Аннотация: Гарри приходит в себя и отвечает на письма. Заявление в пророк о Дурслях. Ужин с семьей Оуэна. Гарри цепляет девчонку в баре по наводке Фила.
Когда Гарри прибыл на площадь Гриммо, он не хотел ничего больше кроме того чтобы лечь на диван. Но он знал Гермиона и Райан будут снаружи ожидать его. Итак он неохотно пошел через кухню пустить их внутрь.
- Гарри, тебе следует присесть. - Произнесла Гермиона. - Может быть выпить немного воды.
- Я в основном просто голодный. - Сказал Гарри. - Райан, я предполагаю тоже бы это сделал?
Райан кивнул и Гарри призвал Кричера.
Крак.
- Да, мастер?
- Хорошего дня, Кричер. Мы могли бы использовать что-то перекусить прямо сейчас... Райан, я полагаю, ты предпочитаешь что-нибудь побыстрее?
- Да, пожалуйста.
Эльф с несчастным видом уставился в пол.
- Хотя Кикимеру стыдно об этом говорить, но у меня осталось карри со вчерашнего вечера и пицца с четверга. Кикимер с удовольствием бы их приготовил, но он наверняка потребует наказания за то, что так грубо оскорбил хозяина и его гостей.
- Ни в коем случае! - воскликнула Гермиона. - Мы с удовольствием съедим остатки, а ты не должен наказывать себя.
Кричер в отчаянии посмотрел на Гарри.
- Она права, - сказал Гарри. - Я настаиваю, чтобы ты подал нам эти остатки, и я категорически запрещаю тебе наказывать себя. - Он посмотрел Кричеру в глаза и мысленно добавил: - Я знаю, тебе не терпится прочистить эту ужасную водосточную трубу. Тогда давай! Но только после того, как накормишь нас.
Низко поклонившись, Кричер сказал:
- Да, хозяин, - и немедленно принялся за приготовление еды.
Через несколько мгновений из кухонного камина высунулась голова Рона.
- Гарри, ты вернулся! Можно мне пройти?
Ух, еще больше зрителей.
- Да, конечно.
Рон ввалился на кухню и спросил:
- С тобой все в порядке? Что именно произошло?
Гарри вздохнул.
- проклятый Эндрю Гилстрэп случился. Два часа я был в порядке, но потом Гилстрэп нашел больное место и ударил по нему.
- Блядь, я испугался, что ты достанешь свою палочку и проклянешь его.
- Это даже не пришло мне в голову. Я просто хотел ударить его, просто так. - Он опустил глаза и спросил: - Ты слышал, что я ему сказал?
- Да. Я боюсь, что все знают. Это распространилось по трибунам, как адское пламя, еще до окончания матча. - Рон посмотрел на Гарри и спросил: - Почему ты мне не сказал? Я бы никому не сказал - ты же знаешь.
- я знаю. Просто я никогда не хотел об этом говорить. Честно говоря, до сих пор не хочу.
Рон сочувственно покачал головой.
- Мне жаль, но, вероятно, сейчас тебе этого не избежать. Очевидно, это передавали по радио - мои родители слушали дома, и папа прислал мне Патронуса, чтобы я мог предупредить тебя.
- Вот блядь, - сказал Гарри с тяжелым вздохом. - Они упоминали Дурслей по именам?
- Не знаю, я слышал об этом только из вторых рук. Я был в "Подзорной трубе" после окончания матча, и, конечно, там тоже все об этом говорят.
- Гарри, мне неприятно это предлагать, но может, тебе стоит пойти туда и сделать заявление, призывающее к сдержанности? - спросила Гермиона.
У Гарри перехватило дыхание, и он быстро замотал головой.
- Нет, я не могу.
- Я мог бы это сделать, - сказал Рон. - Все знают, что мы лучшие друзья. Очевидно, я герой среди фанатов Пушек за то, что уговорил тебя подписать контракт.
- Это было бы здорово, если ты согласен, - сказал Гарри. - Просто передай им, что я просил, чтобы никто не искал моих родственников и не пытался... отомстить.
Рон кивнул.
- Я полагаю, вы были там? Устанавливали защиту?
