Аннотация: ПОЛУФИНАЛ: закончено. Писательство - извращение, критиканство - тоже. Раз вам можно, то почему нам нельзя?
ПОЛУФИНАЛ
Главный критерий оценки полуфинала: наличие фактора, который может обусловить запоминаемость. Хоть образом, хоть стилем, хоть мыслью, хоть параллелью, хоть чем.
Мощно-изобразительно. Главная мысль, которая посещает: а ведь ничего с этим нельзя поделать.
На память могут остаться несколько образов, главный из которых - ничем не смущающийся злой персонаж, убивающий на глазах и отрицающий это на глазах же. Демонический вариант Васьки, который слушает да ест. И хотя на конкурсе политика запрещена, позволю себе счесть это отличным литературным выпадом именно в политический адрес социологического населённого пункта.
Мысль стоит труда, но для её доказательства надо было поломать голову и выдумать более убедительную и болезненную пару (пример). Так, как есть, не трогает, и, следовательно, не поразило и не запомнится. Задача поставлена, решение выбрано одноклеточное. Ну бросают они странички последних сохранившихся книжек в бражку для улучшения вкуса вина. Ну, понимает читатель, что хотел этим сказать автор. И только.
Понятность главной мысли - это хорошо, но не достаточно. Больнее надо бить!
"Кто смог слепить такое чудо из липкого снега, если нет его уж давно вокруг?" Как снега нет вокруг? Они же в снег гулять и пошли, и даже в валенки трудно было не набрать. И снег был в начале прогулки обозначен как сухой, а не как липкий.
Много игры в поддавки с читателем, много лишних деталей, ничего рассказу не добавляющих, типа "солнышко чмокнуло кустик". Нет связи концовки с основной частью. Главная мысль понимается так: вот встретил мальчик в детстве некую "чистую" (в противоположность нечистой) силу, которая, бывалыча, жила в дружбе с местными жителями, и рассказала ему эта чистая сила (в виде здоровенного снеговика), что началася потом война, и всем стало плохо, и снеговиков этих побомбили так же, как и людей. И мальчик на всю жизнь подсознательно запомнил, что война - это плохо. И теперь он, заматеревший ветеран, настоящий полковник, в конце своей военной карьеры приказывает не стрелять по мирным жителям и поворачивает военную колонну... В общем, надеяться не на что. Если только те заслуженные полковники, которым в детстве привиделись говорящие снеговики, и только под конец жизни что-то пацифистское свершат, плохи наши дела.
Да ещё герои, блин, локальных конфликтов... Так и хочется спросить, каковы были бы действия бывалого полковника, если бы преградившие путь колонне местные жители были из какой-то другой местности, а не той, где он в детстве со снеговиками разговаривал. И уже совсем на засыпку вопрос: если бы они были другой национальности.
Когда мальчик прибежал домой с бабушкой делиться узнанным, инверсии посыпались, как бусы. Не иначе, как раз к середине рассказа тихий Бажов пролетел...
Нечему тут запоминаться. Увы. Красивенько, простенько, не убедительно.
Фантом
Раз рассказ снят с конкурса, то не буду к нему относиться. Только одно, что заметила: "И, едва приходит в себя, начинает бредить, поминая какие-то сепулькарии, умклайдеты, непобедимые эдемы, солярисы..." Здесь перебор со словом "какие-то". Не надо его. Нельзя выставлять вполне интеллигентных высокотехнических работников ничего никогда не читавшими кретинами. Это не мастеровито.
Ощущение от текста, что автор чудовищно ленив. Рассказ сделан тяп-ляп.
Невычитано до неприличия - это раз.
Лениво написано - это два. Автор предложил некую идею, но не потрудился её доказать или обосновать, а только проиллюстрировал кратко и схематично, как будто комикс нарисовал. Как если, например, дать идею такую: кто ходит по деревне с клюшкой для гольфа, тот находит под крайним кустом 100 евро. И рассказать рассказ: вот Семён шёл с клюшкой и как раз сотню-то и нашёл!
Лениво обдумано - это три. Автор продаёт как интересный финт, что человека - разум - искусственный разум - создаёт не работа, а лень. Допустим. Но почему в качестве примера приводится не случай с ленью, а типичный случай со скукой? Компьютерам надоели задания, которые они делали, и они обрадовались возможности заняться чем-то поинтереснее. (Кстати, и люди тоже играют в игрушки вовсе не от лени.) Это - тяжелый прокол: утверждаешь одно, показываешь другое. Заявлена клюшка от гольфа, а оказалась деревянная ложка.
И, наконец, логический прокол. Отреагировать на предложенную ситуацию (заняться игрой вместо рутины) мог только уже существующий разум. То есть, его создала именно работа. А проявило предложение поразвлечься. Итого, доказали не что лень способствует развитию разума, а что дурковатые учёные бросили свой эксперимент на произвол судьбы, не предусмотрев тестирования в процессе.
Рассказ расползся по швам: не продумана идея, не предложено доказательство, нарушена логика, нет соответствия заявленного описанному, не вычитан левой ногой написанный текст.
("Наверно, уборщица уходя забыла закрыть помещение." Ну кто же думает про себя "закрыть помещение"?? Только кособокий герой ленивого автора.)
Хорошая попытка. На мой взгляд, не дотянутая до аэродрома.
