормальный человек ни за что на свете не смог бы проделать то, что сотворила она, вытащив меня из воды! Антон уже давно указывал мне на то, что этой барышней не все так просто, но я только отмахивался от его слов. Но позже, когда я смог изучить анализы, взятые с ее одежды…

     Он прервался, поскольку Оксана вдруг застонала, словно мучимая внезапной болью.

     – Какая же я дура! – девушка даже зажмурилась, не в силах вынести тяжесть свалившегося на нее осознания. – Безмозглая, тупая, непроходимая дура! О, господи!..

     – Что такое? – Анатолий и Руслан одновременно подались вперед, склонившись над ней с разных сторон стола и почти соприкоснувшись лбами.

     – Как же я могла не видеть очевидного! – продолжала причитать она. – Сколько ответов лежало буквально у меня перед носом, а я их не замечала! Как будто специально гнала их прочь, поскольку считала их слишком банальными!

     – О чем ты говоришь? – в голосе Анатолия проступило беспокойство.

     – Удивительная осведомленность Ирены, явившиеся за Гришей мордовороты, слежка за моим домом… Я все гадала, какая может быть связь между всеми этими кусочками головоломки, но только сейчас, когда ты так нелепо прокололся…

     – Прокололся? – Руслан непонимающе замотал головой. – Когда?

     – В тот самый момент, дорогой, – Оксана повернулась к нему, – когда ты упомянул про покушение, а Толя никак на твои слова не отреагировал. Ведь о том, что камнепад был организован целенаправленно, знали всего несколько человек, причастных к расследованию. Да еще тот, кто взрыв… организовал. Ты же сам говорил, что под подозрением даже самые близкие люди и соратники, помнишь?

     – Толя, – Руслан попятился, отступая к столу с медицинскими инструментами и неотрывно глядя на своего партнера, – что она имеет в виду?

     – Я понятия не имею!

     – Да брось прибедняться, Толь! – хрипло рассмеялась Оксана. – Ведь это ты передавал Ирене информацию обо всех перемещениях Руслана, больше некому. А потом еще к Грише в мотель двух мокрушников подослал, чтобы обрезать все ниточки, которые могли бы привести к тебе. До боли знакомый почерк «Монолита», даже удивительно, как я сразу его работу не заподозрила!

     – Какая еще Ирена?! Какой Гриша?! – Руслан окончательно перестал понимать, что происходит. – Кто все эти люди?!

     – Моя беспокойная семейка, кто же еще! – девушка вновь повернулась к Анатолию, словно желая пришпилить его к стене своим гневным взглядом. – Мы-то все недоумевали, кто это вдруг расщедрился на двух профессиональных убийц, а потом еще и шпионы с серьезной аппаратурой в Вельярово пожаловали, и тут – бинго! Два плюс два ведь четыре, верно? Почти вся охрана «Бионома» – бывшие сотрудники твоего «Монолита», не так ли? А у них-то за плечами совсем другой опыт, больше по части шпионажа и устранения целей – вот картинка и сложилась.

     – То-о-о-ля! – начал заводиться Руслан, чувствовавший себя откровенно чужим на этой сумбурной вечеринке. – Мне нужны разъяснения!

     Он начал бочком перемещаться к двери, выставив перед собой руку со сверкающим стальным скальпелем.

     – Отсюда никто не выйдет, пока я не получу ответов на свои вопросы, а их у меня накопилось уже выше крыши. Вам ясно?

     – Ну, я-то, допустим, уж точно никуда не убегу, – хмыкнула Оксана.

     – Убери перо, – угрюмо проворчал Анатолий, – и давай поговорим спокойно.

     – Спокойно?! Смеешься?! – Руслан нервно хохотнул. – Я вдруг узнаю, что мой старый друг и самый доверенный партнер вроде как организовал на меня покушение, и ты предлагаешь просто… поговорить?!

     – Да зачем мне тебя убирать?! На кой черт ты мне сдался?!

     – Это ты мне скажи. Картинка и в самом деле вырисовывается логичная и стройная, вот только с мотивами остается небольшая неясность. На первые роли в «Биономе» ты вроде бы никогда не претендовал…

     – Да зачем он мне?! У меня и без него забот хватает!

     – Не сам «Бионом», дорогой, а проводимые в твоей компании исследования, – Оксана кивнула на гудящие приборы. – Они представляли для нас угрозу, дамокловым мечом постоянно висевшую над всей нашей семьей. Я-то наивно считала, что ее достаточно просто держать под присмотром, но Ирена с Толей за моей спиной рассудили иначе, и ты был приговорен. Так что извини, дорогой, но живым ты отсюда, скорей всего, уже не выйдешь.

     – Что за бред! – Руслан раздраженно взмахнул рукой со скальпелем. – Тебе-то, Толя, когда и чем я угрожал?!

     – Разоблачением, чем же еще?! – фыркнула девушка. – Или ты наивно полагал, что я такая на всем белом свете – единственная?

     – «Монолит» – охранная компания, которой когда-то руководил Анатолий. Еще до того, как стал депутатом, – Гриша обернулся и кинул чехол от ружья на заднее сиденье. – Ну, то есть по документам все его сотрудники числились простыми охранниками, а по факту занимались всякими… темными и иногда даже мокрыми делами. У Стаи своих недругов всегда хватало, да и на стороне заказы неплохо оплачивались. Сейчас-то все остепенились, животики отрастили, но прежние навыки нет-нет, да и пригождаются время от времени.

     Несколько минут назад он вернулся с разведки, после которой долго вычищал грязь, которая снова набилась под ногти. Он обследовал все окрестности и теперь точно знал, в каком коттедже и даже в каком конкретно здании находится Оксана. И теперь он раздавал последние указания перед решающим штурмом.

     – А потому даже не пытайтесь с ними связываться. Вы же вами видели их настрой – пленных они брать не намерены.

     – Так же, как и мы, – заметил Николай.

     – Да, но между ними и вами все же есть существенная разница, – бородач назидательно поднял указательный палец. – Для них убить человека – как комара прихлопнуть, они даже не моргнут. Вы же с Женей – два напуганных и растерянных обывателя, к реальной драке совершенно не подготовленные. Так что, повторяю, даже не пытайтесь что-то самостоятельно предпринимать. Ваша задача – отвлечь их внимание. Все остальное я сделаю сам. Ясно?

     – Яснее некуда, – буркнул парень.

     – Хорошо, – Гриша перевел взгляд на Евгения. – Повтори-ка наш план.

     – Через десять минут после твоего ухода мы направляемся к дому Руслана и тараним въездные ворота, – отчитался тот, не удержавшись от вздоха. Его машине сегодня и так досталось, а теперь ее предполагалось окончательно превратить в груду металлолома.

     – Сильно не разгоняйтесь, – напомнил ему Гриша, – ворота там самые обычные, даже несильного удара хватит, чтобы их снести. Иначе через весь участок пролетите, а вы должны остановиться прямо у въезда.

     – Я помню.

     – И не пристегивайтесь, иначе потом потеряете драгоценное время. Удар будет не настолько сильный, чтобы сработали подушки.

     – Угу.

     – Что дальше?

     – Я сразу же выворачиваю руль до предела влево и останавливаюсь, поставив машину правым боком к противнику. Мы с Колей вываливаемся наружу и укрываемся за колесами, чтобы нас не могли подстрелить. Потом просто ждем. Вроде все.

     – Так себе план, по-моему, – проворчал вечно недовольный Николай. – Просто сидеть и ждать. Ну и где здесь Подвиг?

     – Простой план хорош тем, что он надежный, в нем сложно что-то напутать.

     – Но мы, конечно же, постараемся. Верно, писака?

     – Завязывай хохмить! – сморщился Евгений. – И без того тошно!

     – Иногда, Коль, подвиг заключается в том, чтобы просто пойти и совершить нечто, чего ты доселе никогда не делал, – философски заметил Гриша. – Мне-то убивать доводилось уже неоднократно, а вот ты когда-нибудь уже прятался от вражеских пуль? Когда-нибудь уже подставлялся под смертельно опасный удар только для того, чтобы дать другому человеку возможность выполнить задачу?

     Парень молчал, насупившись и скрестив на груди руки.

     – Так кто из нас здесь больший герой? – Гриша открыл дверь и вылез из машины. – Удачи вам, ребята!

     – И тебе доброй охоты! – кивнул ему Евгений.

     Миг – и бородач бесшумно растворился в начинавших сгущаться сумерках.

     Потянулись томительные минуты ожидания, каждая из которых была наполнена невеселыми раздумьями. У Евгения мелькнула занятная мысль, что ему, пожалуй, впервые в жизни предстоит выступить в роли создателя инфоповода для завтрашних новостных выпусков. До сих пор, мотаясь по разным захолустьям с фотоаппаратом и диктофоном наперевес, он собирал подобные «плоды», выращенные исключительно другими людьми. Но вот сегодня он, образно выражаясь, оказался по другую сторону репортажа, пусть даже в роли статиста, от которого почти ничего не зависит. В том числе и то, каким окажется финал всей истории.

     Но, пока суть да дело, можно хотя бы прикинуть возможные варианты заголовков. Чтобы не свихнуться от молчаливого ожидания возможной смерти.