- Да. Райан защитил дом, а я сходила в Гринготтс за защитными амулетами.
- Вот это да! Тебе действительно нужно было их видеть? Дурсли?
- Да, - уныло ответил Гарри, все еще не оправившийся от открытия крестража. - Не могли бы вы пойти в "Подзорную трубу" и сделать это объявление? И попросить людей распространить информацию?
- Сейчас, - сказал Рон, беря щепотку летучего порошка. - И найди меня позже, если захочешь поговорить, хорошо?
- Спасибо, - сказал Гарри, зная, что он этого не сделает.
Рон ушел, а Гарри принялся за остатки, которые подал Кричер.
- Хозяин, - сказал эльф, держа в руках стопку писем. - Кричер просит прощения у Хозяина за то, что не принес их раньше, но хозяин получил множество писем по камину сегодня днем. Кричер доставил бы их раньше, но хозяин попросил сначала поужинать.
- Это было правильное решение, Кричер. Спасибо, - сказал Гарри, беря письма. Откусывая, он пролистал их и увидел, что там были письма почти от всех, кому он предоставил доступ к своему каминному порту.
Его сердце упало, когда он прочитал обратные адреса. Каждый из них знает, с грустью подумал он. Он знал, что они хотели как лучше, но чувствовал себя ужасно уязвимым.
Райан поднял голову и спросил:
- Гарри, ты знаешь рабочий адрес своего дяди?
- Нет, но я могу точно сказать тебе, как туда добраться, - сказал он, и Гермиона сделала пометку.
- Хорошо, - сказал Райан. - Я только еще немного поем, а потом займусь его делами. После этого я займусь общежитием вашего кузена, поскольку это наименее вероятное место для нападения.
- Спасибо, я не могу выразить, как сильно я это ценю. - Он вздохнул и добавил: - Если бы только я не вышел из себя.
- Гарри, ты должен простить себя, - сказал Райан. - Гилстрэп печально известен, и у тебя была гораздо более тяжелая жизнь, чем у большинства людей, и ты был гораздо более публичным.
Гарри насмешливо фыркнул.
- Напротив... он сказал, что все было передано мне.
- Ты серьезно? - спросила Гермиона. - Он действительно так сказал?
- Да, несколько часов. Меня это не беспокоило, пока он, наконец, не сказал, что мои маггловские родственники, вероятно, боготворили меня за то, что я волшебник, и что они избаловали меня.
Гермиона ахнула, но Гарри продолжил:
- Само по себе это ничего бы не дало ... Я не знаю, правда ли это, но он сказал, что его отца пытками довели до безумия всего за пять дней до окончания войны.
Гермиона и Райан в ужасе посмотрели на него. Сердце Гарри бешено заколотилось, а в горле пересохло. Он отпил немного воды и добавил:
- Он сказал, что если бы мы не потратили столько времени, планируя взлом Гринготтса...
- Нет, - сказал Райан, - ты не можешь так думать. Ты сделал все, что мог.
Гермиона побледнела, и Гарри увидел, что она мысленно вспоминает то время, которое они провели в коттедже "Шелл" незадолго до окончания войны.
- Я не знаю, - сказала она. - Мы потратили недели на планирование... Я полагаю, что, возможно, мы могли бы поехать раньше.
- я знаю. Как только он это сказал, какая-то часть моего сознания задалась тем же вопросом.
- Вероятно, это была ложь, - сказал Райан. - Ублюдок.
- На поле все честно, - мрачно процитировал Гарри. - Слава богу, Оуэн поймал снитч. Не могу себе представить, насколько хуже я бы себя чувствовал, если бы мы проиграли.
Райан ободряюще покачал головой.
- Поверь мне, "Пушки" справятся с поражением, - сказал он, и Гарри невольно улыбнулся. - Но я должен пойти установить эти обереги.
Гермиона поднялась, чтобы поцеловать его на прощание, и Гарри сделал вид, что не слушает их разговор наедине. Он открыл письмо от Невилла, который предлагал свою поддержку и говорил, что всегда готов прийти на помощь, если Гарри понадобится компания. Старый добрый Невилл, подумал он. Невилл, конечно, знал, каково это - иметь болезненный секрет - прошли годы, прежде чем его друзья узнали о состоянии его родителей.
