|
Приключения Робинзона и двух Пятниц на обитаемом острове
Рецензия на роман Александра Бережного 'Палач, демон и принцесса'
Новое вино в старом мехе
Смешно и странно.
Выбранная автором структура романа, написанного в очень модном сейчас стиле, который я бы назвал аниме-фэнтези, стара почти как мир.
Учитель и ученики. Что может быть традиционнее? Только робинзонада! Причем обитаемый это остров или нет, совершенно неважно. Разве что на обитаемом проблем больше... Аборигены все время под ногами путаются, мешают мир спасать.
Во-о-от...
А по содержанию роман очень даже современный. Мистический роман-фэнтези в стиле аниме... Да, вот это определение лучше звучит!
Но это больше предположение, чем утверждение. По тексту я особых отличий от стандартного среднестатистического фэнтези не заметил.
Одних иллюстраций для этого маловато. Их, кстати, лучше разбросать по тексту - восприниматься будут лучше. Хотя я плохой знаток аниме, и моими советами можно и пренебречь.
На совести знатоков аниме я оставляю также разбор соответствия текста романа канонам аниме.
Я же буду изучать роман по законам, общим для всей литературы вообще и фэнтези в частности.
Срочно нужна центрифуга!
Для текста! Слишком многословный роман получился. Путешествие только начинается, а уже занимает более шестисот килобайт по счетчику СИ. Слишком подробные описания. Слишком много внимания уделяется описанию буквально каждого движения ресниц героев. По большей части это лишено всякого смысла. Получается, что за деревьями не видно леса. А за частностями и деталями не видно главного. Если вспомнить сцену на галере, то она наиболее характерна в этом смысле. Какой был смысл в таком подробном и тщательном описании резни (я другого слова не подберу)? Ведь бой для экипажа галеры заведомо проигран. Никакого геройства Омега не проявлял, друзей или мир не спасал, но, тем не менее, этому множественному убийству уделено прямо-таки избыточное внимание.
Я бы рекомендовал ужать текст. Хотя бы килобайт на сто. Это явно пойдет роману на пользу. Тем более, что это - лишь начало цикла.
Знаете, Александр Житинский в свое время уточнил знаменитое 'Рукописи не горят'. Не горит оригинальное, свежее, новое. Это было очень красивое описание, когда от горящей в костре толстой рукописи остается всего несколько слов. Но зато эти слова отливают золотом и будут жить вечно. Так зачем же плодить то, что превращается в пепел?
Странный демон, эльф-оборотень и гном, почти самурай...
Драчливый говорун
Герои романа требуют отдельного разговора.
И начинать надо, естественно, с самого главного - Омеги.
Подозрительный какой-то демон. Иной раз кажется, что и не демон он вовсе, а просто сверхъестественное существо родом из людей. Мало того, судя по сленгу, он еще и наш современник...Это, кстати, зря. Не звучат наши словечки в том мире.
А еще - круче Омеги только вареные яйца. Мочит любого врага и необязательно в сортире.
А еще он, типа, умный...
Нет!
Не так! Тут нужно другое слово!
А!!! Вот как это должно звучать: 'Омега из породы говорунов'. Не путать с птицей говорун из эпоса об Алисе Селезневой.
Ведь стандартный демон не снисходит до общения - он либо повелевает, либо пресмыкается.
А Омега... говорит, говорит, говорит...
Хотя автор и очень старался сделать своего героя лучше, но демон так и не поднялся выше уровня среднего героя среднего фэнтези.
Демон не умеет идти на компромисс, не умеет договариваться и способен только убивать. А вот в этом большая вина автора. Он постоянно вынуждает Омегу драться. Что, кроме красявости, несет, например, сцена вырезания экипажа галеры? Ведь в крутости демона читатели уже успели убедиться.
Но ладно бы он только дрался! Он еще успевает и разглагольствовать!
И очень себе нравится и как драчун, и как говорун.
Смотрится, конечно, здорово, но...
Ощущения героя выше подросткового культа силы не поднимаются. Перед ним не возникает моральных проблем. Ему не надо выбирать... Этика для него пустое место. Я уж не говорю о социальном конфликте.
Выходит, что перед нами некий вариант Портоса: 'Я дерусь, потому что я дерусь!'
И где в нем заявленная мудрость учителя?
Толь неведома зверушка...
Наиболее точное определение для девочки... Я, честно говоря, так и не понял ее родословной...
Кто же она?
Темный эльфеныш?
Или она из потенциальных оборотней людского рода... Тогда при чем тут эльфы?
Как-то вот неконкретно это описано, что этот вопрос остался для меня открытым.
На самом же деле вопрос ее происхождения дело десятое. Пусть она даже родом из темных эльфов, которые не совсем эльфы.
Но, если Омега, как демон выглядит все же несколько неправдоподобно, то девочка эта стопроцентный герой аниме. Тут хватило и моих скудных познаний. Может, даже у этого персонажа есть даже какое-то японское название - я не знаю.
Для меня она стала примером избалованного неврастеника. Ее старый мир рухнул, а новый, благодаря Омеге, никак не складывается.
Хотя для эльфа, пусть даже и темного, ведет она себя... чересчур нервно... Никакого внутреннего достоинства.
Чуть что - и с кулаками на обидчика. Вечная бомба с очень чутким взрывателем.
Боюсь, что она самый предсказуемый и неинтересный персонаж.
Самый главный герой
По крайней мере, будущий палач на эту роль претендует. Ведь именно он начинает повествование в романе. Но соперничать с Омегой он не в силах, и поэтому быстро скатывается к роли резонера. И эта роль ему вполне подходит. Характер палача, как и нрав девочки-оборотня, здорово обтесан, но все же - мужик есть мужик - его поведение более последовательно и логично. Не то, что эта бомба в юбке...