     – Как ты думаешь, – заговорил он, задумчиво скребя небритый подбородок, – «Обезумевший от ревности любовник пошел на штурм особняка известного бизнесмена» пойдет?

     – Ты это о чем вообще?

     – Сочиняю репортаж о наших подвигах. Надо броский заголовок придумать.

     – Тебе заняться больше нечем?

     – Строго говоря, да, нечем, – Евгений вытянул губы и чуть погодя выдал еще один вариант. – «Банда оборотней растерзала видного ученого, проводившего над ними бесчеловечные опыты!» Ну, как тебе?

     – Зачем же так прямо и неприкрыто?

     – Зато никто не поверит. Ты уж поверь моему опыту, тайны и секреты лучше всего хранить на самом видном месте.

     – Пф! Тогда уж «Охрана главы «Бионома» расстреляла ворвавшихся к нему в дом налетчиков».

     – Я всегда восхищался твоим неизбывным оптимизмом!

     – На самом деле я – реалист. Занудный и циничный.

     – А нам занудства как раз не нужно, тут требуется больше вычурности, гротеска и абсурда! Вот, к примеру: «Сломавшийся навигатор привел двух незадачливых путешественников прямиком на расстрел». Вроде бы все то же самое, но насколько больше желтизны!

     – Все это, конечно, здорово и замечательно, но…

     – Что теперь-то не так?

     – Время, писака, время, – Евгений бросил взгляд в зеркало на своего пассажира и увидел, как Николай печально улыбнулся. – Нам пора отправляться. А то на расстрел опоздаем.

     * * *

     – Даже если предположить, что все мои способности являются результатом уникальной мутации, – продолжала Оксана в то время, как Руслан пытался подобрать отвалившуюся челюсть, – то, согласись, у меня бы оставалось крайне мало шансов избежать пристального внимания окружающих. Так долго сохранять свой дар в тайне возможно только в том случае, если у тебя имеется достаточно помощников, соратников, единомышленников, разделяющих твою озабоченность и делящихся ценным опытом. Так что нас по всему свету насчитывается весьма и весьма немало.

     – То есть ты… тоже?! – Руслан переводил выставленную перед собой руку со скальпелем с Оксаны на Анатолия и обратно.

     – Разумеется, дорогой! – усмехнулась девушка. – Мы – одна Стая.

     – Какая еще Стая?! Ты о чем вообще?!

     – Самая обычная, со склоками, дрязгами и бесконечными интригами, – Оксана скосила глаза и взглянула на Руслана с грустной усмешкой. – Толя, к примеру уже давно мечтает сжить меня со свету, да только присяга мешает. Но вот чужими руками – за милую душу! Я нисколько не сомневаюсь, что он прекрасно знал, что в тот день в машине с тобой буду находиться и я, но удивительным образом «забыл» сказать об этом моей матери.

     – Что за ахинея?! При чем здесь еще и твоя мать?!

     – Собственно, изначально именно Ирена задумала тебя устранить, а Толя лишь поставлял ей информацию. Он ведь наверняка был в курсе всех твоих перемещений, да и о моем визите ты наверняка упоминал.

     – Ну да, я же должен каким-то образом координировать с ним наши действия, пока я в отпуске, – Руслан нахмурился и с подозрением посмотрел на партнера.

     – Воркуйте, воркуйте, я никуда не тороплюсь, – Анатолий с демонстративным равнодушием прислонился к шкафу, – да и бредишь ты, Оксан, довольно затейливо. Продолжай, не стесняйся.

     – Ваш план был весьма неплох, но вот мое появление превратило его в истинный шедевр, – приняла его предложение девушка. – Ты убивал двух зайцев одним выстрелом, одновременно оставаясь в тени. Организатор – Ирена, исполнитель – Гриша, а ты всего лишь «патроны подносил», с тебя и спросу никакого. Уверена, на следующем Совете ты бы непременно предложил свою кандидатуру на пост Вожака, имея весьма неплохие шансы на успех. Но стоило сорваться первой части замысла, как наперекосяк пошло вообще все.

     – Это когда мы сумели из реки выбраться? – уточнил Руслан.

     – Да, но после сорвалась еще и попытка ликвидировать Гришу, тянущаяся за которым ниточка неизбежно привела бы сперва к Ирене, а потом и к тебе, Толь. Оставь ты его в покое, он, возможно, просто бы затаился, опасаясь моего гнева, но вот визит убийц его здорово встревожил, и он пришел ко мне, чтобы покаяться и предупредить, – Оксана сокрушенно поцокала языком. – Что-то твои люди совсем хватку потеряли! Жертву упускают, слежку нормально организовать не могут… Срок годности у них закончился, что ли? Счет пока два-ноль в нашу пользу.

     – Похоже, что уже четыре-ноль, – криво усмехнулся Руслан.

     – Что?! – хором воскликнули Анатолий и Оксана.

     – Те двое, что следили за ее домом и должны были перехватить отправившуюся на выручку «Армию Спасения», некоторое время назад перестали выходить на связь, – Руслан выпрямился и развел руками. – Так что, дамы и господа, в самое ближайшее время нам стоит ожидать гостей.

     – Вот те на! – брови Оксаны удивленно взлетели, а у Анатолия на этом моменте внутри словно лопнула какая-то предохранительная пружина.

     – Что еще за гости?! – зарычал он, грозно наступая на Руслана. – Какая к черту армия?!

     – Откуда мне знать! – тот хоть и был почти на голову выше, заметно струхнул и даже слегка съежился. – Какая-то ее родня.

     – Гришка тоже с ними?

     – Какой еще Гришка?!

     – Тот самый, что нас с тобой на перевале под откос пустил, – пояснила Оксана, с интересом наблюдавшая за развернувшимся перед ней спектаклем.

     – Тот тип с бородой? Да, он тоже с ними был.

     – А-р-р-р-р! – исчерпав словарный запас, Анатолий воздел руки вверх, проклиная всех и вся. – Да что ж у вас, Вельгеров, за семейка такая неугомонная?! Что вам спокойно на месте не сидится-то?!

     – Быть может, все дело в обостренной реакции на чужую гнусность? – предположила девушка. – Вот свербит в одном месте, пока не выведешь мерзавца на чистую воду, и все тут!

     Раскрасневшийся Анатолий остановился, сжимая и разжимая кулаки, его глаза полыхали яростным огнем. Но, чуть погодя, в его взгляде появилась некоторая осмысленность – он явно что-то придумал.

     – Что ж, ладно. Пусть в прошлый раз мне и не удалось прихлопнуть двух зайцев сразу, – заговорил он неторопливо, – зато сейчас у меня появилась уникальная возможность одним махом покончить со всем вашим семейством. Пускай приходят.

     – Гриша с тебя заживо шкуру спустит!

     – Так я и не собираюсь его тут дожидаться, Антон с ребятами и без моей помощи ему достойную встречу организуют, – Анатолий шагнул навстречу Руслану. – Сейчас главное – устранить основную угрозу. Остальные детали я проработаю позже.

     Руслан попятился и, упершись спиной в стену, выбросил вперед подрагивающую руку со скальпелем.

     – Стой там, не приближайся!

     – Да ладно тебе!

     Руслан моргнул – и Анатолий уж стоял рядом с ним. Выбитый из руки скальпель со звоном отлетел в сторону. Послышался короткий хруст, обломки сломанного бандажа рассыпались по полу, и Руслан взвыл от боли, рухнув на пол и хватаясь за ногу. По его левой штанине начало стремительно расползаться красное пятно.

     – Ну, как тебе? – хмыкнул Анатолий, облокотившись на стол рядом с Оксаной. – Похоже на Гришин почерк? Он ведь любит делать людям больно, не так ли? Ворвался, покалечил и убил хозяина, а потом был застрелен охраной. Вполне достоверно, по-моему.

     Он наклонился и подобрал с пола оброненный Русланом скальпель.

     – Жаль, конечно, что он немного опоздал, и тебя спасти не успел, но что поделаешь, такова жизнь.

     – Фазиля тебя такой примитивной дешевкой не провести! – зашипела Оксана, в бессильной злобе снова и снова дергая ремни. – Он тебя из-под земли достанет!

     – Так в чем проблема? Можно и дополнительных украшений добавить, – Анатолий покосился на выстроившиеся в углу газовые баллоны. – Опять же, строго по Гришиному рецепту. Случайная пуля, пожар, взрыв…

     Он резко умолк, поскольку сверху донеслись глухие удары, в которых наметанный слух безошибочно распознал выстрелы дробовика.

     – Ну вот и гости пожаловали, – процедила Оксана сквозь зубы. – Хлеб-соль подготовил?

     Все застыли, напряженно прислушиваясь. Еще один выстрел, еще…

     Наступила тишина, нарушаемая только гулом аппаратуры и постаныванием скрючившегося на полу Руслана.

     – Черт! – Анатолий бросил скальпель на стол и отступил к двери. – Никуда не уходите, я с вами еще не закончил.

     Совершенно некстати Евгений вспомнил, что оставил в багажнике свою сумку с вещами, которая теперь имела все шансы превратиться в решето. Ну и бог с ней! Сгорел сарай – гори и хата!

     Как и предсказывал Гриша, ворота даже не пытались сопротивляться, сорвавшись с креплений и повиснув на капоте машины, отчего та стала напоминать гротескный бульдозер. Искореженная конструкция полностью перекрыла обзор, да его уже и не требовалось. Евгений крутанул руль влево и ударил по тормозам. Машина коротко хрустнула гравием и резко клюнула носом, угодив колесом в дренажную канаву.