Идея - что какие мелочи (типа, например, религии) нас разделяют в смертельных противостояниях - стоит того, чтобы писать о ней ещё и ещё. Великолепно написана вся основная часть, ситуация, фант-пейзаж, отношения героев. Харизматичный персонаж (оба). Достигнута та степень само-отождествления читателя с персонажем, которая нужна для того, чтобы втянуться и следить с живой заинтересованностью за развитием ситуации, начать болеть и бояться за героя. И тут у автора закончился керосин. Развязка предстала настолько же схематичной и неправдоподобной, насколько живым и в меру детализированным было основное повествование. Это - прокол в композиции. Поверить в то, что увиденная чужая молитва могла так переклинить одного героя, и что осуществление собственного молитвенного обряда могло настолько обесчеловечить другого, не представляется возможным. Это - прокол в психологии. Не говоря уже о том, что если всё это могло случиться, то пар ванов с вэями никто бы не составлял. Это - прокол в логике.
Рассказ не запомнится потому, что автор соединил дощечки, приставил к ним гвоздь, замахнулся молотком, а после этого ударил ногой по табуретке и удалился.
Или автор не сумел уложиться в 12 кб, а рассказ "в оригинале" был вдвое длиннее? И чем это поможет нам сейчас и здесь?
Действительно свежий поворот драконно-принцессьей ситуации. Однако выбранный стиль "иронично-женского фэнтэзи от первого лица", с его предсказуемыми неглубокими юмористическими элементами, проигрышен по определению. Сватовская роль дракона значительно интереснее схемки с тройным денежным выигрышем в конца. Ради этой сватовской идеи и стоило бы писать-читать рассказ, а её как раз автор выдал в первой половине текста, и равноценной замены для концовки не нашлось: она не стала достаточным призом за терпение, которое потребовалось, чтобы прочитать весь текст.
P.S. По прочтении рассказа "Драконьи услуги" хочется предположить, что где-то в закрытом сообществе проходил конкурс рассказов на заданную тему.
В начале рассказа я, было, догадалась (каким-то седьмым чквством) о том, что будетв конце. Но по мере чтения картина стала вырисовавыться иная. Девочку-Джерри похитил маньяк и запер в подвале. Её семья несколько лет искала дочку, но, в конце концов, прекратила поиски. Теперь она живёт у маньяка в повале, а он фотографирует её семью и заставляет её помогать печатать фотографии. Потому что маньяк.
Мне такая трактовка кажется напрашивающейся сильнее, чем навязанная автором. Потому что она правдоподобна и внутренне не противоречива, и в ней нет необъяснённых деталей. Кроме одной, но автор её тоже не особенно объясняет: почему девочку заставляют возиться с проявителем. Ну, на то и маньяк: у них всякие завихрения бывают. Лучше, чем слипшаяся мистика.
Пропись рассказа. Что такое хорошо и что такое плохо видно с первого взгляда, так что даже хрестоматийное авторское отступление-объяснялово можно было спокойно опустить. Читателя сразу мордой ткнули в очевидное и без тыканья "плохо". И сразу после этого главгер похерил свою успешную карьеру в создании этого "плохо" по единственной причине: сотрудница-девочка-дурочка, которая, как видно, родилась только вчера (потому что не знает технических реалий окружающей жизни), ему сообщила, что он делает плохо. Ничего нового не сказав читателю, она почему-то по-новому прозвучала для персонажа. И он сразу сделал хорошо. Подставив под удар карьеру начальства. Которое через секунду после начала выволочки уже своим начальством тоже легко перешло на позиции хорошести.
Ничего нет в этом рассказе убедительного, всё схематично и политично. Поэтому забывается почти сразу. В отличие от политичного, но не схематичного.
Замечательная аллегория. Не хватило - для меня - изобретательности в конце, в изображении любимых с их претензиями. Они написаны схематично, поэтому аллегория осталась решённым уравнением. Может, автор такую задачу перед собой и ставил, и, значит, он её решил. Но мне больше по душе задачи, которые решаются так: http://royallib.ru/read/chapek_karel/marfa_i_mariya.html#0
Повторю: сублимация подневольного сизифова труда в добровольное самоотверженное служение по любви - это здорово. Но описать это так, чтобы на много лет описание задержалось в памяти - нет, не думаю, что удалось. Хотя мысль, возможно, останется.
Респект за идею. Но для запоминаемости чего-то не хватает. Автор не придумал, как сделать на эту тему рассказ, ограничился баечной формой. Много ли баек в памяти задерживается? Нет. Они влетают в одно ухо и вылетают в другое. Мысль, облечённая в композицию рассказа, имеет гораздо больший запас прочности.
То, что я хочу сказать, прозвучит кощунством. Хотела воздержаться, но скажу.
Юродивых на Руси всегда уважали. Дауны, как правило, хорошие и чувствительные люди. Лучше многих нормальных. Я всё это знаю сама. И не понимаю, что хотел сказать автор. Только это? Только для этого тот мизерный элемент фантастики (или мистики), который сдержится в рассказе, не был нужен. Но с его помощью сказать проще? Разумеется.
Или автор честно описывает святого и хочет сказать, что надобно во что-то верить?
Согласна считать это своей личной заморочкой: плохо воспринимаю тексты, написанные очень мягко, без внятной идеи, о чём-то неуловимо прекрасном, которое кажется кощунством пытаться понять умом.