Кричер появился с другой пачкой писем, которые пришли за это время. Гарри просмотрел имена отправителей, и его сердце замерло, когда он увидел имя Хелены. Ее записка была короткой:
Дорогой Гарри,
Я слышала о том, что случилось, мне очень жаль. Я могу чем-нибудь помочь? Я свободна сегодня вечером, если тебе нужен друг.
Ваша,
Хелена
Подруга? С горечью подумал он. Он понял, что больше всего на свете хочет свернуться калачиком в ее объятиях, прижаться к ней всем телом, но друзья так не поступают. Его не интересовали ни чай, ни сочувствие.
Там также были письма от Оуэна, Джинни и, к удивлению Гарри, от Фила Ратледжа. По какой-то причине он был склонен больше доверять своим новым друзьям, чем людям, которых знал много лет. Проводив Райана, Гермиона вернулась к столу, и Гарри почувствовал волну страха.
- О, Гарри, - сочувственно произнесла она, садясь рядом с ним. Она серьезно посмотрела на него, и он понял, что она ждет от него откровенности. Но он не хотел.
- Должен ли я отправить заявление Пророку? - спросил он, чтобы сменить тему. - Призывая людей не мстить?
Она моргнула.
- О, точно. Да, хорошая идея. - Она достала из сумочки лист бумаги для заметок.
Вместе они подготовили краткое сообщение, в котором призвали к сдержанности, а также попросили всех уважать частную жизнь Гарри. Он знал, что на последний пункт надежды нет, но, по крайней мере, это послужило бы ироничным контрапунктом к статье Риты.
- Как мы должны это отправить? - спросил Гарри. - Я не знаю, насколько быстро они читают входящие письма. Я полагаю, рекламная команда Пушек знает, с кем связаться - на самом деле, они, вероятно, уже отправили что-то от моего имени. Но я бы предпочел не иметь с ними дела прямо сейчас.
Гермиона понимающе кивнула.
- Жаль, что у тебя нет более заметной совы. Тогда они бы сразу поняли, кто ее прислал. Лисандр достаточно привлекателен, но в нем нет ничего необычного.
- Нет, он довольно обычный. - Гарри слегка улыбнулся, вспомнив ворона, о котором говорила Хелена. - Интересно, где сейчас Фоукс. Из него получился бы хороший посыльный.
- Сохатый! - воскликнула Гермиона. - Отправь письмо совой, но отправь почтовыми отправками, чтобы они знали, что ты его отправил.
- Что, что-то вроде "Присмотри за моей совой"?
Гермиона усмехнулась.
- Именно так. Хотя теперь, когда ты упомянул об этом, ты мог бы попросить Кричера доставить это.
- Я бы мог, но "Позаботься о моем эльфе!" звучит иначе. И мы так близко к офису Пророка, что он вряд ли справится быстрее, чем Лисандр.
Они поднялись наверх, в совятню, и отправили письмо. Верный своему слову, Гарри отправил Сохатым зловещее послание.
Вернувшись в гостиную, он спросил Гермиону:
- Что ты думаешь о крестражах? Это многое объясняет.
Она медленно выдохнула и покачала головой.
- Это не все объясняет. Ты видел своего дядю - он не заметил в тебе ничего необычного.
- Нет, но, возможно, это была привычка.
- Возможно. Но разве ты не говорил, что Дадли стал лучше до того, как ты победил Волдеморта?
- Да, ты права. Я думаю, дементоры изменили его.
Гермиона кивнула.
- А как насчет других магглов, с которыми ты общался? Например, твоих одноклассников и школьных учителей?
- Они в основном игнорировали меня. За исключением приятелей Дадли, которым тоже нравилось меня избивать.
- Они когда-нибудь говорили что-нибудь негативное о твоих глазах? Или, если на то пошло, кто-нибудь из девушек говорил, что у тебя красивые глаза?