     Через секунду в той же канаве, заполненной ледяной водой, оказался и сам Евгений, кляня свою редкостную везучесть. Рядом с собой он увидел, как Николай, вывалившийся наружу вместе с ним, перекатился по траве и присел за задним колесом. Ну что ж, со своей частью плана они вроде бы справились, теперь вся надежда на Гришу…

     Два громких выстрела почти слились в один, осыпав дорожку крошевом разбитого стекла. Еще выстрел – и двигатель, кашлянув пару раз, заглох, послышалось шипение выходящего из пробитой покрышки воздуха. Вот уж точно – вести с ними переговоры никто даже не собирался. Выстрел…

     Евгений съежился на дне канавы, мечтая с головой погрузиться в грязную жижу. Однажды в него уже стреляли, но тогда пуля застряла в толстом бумажнике, хотя и заставила журналиста некоторое время считать звездочки перед глазами. Он неоднократно возвращался в своих мыслях к тому случаю и задавался вопросом, а что бы он почувствовал, попади пуля чуть левее или чуть ниже?

     Ну вот, сегодня у него появилась прекрасная возможность это выяснить.

     Еще пара резких хлопков донеслась немного с другой стороны, а следом послышался глухой стук и чей-то хриплый булькающий кашель. Не в силах побороть любопытство, Евгений немного прополз по траве и заглянул под днище машины. В нескольких метрах впереди прямо на дорожке он увидел лежащего ничком человека. Его выброшенная вперед правая рука еще сжимала помповый дробовик.

     Гриша включился в игру! А значит еще не все потеряно!

     Охваченный энтузиазмом, Евгений вскочил на ноги, бегло осматривая поле боя. Чуть дальше, возле беседки он увидел еще одного подстреленного, который, впрочем, еще подавал какие-то признаки жизни. За деревьями, на самой границе освещенного участка промелькнула пригнувшаяся фигура Гриши, который прямо на ходу загонял в ружье следующую пару патронов…

     – Куда ты?! – зашипел Николай. – Пригнись!

     И действительно, праздновать победу пока было рано. Евгений, спохватившись, уже собирался снова присесть от греха подальше, как вдруг краем глаза заметил какое-то движение на втором этаже дома.

     – Гриша! – крикнул он что было сил. – На балконе!

     Бородач, не тратя времени на раздумья, прыгнул вперед, спеша укрыться за деревом. Грохнувший выстрел обдал его фонтаном земли и прошлогодних листьев.

     – Черт!

     Ну разумеется! Хотя бы один из оборонявшихся должен был оставаться в засаде, дожидаясь, пока нападавшие не утратят бдительность и не подставятся под его огонь. Евгений закусил губу, гадая, зацепило Гришу или нет, но в этот миг человек на балконе выстрелил снова.

     Резкий удар, пришедшийся в левое плечо, развернул Евгения на 180 градусов и бросил на землю. Он едва успел выбросить вперед руки, чтобы не треснуться с размаху носом о дорожную плитку. Но левая рука почему-то не сработала, и он все же здорово ударился лбом.

     – Тебя зацепило?! – подскочивший Николай схватил его подмышки и оттащил обратно к машине. – Ты как, в порядке?

     – Вроде бы да, – Евгений осторожно ощупал плечо. – Только лоб вот расшиб.

     – Да ты же весь в!..

     – В грязи, ага.

     – И не только в ней, – Николай продемонстрировал ему свои перепачканные в крови ладони.

     – Вот дерьмо!

     * * *

     Плохо! Все очень плохо!

     Гриша покосился на валяющееся в траве ружье. Заряд дроби хоть и миновал его самого, но вот оружие не пощадил. Приклад располосовало в тонкие щепки, а на металлических частях виднелись свежие блестящие вмятины.

     – Оксана меня убьет! – от безысходности Гриша пару раз ударился затылком о ствол.

     Как же глупо было предположить, что охрана будет вооружена всего лишь пистолетами, как и те двое, кто захватил их сегодня. Из них палить по движущейся цели с такого расстояния – занятие совершенно бесперспективное, а потому Гриша даже не пытался таиться. Дробовик давал ему серьезное тактическое преимущество… которое оказалось мнимым.

     Он быстро выглянул из-за дерева и тут же спрятался обратно, едва успев до того, как очередная порция свинца срезала шмат коры прямо у него над ухом.

     Но Гриша успел рассмотреть, что всего в нескольких метрах от того места, где он прятался, лежал один из подстреленных охранников. Внезапный быстрый рывок – и можно завладеть его оружием, но, думается, засевший на балконе стрелок именно этого и ждет. Он-то расстреляет Гришу как мишень в тире, а тот даже не успеет понять, где именно укрылся его убийца. Балкон – понятие растяжимое.

     Гриша тяжко вздохнул, но тут же затаил дыхание, ловя тоненький волосок знакомого запаха, и широко распахнул удивленные глаза.

     – Какого черта?! – только и смог потрясенно выдавить он.

     * * *

     Воспользовавшись затишьем, прислонившийся к резной каменной колонне Антон загнал в дробовик еще два патрона. Одного из непрошенных визитеров удалось подстрелить, другого как минимум обезоружить, но на фоне двух убитых напарников преимущество выглядело откровенно неубедительным. Он сразу предположил, что прямая атака на ворота являлась всего лишь отвлекающим маневром. Уж если кто-то сумел совладать с двумя вооруженными профессионалами, то от него стоит ожидать и других сюрпризов.

     Предположение оказалось верным и даже позволило отбить первую атаку, но слишком уж дорогой ценой Его напарники проявили непростительное легкомыслие, за что и поплатились. Все-таки стоило более доходчиво донести до них всю серьезность угрозы, но что теперь сокрушаться. Сделанного не воротишь.

     Сложившаяся в итоге ситуация выглядела патовой. Антон не мог покинуть свой наблюдательный пост, вынужденный постоянно держать на прицеле ободранное дерево, за которым прятался противник, да еще и поглядывать в сторону машины у ворот. Вдруг и там какая-нибудь активность начнется. Вызвать бы кого-нибудь на подмогу – Руслана или Анатолия – да отвлекаться нельзя, сейчас исход всей схватки зависел от того, кто сморгнет первым.

     За своей спиной в комнате Антон услышал тихие шаги и облегченно выдохнул. Ну наконец-то о нем вспомнили! А то еще немного – и он сам тут окаменеет.

     Шаги остановились, но больше ничего не происходило. Никто не окликнул его, не поинтересовался, что происходит. Недовольно крякнув, Антон быстро обернулся, да так и застыл в немом недоумении.

     Прямо перед ним на задних лапах сидела невесть откуда взявшаяся огромная афганская борзая, с любопытством его изучавшая.

     – Эй! Ты кто такая? – опешил Антон, рассматривая странную гостью, красивую и ухоженную. – Что ты здесь делаешь?

     Вместо ответа собака молча приподнялась и положила передние лапы ему на плечи, оказавшись с ним практически одного роста. По воздуху пробежала короткая упругая вибрация, и глаза Антона изумленно распахнулись…

     * * *

     В холле царил густой полумрак. Из соображений безопасности охрана выключила весь свет в доме, и теперь перемещаться приходилось по большей части на ощупь. На пороге гостиной залы Анатолий остановился и прислушался.

     Странно. По итогам перестрелки обязательно должны быть слышны какие-нибудь перекрикивания. Крики раненых, приказы, ругань… но нет, все тихо. Как будто все друг друга перестреляли, и на этом все закончилось. Для какой-нибудь дешевой комедии такой вариант еще и сгодился бы, но в реальности так не бывает! Очень странно.

     Анатолий, крадучись, сделал несколько шагов вдоль стены и резко остановился. Впереди, в полосе падающего из окна света неподвижно лежал человек, и что-то в его позе подсказывало, что подняться на ноги ему более уже не суждено. Рядом с ним, призывно поблескивая, валялся выпавший из его рук дробовик.

     Чуть подождав, Анатолий осторожно двинулся дальше, напряженно прислушиваясь и всматриваясь в окружающие тени. В нескольких шагах от тела он снова замер, обдумывая сложившуюся ситуацию. Все выглядело крайне подозрительно.

     Если человек был застрелен, то почему он оказался здесь, посреди гостиной, а не у окна или даже на балконе второго этажа? Да и следов крови вокруг не видно. А дробовик его лежит так демонстративно, так… привлекательно, словно подзывает: «Подойди, возьми! Что же ты медлишь?»

     Во всем чувствовалась некая картинная нарочитость, чувствовалась ловушка. Но тогда тот, кто это сделал, должен прятаться где-то здесь, поджидая свою жертву.

     И снова странно. Необычный поворот головы заставлял предположить, что несчастному свернули шею, а проделать такое с вооруженным наемником мог только Гриша, больше некому, однако он никогда не отличался излишней театральностью, предпочитая простые и прямолинейные решения.