Этот текст, думаю, не надо пытаться понимать умом. Он весь нацелен на чувства. Он - чтобы завораживать, а не чтобы объяснять. В этом плане он удачен. Хорошо написан, грусть и улыбка идут бок о бок, тоска в конце реальна, к обстоятельствам цепляться не хочется, потому что для них не запрещены никакие закадровые объяснения, место которых только за кадром).
Если понимать, всё-таки, надо умом, то прошу прощения. Не то чтоб не могла предложить несколько смыслов, но просто рассказ недостаточно яркий. Хотя хороший. Запомнить он предлагает ощущение, но оно запоминается хуже всего. То что есть (а есть!), выветривается максимум через сутки.
Это - мой последний БД. Четыре раза пришлось прочесть. Прежде чем поняла.
Но винить, в традиции "читатель всегда прав", буду автора. За концовку. В конце надо такую фразу написать, чтобы она запомнилась хотя бы на несколько минут. Тогда мозги доедут, куда автор предназначил. "Потерпи, солнышко, - были ее слова. - Скоро будем дома. Поженимся. Ребеночка родим. Совсем немножечко осталось. Потерпи..." Ну не хватает мне мяса! Я даже сейчас заподозрила, что, может быть, девочка-"дурочка" с самого начала имела в виду, что сдыхающего придётся подкормить. ?
Здесь было бы что запомнить, если бы концовка была определённее.
Автор ничего не знает об академическом процессе. "К сожалению, мои работы под началом профессора Буткуса находились в зачаточном состоянии. Это был тот стандартный для любого молодого ученого период, во время которого он, даже будучи молодым гением, обязан выполнять черновую работу своего руководителя, не касаясь при этом важных и интересных тем". Дальше оказывается, что молодой аспирант вообще не знал, в чём суть эксперимента его профессора. Информация для автора: так не бывает, даже если тема секретная.
Енотовидным собакам вкалывали био-препарат, заставляющий мыслить. Собаки научаются играть в карты и не противиться неизбежному злу насилием. На людях ещё не проверяли. Но зараза передаётся через слюну укушенным. Профессор этого не предусмотрел и не проверил. Укушены работник вольера и невинный аспирант. Так бывает, укусываются, но это что: всё? А что автор хотел сказать? О чём предлагается помнить читателю через несколько лет?
Это - не фантастический рассказ. Абсолютный ноль по фантастике. Паразитирование на фантастике. Абсолютное.
Оставшиеся за кадром внепланетные обстоятельства, при которых герой получил образование и травмы, никакой роли в повествовании не играют. Абсолютно. Он мог учиться и работать где угодно. Свободно.
Приписав рассказ к жанру "фантастика", автор получает освобождение от требований, предъявляемых к реализму: чтобы не чистая схема отношений была, а чтоб конкретные дом, улица, фонарь и аптека. Фант-автор может (хотя не обязан) создавать свою схему в стерильном пространстве. Чем в большой степени автор этого рассказа и воспользовался.
Рассказ не запомнится ничем. От реальности он ушёл и тем самым стерилизовал персонажей и ситуацию, а к фантастике не пришёл, тем самым ничего не дав взамен.
Рассказ показался милым, с не-натянутым грустным юмором, в общем - хорошим, но блёклым и не заострённым. Без пароксизьму. А без него скучно.
Проверила на запоминаемость: через несколько дней детали ускользнули, а перечитать не захотелось.
Вот такая информация для автора. Выстрела не слышно. Рассказ типа "читая, не плюёшься".
Ещё подумалось, что обещанием сильного финала был момент про умершую недавно, как оказалось, школьную подругу. Если бы это сделать основным мотивом, и оказалось бы, что машинку уже не на ком применить, то гораздо сильнее рассказ мог получиться. Но совсем, конечно, другой.
Автору вопрос: читал ли он "Бесы" Достоевского. Если нет - надо прочитать.
Автор пишет про терроризм. Не имея, как видно, ни малейшего жизненного опыта. Не был террористом, не контактировал с террористами, не страдал от терроризма. Я прошу прощения, если был, контактировал или страдал, но текст производит впечатление сплошных "не". По причине которых и пришлось создать стерильно-фантастическую ситуацию. Хотя даже в стерильной...
Сразу признаюсь, что ответственность за терроризм возлагаю в равной мере на террористические организации и на те силы, которые загнали социальные группы, из которых выросли эти организации, в невыносимые и безвыходные условия. Что готова видеть в террористе горький итог человеческой жизни и не начинаю идеологически брыкаться при произнесении слова "террорист". И много хороших книг и особенно фильмов в последнее время посмотрела "про террористов" ("Жестокую Игру" как раз на днях). Это сложная и болезненная тема.