С ним спокойно и надежно. Но не дай бог стать его врагом! Это человек глубинных эмоций, который вцепится в горло противнику и будет держать того мертвой хваткой, пока не убьет. Но только вот такое существо гораздо больше других годится на роль палача.
Действительно, ведь насколько сложно отстраниться, когда можешь причинить боль человеку на совершенно законных основаниях.
Не увлечься этим, не превратить причинение страданий в этакий наркотик. Для этого нужен сильный характер, способный не поддаться соблазну.
Профессиональный палач, как герой, - в литературе явление вообще-то редкое. Ибо это очень сложно - описать характер персонажа так, чтобы не обвинять его (палач - все-таки лишь исполнитель), и не оправдать - дескать, все равно у него не было выбора.
Поэтому чаще всего ограничиваются простым описанием полуголой фигуры в кожаном фартуке, которая только и способна, что драть кнутом или тянуть на дыбе. Причем, фигуру эту приходиться делать абсолютно нейтральной - живой инструмент, не более того.
Два палача наиболее известны в мировой литературе. И обоим дал жизнь талант Александра Дюма.
Это палач из Лилля, который казнил миледи, и палач из 'Королевы Марго', который пощадил Коконасса, за то, что тот не погнушался подать к нему руку, но покалечил Ла Моля за его высокомерие.
Тот и другой люди умные, образованные. В свободное время они не прочь и наукой заняться.
Так что у ученика палача, как литературного героя, неплохие предки.
Гномье достоинство
Второстепенные герои в романе описаны крайне скудно. В принципе это обосновано самой структурой романа. Все равно большую часть из них Омега убивает! Что на них время тратить!
Только один из них действительно привлекает внимание.
Это гном, не помню, как его там зовут. С одной стороны это выглядит очень комично - гном-самурай. Ни много, ни мало - новое явление в российской фэнтези. Более дальних, почти по всем параметрам, персонажей трудно найти.
А с другой...
Гномы всегда вежливы и велеречивы, потому что за неправильно и не вовремя употребленное слово рискуют огрести секирой по голове. И вот это их качество очень здорово роднит их с японцами.
Другое дело, что вооружать горцев лучше менее экзотическим оружием, чем составной двухлезвийник. В горах сподручнее более короткое оружие, типа сабли и кинжала.
Кстати, для средних веков такое двухлезвийное оружие отнюдь не было экзотикой.
'На стенах, обитых темными коврами, надлежало сверкать, удивляя
посетителей, искуснейшим изделиям дамасских оружейников. Сабли, кинжалы,
мечи, наконечники копий, секиры, странные мечи - два лезвия с одной
рукояткой, чтобы отбиваться сразу от нескольких врагов, и еще два лезвия
на одной рукоятке, но поставленные рядом и расходящиеся к концам, -
незаменимое оружие в ночном бое, когда нечетко видна голова врага. И
короткие кинжалы с широким лезвием, струистым, как пламень. Удар таким
кинжалом наносит широчайшую рану, которую не прикроешь, не зажмешь никакой
ладонью'.
Это цитата из романа Сергея Бородина 'Молниеносный Баязет' о временах Тимура.
Самое простое
Это я про сюжет говорю.
Хотя, можно ли считать описание набора туристических открыток сюжетом, я не знаю.
А ведь, с точки зрения самого главного героя, то есть Омеги, это и есть нежданный бонус в его путешествии незнамо куда. И теперь задача демона - выбраться из закрытого мира, и даже решение глобальных проблем он подчиняет именно этому. Но это как бы сверхзадача намечающегося сериала.
А в этом романе, подозреваю, как и в последующих, основным действием будет путешествие из точки А в точку Б плюс описание боев и окружающей действительности.
Роман-странствие - старо как мир и давно превратилось в штамп. Описание такого путешествия и есть одна из примет того самого среднего из средних романов-фэнтези. И тут нужно очень постараться, чтобы такое путешествие не превратилось в этакий тур по экзотическим странам. Это сумел сделать Сапковский. Но ему пришлось дать для странствий Геральта очень мощное обоснование в виде войны и пропавшей Цири.
В данном же романе цель задана изначально - Омега хочет вырваться на свободу. Это максимально ограничивает автора в выборе способа действий героев и лишает их многих степеней свободы.
Второй приметой такого романа становится обычно спасение мира. В 'Палаче...' до этого дело не дошло, но путешествие героев только началось, и все еще возможно, все еще впереди.
Итог
Мне понравился нестандартный подбор героев. Трудно представить более разношерстную компанию. Тут само по себе названию сразу заинтересовывает. Действительно - палач (ну пусть даже ученик), демон (очень подозрительный и в иные моменты романа вообще ничего демонического в нем не было - просто сверхъестественное существо), и принцесса (а может ли оборотень быть принцессой?). Смесь получилась очень взрывоопасная. И к чему приведет их дальнейшее путешествие... Вот врагов жалко. Пачками мрут... И вот тут появляется огромная опасность для подобных романов - читать становиться неинтересно. Все равно наши победят! И читатель начинает просто пролистывать страницы, даже не пытаясь их читать.
Значит, кроме рек крови, нужно в сюжете что-то еще такое, чем может заинтересоваться читатель. Автор 'Палача, демона и принцессы' попытался в качестве такой затравки использовать обучение магии. Это, пожалуй, не самый лучший способ, потому что некоторые страницы романа напоминают беллетризированные лекции, а это всегда вредит приключениям.
Тут скорее нужны некие морально-нравственные проблемы, которые необходимо решить героям. Ведь без этого они превращаются в некие бездушные призраки, марионетки, послушные воле автора. Становятся некими функциями с четко ограниченной областью применения. Из-за этого их характеры напоминают прутковского специалиста - полнота их одностороння. Стоит ли оставлять героев этакими флюсами - дело автора.