- Девушки ничего не сказали. Они либо высмеивали мою одежду, либо вели себя так, будто меня не существует. Обычно последнее. - Он внезапно поднял глаза. - Но теперь, когда ты упомянула об этом, была одна девушка, которая критиковала меня. Сказала, что я неестественный, и что у меня странные глаза. Но она была отвратительна со всеми.
- Интересно. Интересно, видели ли люди с врожденной тьмой твой крестраж более отчетливо. То есть крестраж Волдеморта.
- Может быть, и так. И если подумать, Минерва наблюдала за моими тетей и дядей весь день, прежде чем Дамблдор оставил меня у них на пороге, и она могла сказать, что они не годятся. Так что, должно быть, это тоже от них, а не только от крестража. - Они с Гермионой заняли свои обычные места в гостиной, и он спросил: - Твои родители когда-нибудь что-нибудь говорили? Я знаю, что встречался с ними всего пару раз, но, возможно, они заметили, что что-то не так.
Она покачала головой.
- Нет, они никогда ничего не упоминали, ни хорошего, ни плохого. Хотя моя мама недавно похвалила твои глаза.
Гарри пожал плечами и сказал:
- Думаю, это не имеет значения. Крестража больше нет, и мы уже знаем, что Волдеморт разрушил мое детство. Еще кое-что вряд ли что-то изменит.
Гермиона тяжело вздохнула, и Гарри пожалел, что позволил ей начать разговор.
- Ты хочешь поговорить об этом?
- Честно говоря, нет, - коротко ответил он. - Ты можешь прочитать об этом завтра, когда все остальные прочитают.
Она выглядела обиженной, но он не подал виду.
- Вы уверены, что в статье есть все?
- Да, я видел черновой вариант в прошлом году, и он был точь-в-точь такой, как надо. С тех пор о ней стало больше известно.
Кричер принес еще больше писем, и Гарри улыбнулся, увидев одно от Летиции. Вероятно, он рассказал ей о Дурслях больше, чем Гермионе. То же самое и с Оуэном. Вот кого я хочу увидеть, подумал он. Оуэн.
- Э-э, наверное, мне следует ответить на некоторые из этих писем, - сказал он, надеясь, что Гермиона поймет намек.
- О, хорошо, - сказала она немного взволнованно. - Райан сказал, что я должна подождать его в его квартире - я просто пойду туда.
Он встал и повел ее к камину.
- Спасибо за вашу помощь сегодня днем. Я даже не мог собраться с мыслями. И, пожалуйста, поблагодарите Райана еще раз.
- Конечно, не за что. - Вы уверены, что с вами все будет в порядке сегодня вечером?
- Да, я, пожалуй, пойду поговорю с Оуэном.
Гермиона снова выглядела обиженной.
- Хорошо. Пожалуйста, присылай мне в любое время, если я могу чем-то помочь.
- Я так и сделаю, спасибо.
После ее ухода Гарри открыл несколько писем, но не все из них. Единственными, кому он ответил, были Оуэн, Фил и Летиция - он поблагодарил ее за доброту и выразил желание увидеться с ней снова на следующей неделе или около того. Оуэн пригласил его на ужин, извинившись, что это будет дома и, следовательно, в хаосе, но Гарри понравилось, как это прозвучало. "Нормальная семья", - подумал он.
Он особенно оценил письмо от Фила, который предложил Гарри полетать в воскресенье, если ему нужно будет выпустить пар. "Но никаких побоев", - написал он. Он также предложил собраться вместе и выпить в тот вечер, напомнив, что он тоже пострадал от Гилстрэпа.
Гарри попросил Кричера передать ему ответы, поскольку Лисандер все еще не вернулся из "Пророка", и составил планы на вечер. Я сойду с ума, если буду просто сидеть здесь дома.
На нем все еще был спортивный костюм, поэтому он переоделся в элегантный маггловский костюм, подходящий для того, чтобы выпить с Филом, и отправился к Оуэну домой. Семья сидела за столом, а Оуэн нарезал еду для одной из девочек. - Добро пожаловать, - сказал он, увидев Гарри. - Пожалуйста, присаживайтесь.
- Спасибо, что пригласили меня. - Он повернулся к Джилл и сказал: - Простите, что ничего не принес, но все, что у меня было, - это огневиски, бутоньерки и книги о Темных искусствах.