А рассказ "Возгорания" примитивен, одномерен, его персонажи никак не могут восприниматься ни страдающими, ни сложными. И автор, как мне кажется, или не определился, на какой он стороне, или не смог встать над сторонами. Я не могу определить позицию автора: он справа, слева или сверху,
Уровень страданий населения, породившего террористов, смешон. Почему-то (я так и не поняла, почему) у них нет открытого огня. То ли дорого, то ли... Невозможно понять, что им мешает жечь стулья, свечки, спички и поленья! Ведь в лесу они отлично развели костёр. Тогда что? Автор не объясняет. "Выросло целое поколение, которое не грелось ни разу в жизни. И это ужасает". Неужели? "Мы живём в безопасном, благополучном мире, поголовно довольные всем, включая технологии чужаков..." - "У нас планету оттяпали за технологии..." В чём выражается оттяпывание планеты - не понятно. Что костры запретили разводить? Дешёвая риторика и зомбо-сведения типа "Убогое процветание на задворках вселенной - вот на что нас обрекли", "И, Людвиг, ведь люди исчезают!", "когда твой мозг поимело правительство или космопол, это считается сексом по согласию", "Никто не должен страдать, кроме чужаков и продажной власти" - всё говорит за то, что автор пытается не очень ловко уесть террористов. Главгер идёт доносить, и тут новый поворот: противный "чужак" кэгэбистского толка своим мерзким поведением доказывает, что коварные заговорщики правы! Он демонически-плоский, и рот у него безгубый, и произносит он вещи, которые никакой компетентный работник из его конторы произносить не должен, потому что это может перенастроить самого лояльного посетителя. Так что, автор хотел оправдать террористов?
В общем, я отказываюсь дальше догадываться, что хотел сказать автор. Потому что чего бы он ни хотел, это не получилось категорически. Увы.
Хороший рассказ. Неоднозначный. При этом - абсолютно понятный.
Это я пишу, чтобы, может быть, авторы непонятных, путаных, неопределённых рассказов не отговаривались наличием многих смыслов в своих туманных текстах.
Прекрасно понимая, что хотел сказать автор, пеняю, что он выбрал для этого лёгкий путь и не придумал чего-то более правдоподобного. Описанная ситуация кажется мне нежизнеспособной, поэтому не удаётся сочувствовать героям и принимать сторону одного или другого. Решение о перемещении воды и воздуха для терраформирования других планет настолько очевидно самоубийственно, что не могу поверить в то, что её могли принять, для этого б даже сумасшедшие зелёные не понадобились. Обустройство новых территорий должно отставать "по площади" от испорченных земных, потому "Все более или менее адекватные люди переселяются на Венеру и Марс. Не хочешь на терраформируемые планеты - можно под Лунные купола" не может быть правдой: для населения испорченных территорий не хватит новых обустроенных. И вот это недоверие к описанной ситуации совсем не пускает в личностную плоскость героев. Не хочется разбираться, что подвигло героя-Ваню на предательство долга и товарища: тонкая струйка воды из-под крана и низкая зарплата, или ощущение ловушки (ага, автор всё-таки понимает, что большая часть населения превращается в смертников! А сами будущие смертники этого вовремя не поняли!), или дядя Ганс, подбирающийся к его жене под лунным куполом.
Думаю, автор возразит, что люди такие самоубийственные вещи делали и делают, что куда уж этой фантастике рядом. Но. Люди делают убийственные и самоубийственные вещи в условиях отсутствия времени и-или общедоступности информации. Глобальное действие, описанное в рассказе, 1) растянуто во времени 2) не может быть разрешено и начато без общепланетного знакомства с проектом. Всё вместе как-то не вызывает доверия. Хотя написано неплохо. И хотя, действительно, всюду происходят ужасные экологические преступления и просчёты, которые кажутся необратимо раскачивающими лодку, этот конкретный рассказ не вызывает доверия. Увы.
Рассказ-близнец рассказа "Лёгкая нотка ванили". Ещё один главгер, работающий в лживых и технологически мощных СМИ, и он тоже в какой-то момент, не сильно подготовленный предварительным повествованием, подставляет контору, вещает правду и уходит в пространство. Тут сублимированный манипулятор, там комбинированные запахи из телевизора.
Этот рассказ более целостный, чем "Нотка ванили", но всё равно не дотянутый до достоверности. Ситуаций, когда главгер уходит из системы, читано-перечитано, и это предъявляет более высокие требования к последующим поколениям. Немножко сочного антуража - нет, этого не достаточно.
Понимаю, откуда такая кучность пишущих по теме. Солидарна с идеей обоих рассказов. Но солидарности тоже не достаточно. Эксплуатация солидарности, вот это что такое!
Для того, чтобы понять этот рассказ, пришлось обратиться к помощи зала. Если автору интересно, пусть посмотрит в коммах к обзору или поспрашивает промолчавших членов жюри. У Ирины Чудновой можно спросить, она обещала объяснить свои впечатления тем, кому это интересно.
А я для себя определила этот рассказ как "маленький, зелёненький, на стенке висит и пищит", и пусть каждый читатель придумает, что ему хочется. Ремарка из комментов, от Игоря Горностаева: "Читатель сам должен решить что в рассказе происходит. Любое решение читателя автором приветствуется". Согласна с ремаркой, не согласна с такой авторской позицией.
А откуда собеседники Брауна знают про инопланетян, если он никогда никому о них не рассказывал?
Написано отлично и затягивает, даже хочется подсказать герою ещё парочку опытов или удержать его от глупостей. Но как бы ни к чему не ведёт и оставляет возможным объяснением, например, запойный бред.
Всё бы хорошо, но во время оно несколько единиц классики на эту тему было прочитано, поэтому очередной трюк не смотрится. Хотя в отдельности от остальной литературы он очень мил.