Читается роман достаточно легко. Не скажу, что не было шероховатостей, но выше уровня, скажем так, технических погрешностей, они не выходят. Единственное, что меня напрягало, 'курительные палочки'. Палочки надо было так и оставить палочками, не упоминая о сигаретах. Дело в том, что тут получается логический сбой. Действия Омеги описываются глазами Шиду, а ученик палача вряд ли мог знать о том, что эти белые цилиндрики, с которыми не расстается демон, называются сигаретами.
А в остальном...
Да, наверное, я уже сказал все что хотел...
Рекомендую этот роман прочитать. Да, его даже можно поругать! Ну и что? Автор сумел создать достаточно непротиворечивый мир, который им неплохо изучен. Нет в нем и роялей в кустах (кроме самого Омеги). А тот же Шиду вообще вызвал у меня даже некую симпатию. А это очень большая редкость.
Так что желаю приятного чтения!
Ты дерево! Твое место в саду!
Рецензия на текст Доброго ''Садовник''
Затравка
Предпоследний Большой Полет состоялся в романе Роберта Хайнлайна 'Пасынки Вселенной'. Но Хайнлайн классик, и его критиковать - все равно, что ногой пьедестал памятника пинать. Тебе больно, а памятнику хоть бы что.
Поэтому мастерству пинков придется учиться на неоконченном романе Доброго 'Садовник'. Мягонькая такая заготовочка, точно без травматизма обойдется...
Итак!!!
Один червяк! Два червяка! Три...
Текст.
Сейчас текст похож на 'модель человека, неудовлетворенного полностью' из автоклава профессора Выбегалло и страдает всеми детскими болезнями текстов начинающих авторов. Энное количество ошибок я выловил и выделил в отдельную часть рецензии. Но в 'Садовнике' главным недостатком стала манера изложения.
О, эти устрашающие цепочки глаголов! Они похожи на длинных гусениц! Все тянуться, тянутся, тянутся, и нет им конца. Выходит излишне подробно, заунывно и скучно.
А вот, когда автор забывает о своей 'обязанности' прописывать каждое движение героя, то начинает выходить вполне даже ничего. Но потом он спохватывается и все возвращается на круги своя.
Рвать надо эти цепочки немилосердно!!!
Летим? А куда? Автор знает, он умный!
Сюжет или история Большого Полета с некоторым уклоном в антиутопию.
Я не знаю - насколько процентов автор считает свою работу законченной. Но по моему скромному мнению этот текст даже не завязка - это лишь очень затянувшаяся экспозиция, то есть описание мира перед началом событий романа.
Переход героя из Садовников в Контролеры на завязку не тянет, ибо вслед за этим герой очень долго осваивается в новой роли. А событий, которые можно было бы назвать ключевыми, все не происходит и не происходит.
Не просматривается и реального конфликта, ни в качестве фона, ни в качестве движущей силы для действий героев.
Недовольство главного героя существующей системой на конфликт не тянет. Оно слишком личное, мелкое, ребяческое. Для обозначения конфликта можно было бы использовать пролог, но и он не подходит в данном виде. Слишком уж он маленький по объему и загадошный по содержанию. В данном виде для романа он выглядит бессмысленным довеском. Читателя им не заинтересуешь - слишком мало информации и никакого намека на тайну.
Ау-у-у-у!!!!
Идея романа.
Вот с идеями, я боюсь, здесь большие проблемы. Не просматривается их как-то! Идеи ведь всегда связаны с конфликтами, а никаких реальных противоречий я в романе не заметил. То есть идея через конфликт не решается.
Да, есть описание Большого Полета. Корабль описан довольно подробно, но это не идея, а декорация для ее осуществления.
Да есть какой-то непорядок со здоровьем у сестры главного героя. Но об этом так мало сказано - при обилии слов - что ее болезнь тоже не может в таком виде стать основой для развития романа.
Да, бабушку любимой девушки главного героя куда-то не берут, и девушку это волнует, а сама девушка не хочет слишком долгих отношений.
И где тут идея романа?
Ну, есть еще псевдоформы, которые могут копировать земные растения и... чего? Это ведь просто инструмент.
Даже тот леп, что живет в симбиозе с главным героем. Он годится на роль резонера - и не более. Этакий собеседник и эффектор для выполнения неких задач. Но и он все равно штука вещная, а не носитель идеи романа.
Грусть, тоска меня снедает...
Вывод печален. Это не пол-романа, и даже не его треть и не четверть - это лишь заготовка романа, заявка на него.
Существующий текст спокойно урезается на две трети. Убираются все длинноты и многозначительная таинственность (она очень вредит начинающим).
И тогда то, что останется, станет настоящей романной экспозицией!
А вот и косточки посыпались!
Мы с Петром Алексеевичем стоим на каменистой площадке, она здорово выдается из скалы.
Это предложение лучше разделить на два.
Я поддеваю пальцем ноги камушек, он, скакнув, падает беззвучно вниз, прямо в дымку.
Тут опять же так и просится разделить это предложение на два. Ибо здесь два действия.
Я поддеваю пальцем ноги камушек, он, скакнув, падает беззвучно вниз, прямо в дымку. Дымка внизу - что-то вроде
густого тумана, ничего не видно.
Вторым предложением лучше начать новый абзац, так как там идет описание. Да и повторенная два раза подряд 'дымка' достоинства не добавляет.
Да, я хочу выбраться с этого проклятого места! Хочу увидеть своими глазами Новую Землю и обязательно - только вместе с сестренкой и любимой.
Не очень удачно сформулированная мысль. Не очень понятно, чего же хочет герой: то ли увидеть сестру и свою девушку, то ли вместе с ними смотреть на Новую Земля. И еще - перечисление 'сестренка и любимая' тоже не удачно. А сестра что, не любимая? Они обе любимые. Тут лучше два имени девушек. Или какая-нибудь конструкция 'вместе с сестренкой и той, кого хотел бы назвать невестой'. То есть в перечислении все объекты должны быть одного порядка. Тут же 'сестренка' - определение степени родства, а 'любимая' - характеристика отношения.