Она рассмеялась и сказала:
- В следующий раз принесите ненужные бутоньерки - я уверена, они понравятся девочкам.
- Я так и сделаю, - сказал Гарри. - На самом деле, я решил принять спонсорскую помощь от своего флориста. Это будет моя единственная спонсорская помощь.
- Фантастика! Оуэн рассказал мне обо всех баннерах на цветочную тематику.
Гарри спросил об их дочерях, которые были похожи друг на друга и которых звали Кейт и Лиза. Они по очереди рассказали о том, как прошел их день, заканчивая предложения друг за друга, как это делали Фред и Джордж.
- А еще мы играли с маленьким Нюхачом в саду за домом... и мама дала нам сладости в блестящей обертке, чтобы он их нашел... но у него это еще не очень хорошо получалось, потому что он совсем маленький... поэтому мы нашли сладости сами... только я нашла больше, чем Кейт, и она начала плакать, поэтому я дала ей одну из своих... а потом мама крикнула по радио, что папа поймал снитч... а тетя Фиона пришла с Мэтью, и мы полетали на игрушечных метлах у ручья, - и так далее.
Гарри время от времени задавал им вопросы, которые они с удовольствием использовали в качестве отправной точки для непоследовательных выводов. Оуэн и Джилл, казалось, были благодарны за возможность спокойно поесть, а Гарри не был голоден, так как час назад съел пиццу с карри.
После того, как девочки поели, Гарри присоединился к ним на полу, собирая пазл, который стал еще более увлекательным благодаря тому, что на нем была изображена движущаяся картинка, а не неподвижная. Оуэн вымыл посуду, а Джилл сложила несколько корзин с бельем, которые занимали диван.
- Добро пожаловать в гламурную жизнь зрелого члена лиги, - сказал Оуэн. - Я полагаю, она далека от вашей.
- Это прекрасно, - искренне сказал он. - Я никогда не устану наблюдать за нормальными семьями в их естественной среде обитания.
- Да, осмелюсь предположить, что это ваш вариант похода в музей или зоопарк.
- Вообще-то, я был в зоопарке всего один раз, и я случайно натравил удава на своего двоюродного брата. Это было незадолго до того, как я получил письмо из Хогвартса... На самом деле, я не должен был так удивляться.
Они продолжали болтать еще некоторое время, периодически прерываемые девушками, и в конце концов Джилл тоже присоединилась к ним.
- Вы прослушали всю передачу? - спросил Гарри.
- Да, я прослушал. И комментарии после этого.
Гарри вздохнул.
- Как все прошло? Я сегодня вообще не слушал радио.
- В целом, сочувствую. Ни для кого не секрет, что Эндрю Гилстрэп постоянно насмехается, и все могли видеть, что он все это время следил за вами. Он, конечно, получил много насмешек за то, что не смог найти снитч во время штрафного, особенно после того, как Оуэн сразу же заметил его.
- Гарри, должно быть, здорово его потрепал, - сказал Оуэн. - Он это заслужил.
Джилл подобрала с пола упавший носок.
- Корреспондент на стадионе передал то, что вы сказали о своей семье, и главный ведущий на мгновение потрясенно замолчал. Но потом это было все, о чем они могли говорить, и они почти не освещали матч, пока не появился Оуэн.
Гарри вздохнул.
- Они раскрыли имена или местонахождение моих дяди и тети?
- Они знали, что это сестра твоей матери, и что ее девичья фамилия Эванс, и по твоему акценту они заключили, что ты с юга, но это все, что они узнали во время матча. Но, как я понимаю, кто-то раскопал подробности позже.
Оуэн с отвращением покачал головой.
- Я не могу поверить, что это было так безответственно - объявить их имя по радио, зная, что кто-то обязательно попытается отомстить. Кстати, "Пушки" сделали заявление от вашего имени.
- В самом деле? Что они сказали?
- Они призвали к сдержанности, а также уважению к вашей личной жизни.
- Это именно то, о чем я написал в "Пророк" сегодня днем. Я должен поблагодарить Сюзанну.
- Ты узнаешь, если кто-нибудь попытается что-то сделать? - спросила Джилл.