     Выбор у Анатолия оставался небогатый – либо пойти на поводу у неизвестного любителя «половить рыбку», рискуя схлопотать пулю, либо попытаться тихо уйти, оставшись незамеченным. Но тогда в полный рост вставала проблема оставшихся в лаборатории Руслана и Оксаны, с которыми он не успел закончить. Кто же знал, что его опередят, и он окажется не режиссером, а зрителем или даже участником чужого спектакля, со сценарием которого его не потрудились ознакомить?! И что теперь? Возвращаться в подвал и завершать начатое? Чтобы его в самый ключевой момент застукали с поличным?!

     Да и убежать далеко у него все равно не получится. Что на машине, что на своих двоих – в любом случае он будет представлять собой легкую цель.

     Куда не кинь – везде клин! Хотя… есть еще один вариант…

     Анатолий снял пиджак и перекинул его через спинку стоящего рядом стула, потом наклонился и стянул ботинки, но, когда он начал расстегивать рубашку, из темноты вдруг донесся насмешливый голос. Голос, заставивший мгновенно встать дыбом все волосы на его затылке.

     – Стриптиз устроить надумал?

     Ну разумеется, представление не мог организовать Гриша! У него попросту фантазии на такое не хватило бы! Но вот человек, насмехавшийся над ним из глубины густых теней, являлся признанным мастером подобных постановок. Многие из которых заканчивалась отправкой кого-то из невольных актеров прямиком на кладбище. Иногда по частям.

     Однако в вопросах обращения с оружием его оппонент был далеко не так хорош, как в области кровавой драматургии. Мгновенно приняв решение, Анатолий бросился к дробовику…

     Но в тот момент, когда он был в каком-то шаге от цели и уже вытянул руку, собираясь подхватить ружье с пола, перед его носом словно промелькнула стремительная серая вспышка, и Анатолий сдавленно вскрикнул от резкой боли. Он схватился за раненую правую кисть, в бледном свете уличного фонаря разглядев, что на ней недостает указательного и среднего пальцев.

     – Тьфу! – в дальнем углу по полу что-то загремело. – Ай-ай-ай! Как же ты теперь стрелять-то будешь? Вот же незадача!

     – Старая сука! – выкрикнул Анатолий, пятясь к выходу. – Чего тебе от меня нужно?!

     – «Мне отмщение и аз воздам!»

     – За что?! Ты хотела устранить Руслана – я тебе помог! – еще несколько шажков. – Как я мог предвидеть, что все пойдет не по плану?!

     – Речь не о предвидении, а о знании. Тебе было прекрасно известно, что в тот день Руслан отправился в аэропорт, чтобы встретить мою дочь. Ведь так?

     – Я не могу знать абсолютно все и абсолютно обо всех! – Анатолий продолжал медленно отступать к дверям. Вряд ли его собеседница осмелится вынести их оживленную дискуссию на улицу, на всеобщее обозрение.

     – Ха-ха-ха! – рассмеялась темнота. – Вроде бы такой простой вопрос, но ты упорно избегаешь прямого ответа на него. Поскольку не осмеливаешься сказать мне правду, но и солгать не можешь. Ну хоть какие-то остатки чести у тебя еще сохранились.

     Все, пора! Анатолий резко крутанулся на месте и бросился в коридор… точнее, попытался.

     Порыв ветра – и по его левой щиколотке словно полоснули раскаленным ножом. Он вскрикнул и упал. Его тут же ухватили за штанину и поволокли обратно в центр гостиной, где оставили на том же самом месте, где и раньше, рядом с трупом. Только сейчас, оказавшись с ним буквально нос к носу, Анатолий разглядел, что это Антон. Еще полчаса назад тот встречал гостя у ворот и провожал в дом, а сейчас смотрел куда-то сквозь него мутным пустым взглядом.

     – Не так быстро, родной! Я еще не закончила.

     – Да что на тебя нашло?! Ай! – Анатолий попытался подняться, но вскрикнул и снова повалился на пол. Левая нога перестала его слушаться – видимо ему перерезали ахиллесово сухожилие. – С чего ты так взбеленилась?!

     – Ты хладнокровно и расчетливо отправил на смерть мою дочь, и я, по-твоему, должна оставаться спокойной?!

     – Но в чем проблема-то? Ты же сама пыталась Оксанку прикончить! Облаву на нее с Колькой объявляла! – ухватившись за край стола, Анатолий все же сумел подняться. – Что теперь-то не так?!

     – Наши семейные дрязги тебя не касаются! Если при встрече я решу придушить ее голыми руками… или она меня – то это сугубо наше личное дело! Но если на кого-то из нас поднимет руку посторонний, то все наши разногласия немедленно откладываются в сторону, и горе тому глупцу, кто перешел дорогу семьям Вельгеров и Сванссен!

     Боль хлестнула Анатолия по плечу, и правая рука повисла безвольной плетью. Он даже не заметил самой атаки, только почувствовал ее итог.

     – Думаешь, никто не догадывается, что ты метишь на место Вожака? – продолжала вещать из темноты его собеседница. – А тут такая удача – и угрозу для Стаи устранил и от главного препятствия на своем пути избавился! Решил обстряпать свои личные делишки за мой и Гришин счет, выставив меня убийцей собственной дочери?! А потом еще и Гришу убить пытался?! Да тебя, выродок, четвертовать мало!

     – Хочешь прикончить меня – валяй! – в сердцах крикнул Анатолий. – К чему эти бессмысленные обличения?! Чего ты добиваешься?!

     – Я просто наслаждаюсь нашим… общением. У нас так давно не было возможности поговорить по душам вот так, глаза в глаза!

     – Так покажись, сука! Что ты все время прячешься?!

     Анатолий только жалобно взвыл, когда очередная вспышка боли окатила его левый висок. Он схватился за голову, и между пальцев заскользили струйки крови, стекающей в рукав рубашки. На стол перед ним упало его собственное откушенное ухо, следом за которым из тени, мягко ступая по столешнице широкими лапами, вышла огромная пепельно-серая собака.

     Она остановилась перед ним и, как будто рывком расправив плечи, превратилась в сидящую на корточках бледную худощавую женщину. Ее длинные седые волосы водопадом спадали на плечи и грудь, и единственным цветным пятном не ее утонченном и уже немолодом лице алели испачканные в крови губы, что делало ее похожей на классического вампира из какого-нибудь ужастика.

     – Ну разве не прелесть?! – она пальцем подтолкнула ухо к Анатолию. – Это меня Тесей в свое время научил. Излюбленная тактика доберманов – череда молниеносных атак, в ходе которых ты отгрызаешь противнику все выступающие части, последовательно превращая его в безликую окровавленную тушку. Я, кстати, не обратила внимания – ты штаны успел расстегнуть?..

     * * *

     Истерзанная машина жалобно скрипнула, и рядом с Евгением и Николаем, словно упав с неба, вдруг возник Гриша, сжимавший в каждой руке по дробовику.

     – Ну, что тут у вас? – осведомился он, но, потянув носом воздух, тут же чертыхнулся. – Да чтоб тебя! Кого-то зацепили, что ли?!

     – Да так, царапина! – попытался отмахнуться Евгений, но его едва слышный шепот говорил сам за себя.

     – Вот дерьмо! Теперь Оксанка меня точно прибьет! Держи! – передав оружие Николаю, Гриша присел рядом с журналистом и без лишних церемоний разорвал на нем куртку. – На первый взгляд не смертельно, но перебинтовать надо. А то кровью истечешь.

     – Мне сгонять в аптеку? – Николай оставался верен себе даже в самой критической ситуации.

     – В машине возьми, – Гриша снова повернулся к Евгению. – Где у тебя аптечка-то?

     – В багажнике, в подполе.

     – Давай, парень, тащи ее сюда!

     Николай положил дробовики на землю и уже привстал, собираясь лезть в багажник, но потом замер, обдумывая свое положение.

     – То есть ты предлагаешь мне выйти из укрытия и у всех на виду копаться в поисках аптечки?! – с сомнением заметил он. – Меня ведь тут же всего изрешетят! Никаких бинтов не хватит!

     – Не изрешетят, не волнуйся, – Гриша стащил с Евгения остатки мокрой куртки, – некому уже.

     Увидев, что мальчишка еще колеблется, он вздохнул и добавил:

     – Я к вам пробежал через весь ярко освещенный двор, стволы подобрал, и со мной ничего не случилось.

     – А наше ружье где? – Николай только сейчас заметил недостачу.

     – Тот засранец с балкона его попортил, теперь мне придется новое покупать, иначе твоя мать мне голову открутит.

     – И куда же он сейчас подевался? – прошептал Евгений, старательно косясь в сторону, чтобы не видеть своего окровавленного плеча.

     – Ушел в дом. И, думаю, уже не вернется. Для него все закончилось.

     – Почему ты так решил? – Николай продолжал топтаться на месте, не решаясь двигаться дальше, не получив исчерпывающих разъяснений.

     – Потому что я знаю, как хрустят ломаемые шейные позвонки. Так что давай, шевелись! Видишь, Женька того и гляди отрубится!

     Парень, коротко чертыхнувшись, выскочил на свет и рванул заднюю дверь машины. На землю посыпалась очередная порция стеклянного крошева.

     – Боюсь, такие повреждения моя страховка не покрывает, – попытался пошутить Евгений, – теперь моей букашке прямая дорога в утиль.

     – Мы и тебе новую купим, не переживай… Ага! Давай сюда! – приняв из рук Николая аптечку, Гриша достал из нее салфетки и бинты и занялся перевязкой. Богатый армейский опыт пригодился и здесь.