Красивенько. Придерусь к определению жанра. Это не фантастика и не фэнтэзи, а мистика. Из таких мистик, которые я не знаю, как использовать, потому что они замкнуты на себя. У них нет никакой функции, кроме как быть красивенькими. На стенку повесить ещё можно, но ни запомнить, ни перечитать ещё раз - нет.
Ну, меня раздражало, конечно, что я явно чего-то, зашифрованного в именах, не улавливала. Ну, сходила в гугль и расшифровала. Добавило это что-то к моему пониманию, впечатлению, опыту? Стала я счастливее? Нет.
Литературное упражнение для одиннадцатого класса. Оценка "отлично".
Городская страшилка. Очень хорошо написанная. Не требующая расшифровки подоплёки (что это было за событие, для которого понадобился свидетель, и кому он понадобился). Страшное в обоих слоях: в болезненно-реалистичной картинке жизни советской провинции и во "вне-естественной" аналогии, сравнимой с нею в тупой беспощадности.
На эту тему много было рассказов на БД... про отказ от бессмертия и продления жизни в пользу простых человеческих радостей... Однако это первый хороший. Без лишней фантастичности, продуманный детально, без смысловых проколов, психологически достоверный, с завязкой, кульминацией и развязкой, с обоснованной авторской позицией, а главное - без пафоса и патетики. Респект.
Неплохо написанный текст, ничем не обогативший меня как читателя. Мысль, что не боится только дурак, и что страх - основа мужественных и одновременно умных решений, это давно уже общее место. Так зачем читать целый рассказ, где это - не доказывается, не показывается, не иллюстрируется на какой-то красивой или увлекательной ситуации, а просто утверждается открытым текстом, с приправой из кочевно-шаманно-наследной квази-экзотики?
Литературное упражнение для восьмого класса. Оценка "отлично" с минусом.
Смело, полной горстью. Автор не экономит ни на мыслях, ни на образах. Не ступает по коврику, а топает сапогами по всему чистому полу и не боится свалиться с крыши.
Моя детская обида на всех писателей, которые ведут повествования, в конце которых все умерли, от первого лица - а кто же это тогда рассказывает? - здесь не приживается. Бог с ним, пусть ведёт первое лицо.
Мысль, что прорывные открытия, которые могут сделать счастливым и могущественным каждого, делают счастливым и могущественным каждого по-разному, в соответствии с природой его, и поэтому "плохие" возобладают в силу своей ненасытности, агрессивности, бессовестности и эгоистичности, доказана с бесшабашностью Портоса. (Вспоминается рецепт всеобщего счастья от Сапожникова, главгера повести М.Анчарова "Самшитовый лес" http://lit.lib.ru/a/ancharow_m_l/samshit.shtml : "И если, как нас учили, война есть продолжение политики, а политика - продолжение экономики, то, значит, без энергии нет экономики и в чьих руках энергия, у того и власть. И если раздать энергию всем, то она уйдет из рук шизофреников.И потому я, Сапожников, сын Сапожникова, клянусь, что придумаю автономный двигатель, который любого человека сделает независимым от шизофреников, и война умрет". Герой Анчарова, вернувшийся сО Второй Мировой, знал про опасность тех, кого считал шизофрениками. А население этого рассказа - насильно "живой водой" одного такого напоило... Наивное поколение!)
Не могу отделаться от ощущения какой-то литературной аллюзии. Структура образа главперсонажа кажется взятой откуда-то напрокат, хотя аллюзия может быть ложной. Задам автору пару вопросов без протокола. 1. Неужели в нынешней (или вчерашней) Российской Федерации кто-то, да ещё из руководящего звена, станет носить лапсердак с цицит? 2. Предыдущий вопрос вкупе с ФИО главного антигероя: а нет ли здесь антисемитизьму? Потому что самой мне трудно решить. 3. Почему автор выбрал такой псевдоним? У нас дома стоял том выступлений-речей той самой сессии ВАСХНИЛ, я даже кое-что читала. Автор, конечно, может мне в нос ткнуть мой собственный псевдоним, но мне всё равно хочется назвать его как-то иначе, да хоть Ивановым, или Петровым, или Ефимовым.
===================
Основная часть
После прочтения нескольких рассказов, сформулирую одно своё свойство как судьи, за которое не прошу извинять, а наоборот, настаиваю на своём праве им пользоваться: не считаю своей обязанностью относиться к каждому рассказу как к головоломке и прилагать титанические усилия для постижения авторской идеи. На текст смотрю читателем, а не как дешифрователем. Смысл короткого рассказа должен быть чётким и лежать на поверхности. Это не исключает неоднозначности, много-смысленности, обманности первого слоя смысла и подобного. Но в рассказе читателю должна быть предоставлена немедленная, сразу за порогом, сущностная почва, на которую можно ступить. Если идея (содержание, цель) не улавливается хотя бы со второго взгляда, то фокусируюсь на форме.
Чаще всего получается так, что писать - гораздо увлекательнее, чем читать такое же самое, которое интересно писать.
Рискну предложить метод самотестирования в виде попытки прочесть вслух своё творение, пусть и себе самому, но представив, что присутствуют слушатели. Читать всерьёз. И одновременно пытаться догадаться (или почувствовать), есть ли шанс захватить воображаемую аудиторию, увлечь, сделать ей красиво. Или, напротив, выходит конфуз и скука.