- Что?! - Я пытаюсь обернуться, как он бьет меня по лопаткам, и я срываюсь. Нахлынувший страх стягивает тугой петлей горло, слезятся глаза. Туман, хоть бы под ним - лес, да, густой лиственный лес, хотя с такой высоты... Прочь сомнения, прочь! Вот, туман расступается...
Проклятье! Голые камни. Я не хочу умирать!
Действие, описание все в одну кучу. Выходит сумбур.
Тут все совсем не так, - улыбаясь, отвечаю я, - дело в том, что сам по себе корабль - это как кольцо, которое вращается вокруг огромного шара - Ядра. Трубы фиксируют его с Ядром как, своего рода, спицы. И заодно делят корабль на части, мы, например, живем в Северном крыле. Так на Земле называли части больших зданий. Я работаю в Северной трубе, там немного холоднее, чем в других. Потому и в нашем крыле прохладно - между трубой и ее крылом нет массивной теплоизоляции. Я должен в саду, который находится на уровне нашего, седьмого, этажа, контролировать рост местной флоры, высаживать и'подключать' новые культуры, - изредка ни с того, ни с сего гибнут целые участки. Ну, и, конечно, следить за состоянием силовых линий.
Этот кусок и все, что касается описания корабля выше и ниже больше напоминает лекцию, а не разговор брата с сестрой. То есть когда-то был, конечно, такой прием, когда один герой читает длинную лекцию об устройстве лунного трактора другому, а тот, при помощи междометий, создает видимость разговора. Но этот прием давно признан устаревшим.
Эти силовые линии проходят интересными витками сквозь растения на подвесной платформе каждого этажа и сливаются в один большой поток в Древе.
Интересные витки? Это как?
Я иду к своей кровати, всего лишь - складывающаяся панель, чем-то напоминает гамак в саду у деда Вити, только почти не провисает.
Формальное описание.
Что ж, будем надеяться - и не появятся. Выбегаю в центральный коридор нашего этажа. Темно, как и везде. Еще минута, и я - у высокой зеленой перегородки с маленькой дверцей. Всего-навсего прикрыта - сквозь щель пробивается свет. Захожу, прикрываю за собой. Небольшая квадратная комната с высоченным потолком и горе-сторож дрыхнет за столом напротив.
Излишне длинное и подробное описание действия. Остается ощущение занудства автора, извините!
Вытягиваю руку и ничего не понимаю - на сгибе локтя поселился желтый огненный цветок, жжется, гадость!
Та же беда! Только в одном предложении!
Котириной невозможно не залюбоваться: прямые волосы цвета спелого каштана обрамляют ее милое лицо, на ней 'воздушная' белоснежная рубашка с глубоким вырезом, называется, кажется, блузка, плотно облегающие джинсы подчеркивают стройность ног и все-таки выдают в ней уни.
Герой не знает что такое 'блузка', но разбирается в покроях брюк? Не верю! Оба слова из нашего времени! И опять длиннота!!!
Каждый центральный коридор начинается с садов - это правило. И всегда заканчивается лифтом. Я им пользовался всего раз, когда проснулся из комы. Еще более неприятное впечатление, чем на Луне. Еще помню огромные, мрачные грузовые лифты первой лунной верфи - мы с отцом и сестренкой тогда задержались на ней перед пересадкой на 'Новасвет'.
Два раза подряд начинать предложение со слова 'Еще' это не самый лучший метод. Плюс слишком много лифтов на единицу текста. И описание не самое удачное - телега все время забегает вперед лошади.
Лишь часто смотрел на меня и Майку, я иногда перехватывал его взгляд. Помню до сих пор - изучающий такой, оценивающий. Я обижался тогда. И - тревожный.
Описание получилось рваное. Взгляд лучше описать в одном предложении. А герой должен не просто обидеться. После 'тогда' нужно что-то еще, чтобы закончить предложение.
Коридора нет как такого - так, небольшой холл с парой безымянных дверей по сторонам.
Коридор лучше вообще не упоминать - просто небольшой холл...
И он ждал - так замирает гремучая змея, чтобы в итоге, уже потом, скользнуть в траву, скрыться от потревожившего ее существа.
Канцелярит 'чтобы в итоге, уже потом' лучше убрать.
Шея в длинных и редких волосах, это лицо, это не мое лицо! Впалые щеки, заостренный подбородок, выпуклые надбровные дуги... и мое зрение - все вокруг как в густом сиропе.
И как это он себя со стороны-то увидел? И я не понял - у него лицо прямо в шее?
Словно меня бросили посреди плексиглазовой трубы.
Плексиглас - это откуда-то из далекого прошлого. Откуда человек из будущего, а в этом сомнений нет, может знать, что такое плексиглас? Скорее он бы сказал, что труба из пластика.
Далеко, а все же - не очень.
Это как?
Выпадаю из облака, рядом клубится облачный столб.
Тавтология - облако рядом с облачным.
В утешение могу сказать только одно - с текстом стоит повозиться! Но нужны приключения! Нужна интрига! Конфликт! Без этих вещей роман просто не состоится!
ДЕРЗАЙТЕ, АВТОР!!!
В подражании... Кому?...
Не совсем рецензия на роман Фенька '' Игры в вечность''
Мыслию по древу...
С чего же начать?
Громогласно похвалить 'Игры в вечность' - роман автора, скрывающегося свое личико под ником Фенёк. И потом долго подбирать доказательства, что все очень хорошо...