- Да, Райан в некотором роде эксперт по чарам, и у него есть система, позволяющая распознавать, пытается ли кто-нибудь взломать защиту. И я получу сову из Гринготтса, если кто-нибудь нападет на них лично.
Джилл сказала:
- Это, конечно, многое говорит о тебе, что ты стала защищать их после всего, что они сделали.
Ты и половины не знаешь, подумал Гарри. Просто подожди, пока не прочтешь завтрашнюю статью Риты.
- В моей жизни было достаточно насилия, - просто сказал он.
- Один из ведущих сказал, что это иронично, что вы проявили легкомыслие, учитывая вашу историю жестокого обращения со стороны магглов, - сказала Джилл.
- Ты что, шутишь? Как будто я должен был стать пожирателем смерти, потому что у меня были дерьмовые отношения? - Гарри заметил, что девочки начали хихикать. - Прошу прощения... Паршивые отношения.
Джилл улыбнулась.
- Не волнуйся, я говорила и похуже. Но да, я думаю, что у некоторых волшебников настолько узкое представление о магглах, что они готовы очернить всех подряд.
Оуэн сказал:
- Мне неприятно спрашивать, но кто-нибудь предполагал, что Гарри все же может стать Темным из-за своего прошлого?
- Вообще-то, да. Но затем другой ведущий возразил, что все это было в прошлом, и что если вы уже не были Темным, то вряд ли перейдете на другую сторону сейчас.
- Спасибо! - саркастически сказал Гарри. - Я рад, что, по крайней мере, кто-то считает, что я доказал свою принадлежность к Светлым. А Черный дом они тоже упоминали?
- Не в этом контексте, но кто-то заметил иронию в том, что к тебе относились как к домашнему эльфу, в то время как ты унаследовал его и многое другое.
- Да, конечно... Не могу и минуты не упомянуть об этом, - с горечью сказал он.
Оуэн повернулся к Джилл.
- Может, мне приготовить им ванну?
- Нет, я сама это сделаю. Вам с Гарри нужно побыть наедине. И, кроме того, вы сегодня поймали снитч.
- Полагаю, я это сделал, - сказал он, улыбаясь.
Джилл вывела протестующих девушек из гостиной, оставив Гарри с Оуэном.
- Ты хочешь поговорить о том, что там произошло? - спросил Оуэн. - С Гилстрэпом?
Гарри вздохнул.
- Большую часть времени я был в порядке. Это было даже весело. До самого конца он не сказал ничего, чего бы я не услышал за всю неделю от тебя и остальных, хотя ты никогда не смог бы подражать его тону. Ты просто не такой расчетливый. Кстати, портключ был создан специально.
- Это отвратительно, - сказал Оуэн. - Почему бы вам также не уклоняться от смертельных проклятий, когда вы идете по коридору, прежде чем вылететь? Или не спрятать дементора в раздевалке? Честно говоря, у вас, вероятно, есть основания для официальной жалобы.
Пожав плечами, Гарри сказал:
- Я думаю, мы отомстили, когда я ударил его, а ты поймал снитч.
- Верно. И, по-видимому, его критиковали по радио за то, что он оскорбил тебя до такой степени. "Неспортивное поведение".
- То, что я ударил его, тоже было не очень по-спортивному.
- Нет, но это не было преднамеренным. И он явно это заслужил.
Гарри на мгновение замолчал.
- Он сказал, что его отца пытали до безумия за пять дней до окончания войны. Он обвинил меня в том, что я медлил
Оуэн резко вздохнул.
- Я так понимаю, он сказал это ближе к концу матча?
- Да, как раз перед смертельным ударом, когда он обвинил меня в том, что мои родственники-магглы избаловали меня и боготворили. Вы не знаете, правда ли это о его отце?
- Я знаю, что его родители оба магглорожденные, но больше я о них ничего не знаю.
- Может быть, Рутледж знает... Я встречаюсь с ним позже вечером.
- Это хорошо - он лучше, чем кто-либо другой, поймет, через что тебе пришлось пройти. Думаю, его последний матч против Гилстрэпа длился более трех часов.