     – Заряд дроби пришелся по касательной, только слегка задев тебя, – пояснял он по ходу дела. – Почти все дробины прошли навылет, но, возможно, одна-две и застряли внутри. Но не беда, потом вытащим. Раны не страшные, но их довольно много, что дает серьезную кровопотерю. Сейчас мы тебя замотаем, и тогда можно будет вздохнуть спокойно.

     – Из тебя получился бы отличный патологоанатом! – хмыкнул Николай. – Так спокойно расписывать все подробности человеку, которому только что едва не оторвало руку…

     Он резко умолк, поскольку в этот миг из дома донесся полный боли и злобы крик. Все замерли, напряженно прислушиваясь, но продолжения не последовало.

     – Что это было? – спросил Николай едва слышным шепотом.

     – Понятия не имею, – так же шепотом отозвался Гриша.

     – Ты же, вроде, говорил, что все закончилось?!

     – Здесь, на улице – да, но вот насчет происходящего внутри, в доме, я ничего сказать не могу. Судя по всему, там веселье еще продолжается.

     – Но кто там теперь развлекается-то, если мы все здесь?! – едва ли не впервые на памяти Евгения парень начал выходить из себя. – Что здесь, вообще, происходит?!

     – Я все выясню и потом вам расскажу, – оценивающе осмотрев перевязку, Гришу удовлетворенно кивнул и поднялся.

     – Я пойду с тобой! – решительно заявил настырный мальчишка.

     – Нет-нет-нет! – неожиданно торопливо затараторил Гриша. – Зачем рисковать? Ты пока присматривай тут за Женей, а я схожу и все разведаю.

     – И как, по-твоему, я должен за ним присматривать? Сказки ему читать? Колыбельную спеть?

     – Главное, чтобы не заупокойную, – внес свою лепту Евгений, чей разум уже успел слегка вознестись над происходящим и взирал на все с некоторой отстраненностью.

     Из дома донесся очередной вопль, заставивший всех на время замереть.

     – Ну что, все еще хочешь пойти со мной? – не без ехидства поинтересовался Гриша.

     – Разумеется! – продолжал настаивать Николай, но уже шепотом. – Иначе получается, что изначально это мы с Женькой все затеяли, а в итоге основную работу пришлось делать тебе, да еще и в одиночку! А мы всю дорогу тут отсиживались. Это будет самым натуральным свинством, тебе не кажется?

     – Отсиживались?! – вспыхнул Гриша, кивнув на обмотанного бинтами Евгения. – Вот это, по-твоему, – отсиживались?! Если уж кто из нас и свинья, то именно я, поскольку подставил вас под удар, чтобы облегчить себе задачу. Вы свою норму подвигов на сегодня выполнили и перевыполнили, так что все, хватит с вас на сегодня, я сам все доделаю.

     Из дома донесся очередной короткий вскрик.

     – Там моя мать, и я имею право!..

     – Вообще-то кричал мужик, если что.

     – Руслан? – с надеждой в голосе спросил Евгений.

     – Нет. Думаю, это Толя, – Гриша ухмыльнулся, – что, впрочем, тоже неплохо. Вот, держи ствол.

     Один дробовик он всучил Николаю, а другой взял сам.

     – Он заряжен, так что поосторожней с ним. Если что – пали в воздух, я услышу и сразу же прибегу.

     – Да что там, черт подери, происходит?! – почти взмолился парень. – Я уже ничего не понимаю!

     – Похоже, что твоя бабка решила немного позабавиться, – бородач поднялся и, обернувшись на опешившего мальчишку, повторил. – Да, там Ирена. И именно поэтому ты останешься здесь. 

     Прежде чем подняться на крыльцо, Гриша пробежался по двору и прихватил с собой двух подстреленных им охранников. Валяющиеся у всех на виду трупы отнюдь не украшают пейзаж. Кроме того, они, даже посмертно, еще могли сослужить хорошую службу.

     Оставив один труп в прихожей, Гриша ухватил другой за ворот куртки и поднял перед собой на манер щита. Наемник оказался почти на голову выше него, поэтому ноги в армейских ботинках волочились по полу, но тут уж ничего не поделаешь. Просунув дробовик ему под руку, Гриша осторожно двинулся вперед, ориентируясь по запаху и доносящимся из дальнего конца коридора стонам и подвываниям.

     Несколько секунд спустя он вышел в главную залу, остановившись в дверях и изучая открывшуюся его взгляду картину. Увидев мертвого Антона, лежавшего в пятне света рядом с дробовиком, он только хмыкнул, этот почерк был ему прекрасно знаком.

     – Ну, здравствуй, дорогой! – Ирена, сидевшая на краю стола в накинутом на плечи пиджаке Анатолия, пнула скрючившегося перед ней истерзанного человека. – Вот уж не думала, что ты доберешься  до нас живым и невредимым!

     – Суетящаяся вокруг обслуга под ногами путалась, да, – Гриша бросил на пол тело того несчастного, которым прикрывался, – но Женька с Колей подсобили.

     Ирена на секунду умолкла, и он тысячу раз порадовался, что оставил своих напарников на улице. Их весьма непростые внутрисемейные отношения ни для кого не были тайной, и лишний раз сталкивать лоб в лоб бабку и внука, которого та удавила бы, не колеблясь, все же не стоило.

     – А что у вас? – он подошел ближе, и, приобняв Ирену за талию, чмокнул ее в щеку

     – Осталось только разобраться с главным нарушителем спокойствия. Все прочие проблем нам уже не доставят.

     – Я, конечно, несказанно рад тебя видеть, – заметил Гриша, – но, все же, какого черта ты здесь делаешь?!

     – Я услышала Зов, и не могла не прийти.

     – Как мне кажется, Зов требует бежать прочь, а не слетаться на него, точно ополоумевшие мотыльки на огонек. Что пошло не так?

     – А сам-то ты здесь как оказался? – в темноте послышался легкий смешок. – Он призывает бежать и прятаться всех членов Стаи, но вот на Семью он действует иначе. Мы идем против течения и сметаем любые барьеры на своем пути, когда в беде оказался кто-то из нас. Только так мы можем выжить в этом безжалостном  и бессердечном мире.

     – Этот зов, кстати, требует жертв, – Гриша схватил за шиворот поскуливающего Анатолия и подал его Ирене, – и требует настойчиво. Веди нас. Пора заканчивать этот бездарный спектакль.

     Сам же он снова подобрал с пола тело охранника, поскольку полагал, что некоторая предосторожность не повредит. Пусть даже Ирена считает иначе.

     Следуя по оставленному Анатолием следу, они спустились по лестнице в цокольный этаж и остановились перед дверью лаборатории. Гриша поправил свой «щит» и уже потянулся к дверной ручке, как Анатолий вдруг встрепенулся и торопливо запричитал.

     – Клянусь, я понятия не имел, чем Руслан тут занимался! Он же никому и  ничего не рассказывал! Я когда увидел, хотел его прямо на месте придушить!

     – Заткнись, а! – встряхнула его Ирена. – Не заговаривай нам зубы. Сами разберемся.

     Гриша потянул дверь, и они вошли в комнату, где одного мгновения, одного беглого взгляда им хватило, чтобы впитать весь ужас проводившихся здесь «изысканий».

     – Я ничего не знал! – всхлипнул Анатолий.

     Ирена швырнула его вперед, и он, точно камень для керлинга,  заскользил вперед по кафелю, оставляя за собой кровавый след. Она шагнула к столу с распростертой на нем Оксаной и гневно зарычала.

     – Но-но, не так быстро! – в руке Руслана блеснул скальпель, который он держал у шеи девушки.

     Оксана осторожно приподняла голову и взглянула на вошедших.

     – Мам?! – ее брови удивленно взлетели. – Тебя-то какая нелегкая сюда занесла?

     – Мы – одна семья, и своих родных в беде не бросаем. Там еще и твои Женька с Колей притащились. Так что почти все в сборе.

     – Даже Ксюха увязаться пыталась, – кивнул Гриша, – еле отбились.

     – Как трогательно! – напомнил о своем существовании Руслан. – Я сейчас слезу пущу от умиления!

     Говорил он немного странно, с каким-то неестественным надрывом в голосе. Его речь то ускорялась, то снова замедлялась, словно у него внутри сломался регулятор темпа, и вся машина была готова вот-вот пойти вразнос. На полу рядом с ним Гриша заметил валяющийся в луже крови шприц. Похоже, Руслан что-то себе вколол, чтобы заглушить боль, но вот его психика теперь грозила в любой момент выйти из-под контроля. В такой ситуации требовалось действовать максимально осторожно, поскольку сорвать резьбу у него в голове могло что угодно, даже самый невинный вопрос, самый безобидный комментарий.

     – Ну все, достаточно сантиментов. Свидание окончено! Живо выметайтесь, если не хотите, чтобы и вас красненьким забрызгало! И отнюдь не кетчупом.

     Руслан хихикнул, и стало очевидно, что его разум одной ногой уже шагнул за грань безумия. Да кто смог бы сохранить здравый рассудок, когда к тебе с визитом заявился подозреваемый в организации покушения на тебя, да еще в компании какой-то ненормальной голой тетки. Из одежды на ней был только Толин пиджак, который доставал ей до колен, а ее подбородок был весь перемазан в уже засохшей крови.