Еще удобнее ругать. Всегда ведь найдется, за что зацепиться. Тыкаешь пальцем в текст почти наугад и заявляешь: 'Вот здесь плохо написано!'. Или: 'Вот это выражение неудачно сформулировано!'.
Мда-а-а... Надо искать что-то среднее...
Похвалить, но в меру. Отругать, но так, чтобы автор не почувствовал себя высеченным.
Итак, помолясь мысленно всем богам сразу, не делая никаких исключений, приступим к делу!
Там Генри дух! Там Лайоном пахнет!
Начинаешь читать 'Игры в вечность' и - бабах! Спотыкаешься об огроменный булыжник! Будто бы читаешь неизвестный доселе роман Громова и Ладыженского. Потом еще обнаруживаешь некоторую аналогию с повестью Лукиных 'Миссионеры'.
И только потом обнаруживаются мысли самого автора... Дух Олдей медленно рассеивается, оставляя после себя некоторое недоумение... А дух Лукиных еще какое-то время маячит на горизонте...
Это я про войско с автоматами и прочими причандалами против луков и мечей. Туда бы еще пару самолетиков... Да, придется раньше времени всерьез промышленность развивать. А это уже не по сценарию игры.
Играем в куклы, или Убийцы нарисованных человечков
Один мой знакомый называл любителей компьютерных игр 'убийцами нарисованных человечков'. Герои данного романа занимаются примерно те же. По крайней мере, именно так они воспринимают жителей собственного мира, который так любовно создавали. Точнее сказать, они думают, что именно они виновники появления этого мира. А те, кто выше и сильнее их, старательно делают вид, что их здесь даже не стояло...
И вот такая игра в обманку продолжалась цельных триста лет, пока мир не подрос.
У меня, правда, вызывает сомнение, что миру для созревания хватило всего три века. Античное общество очень стабильно, и нужны очень сильные потрясения, чтобы начались изменения. Социальные потрясения, а не возможный конец света, когда цивилизация просто исчезнет и уцелевшим людям придется начинать заново. Но это уж пусть останется на совести автора...
А так... Цельных триста лет обычные вроде бы люди играют в богов. Этакая новая 'Цивилизация' со стопроцентным эффектом присутствия. И черным ходом, чтобы сбежать, если что!
Но мир, пусть и пока маленький, гораздо сложнее самой заморочной игры. И вот он возьми и начни развиваться...
Нарисованные человечки вдруг приобрели сначала объем, потом плоть и стали быстро взрослеть и осознавать все новые и новые чувства.
А как же боги?
А что боги?
Они же по сути своей обычные взрослые люди... Для изменений они уже не годятся. Стабильность и неизменность - вот их конек! И постепенная стагнация...
Создатели не захотели развиваться, ибо это означало признать свои творения равными себе. Кончилось это тем, что созданное переросло своих создателей...
Творцы всего сущего стали лишними на этом празднике жизни!
Им (богам), конечно, жалко людей, что погибнут в предстоящей катастрофе... Но ее виновница из своих, и поэтому ее жалко гораздо больше. И ее пьяные приключения, окончившиеся открытием ворот для безжалостных демонов, вызывают у других героев либо сочувствие, либо злорадство. А жители этого мира превращаются в разменную монету. Да, ее осудили и даже пожалели, но так дружно жалели (ее даже автору жалко!), что слеза наворачивается!
Взбалмошная, капризная девчонка
Что должна дарить богиня жизни?
Жизнь?
Как же!
Обеспечение продолжения жизни для нее побочное дело. Для этого ей просто достаточно быть в мире и наслаждаться жизнью. А вот все ее действия в романе постоянно приводят к смерти окружающих. Начиная с того момента, когда она послала царя убить железяку. И пошло-поехало!
Богиня?
Да просто взбалмошная девчонка, вообразившая себя всемогущей!
Игрушка, видите ли, у нее взбунтовалась! Не подчинилась ее воле!
И весь мир под нож!
Потом царь себя в жертву принес... И начался безумный танец смерти! А дорогу ей открыла...
Какая она после этого 'дарящая жизнь'?
Тьфу!
А мир взрослеет...
А мир взрослеет, растет. И ему уже не нужны пестуны и опекуны. Они становятся лишними в его системе. И, чтобы остаться с миром наравне и жить с ним в мире, его создателям требуется измениться, стать другими существами. Из людей, которые играют в богов, необходимо превратиться в нечто иное. И в таком случае термин 'бог' для этого существа становится слишком упрощенным.
Прошу прощения, но сейчас нить рассуждений может уйти слишком далеко в сторону от романа. Да и разбираюсь я в этих вещах довольно слабо. Не моя сфера интересов, извините!
Но, если коротко, то идея романа проста.
Человек остается человеком, даже если наделен сверхъестественными способностями. И только в очень редких случаях он способен измениться и стать другим... Богом... Управляющей... Нет, не так! Скорее оберегающей жизнь частью мира. Он способен сделать много больше, чем простой морской бог, но и ограничений у него гораздо больше. Ведь он уже не может отделить себя от мира и сбежать как те... создатели...
Люди-боги или люди как боги?
Прочитав 'Игру в вечность' я вспомнил о дилогии Степана Вартанова о мире Кристалла. Они похожи, эти романы. Хотя творение Вартанова плоть от плоти - научная фантастика, а творение Фенька - фентези, да не простое, а философское, на базе эпоса народов Среднего Востока.
Что интересно, похожи задумки...
У Вартанова люди приходят в мир Кристалла развлекаться. Они не то чтобы боги, но ведут себя совершенно безнаказанно, за что жители этого мира их тайно ненавидят. Но мир Кристалла рукотворен, и его обитатели не могут тягаться в мощи с создателями... до тех пор, пока связь с внешним миром почему-то оборвалась, и бывшие почти боги мгновенно превратились в создания, к которым относились гораздо хуже, чем к париям в Индии.