- блядь, я даже представить себе не могу. - Гарри снова помолчал и сказал: - Сегодня днем я видел своих тетю и дядю, а также моего двоюродного брата. Когда мы пошли их защищать.
- Как это было?
- Мой двоюродный брат теперь совершенно дружелюбен, чего я никогда бы не подумал. Мой дядя не изменился. Он обвинил меня в попытке украсть его наручные часы, когда я хотел отнести их в Гринготтс для защитных заклинаний. Уверен, вы догадываетесь, как отреагировала Гермиона.
Оуэн усмехнулся.
- Конечно, могу. А твоя тетя?
- Это было самое сложное, - сказал Гарри. - По крайней мере, она поверила в мои намерения, хотя я все еще ей не нравлюсь. Но сегодня я узнал кое-что, что с трудом укладывается у меня в голове.
- о?
- Я начну с того, что скажу, что не должен был рассказывать вам ничего из этого по прямому приказу Кингсли Шеклболта. Но, блядь, это моя жизнь - Он глубоко вздохнул. - Я уже упоминал об этом, но когда Волдеморт убил моих родителей и напал на меня, часть его души отделилась и соединилась с моей. Она поселилась прямо здесь, - сказал он, указывая на свой шрам.
Оуэн приподнял брови, но ничего не сказал.
- Душа Волдеморта и так была нестабильной, потому что он разбил ее на семь отдельных частей, чтобы обеспечить себе бессмертие. Именно этим мы с Роном и Гермионой и занимались в последний год войны, пытаясь найти и уничтожить остальные части. Вот почему мы вломились в Гринготтс.
- Это все объясняет. Когда ты узнал о том, что скрывается за твоим шрамом?
- В ночь последней битвы. Вот почему я должен был умереть, чтобы уничтожить это.
- Дамблдор подозревал об этом много лет - с тех пор, как я был ребенком, на самом деле.
- Значит, он вырастил тебя... чтобы ты умер?
- Очевидно. Он, конечно, не хотел, чтобы я умирал. Когда я увидел его на вокзале Кингс-Кросс, он был вне себя от радости, что мне не придется этого делать.
- Простите, я тебя не понял. На Кингс-Кросс?
- Вот куда я отправился, когда умер. У меня было видение на вокзале Кингс-Кросс, и я увидел Дамблдора и то, что осталось от души Волдеморта. На самом деле, мы долго разговаривали. Дамблдор и я, а не Волдеморт.
- И когда ты вернулся, именно тогда у тебя был тот опыт, о котором мы говорили? Когда ты почувствовал полное умиротворение и принятие?
- Да, и что все было идеально, включая мою жизнь с Дурслями, - сказал Гарри. - Хотя я не могу сказать, что мне удавалось удерживать это чувство очень долго.
- Это нормально. Такие вещи, как правило, приходят и уходят надолго.
- В любом случае, в тот год, когда мы искали крестражи, блядь, мне не следовало этого говорить. Но ладно... так называются фрагменты души, и если ты когда-нибудь встретишь это слово в книге, сожги ее. Их чрезвычайно трудно уничтожить, поэтому нам пришлось носить с собой один из них - медальон - несколько месяцев. И это чуть не высосало из нас жизнь. Это была буквально частичка души Волдеморта, и нам пришлось по очереди носить его на шее.
- О боже мой...
- Да, - сказал Гарри. - Мы с Гермионой иногда задумывались, оказываю ли я подобное влияние на людей, поскольку во мне тоже была частичка души Волдеморта. До сегодняшнего дня я не думал, что это так, поскольку мое общение с людьми не изменилось больше, чем можно было бы объяснить окончанием войны.
Гарри тяжело вздохнул.
- Но сегодня я узнал, что это повлияло на мои отношения. Очевидно, магглы более восприимчивы к хоркруксам, чем волшебники. Мои тетя и дядя буквально боялись меня с того самого дня, когда я появился на пороге их дома еще младенцем. Мои глаза выглядели по-другому, странно.
- И поэтому они плохо обращались с вами?