     – И давайте без глупостей! – крикнул он звенящим от напряжения голосом. – День у меня выдался тяжелый и нервный, так что моя рука может случайно дрогнуть даже от легкого порыва ветерка.

     – Кого ты пытаешься напугать? – хмыкнула Оксана. – Сейчас главный приоритет – сохранение тайны нашего существования. Если уплаченной ценой станет моя жизнь, то так тому и быть. Твоей печальной судьбы это все равно никоим образом не изменит.

     – Еще как изменит! – Ирена шагнула вперед. – Если он тебя отпустит, то сможет умереть быстро. Если же сделает какую-нибудь неосмотрительную глупость, то…

     Она выразительно покосилась на окровавленного Анатолия. Руслан также взглянул на лежащего рядом поскуливающего и сплевывающего кровь бывшего партнера, и было видно, как кровь отхлынула от его лица.

     – Насчет моей судьбы это еще бабушка надвое сказала, – протянул он, – а вот вы, если сейчас же не уберетесь отсюда, будете иметь дело с армейским спецназом!

     – Проклятье! – Анатолий приподнялся на локте. – Ты все-таки позвонил Кобзеву?!

     – А что мне оставалось делать?! Вы же сами не захотели договариваться по-хорошему!

     – Договариваться?! С тобой?! – лицо Ирены перекосило от отвращения и гнева. – Я же вижу, какой алчный огонь пылает в твоих мечущихся глазах! Он пожирает тебя изнутри и уже поглотил последние остатки совести и чести. Ты же мать родную продашь, под нож положишь ради денег и славы! Уж мне ли вас, людишек, не знать!

     – Да, продам! И под нож положу! – с вызовом заявил Руслан. – Но не ради славы, а во имя Науки! Хотя вам этого и не понять.

     – Мне без разницы. В любом случае, безжалостная история учит, что наши народы договориться не сумеют никогда. Рано или поздно, но вы обязательно нарушите договор. И вы снова объявите на наш род охоту. Объявите нам войну до полного истребления. Уже проходили. Непомерная гордыня не даст вам смириться с тем, что на одной с вами планете живут другие. Те, кто сильней, умней и благородней вас.

     – Благородней?! – Руслан чуть не подпрыгнул. – То есть теперь благородством называется способность обстоятельно и методично сотворить с человеком вот такое?!

     Он выбросил в сторону сжимавшую скальпель руку, указывая на скрючившегося на полу Анатолия…

     Гриша среагировал мгновенно. Он что было сил швырнул через стол тело охранника, которым прикрывался. Руслан успел только вскрикнуть, как труп врезался в него, отбросив к стене, прямо на выстроившиеся вдоль нее газовые баллоны. Среди оглушительного грохота, звона и лязга послышался пронзительный свист газа, вырывающегося из поврежденного вентиля.

     Ирена подскочила к столу и принялась перерезать связывающие Оксану ремни.

     – Как ты, доча, в порядке? Ах ты ж…

     Под отброшенной в сторону простыней открылись оставленные «экспериментами» Руслана раны.

     – Я в норме, мам, не волнуйся!

     – Ну, знаешь ли, – зашипела Ирена, резко повернувшись к Руслану, который пытался выбраться из-под придавившего его трупа, – на легкую смерть теперь даже не надейся! Отплачу тебе сполна! Ты Толе еще завидовать будешь!

     – Да ладно тебе мам, не разоряйся так… ой! – Оксана слезла со стола и чуть не завалилась. – Только ноги… затекли немного. Чуть разомнусь – и все.

     Девушка накинула на плечи простыню, чтобы никого не смущать, и пару раз осторожно присела, придерживаясь за руку матери.

     – Ну как, идти сможешь?.. Осторожно, сзади!

     Судя по всему, у мертвого охранника под курткой скрывалась кобура с пистолетом. И Руслан, украдкой вытащивший его оружие, уже наводил на них ствол, целясь Оксане в спину. Ирена резко оттолкнула дочь в сторону…

     Два выстрела – из пистолета и из дробовика – почти слились в один.

     Основную часть дроби приняло на себя лежавшее на Руслане мертвое тело, но и того, что осталось, хватило, чтобы взорвать кровавыми лохмотьями его сжимавшую пистолет кисть. А сверкнувшие за его спиной фонтанчики искр немедленно окутались огненным облаком, и поврежденный баллон превратился в ревущий огнемет, поливающий ближайший шкаф тугой струей пламени.

     Руслан взвыл, хватаясь за культю и ерзая в тщетных попытках отползти от разгорающегося пожара, а Гриша только кратко выругался и бросился к Ирене.

     Та некоторое время еще стояла неподвижно, как будто размышляя, попала в нее пуля или же нет? Но потом, приняв решение, женщина молча осела на кафельный пол.

     – Мама! – Оксана подскочила к ней и обняла за плечи. – Ты ранена?!

     – Похоже, что да, – Ирена нащупала дырку в пиджаке и теперь отрешенно разглядывала красные кончики своих пальцев.

     – Ничего, мы тебя заштопаем, – Гриша присел рядом. – Но сперва давай выберемся отсюда, а то тут в любую секунду рвануть может.

     Огонь и вправду разгорелся уже не на шутку, карабкаясь по мебели и роняя на пол жужжащие капли горящего расплавленного пластика. Помещение постепенно заполнял густой едкий дым.

     – Давай мам, хватайся! – Оксана закинула ее руку себе на плечо. – Я тебя отнесу на улицу.

     Но Ирена вдруг начала сопротивляться, отбиваясь от их с Гришей попыток ей помочь.

     – Нет, нет! Не надо! – прохрипела она слабеющим голосом. – Так… нельзя!

     – Но почему?!

     – Другие… уже знают про… опыты… про тебя… Поэтому… под руинами… обязательно должны найти… тело… Женское тело.

     – Не болтай глупостей, мам!

     – Иначе от тебя… никогда… не отвяжутся… Ты не сможешь всю жизнь… бежать. Подумай о… Ксюше, – Ирена закрыла глаза и печально покачала головой. – Оставьте… меня. Уходите, пока… не поздно.

     – Она права, Оксан, – Гриша положил девушке руку на плечо. – Ее ранение… шансов нет.

     – Заткнись! – крикнула она, оттолкнув его от себя. – Отстань! Уходи!

     – Я тебя здесь не брошу!

     – Уходи, тебе говорят! Это приказ!

     – Да плевать мне на твои приказы!

     – Ну и…

     Оксана зажмурилась, пытаясь сдержать подступившие слезы. Подчиненные не должны видеть ее такой, видеть ее слабой и уязвимой! Она и сама все прекрасно понимала. Ее исчезновение только раззадорит и следствие и военных. А найденное тело одним махом снимет целую кучу вопросов и поможет избежать массы совершенно ненужных проблем. Но она никак не могла донести понимание этой циничной логики до собственного сердца, которое, несмотря на все пережитое, так и не смогло окончательно превратиться в камень.

     – Просто уходи, – произнесла она тихо и взглянула Грише в глаза. – Я тебя догоню.

     Бородач молча кивнул и, прикоснувшись на прощание к щеке Ирены, выскочил за дверь. Иногда всего одно слово, сказанное таким голосом, доходит куда лучше целой череды громких приказов.

     – Ступай и ты… доча, – Ирена открыла глаза, отыскивая ее затуманенным взглядом. Она подняла руку и коснулась щеки девушки. – Прости меня… за все.

     Ее голова бессильно упала на грудь, и Оксана заплакала, прижимая мать к себе и гладя ее по седым волосам.

     – Спасибо тебе, мам, – всхлипнула она и осторожно уложила Ирену на пол. – Прощай.

     Помедлив еще секунду, она вскинула голову, впившись гневным взглядом покрасневших глаз в Руслана. Стремительный рывок – и девушка уже сидела на корточках прямо перед ним, схватив его за шею. Он почувствовал, как ее пальцы медленно сжимаются с неумолимостью гидравлических ножниц. Руслан уже начал задыхаться, но Оксана все же сумела побороть себя и ослабила захват. Сверху на него посыпались тлеющие куски, отваливающиеся от подвесного потолка.

     – Поджарься-ка немного, выродок! – она отпустила его шею и оглянулась на Анатолия, некоторое время с интересом изучая его многочисленные увечья. – И тебе тоже не помешает, красавчик! Попрактикуйтесь, так сказать, пока есть такая возможность. В аду пригодится. А мне пора бежать, меня семья ждет.

     – Да кто вы такие, черт вас дери?! – в сердцах воскликнул Руслан. – Что у вас за семья такая ненормальная?! Почему эти вечные тайны, секреты, конспирация?! Что с вами не так?!

     Оксана чуть помолчала, наклонив голову и о чем-то раздумывая, после чего неожиданно улыбнулась, и от ее улыбки Руслана почему-то прошиб холодный пот.

     – Счастливо сдохнуть, мальчики!