Когда читаешь вслух написанное собой, почему-то адекватнее оцениваешь уровень того, что получилось. Проверено на себе.
Попытки автора говорить красиво чудовищны. Размер (не побоюсь этого слова) метафор и их загогулинность в сочетании со стилистическими кочками почти заставляют заткнуть уши. Детали и определения либо банальны, либо нелепы, и это настигает с первого предложения. "А ведь звезды тоже плачут, - прошептала Мирис, размазывая непрошеные слезы по щекам". Почему "ведь"? И автор, похоже, не знает, что такое непрошеная слеза. А что такое "запах застаревшей крови" - не знаю я. И сразу как в полымя: "Вокруг отверженной пары бастионами прошлой жизни возвышались нагромождения неприятного вида приспособлений с отупевшими от чрезмерного использования лезвиями, надломанными остриями, погнутыми жаждой жизни деталями".
Автор показывает одну за другой три картинки, не простёганные внутренней логикой и нарисованные потоком штампов. Историю не рассказывает. Как бы предполагается, что ситуацию читатель додумает сам, потому что смотрел те же кина, что и автор, и чего-нибудь да сверстает под авторские картинки, опираясь на стандартный набор мыслеобразов: несчастные отверженные, тупая злобная толпа, технология ненависти и прочее. Две первых картинки не несут информации, третья, кажется, должна как-то связать две первые, но, увы, не связывает.
Невнятно и не интересно, невозможно пафосная прямая речь, стилистика хромает на все ноги.
"Дейнис едва ощутимо сдавливал обеими руками ее шею"... - щас так же незаметно задушит...
- Убить! Убить! Убить! - самозабвенно, брызжа слюной, скандировала бушующая толпа. - Штамп, штамп, штамп! -шепчет отчаявшийся читатель. И думает: как толпа может брызгать слюной?
Текст весь такой, увы.
"Я всю свою никчемную жизнь считала себя испуганной, слабой, безвольной, но потом эти чувства стали больше, увеличились до невероятных размеров так, что заполнили меня полностью. Они стали мной. И я перестала ощущать их, различать, я затерялась в величии собственного страха, слабости и безволия". Не верю.
Это не рассказ, а "жирный полубас, набитый недоумением".
Автора спросила бы, согласен ли он с утверждением, что эпатирующие художественные средства позволены только в сочетании с сильной и ясной (возможно - эпатирующей) идеей, чётко просматривающейся с их помощью. Каковую эпатирующий автор обязан иметь, ибо иначе его средства могут восприниматься как попытка "без особого стеснения запустить тощие пальчики в чужие ширинки".
Честно насилуя себя, прочитала текст до конца, в надежде, что главная мысль будет хотя бы плавать сверху. Сверху она не плавала, а вглубь мне не захотелось.
Связи явлений не просматривается, да и откуда ей взяться, если автор не понимает самого простого в материале, которым пытается оперировать. То ли он против идиотов-учёных, то ли против идиотов-подростков и идиотов-юношей (женский пол рассматривается исключительно как предмет обихода). Или против масс-культуры, подчиняющей себе общество? А при чём гомосексуализм? Читатель в курсе, что опыт с крысой, стимулирующей свой центр удовольствия - это классика физиологии, а не фантастика. Читатель подозревает, что если разрушить центр удовольствия, то обладатели такового не "готовы будут сношаться с любым живым организмом", а не готовы будут сношаться ни с каким (тем более - с просверленными в черепе отверстиями). Читатель знает смысл слова "группи" (кажется, в отличие от автора). Читатель умеет отличать большие числа от малых. Короче, читатель догадывается, что если замотать подопытному голову пластиковой плёнкой натуго, то он погибнет не из-за того, что больше не сможет питаться сосисками "Три поросёнка". Поэтому он так и не решится согласиться с утверждением: "наркотики, беспорядочный секс, автобусы - вот что делало историю". Но и спорить не станет.
Спасибо автору за то, что не потаил своих намерений. Идея высказана внятно, можно говорить о качестве её исполнения.
Главная ошибка: автор сходу взял такую высокую и пафосную ноту, что после уже не смог перекричать сам себя. Душераздирающие звуки, массивная, обитая железом дверь, беззащитный и абсолютно (Sic!) невинный человек в качестве натуры для маэстро. Автор выстрелил, автор может уходить. Кульминация случилась в первом абзаце, и добавить к ней ничего не удалось. Не помогает ни назвать правителя Антихристом, ни решение испытать самому, ни пат бессмысленности обеих жертв. Если это вариация на тему "цель (не) оправдывает средства" с попыткой усиления за счёт конечного обессмысливания цели, то воспринимается она как ломание открытой двери.
"В пору юности, в пору первого триумфа. Когда завистливый Торриджани сломал прекрасный нос". Где был нос?
Ясно, но не интересно и неубедительно. Тема избита, художественные средства ей под стать. Поругать особенно нечего, но похвалить тоже. С одной стороны - грамотно, с другой - ничто не захватывает внимание. Сплошь примелькавшиеся формулы и картинки, отсутствует индивидуальность (и в образах героев, и в авторской речи, и в изобразительности), местами стиль скатывается в канцелярщину. Конфликт не прозвучал. Слишком робко. Или пресно. Не жалко братца с сестрицей, не пугаешься за них, а без этого рассказ не стреляет.