- Нет, не совсем, и даже не в первую очередь. Минерва Макгонагалл наблюдала за ними целый день, прежде чем меня перевели жить к ним, и она увидела, что они не годятся. Но Дамблдор все равно заставил меня жить с ними, якобы потому, что в моей тете текла та же кровь, что и в моей матери, и это защищало меня.
- Но он также отправил тебя туда, чтобы тебя не избаловли? - спросил Оуэн.
- Похоже на то. Иначе я, возможно, не отдал бы свою жизнь.
- О, Гарри... когда я думаю о твоем поведении, а потом о том, что такие придурки, как Эндрю Гилстрэп, называют тебя "титулованным". Я почти готов пойти и врезать ему самому.
Гарри рассмеялся.
- На самом деле, я ударил его довольно сильно, учитывая неудобный ракурс. Тренировка аврора, знаете ли.
Оуэн улыбнулся, прежде чем выражение его лица снова стало серьезным.
- Сегодня днем вы сказали, что Рита Скитер собирается что-то опубликовать. Вы уверены?
- Да, она показала мне это в прошлом году и использовала, чтобы шантажом заставить меня дать интервью, которое она превратила в статью о скандальном сексе. В отличие от статьи о скандальном сексе на прошлой неделе, которая, по крайней мере, отчасти была правдой, - добавил Гарри, ухмыляясь.
Но его лицо снова вытянулось.
- Ее статья о моих родственниках была абсолютно точной. На этот раз ей не пришлось преувеличивать. И "Пророк" наверняка опубликует ее завтра.
- Вы хотите, чтобы я что-нибудь узнал, прежде чем прочитаю? - спросил Оуэн.
Гарри почувствовал, как у него сжалось сердце при воспоминании о чулане. Все уже знают, напомнил он себе.
- Самое сложное - это чулан, - дрожащим голосом произнес он. - Я знаю, что это не моя вина, но я не могу думать об этом без чувства стыда. Как будто я мог как-то предотвратить это или дать отпор.
- Сколько тебе было лет, когда у тебя появилась нормальная спальня? В конце концов, тебе ее предоставили, верно?
- Да, когда я получил письмо из Хогвартса. Первое письмо было адресовано мне в чулане под лестницей, что сделало их параноиками.
- Первое письмо?
- Да, они пытались скрыть это от меня. Я, должно быть, получил сотни писем, но они не позволили мне получить ни одного из них, что, оглядываясь назад, не предвещало ничего хорошего для моей будущей карьеры Ловца, учитывая, что в какой-то момент они летали по комнате.
- И все же ты наконец-то получил его. И именно тогда ты узнал, что ты волшебник и все такое прочее?
- Да. - Сердце Гарри снова упало, когда он вспомнил еще одну унизительную подробность. - И еще кое-что... ... Я был вынужден надеть обноски Дадли. Не поношенные вещи, заметьте, - это было бы прекрасно. Но в то время Дадли страдал от избыточного веса, и мне приходилось носить то, из чего он вырос. Итак, теперь доктор Нюфлер и все остальные проанализируют мои предпочтения в одежде по фигуре.
- Доктор Нюфлер?
- Тот целитель разума, которого цитировали в статье в "Роубс" несколько недель назад. Тот, который сказал, что я одновременно возвращаю себе утраченную невинность и заявляю о своей сексуальной зрелости.
- Да, я помню. И да, я уверен, что люди сделают выводы, но нет причин стыдиться.
- Полагаю, что нет. Но я просто так чувствую... подвергнутый. Как будто у меня не осталось никаких секретов, или у меня их не будет после выхода завтрашнего "Пророка".
- Я уверен, что достаточно скоро они раскроют еще больше, - сказал Оуэн, и Гарри поморщился. - Я могу только представить, насколько это неудобно.
- Это действительно так. Ты сказал, что мои стены рушатся, но, видит Мерлин, я не хотел, чтобы они рухнули так быстро.
Оуэн кивнул.
- Боюсь, это твои бладжеры.
- Наверное, вы правы. Как я могу это выносить? Сегодня днем я получил кучу добрых писем буквально от всех, у кого есть мой домашний адрес, но ответить я хотел только на те, с которыми познакомился за последний месяц. Я даже выгнал Гермиону из дома - я уверен, что обидел ее.