У Фенька в романе все чуть-чуть по другому, но ее герои тоже вот-вот могут стать жертвами сотворенного ими мира и бегут из него.
И все-таки они не боги, хотя долго ими притворяются. Они ведь даже не поняли, что ими просто воспользовались!
О любви
Когда-то Юрий Шевчук сказал, что все его песни о любви, хотя иногда кажется, что это не так.
'Игра в вечность' тоже о любви, хотя иногда кажется, что это не так...
Но это отнюдь не история любви богини жизни и степного бога. Вот эта история как раз кажется мне высосанной из пальца. Слишком уж из ничего она возникла. Она не Маргарита, да и он не Мастер, чтобы вот так... сразу... Характеры не те. Да и нет к этой любви никаких предпосылок. Кстати и финал неправдоподобен. Тихое мирное существование после игры в богов? Триста лет ощущать почти всемогущество и скатиться до роли домохозяйки? Я не то чтобы в это не верю, но мне кажется, что не жить им вместе слишком долго. Воспоминания их погубят...
Да и портретик богини жизни вышел уж больно безжалостный.
Дочка главного бога так и осталась гламурной избалованной и капризной девчонкой. Она изображает из себя то повелительницу, то жертву и привыкла, что созданный ими мир существует лишь дл нее и вокруг ее.
Особенно это видно в истории с царем.
Ну, послала она его... на подвиг... нет бы по делу, а то лишь для того, чтобы другому богу насолить. Да и царя попробовать сломать. Уж больно необычная игрушка попалась. С таким сильным характером, что даже богиня смотрит на него снизу вверх. И ее решение подарить ему бессмертие - лишь попытка встать с ним рядом. Чтобы он хоть в чем-то от нее зависел. А царь взял и отказался...
Тут детство в ней и взыграло...
И очень многие заплатили жизнями за обиду капризной богини жизни...
Осознала ли она по настоящему свою вину? Мне кажется, что нет. Уж такой у нее характер... Стрекозиный... Ну, из басни 'Стрекоза и муравей'.
Особенно мне жалко царя, который так покорно ушел в царство теней, будто баран на живодерню.
Пожалела ли богиня свою игрушку?
Что-то сумнительно. Ведь у нее новая (типа старая) любовь нарисовалась.
Чего уж тут удивляться, что эти 'боги' миру больше не нужны...
А где же здесь любовь?
А она в том, как творец может любить свое творение. Как сливается с ним в единое целое... И для творца невозможна даже мысль о том, что он станет пусть и невольным виновником страданий творения.
Нечто новое
И вот мир на грани...
Нет, не гибели... но большого изменения...
Что-то будет потеряно. И наверняка этим 'что-то' станут прежние боги. Ибо мир уже вырос из детских штанишек. Ему уже не нужны персонифицированные силы природы. Мир не просто меняется. Он растет...
Хотя нет!
Он давным-давно вырос, но был разделен. И не хватало лишь толчка, чтобы рухнули стены, и его части соединились в единое целое. А толчком стало... ну... почти гибель богов и появление на их месте нового бога...
Одного...
Единого...
Такого, которого бы у нас для начала бы назвали Иеговой. А потом придумали еще много названий.
Всеобщего и всеблагого...
Он в мире и мир в нем....
Бывший морской бог сумел измениться...
Человек - языческий божок - единый бог для всех.
Получилась любопытная иллюстрация к переходу от ограниченного античного мышления к интернациональному христианскому.
И опять не обойтись без аналогий. Хотя нет, это не аналогия, требуется какое-то другое слово, которое вертится на языке, но на бумагу никак не попадет.
Исторические процессы безжалостны и безлики. Для них судьба одного человека - пылинка под ногами многотысячной демонстрации. Но развитие мира всегда дает некий шанс, некую ключевую точку, когда пылинка вдруг вырастает до размеров скалы, которая падает с обрыва и меняет течение реки. Тема для литературы и благая, и сложная. И тут невозможно не вспомнить азимовского Сэлдона из 'Основания'. Его устами Азимов первым сформулировал некие принципы, которые стали потом основным мотивом преображения языческого бога в мировую сущность. Остановить изменение мира невозможно, но всегда есть выбор - во сколько человеческих жизней обойдется это изменение. И чем меньше умрет при этом людей, то и лучше...
Из всего вышесказанного...
'Игра в вечность' - один из лучших романов на 'СИ'. Да и не только здесь! Вот именно после таких романов любые разговоры о падении уровня фэнтези превращаются в пустопорожнюю болтовню.
Этот роман уже не графомания и не литературное баловство, которое пишется забавы ради. НЕТ! Это литература! Настоящая литература! И именно ей через какое-то время определять направление, куда пойдет фэнтези через несколько лет.
Фу-у-у-ух!
Хотел написать рецензию, а вышло непонятно что!
Но писать рецензию на роман такого уровня я предоставляю 'чисто' специалистам или редакторским работникам, при подготовке романа к изданию.
Я очень на это надеюсь!!!
Рояльные дебри
Рецензия на роман Deadly.Arrow
''Кратер Десперадо''
Роман?
Роман!
Действительно, роман с нестандартным для 'СИ' построением сюжета. Достаточно сказать, что две части романа можно рассматривать как два отдельных, почти полноценных произведения. Тут подкачало только окончание первой части с убийством всех главных героев... Зато дало связку между частями. Но осталось слово 'почти'... А вторая часть - уж точно фактически отдельное произведение... Слишком она отличается от первой части сюжетом и композицией.
'Кратер Десперадо' - относительно темное фэнтези. Ведь автор использует один из классических приемов дарк фэнтези: борьба меньшего зла с большим. Меньшее зло обычно побеждает, но не становится ли оно от этого большим злом?
Вопрос...