Попытка автора сделать так, чтобы читатель проникся к персонажам тёплым чувством, заметна, но не успешна. Их из разговора видно, что они хорошие (не)люди, не планируют никакого зла, а хотят простого человеческого счастья. Не достаточно этого, чтобы читатель проассоциировал себя с персонажем. Нужно совсем другое. Нужна яркость образа. Выражаясь политическим языком, персонажи должны быть харизматичны. А они здесь - увы, всего лишь безгрешны. Которые нелюди. А который людь - немножко дурковат.
"...Привожу примеры юмора и народной мудрости орков, подслушанные мною в разговорах", - три ха-ха а потом его съели. Мне не интересны полторы страницы примеров тупости или слаборазвитости тех, кого не бывает.
Песенка "Почему аборигены съели Кука" выигрывает по всем пунктам: она короче и не успевает перейти в занудство, имеет некий второй смысл (ласковое предложение не искать тайных смыслов там, где их нельзя найти) и исполняется голосом Высоцкого.
Это почти рассказ. Изобразительно вполне выразительно, хотя классика в виде "Дня сурка" напрашивается как откровенный источник. Жаль, что не удалось (на мой взгляд) как-то более остро повернуть тему. Или - найти тему. То есть, кажется, что автору было особо нечего сказать, хотя рассказывать он умеет. Найдутся темы - будут рассказы.
Это почти рассказ. Написанный без стилистических грехов, читается легко. Но не уверена, что правильно поняла смысл.
Прошлое нельзя изменить, потому что на страже его незыблемости стоят штатные временные засланцы, охраняя от хулиганов-проползанцев? В этом суть? Но специально в Википедии прочитала, что соотношение сил в цусимской битве было противоположно описанному в рассказе. Значит, прошлое, всё-таки, кто-то изменил? Кроме того, временные охранцы замещают собой реальных фигурантов описанного времени. Тот Хэйхатиро Того, который действует на мостике, он же охранец-засланец? А где же "настоящий" Того?
Три килобайта остались неиспользованными, можно было успеть больше индивидуализировать и отхаризмить действующих лиц, чтобы добавить азарта. Но мне-то не удалось решить, что сделать со своим азартом, который, было, возник. Могу предложить несколько догадок относительно ускользающей идеи, но не буду. Авторы коротких рассказов должны придавать большее значение не кучности, а точности своей стрельбы.
Вау. Вот это - рассказ. И конфликт ребром, и тема раскрыта, и персонажи нормально двигаются и разговаривают, и не скатились в объяснялово, всё сделано в красках естественного общения. Можно написать повесть в рамках темы, а вот же и рассказ какой славный и законченный получился: ничего лишнего, ничего недосказанного, и всё равно есть о чём поразмыслить потом (читателю), потому что, несмотря на раскрытость темы, она и она неоднозначны. С одной стороны, явная ущербность описанной корректировки реальности, в которой наши естественные таланты являются ограничителем делового успеха остальных. С другой стороны, конструкция "одним всё, а другим ничего" может иметь разные углы, и пусть тот, кто никогда не чувствовал у себя в сознании или в подсознании эту занозу, встанет и покинет собрание. Тем более что эта заноза не всегда воткнута в область оценок на уроке или мест в футбольной сборной (то есть, критериев деловых ситуаций), она не менее остра в отношении оценки и самооценки. Например: ты честно и сильно хочешь просто быть хорошим человеком, но это получается со скрипом, а ты же знаешь, что такое хороший человек, почему же не получается?! Или: его девушки любят, а меня нет. Как в рамках описанной реальности решить проблему наличия-отсутствия личного обаяния, например?
Автор не касается этих вещей, но они примыкают к его сектору темы, как к прооперированной руке примыкает всё остальное тело.
Брошенная в концовке неоднозначная формулировка, связанная со счастьем, допускает как минимум два толкования. Либо герой сказал, что счастье не обязано быть всем гарантировано. Либо - что есть те, которым счастье и не положено (в силу их сравнительной ущербности). Если бы я при этом присутствовала, то уточнила бы у собеседника, что он имел в виду, потому что считаю, что счастье доступно в любых декорациях, надо только его уметь. Но это рассказ, и больше никто не произнесёт ни слова. Интересно, эта двусмысленность допущена сознательно, или автор имел в виду что-то одно (или вовсе третье). Но в данном случае не хочется добиваться ясности. Раз текст вызывает активно-осмысленный, но совсем разный способ обдумывания, пусть даже отличающийся от намеченного автором, значит - автор действительно ухватил какую-то сторону реальности. За бочок.
(Но я лично, хоть автор со мной не согласится, ограничила бы разрешённый рост для баскетболистов. Давно думаю об этом. А то они не бросают, а кладут. Это и не интересно, и не честно. Перерос - иди искать себе достойное применение. Спасай кошек с деревьев. Или доставай коньки со шкафов.)
Это рассказ, написанный на приличном уровне, но тема решена слишком в лоб. Элемент личного рая-ада-чистилища для каждого из когда-либо живущих слишком хорошо изучен, и достигнуть впечатления с его помощью трудно.