     Она сдернула с себя уже начинающую кое-где тлеть простыню, опустилась на четвереньки, потянулась и…

     У Руслана невольно вырвался изумленный возглас, когда вместо обнаженной девушки перед ним вдруг предстала огромная рыжая собака, с любопытством наблюдающая за его реакцией. Ее взгляд, пристальный и внимательный, совершенно нехарактерный для животного, источал столь концентрированное презрение, что Руслан почувствовал себя жалким тараканом. В одно мгновение он понял, что именно имела в виду Ирена, когда говорила о невозможности их мирного сосуществования. Во всяком случае, он сам уж точно ни за что не смог бы примириться с осознанием своей ущербности и вторичности, о которых ему постоянно напоминали бы такие вот совершенные животные… люди… или…

     Додумать свою мысль он не успел. Собака шарахнула когтями по полу и пулей вылетела из лаборатории.

     Нет-нет-нет! Столь невероятное открытие не должно погибнуть вместе с ним! Он просто обязан рассказать о нем человечеству! Он обязан людей предупредить!

     Руслан зарычал, собрал последние силы и все же смог спихнуть с себя мертвое тело. К этому моменту дым уже почти полностью заполонил помещение, так что он даже не предпринимал попыток подняться, на четвереньках пробираясь к выходу. Он должен, должен выбраться отсюда! Вот и дверь!

     Руслан уже видел впереди ступеньки лестницы, как кто-то грубо схватил его за больную ногу. Он взвыл от боли и упал, стукнувшись лбом о порог. Оглянувшись, он увидел Анатолия, мертвой хваткой вцепившегося в его щиколотку. На том уже загорелись брюки, но он не обращал на это внимания.

     – Отстань от меня! – Руслан попытался его пнуть, но у него ничего не вышло.

     – Извини, – прохрипел Анатолий, втаскивая его обратно в охваченную огнем лабораторию, – но эту тайну мы будем охранять любой ценой.

     Свист вырывающегося из баллона газа достиг своей наивысшей ноты и резко оборвался…

     Момент взрыва Гриша сначала почувствовал, когда земля под его ногами коротко вздрогнула, ну а уже потом последовала ярко-желтая вспышка, озарившая окна первого этажа и брызнувшая во все стороны шрапнелью осколков. Он сразу же отвернулся, чтобы уберечь лицо, и тут ему в спину упруго наподдала ударная волна, которая едва не бросила его на землю. Впрочем, удержаться на ногах ему так и не было суждено, поскольку в следующее мгновение в него врезалась выпрыгнувшая в окно Ортея.

     Они упали и покатились по газону, осыпаемые градом битого стекла и дымящихся обломков.

     – Тьфу, черт! – Гриша выплюнул угодивший ему в рот пучок травы. – Ты как, цела?

     Собака же, едва вскочив на лапы, снова бросилась на землю и принялась кататься по ней, сбивая огонь с тлеющей местами шкуры. В воздухе запахло горелой шерстью.

     – Да все, все, хватит уже! – не в силах сдержаться, Гриша схватил Ортею и стиснул в объятьях. – Ну, поджарилась немного, ну, бывает. Кости-то хоть целы?

     Собака утвердительно кивнула и, высвободившись, отступила назад и подняла вверх морду. Принюхавшись, она молнией бросилась к застрявшей в канаве у ворот машине Евгения. Гриша потрусил за ней следом, уже предвкушая неизбежную выволочку.

     И предчувствие его не обмануло.

     – Ты уже совсем совесть потерял?! – Оксана, сидевшая на корточках рядом с Евгением, сверкнула на него гневным взглядом. – Другие люди для тебя – всего лишь расходный материал?! Если они не члены Стаи, то их жизни не имеют значения, и ими можно спокойно пожертвовать?!

     – Мы сами вызвались, а Гриша решил нам помочь, хотя и не был обязан, – вяло попытался возражать журналист. – Я в норме, жить вроде бы буду, успокойся, не кричи так. А ты, Коль, будь джентльменом, одолжи матери свою куртку.

     Парень, спохватившись, стащил с себя джинсовку и накинул ее на обнаженные плечи Оксаны, которая, хоть и сбавила немного обличительный накал, останавливаться пока не собиралась.

     – Да вы тут все на голову скорбные, как я погляжу! Откуда вы только в моей жизни беретесь?! Тянет вас ко мне, точно магнитом, что ли?! Или меня к вам?!

     – Родственные души, ага, – охотно согласился Николай. Самое страшное осталось позади, их отчаянная авантюра удалась, и он облегченно отпустил вожжи, даже не зная теперь, что и делать – смеяться или плакать. – А бабка-то наша где?

     Резко изменившееся лицо матери заставило парня умолкнуть, сообразив, что он сморозил что-то не к месту.

     – Там… осталась, – глухо буркнула Оксана. – Руслан ее подстрелил.

     – О! – Николай никогда не испытывал к Ирене особо теплых чувств, да и она сполна отвечала ему с матерью взаимностью, но некоторые приличия все же следовало соблюдать. – Я сожалею.

     – Мы с ней… простились, – девушка вовсе не горела желанием погружаться в еще свежие и болезненные воспоминания. Их отношения с матерью никогда не были простыми и гладкими. – Все наши разногласия в прошлом. И хватит об этом.

     – Строго говоря, без ее помощи мы вряд ли бы справились, – заметил Гриша.

     – Да вы самостоятельно вообще ни на что не способны! – дремавший в Оксане вулкан полыхнул с новой силой. – Любая ваша самодеятельность вечно идет не по плану, и кому-то постоянно приходится вытаскивать вас из того дерьма, в которое вы вляпались! Ну что за детский сад, честное слово?!

     – Спасибо на добром слове, мам, – проворчал Николай. – Мы тоже рады видеть тебя в добром здравии. Всегда пожалуйста.

     Оксана умолкла, непонимающе глядя на него, но потом ее мысли все же сумели догнать реальность, и губы девушки предательски задрожали. Ведь все они примчались сюда, зная, что могут погибнуть, подставлялись под пули не ради славы или удовлетворения жажды приключений и адреналина. Ее близкие были готовы отдать жизни ради ее спасения, даже не задумываясь о правильности или глупости своих поступков. Они просто делали то, что считали необходимым. Так, как умели, так, как могли, так, как подсказывало им сердце.

     Она не выдержала и все же расплакалась, а Евгений неуклюже гладил девушку по голове здоровой рукой, не в силах подобрать нужные слова. Утешать он никогда не умел, тем более что Оксана ни в чьем утешении никогда доселе не нуждалась.

     – Да, иногда что-то идет не по плану, что-то не клеится, – пробормотал он, – но это же не повод даже не пытаться что-то предпринимать. Нельзя же просто сидеть на месте и продолжать спокойно пить пиво, в то время как близкий человек оказался в беде!

     – Во всей этой истории с самого начала абсолютно все пошло не так! – всхлипнула Оксана. – Начиная с того, что я сама была слишком самоуверенной и не прислушивалась к вашим предостережениям. А потом Гриша даже покушение нормально организовать не сумел, Толя следы замести не смог по-человечески. Ну и покатилось…

     – Вот такой я, видимо, невезучий, – Гриша облокотился на изрешеченную дробью машину, меланхолично глядя на полыхающее здание. – То у меня не так, это не эдак, да еще ружье это треклятое, будь оно неладно…

     – Какое ружье? – Оксана вскинула мокрое от слез лицо и подозрительно нахмурилась.

     – Ну все, Гришбан, – печально вздохнул Николай, сочувственно похлопав приунывшего бородача по плечу, – вот теперь тебе точно хана!

     И вновь машина глотала километры асфальта, мчась на юг, к теплому морю и янтарному песку. Несколько дней лихорадочной суеты, беготни и нервотрепки остались позади, и сейчас большая часть пассажиров вовсю нахрапывала в самых разных и причудливых позах.

     Прямая и ровная дорога предоставляла Оксане не так много возможностей отвлечься, а потому она снова и снова возвращалась к уже набившему оскомину самокопанию.

     Существовал, конечно же, сильный соблазн обвинить во всех своих несчастьях других людей, тем более что они уже не имели возможности сказать что-либо в свою защиту. Но ошибки существуют не для того, чтобы искать им оправдания, а для того, чтобы извлекать из них уроки на будущее.

     Если задуматься, то все беды человечества произрастают из неспособности людей контролировать свои эмоции и чувства, что вынуждает их идти на поводу у собственных страстей. Вечно рвавшийся к власти Анатолий ранее уже создавал проблемы и для Стаи и для Оксаны лично, но она продолжала его терпеть, считая его весьма полезным с точки зрения имевшихся у него связей во властных коридорах. Но одно дело плести интриги, и совсем другое – напрямую подставить под удар Вожака, которому ты приносил клятву верности. В тот момент Анатолий переступил последнюю черту, и дальше все понеслось под откос.

     Руслан, едва впереди замаячила перспектива выдающегося научного открытия, способного принести ему славу и богатство, мгновенно позабыл о чести, совести и элементарной порядочности, с головой накрытый удушающей волной своего безудержного тщеславия. Презрев закон и нормы морали, он жадно набросился на оказавшийся в его руках «объект исследований», перестав даже воспринимать Оксану как живого человека. И произошедшая с Русланом трансформация испугала тогда девушку даже сильней, чем его садистские эксперименты.

     В конце концов и сама Оксана стала жертвой собственной гордыни, когда искренне уверовала, что только она знает, что и как следует делать. Что только ей ведом тот путь, которым следует вести Стаю в лучшее и безопасное будущее. Что только она сможет удержать под контролем все потенциальные угрозы для племени, поскольку никто из ее подчиненных не обладал достаточным уровнем ответственности и добросовестности. Она держала в своих руках судьбу Стаи, и не имела морального права доверить сию ношу кому-то еще, перепоручить другому человеку тот груз ответственности, что оказался взвален на ее плечи.