Поначалу мне показалось, что написать рецензию на 'Кратер Десперадо' не составит большого труда. Особенно после работы над 'Богом мертвых'. Но в тексте романа оказалось столько подводных камней, что, написав уйму слов, я понял - рецензию надо писать заново, ибо одни и те же моменты в романе в разных местах рецензии получали противоположные оценки. Поэтому я, в конце концов, плюнул и решил сделать все заново.
Хрупкие плечи идеи. Сложно устроенные роботы
Начнем прямо с нее, с идеи романа...
Есть очень сложные многоуровневые романы-фэнтези... Для ума...
Есть простые, написанные для отдохновения ума.
Каждый из них занимает свою экологическую нишу, и они друг другу не мешают.
'Кратер Десперадо' - исключение из правил. Он годится и для работы ума, и для убивания свободного времени - достаточно не вдумываться в текст. А ведь есть над чем подумать!
Сравнение людей со сложно устроенными автоматами, реакции которых можно предсказать с большой вероятностью, я впервые встретил у Георгия Гурджиева.
Стрелка идет чуть дальше, но все равно идея уже второй свежести.
То, что люди, получив почти бесконечное количество жизней, ничуть не меняют своих характеров, совершенно не нова. Фармер сказал об этом гораздо раньше... И в реализации этой идеи автору 'Кратера Десперадо' довольно далеко от 'Мира реки' Филиппа Фармера (вас не шокирует такое сравнение?) с грандиозным проектом оживления миллиардов людей, и для которых после оживления смерть стала досадным недоразумением. Но люди, получив шанс прожить жизнь заново, ведут себя совершенно предсказуемо, то есть как всегда. Лишь применяясь к изменившемся обстоятельствам.
Большая разница была и в задачах, которые ставили перед собой авторы.
Стрелка, используя чудеса долины, лишь попыталась доказать, что переход через момент смерти людей не меняет. Зато она нашла свой оригинальный ход! У нее некоторая часть людей превращается в странных или ужасных чудовищ. Так, на физическом плане, реализуется нестандартность человека. Особенно любопытно, что многие из них при настоящей жизни были высокообразованными интеллектуалами. По крайней мере, именно такой вывод можно сделать из текста. Но дальше Стрелка не пошла. Ограничившись только выводом, что смерть людей не меняет. И очень жаль, что она не пошла дальше, как это сделал Фармер. А вот по его замыслу организаторы проекта решили превратить аморфную массу людей из разных времен и мест в нечто новое, единое. Общество с новым социальным и психологическим устройством жизни... Каким? Фармер этого не сказал. На самом-то деле это почти невозможно предсказать. Ведь как представить, каким станет общество, состоящее из людей, которые в реальной жизни встретиться не могли. По крайней мере, я не берусь. При всей грандиозности проекта люди Фармера получились более близкими к нам. Ведь его герои вызывают вполне определенную реакцию.
А долина в 'Кратере Десперадо' слишком условна. Его философия отстранена от реальной жизни. Фактически роман написан для последней фразы, сказанной одним из героев. Но две - строчки слишком хрупкие плечи, чтобы вынести на себе семьсот с лишним килобайт текста! Такой тяжести они не вынесут...
Фу-у-у-у!!! Наконец-то сформулировал то, что так долго не давало мне покоя.
Дальше проще!
Вас как бы двое - Стрелок...
Сюжет и композиция
В городе Авендан встречаются наемный убийца на отдыхе и юнец, который выпорхнул из клана, и, подобно д'Артаньяну, отправился на поиски приключений. Волею автора они оказываются в некоем странном месте, которое местные жители называют просто долиной. Кстати, я бы рекомендовал придумать долине название или писать ее с большой буквы. Это более логично. Ведь из географического термина это слово превратилось в имя нарицательное.
Рядом с Железными воротами, которые соединяют Авендан и долину, расположился Форпост. Когда-то это действительно был форпост, где жили дозорные, которые предупреждали горожан о возможном вторжении. А сейчас здесь живут те, кто не решился идти дальше. И Ральф с Кронтом могли бы остаться, но они считают себя нормальными героями и не могут сидеть на месте, покорившись судьбе и не попробовав раскрыть тайны долины, чтобы выбраться из нее. Тем более, что месяц назад туда ушел отряд Вернона, и эта сладкая парочка не прочь присоединиться к нему. Обманом они уводят с собой девушку из Форпоста по имени Велена. Ведь им нужен проводник...
Вот так, втроем, они и отправились покорять долину. Испытав множество необязательных приключений и преодолимых трудностей, они встречаются с Верноном. Тот встрече вроде бы и рад, но первая часть заканчивается тем, что всю троицу по приказу Вернона убивают.
В начале второй части наши герои оживают. Выясняется, что те, кто умирает в центре долины, возрождаются и превращаются в почти бессмертных. Их можно убить, но, через некоторое время они возрождаются к жизни. Это, кстати, основополагающая точка, в которой соединяются 'Кратер Десперадо' и 'Мир реки'. Только Фармер, вместо магии, использует технологию. Потом выясняется, что некоторым из возродившихся 'везет' больше других. 'Везунчиков' магия долины меняет внешне или внутренне. Например, у Кронта частью ладоней стали осколки стекла. А девушка смогла общаться с неприкаянными душами тех, кого долина не возродила к новой жизни.
Начинается новый цикл приключений. Герои продолжают знакомиться с жизнью долины.
Потом Вернон начинает эксперименты по открытию прохода в реальный мир. Последний из них оказался настолько успешным, что долина перестала соединять мир мертвых с миром живых и вернулась в реальный мир.
Тем все и кончилось...