Человеку свойственно мечтать смочь верить в то, что страдания - его самого и других представителей вида - не вовсе бессмысленны. Верить в это чаще всего трудно, а продолжать жить не веря - мучительно. Спасает формула о неисповедимости путей. Автор поведал вариант объяснения одного из путей (осуществлённого в рассказе). И да, получилось, что размен фигур на божественной доске имеет логическое оправдание. Но такое решение, с оружием, которое убило часть человечества, но помогло спасти его целиком, - это примитивно и декларативно. Не залечивает ран, не открывает возможностей для самостоятельного развития авторской мысли далее. Поэтому рассказ получился средним, несмотря на славную повествовательную часть.
Это, безусловно, честный рассказ. Однако тема воплощаемости написанного в реальности слишком изъюзана, плюс автору не удалась достоверность. Герой заявлен сильный, способный быстро осознать новую реальность, справиться с ней и принять решение, поэтому его реакция на смерть отца кажется малодушной или неадекватной, тем более что у героя-автора было время справиться с собой: написание части романа требует времени. А вот на обещанное продолжение времени явно не хватит. Герой прописан слабо. Оставляет читателя равнодушным.
Несмотря на общую слабость рассказа и неровность стиля, есть относительно сильные стороны, например - живость диалога. Хотя и с провалами в пафос местами.
"Я же не бил его никогда! Сдерживался, напоминал себе - он всего лишь собака, он же меня любит..." Разве необходимо именно сдерживаться, чтобы не быть собаку? Или автор-герой - садист, а я этого не поняла? Тогда надо прописать определённее. Хотя это вряд ли добавит что-то рассказу.
Рассказ, написанный, в общем, так неплохо, что хочется повыловить блошек.
Однако либо автор не придумал конфликта, либо фантэлемент находится не там где кажется.
Существование сморингов в реальной реальности, хорошо прописанное - это фантэлемент здесь? Потому что если да, то он никак не обыгран, а только-натолько описан, и это НЕ интересно.
Или, может, фантэлемент - это честный законник и без злости применяемый закон? Правдоподобно. Но есть же ещё Краснофлотский район...
Рассказ остался без темы, как без головы. Но туловище - вполне.
Рассказ не вызывает доверия ни на минуту и не содержит ни одного яркого образа, всё взято взаймы у предшественников.
На первый взгляд, кажется, что согласованием процесса принятия персонажами решений с нормальными человеческими обычаями автор пренебрёг с такой же лёгкостью, с какой употребил месяц хешван.
Однако в сфере технологий красоты есть такие области, где бизнес-решения принимаются примерно так, как описано в рассказе, а "научное" объяснение методики и механизма её действия формулируются для широкой публики в совершенно невероятном, фантастическом виде. Бывают такие абсурдные предприятия, компании, лекции и ситуации, что правдивый рассказ о них читался бы как фантастика. Но либо автор знает об этом недостаточно, либо он выбрал неподходящий способ подать свою информацию: ракетный межпланетный транспорт, будущее, позабытая культура - на эти необязательные и банально-мельком проговоренные детали и ушло читательское внимание. Тема только аукнула.
Попытка рассказа, но не долеплено. Основная и заключительная его части - как от разных трупов, поэтому трудно понять, кто это был.
Вводная, что доспехи архангелов, иконно ведущих бой с демонами, латают праведными душами, не хороша и не плоха: она достаточно необычна, и нет смысла её рассматривать с позиции отделения добра от зла: автор предложил такой расклад, и многое зависит от того, как его обыграть. Праведный дед согласился вставить свою душу в щит Михаила. Ждём, что дальше.
А дальше - "жанровая сценка" с поминками, поп пьяный, гости пьяные, соседки завистливые, все вместе отупевшие, и само по себе оно довольно ладно написано, но не понятно зачем.
Могу предположить, что автор имел в виду, что праведники жертвуют собой ради нищих духом, и что 1) это напрасно 2) это не напрасно 3) это полезно 4) это вредно 5) это умно 6) это глупо 7) это даёт надежду 8) это ничего не меняет. Предполагать не буду, потому что, чёрт возьми, идея должна быть ясной или хотя бы ясно намеченной, чтоб читатель не подозревал, что сторожит пустую, возможно, нору.
Ну разве можно писать, опираясь на предположение, что средний читатель - неуч и кретин?
"Иван Федорович, не мне вам читать лекцию о роли микроорганизмов в природе и жизни человека", - сказала Машенька главному профессору в этом рассказе. И была, чёрт подери её стройные ножки, права настолько, что ведь и не автору фантастического рассказа читать мне эту лекцию, на которую она поскупилась. Я тоже знаю, что если убить все микроорганизмы, то будет плохо! И про дисбактериоз слыхала. Поэтому сразу догадалась, что будет дальше. В отличие от дурковатого профессора и иже с ним.
Кстати, исходя из вовсе не профессиональных, а самых элементарных, знаний, можно просечь весьма средним умом, что защитить внешнюю среду от внутренней много сложнее, чем внутреннюю от внешней. В варианте, предполагаемом в рассказе, это просто невозможно.
Дальнейшие фант-построения, связанные с транслированием территорий туда и обратно, я уж не стала разбирать. Довольно издеваться!
Обдумывая тему и как её подать, помните: ваша цель - поделиться с читателем чем-то, что у вас есть, а у него нет. А если у него всё это есть, зачем он станет тратить время на вашу писанину? Тем более, что на страже нашего здоровья от сумасшедших учёных стоит Минздрав!