Юрий Трифонов завершал повесть "Время и место": "Осенью 1979 года моя дочь Катя, не сдав второй год подряд вступительные экзамены в университет, заболела тяжелым нервным заболеванием, и ее положили в Первую градскую, в психосоматическое отделение." "Когда в прошлом году Катя провалилась в университет, было понятно: Васенька отнимает много сил. Но теперь нашли няню, ребенок жил летом в Десне, Катя морила себя зубрежкой и ночными бдениями, я не видел, чтоб люди так себя изнуряли, я не мог помочь, математика ей не нужна, а по другим предметам я отстал. Но, видя, как она занимается, я почему-то был уверен: такие адские усилия не могут пропасть даром! И вот она позвонила мне в институт и фальшивым, веселым голосом сказала, чтоб я не расстраивался, она не набрала полбалла, опять провалилась, и ну их всех на фиг. Я похолодел от страха и крикнул: "Что ты собираешься сейчас делать?" - "Пойду в кино!""
Он писал и размышлял на отвлеченные темы: "Миллионы - десятки, сотни миллионов? - людей имеют дипломы институтов... А сколько человек могут сказать, что они являются детьми, потомками выдающихся писателей? Единицы? Десятки?.."
"Она молчала, потом сказала: "Там были девочки, которые тоже недобрали полбалла, и они сказали, что все заранее определено. И ничего сделать нельзя. Это правда?" - "Не знаю, - ответил я. - Может быть". - "Тогда зачем жить? Если все определено?""
"Быть дочерью выдающегося писателя - этого мало?" - продолжал думать он о чём-то.
Память подсказала: "Знает ли писатель, что такое человеческое сердце?"
"Вы не годитесь для нашей галактики."
"...мутное, теплое, старое, дорогое, исчезнувшее без следа..."
"Декабрь 1980"
Он открыл энциклопедию: "28 августа 1925 - 28 марта 1981 (55 лет)"