Как я уже упоминал, построение сюжета очень непривычно для 'СИ'. По аналогу с компьютерными играми, 'Кратер Десперадо' - классическая ходилка-бродилка. И цель для игрушки тоже классическая - найти выход из лабиринта. Для романа обычно используют один уровень. Новый уровень - новый роман. А здесь в одном флаконе даны сразу два уровня. И получается очень резкий переход от части к части. Это сбивает с ритма чтения, приходиться буквально на ходу перестраиваться на иной уровень восприятия. А это не очень полезно для читателя. Это его напрягает и требует некоторых затрат мысленной энергии. Но, если преодолеть этот энергетический порог, вторая часть читается вполне нормально.
Композиционная же структура романа очень проста. Никаких экспериментов и отступлений от правил. Действие спокойно движется из прошлого в будущее без особых пауз и ускорений.
Два уровня квестовки позволяют описать долину по-разному. Сначала глазами ее непрошенных гостей, которых за каждым из поворотов тракта ждет неизвестная опасность. Во второй части гости превращаются в жителей долины, и это резко замедляет темп романа. А героям грозят новые опасности, которые гораздо страшней бездушной природы. И фактически части объединяют не проходные герои, а место действия, то есть сама долина. И ее описание с разных точек зрения.
Гладкая дорога.
'Кратер Десперадо' по уровню работы над текстом - один из лучших на 'СИ'. Тщательная работа автора плюс хорошая редакторская правка гарантируют почти полное отсутствие в романе словесного мусора. А ведь это почти исключение на 'СИ'. И чтобы почти ни одной косточки не упало?! Такого почти ведь не бывает! А вот - поди ж ты! Оставила меня Стрелка без любимого угощения! Оказывается, случается и такое! За что ей честь и уважуха! Меня там только одно место напрягло - это про мохнатые шкуры пушных зверьков. И так ведь понятно, что они пушистые и мохнатые. Кстати слово 'мохнатые' здесь не очень удачно смотрится! Да и пахнуть травами и цветами шкурки не могут. Говорю как скорняк по одной из профессий. У шкурок свой, особый, ни на что не похожий запах. Но это даже не косточка, а всего лишь хрящик на один зубок...
Нормальные герои?
Вот тут очень любопытная штука получается.
Вроде бы есть целых три главных героя, от лица которых ведется рассказ. Но, удивительное дело, на самом деле эти 'главные герои' вовсе не главные! Это всего лишь резонеры, которые 'вибрируют' в ответ на действия настоящих героев романа, и инструменты познания и описания вторичного мира для автора. Обратите внимание! Их действия не могут реально изменить ситуацию в долине. А ведь без этого их шансы вернуться, чтобы закончить роман, практически равны нулю. И что же им остается? Рассказывать о долине читателю и реагировать на поступки настоящего героя. А так же вовремя оказываться там, где происходят какие-то важные события. И вообще! Это не герои! Это глаза на ножках! Ходячие телекамеры! Через них автор смотрит на Долину и нам рассказывает. Из этой тройки только мужчины реально активны, а девушка же почти весь роман остается пассивной. Ее благоприобретенный талант так и остается почти не реализованным. Только один раз он используется почти на полную катушку.
Ральф - юнец, у которого за душой ничего, кроме громкого имени клана, родового кольца и мешочка денег. Надо сказать, что д'Артаньян был гораздо беднее, когда попал в Менг.
И Кронт... Профессиональный убийца, наемник, грабитель и т.д. Короче говоря, преступник по жизни. Его ведет по жизни чутье зверя, которое позволяет выживать в самых безнадежных ситуациях. Но... кривая усмешка судьбы (воля автора) сначала приводит его в тюрьму и подводит почти к виселице, а потом заменяет быструю смерть на медленную. Его долина уж точно не изменила, только вживила в руки осколки стекла... Но их новые способности все равно не превратили этих персонажей в героев... А настоящие главные герои в романе совсем другие...
Одушевленный!
Это барон Вернон. Жаль, что автор избрал своими рассказчиками Ральфа и компанию. Было бы гораздо интереснее прочитать о приключениях умного человека и посмотреть на его внутренний мир. В данном же варианте его портрет не то чтобы неполон... Скорее он сознательно притушен - в ущерб себе. И все, что делает барон, мы видим через призму взглядов резонеров. А они Вернона не любят... Как результат - барон остается 'черным ящиком'. Некоей неизвестной величиной... Я понимаю, зачем это нужно автору. Барон, что в тени, развязывает автору руки и позволяет барону действовать, нарушая объявленные самим же автором ограничения. Но все равно - жаль! Рассказ о долине с точки зрения умного человека я бы посчитал весьма важным!
И неодушевленный...
Это сама долина.
Она живет по собственным законам, и ей начхать на мышиную возню людишек, которые в ней постепенно накапливаются. Пока не явился Вернон и не развеял ее кошмарный сон.
Суть названия - не суть романа
Меня не очень устроило название романа. Оно не передает смысла романа.
| |
Видимо пришло время, когда я должен вплотную заинтересоваться романами на єСИ"! Но роман не рассказ, и рецензия на него может растянуться на несколько страниц. Обидно терять такой материал, погребая его в лентах коммов. Так и появился на свет идея этого обзора разборов. Мне эта работа не менее выгодна, чем тем авторам, которые пришлют свои заявки, пожелав узнать мое мнение об их произведениях. Только хочу предупредить! Если дело касается качества написанного произведения, для меня нет друзей или врагов. Я стараюсь быть максимально объективным и строгим судьей для любого автора. И, если вы хотите услышать жесткое, нелицеприятное мнение о своих произведениях - присылайте заявки! Только потом без обид! Повторяю - я стараюсь быть максимально беспристрастным. А открывает обзор роман Иржи Джованниевича єЛекарь для зомби или Там, за рекой, ничего нет". Одно из лучших произведений на єСИ", которое я читал за последнее время. Кстати, народ! СТАВЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ОЦЕНКИ!!!![Съезжая изба []](/img/t/tokarew_a_w/avtor/izba.jpg)