     Но она не справилась.

     Если бы не драматические события последних дней, Оксана так никогда и не сумела бы в полной мере осознать, что печется и заботится не столько о Стае, сколько о собственной репутации в качестве ее Вожака. Ее бессонные ночи были посвящены переживаниям не о судьбе сородичей, а о том, как она сама выглядит в их глазах. Достаточно ли уверенно ли она себя держит, насколько решительно пресекает любые попытки неповиновения или карает тех, кто оспаривает ее приказы? Вот что беспокоило ее на самом деле.

     Она не справилась, и осознание сего факта оставило на ее душе крайне болезненный и кровоточащий шрам. Фазиль, как мог, пытался ее успокоить, раз за разом втолковывая, что ее таланты, в первую очередь ее природное женское коварство оказались как нельзя кстати в тот самый момент, когда Стая была расколота, и стояла на самом краю катастрофы. Но позже, когда внутренние угрозы оказались устранены, потребовались совершенно иные навыки. Стае требовался Вожак, обладающий умением договариваться и находить компромиссы, искусно лавируя меж опасных айсбергов внешнего, человеческого мира. Умеющий не командовать, но руководить.

     Оксана постоянно стремилась держать под личным присмотром абсолютно все, происходящее в Стае и вокруг нее, но ее возможностей оказалось категорически недостаточно, чтобы сохранить контроль над столь большим количеством нитей, что она сконцентрировала в своих руках. Да и никто другой не смог бы удержать в фокусе настолько обширную и постоянно меняющуюся картину. Ведомая своей непоколебимой самоуверенностью, она опасно заигралась с огнем, и он едва не сожрал ее вместе со всей Стаей.

     Хорошо еще, что в самый критический момент рядом с ней оказалась ее Семья, которая вытащила ее из той темной бездны, куда она едва не провалилась.

     И, черт подери, именно им теперь приходилось расплачиваться за ее самоуверенную глупость, за ее непростительные ошибки.

     Оксана покосилась на сидящего рядом с ней Гришу, новая внешность которого все еще вгоняла его знакомых в легкий ступор. Ему пришлось полностью сбрить бороду, отчего он, во-первых, сразу же помолодел лет на пятнадцать, а, во-вторых, внезапно утратил былую брутальность, превратившись в милого добряка, каковым, по сути, и являлся. Если его не злить, конечно.

     Но вот окружающим все же требовалось время, чтобы сжиться с его новым обликом. Коля, разумеется, поглумился тогда над ним от души, хотя это и грозило ему весьма серьезными увечьями. Но Гриша сдержался, он ведь и вправду был в душе добрым и незлобивым человеком, всегда готовым простить неразумным мальцам их глупости.

     Оксана машинально ощупала свою голову, которую теперь покрывал короткий ежик светлых волос. Пожар местами заметно подпалил ее шевелюру, превратив некогда стильную прическу в череду проплешин, сделав ее похожей на изрядно подъеденный молью старый ковер. Пришлось браться за машинку и решать проблему самым радикальным образом. К счастью, у Николая достало ума не подтрунивать над матерью, поскольку она, в отличие от Гриши, подобных выходок ему бы не простила и обязательно оттрепала бы несмышленого отпрыска.

     Сам-то Николай отделался по итогу лишь легким испугом. Он не успел толком наследить, так что сохранил свое прежнее имя и свою прежнюю личность. А вот другим повезло меньше.

     Гриша, несмотря на то, что был вовлечен в события по самую маковку, обошелся еще относительно малой кровью. Ему только пришлось похоронить Игоря Карякина, который и был в ответе за все случившееся безобразие, но в остальном его потери оказались минимальными. Если не считать бороды, разумеется, что, впрочем, воспринималось им как вполне полноценная, да еще и мучительная смерть. Во всяком случае, он уже второй день почти ни с кем не разговаривал, ограничиваясь односложными ответами и старательно избегая пересекаться взглядами.

     Ну да ничего, привыкнет со временем, тем более что и другие не обошлись без потерь.

     Гриша вызвался ехать вместе с ними, поскольку последние события только укрепили его во мнении, что без его пригляда и помощи непутевое семейство Вельгеров опять вляпается в какие-нибудь приключения. Да и обстановку на время сменить не помешало бы. Гриша старался не подавать вида, но Оксана догадывалась, что смерть Ирены стала для него тяжелым ударом, и он использовал любую возможность, чтобы хоть немного отвлечься.

     Евгений Полевкин пустился в бега, и его место снова занял извлеченный из небытия Дмитрий Переплетин, дремавший сейчас на заднем сиденье. Накануне вечером Фазиль вытащил остававшиеся в его плече дробины, констатировав, что тот определенно родился в рубашке, поскольку угоди заряд чуть левее, и под удар попала бы шея со всеми вытекающими траурными последствиями.

     Оксана приподняла голову и взглянула в зеркало на Ксюшу. Девочка сидела сзади между отцом и братом, и ее белокурая головка на поворотах приваливалась то к одному, то к другому.

     Вчера малышке вместе с Колей и дедом пришлось присутствовать на похоронах матери, где все они старательно строили печальный вид и принимали соболезнования от близких, значительная часть которых также была осведомлена о реальном положении вещей. Но публика все равно старательно отыгрывала свои роли, прекрасно понимая, что однажды и они сами могут оказаться в подобной ситуации, и их дальнейшая судьба будет зависеть, в том числе, и от добросовестности остальных членов Стаи.

     Кирилл решил на несколько дней задержаться в Вельярово, чтобы помочь Фазилю, единогласно признанному Стаей новым Вожаком, войти в курс дела. Всего за несколько дней столь многое успело измениться, но сколько всего еще только предстояло изменить или даже начать с чистого листа.

     Насколько можно было судить, Руслан не успел поделиться с кем-либо результатами своих опытов над Оксаной, а вся аппаратура в его лаборатории при взрыве и в ходе последующего пожара была полностью уничтожена. На данный момент официальное расследование трагедии находилось в самой начальной стадии, но Фазиль ничуть не сомневался, что многочисленные нелицеприятные факты, которые неизбежно начнут всплывать в его ходе, вынудят всех причастных нажать на тормоза и отправить дело в долгий ящик. А потом и вовсе его закрыть за недостаточностью улик.

     Но все равно оставался реальный риск, что кто-нибудь не в меру ретивый начнет рыть носом землю и все-таки найдет ведущие к Стае следы. Поэтому в ближайшие месяцы всему их племени следовало затаиться и вести себя максимально тихо, будучи готовыми в любой момент сорваться с места, если вдруг реализуется самый негативный из возможных сценариев. Сидеть и смиренно ожидать возможных неприятностей – не самое приятное времяпровождение, но другого выхода не было. Всем им придется этот период просто перетерпеть.

     Неприятно, конечно, осознавать, что именно ты стал причиной целой кучи проблем для других людей, но Оксане и самой приходилось сейчас несладко. Ведь она теперь должна была, по сути, начинать жизнь заново. Она же погибла там, в пламени пожара, а за рулем сейчас сидела Ольга Вельгер – еще одна из многочисленных племянниц Кирилла. И ей теперь предстояло пройти долгий путь, прежде чем она найдет свое место в этом полном опасностей мире.

     В прежние времена, положа руку на сердце, жизнь была устроена намного проще. Максимум, что могло угрожать ее сородичам – серебряные пули, факелы и вилы, которым не составляло особого труда противостоять. Но вот сейчас, в эпоху тотального учета и контроля, с развитием технологий генетического анализа, с камерами на каждом углу, сохранять тайну своего происхождения становилось все сложнее и сложнее.

     Необходимость отслеживать неуклонно растущее число угроз требовала находить новых союзников, и Оксана стала первой за несколько поколений, кто решился довериться людям. Такой шаг представлялся крайне рискованным, но в тот момент у нее попросту не оставалось иного выбора. Да, люди слабы и способны на обман, однако и некоторые из ее соплеменников уже давно не заслуживали доверия. Тогда она пошла на осознанный риск и выиграла, хотя долгосрочные последствия ее решения еще только предстоит осознать. Столь тесные и доверительные отношения с людьми – очень тонкий и хрупкий лед, но иногда судьба просто не оставляет выбора. Тут главное – не впасть в опасную иллюзию самоуспокоения и не начать отплясывать на нем зажигательный канкан, что стало бы верхом безрассудства.

     Так или иначе, но сейчас в ее машине ехала на редкость пестрая компания, сочетавшая в себе и пороки, и слабости, вперемешку с самыми неожиданными добродетелями, плоть до готовности к самопожертвованию. Да, кто-то из них не умеет отращивать хвост и обрастать шерстью, а кто-то готов, высунув язык, помчаться за первой же встреченной юбкой. Один может красиво и убедительно соврать, даже не моргнув глазом, а другой даже самого сдержанного человека способен довести до кипения своим ядовитым сарказмом. Они вдрызг переругаются и даже устроят потасовку по самому пустяковому поводу, но, не раздумывая, пойдут под пули, если кто-то из них окажется в опасности. Такие разные и такие непохожие, но объединяло их одно.

     Они – ее Семья, и этим все сказано.